xxx. it was a pretty good bad idea, wasn't it though? (Bad Idea by Sara Bareilles feat. Jason Mraz)
-ооо-
19 июля 1978 года "Я раздобыл волосы кузины и украл платье. Сейчас ты скажешь мне, каков твой план? Встречусь с тобой в переулке за "Флоуриш и Блоттс" в 9 утра. Р. А. Б." Гермиона улыбнулась, представив, как Регулус, возможно, уже взбесился из-за её нарочитой неопределённости. Она надеялась, что парень понял, что им следует свести разговор об охоте за крестражами к минимуму. В другом времени было множество случаев перехвата писем как Министерством магии, так и Пожирателями смерти. Девушка боялась, что то же самое может случиться и на этот раз, поскольку они неуклонно приближались к разгару войны. Она взяла чистый пергамент и фазанье перо, чтобы написать ответ Регулусу. "Завтра я всё тебе расскажу. Обещаю. Я буду там в 9 утра. Не думай об этом слишком много сегодня вечером. Нам нужно хорошо отдохнуть. Г. П." Гермиона привязала письмо к лапе Меркурия и с надеждой на лучшее наблюдала за тем, как он вылетает из её окна.-ooo-
Хотя Гермиона специально сказала Регулусу, чтобы он не слишком беспокоился об их завтрашнем деле, сама она весь день ужасно нервничала. Питер и Аня, к счастью, приняли это за беспокойство по поводу прибытия Джеймса позже тем вечером, и просто обменялись весёлыми взглядами, не задавая девушке никаких вопросов. Гермиона не могла не вспомнить их провальную попытку прорваться в Гринготтс в прошлый раз и то, как их чуть не поймали. Если бы не закованный в цепи дракон, который годами ненавидел гоблинов за издевательства над ними, их могли бы схватить Пожиратели смерти и тут же убить. Девушка была твёрдо уверена, что на этот раз её план пройдет гладко, особенно потому, что её будет сопровождать наследник Блэков. Тем не менее когтевранка не могла избавиться от некой нервозности. К трём часам дня Гермиона начала готовиться к приезду Джеймса, чтобы хоть немного отвлечься. В тот вечер Аня настояла на том, чтобы самой выбрать платье для дочери, аргументируя это тем, что она хотела помочь ей хорошо выглядеть в важные моменты её жизни. Очевидно, приглашение её парня поужинать с семьёй Петтигрю было сочтено важным. Аня предложила девушке тёмно-бордовый сарафан марки Gunne sax с цветочным принтом и вырезом в форме сердца. Для Гермионы в нём было слишком много лент, но она знала, что у неё нет выбора, если только она не хочет противостоять гневу Ани. Вздохнув, когтевранка сняла свою нынешнюю одежду и надела платье. Она с трудом завязала ленты на обеих лямках платья, убедившись, что оно надёжно закреплено. Вторую ленту Гермиона завязала вокруг талии. Так как девушке скоро исполнялось семнадцать лет, у неё уже начали развиваться её определяющие формы. Гермиона осторожно подошла к зеркалу в полный рост, боясь того, что увидит в отражении. Мода 1970-х была для неё либо хитом, либо провалом, но в основном, конечно "провалом", однако до сих пор у её матери был хороший вкус, когда дело касалось выбора одежды для дочери. Глаза девушки немного расширились, когда она посмотрела на молодую ведьму перед собой. Она начинала походить на свою старую личность — старую Гермиону Грейнджер — за исключением, конечно, синих глаз. Но изгибы, с которыми она была знакома ранее, теперь начали развиваться на её юном теле, идеально сочетаясь с красивым платьем, которое выбрала Аня. — Что ж, ты просто услада для глаз. Гермиона повернулась и застенчиво улыбнулась матери, чьи синие глаза благодарно блестели при взгляде девушки. — Не рано ли готовишься? — спросила Аня. Её дочь слегка покраснела. — Мне больше нечего было делать, — быстро ответила она. Аня ярко улыбнулась ведьме и подошла к ней. — Он подумает, что ты прекрасна, милая, — сказала она, убирая локоны Гермионы. — Не нужно беспокоиться об этом. Девушка легонько фыркнула, прекрасно зная, что позже Джеймс будет так насмехаться над ней, что она точно смутится. Аня взяла ленты и затянула узел. — Мы ведь не хотим, чтобы происходили несчастные случаи, не так ли? — нахально спросила мать, приподняв бровь, когда щёки Гермионы снова покраснели. Аня осталась в её спальне ещё на несколько часов, пытаясь укротить волосы девушки до тех пор, пока они не стали настолько сносными, насколько это возможно. Волосы Селвинов были силой, с которой нужно было считаться, и мать с дочерью уже признали, что они навсегда останутся такими же дикими, как и их характер. Аня вытащила Гермиону из комнаты, когда до приезда Джеймса оставалось всего два часа. Девушка отвлекалась от мыслей о завтрашней охоте на крестраж и о приближающемся приходе её парня, помогая матери приготовить ужин. Вскоре к ним присоединился Питер, и его глаза комично расширились, когда взгляд парня остановился на Гермионе. — Ого, — выдохнул он. Девушка закатила глаза от его нелепой реакции, но уголки её губ дёрнулись от удовольствия. — Может быть, я немного не так одет. — Этот вечер не для тебя, любимый, — поддразнила Аня, неодобрительно отметив маггловские наряд Питера, расклёшенные джинсы и случайную рубашку, которую он выудил из своего шкафа. — Нет необходимости ничего менять. Неуклонно приближались шесть часов вечера, и все мысли Гермионы о её завтрашней миссии с Регулусом уходили на задний план. Нервозность девушки и предвкушение встречи с Джеймсом в тот вечер поглотили её, ещё больше отвлекая от всего остального. Ане пришлось выгнать дочь из кухни, чтобы она не испортила их ужин, и настояла на том, чтобы девушка ждала в их гостиной прибытия Джеймса. Хотя поместье Поттеров было подключено к каминной сети, Джеймс сказал Гермионе, что вместо этого хотел бы трансгрессировать. "Мне интересно увидеть твой район", — пояснил он в своём письме. Было забавно, что никто из друзей Питера никогда не был в их доме, даже после семи лет прочной дружбы. Надо признать, Гермиона никогда не видела, где живёт Гарри, вместо этого проводя большую часть своего времени в Норе. Возможно, Питер знал, что, поскольку он был лучшим другом чистокровных наследников, граничащих, если честно, с королевской семьёй волшебников, то не было смысла приглашать их в обычный маггловский дом. Гермиона вскочила на ноги, когда раздался весёлый звук дверного звонка. Она разгладила платье и попыталась убрать кудри с лица, прежде чем глубоко вздохнуть и приблизиться к двери. Девушка осторожно открыла дверь и выглянула наружу, и её сердце бешено заколотилось в груди, когда она увидела Джеймса, ждущего снаружи. У Гермионы пересохло во рту, когда её глаза начали изучать его одежду — коричневые вельветовые брюки с подходящей джинсовой курткой поверх простой белой рубашки. Это был самый маггловский наряд, который она когда-либо видела на Джеймсе, но, Мерлин, он всё ещё был потрясающе привлекательным. Это было ужасно несправедливо. — Разве ты не впустишь меня, Усатик? — спросил Джеймс и ухмыльнулся, увидев её взгляд. — Точно, конечно, — сказала Гермиона, отступая в сторону, чтобы открыть дверь пошире. Она убрала с лица локон и улыбнулась. — Привет. Глаза Джеймса расширились, а его челюсть отвисла, когда девушка полностью вышла на улицу. Его глаза казались тёмно-карими в тусклом свете их причудливой улицы. — Вау… я имею в виду, ты выглядишь… — Джеймс резко вдохнул и быстро зашагал к девушке. Гермиона отпрянула, когда он протянул руку и схватился за дверную ручку, быстро захлопнув дверь. — Почему ты... Её слова остались неуслышанными, когда Джеймс быстро прижался к её губам, яростно целуя девушку, пока Гермионе не оставалось ничего другого, кроме как прижаться к двери позади неё, просто чтобы оставаться в вертикальном положении. Руки когтевранки мгновенно обвились вокруг шеи парня, и она встала на цыпочки, пытаясь прижать его ближе к себе. К её большому разочарованию, Джеймс отстранился почти сразу же. — Чёрт возьми, Гермиона, — выдохнул он. — Почему тебе пришло в голову именно сегодня надеть что-то подобное? — Руки парня опасно парили над лентами, привязанными к её плечам. — Эм, — начала Гермиона, но её голова всё ещё плохо соображала из-за его безумных поцелуев. — Мама выбрала это платье для меня. У меня действительно не было выбора. Глаза Джеймса потемнели, когда он снова опустил губы, на этот раз прижав их к стыку между её шеей и плечом. У девушки перехватило дыхание, а её рука скомкала ткань его джинсовой куртки. — Чёрт возьми, — снова прошептал Джеймс, и его тёплое дыхание пробежало по её коже. Он неохотно отстранился и глупо ухмыльнулся когтевранке. — Сегодня я обещал быть настоящим джентльменом, но, Мерлин, Гермиона. Ужин ещё не начался, а ты уже сводишь меня с ума. Девушка могла только смотреть на него по-совиному широко раскрытыми глазами. Джеймс коснулся её щеки и украл ещё один поцелуй, прежде чем отступить и снова открыть дверь. Он вошёл внутрь, оставив ошеломлённую ведьму позади. Гермиона быстро вырвалась из туманного ступора и последовала за парнем. Джеймс уже рассказал какую-то шутку её матери, и Аня издала прекрасный смех, вызвавший улыбку на лице девушки. Она никогда особо не беспокоилась о том, поладят ли Джеймс и её мать. У парня было природное обаяние, благодаря которому он нравился всем практически сразу, если, конечно, он не решал сначала показать свою противную, напыщенную сторону. Глаза Гермионы переместились на Питера, который многозначительно смотрел на её покрасневшее лицо. Она застенчиво улыбнулась, побудив своего брата скривиться и закатить глаза.-ooo-
В тот вечер ужин был прекрасным. Гермиона не осознавала, как сильно она скучала по Джеймсу, пока он не начал говорить обо всех приключениях со своими друзьями в качестве стажёра-мракоборца. Её глаза не отрывались от его формы, девушка громко смеялась над рассказами о глупостях, которые делал Бродяга, или над тем, как Грюм наказал Джеймса, Сириуса и Питера за то, что они устроили ему безобидный розыгрыш. Губы Гермионы растягивались в улыбке каждый раз, когда парень отпускал шутку, и сразу же смотрел на неё, как будто желая увидеть, смеётся ли она. К тому времени, как ужин был закончен, желудок и сердце когтевранки были полны. Аня сказала Питеру, что этим вечером он должен помыть посуду, но брат уже умоляюще взглянул на Гермиону. Та закатила глаза и вызвалась сделать это вместо брата, к большому недовольству Ани. — Этот день не для тебя, Питер, — ещё раз заявила Аня, но в конце концов уступила, когда Питер поцеловал её в щёку с извиняющейся улыбкой на лице. Джеймс последовал за Гермионой, когда она пошла к кухонной раковине. — Ты можешь провести время с Питером, — сказала она. — Я могу немного задержаться. Знаешь, я люблю мыть посуду по-маггловски. Парень приподнял бровь, когда Гермиона надела поношенный фартук, чтобы уберечь своё платье от мыльной пены и воды. — Честно говоря, я пришёл не из-за Питера, Усатик, — сказал Джеймс, подходя к девушке сзади, чтобы схватиться за ремни её фартука. Гермиона замерла, когда его тёплое дыхание окатило её голую шею, и он медленно завязал узел на её талии. Затем руки Джеймса легли на изгиб её бёдер, а его губы оказались в миллиметре от шеи девушки. Её сердце бешено заколотилось, когда он слегка поцеловал её обнаженную кожу, вызывая приятную дрожь по её спине. Когда парень поцеловал ещё раз, Гермиона почувствовала, как на его лице расплывается ухмылка. — Джеймс, — тихо предупредила она, крепко держась руками за кухонную раковину. Он тихо засмеялся, и его дыхание коснулось её кожи, когда он наконец отстранился и встал рядом с девушкой. — Я забыл, как весело заставлять тебя волноваться, — самодовольно заметил Джеймс, отметив красные пятна на щеках Гермионы. — Я точно прокляну тебя, — резко сказала она, но это только снова рассмешило парня. — Почему ты всё ещё хочешь мыть посуду по-маггловски, когда у нас есть эта изящная маленькая штука под названием "магия"? — спросил он и наморщил нос, взяв из рук Гермионы вымытую тарелку и начав вытирать её сухой тканью. — Потому что для меня это весело, — просто сказала она. Когда Джеймс попытался взять другую тарелку, девушка отодвинула её. — Тебе не нужно мне помогать, Джеймс. В конце концов, ты наш гость. Мама взорвётся, если увидит, что ты помогаешь с моей работой по дому. — Которая должна была быть работой Питера, — сухо заметил Джеймс. — Мы должны сейчас прижиматься к твоему дивану и смотреть эти странные движущиеся картинки на чёрном ящике в твоей гостиной. Гермиона усмехнулась. — Питер выполняет свою долю работы по дому, — объяснила она. — Но мытьё посуды всегда было его проклятием. Кроме того, я получу годичный запас ирисок, если сделаю это вместо него. — Ах, взяточничество, — со смехом сказал Джеймс. — Очень слизеринский поступок, Хвост. Гермиона просто пожала плечами. — Это выгодно нам обоим, — ответила она. — Может, мне стоит позвать Поки, чтобы она помогла тебе закончить мыть посуду, и тогда мы сможем прижаться к дивану. — Джеймс многозначительно приподнял брови. — Что скажешь, Гермиона? Её щёки покраснели, когда она сердито посмотрела на парня. — Что случилось с твоим намерением быть сегодня вечером настоящим джентльменом? — горячо ответила она. — И нет, я отказываюсь просить помощи у любого домашнего эльфа, чтобы закончить то, что я могу сделать сама. — Поки была бы рада освободить тебя от этих обязанностей, — усмехнувшись, сказал Джеймс. — Нет, — твёрдо повторила Гермиона. — Дай ей отдохнуть. Я могу сделать всё сама. — Ладно, — сказал парень с драматичным вздохом, беря очередное блюдо из рук Гермионы. — Если ты обещаешь позже ещё раз поцеловать меня, тогда кто я такой, чтобы жаловаться? Девушка слегка ударила его в грудь острым концом локтя. — Придурок, — сказала она. Внезапный лёгкий стук в кухонное окно отвлёк их внимание от посуды. Гермиона сразу узнала официальную сову Хогвартса, которая сжимала конверт между клювом. — Ты можешь получить его за меня? — спросила девушка, так как её руки всё ещё были в мыльной пене. Джеймс молча кивнул, насухо вытер руки и впустил сову. Птица положила конверт на кухонную стойку и, ухнув на прощание, снова вылетела из окна, не дожидаясь угощения. Волшебник в очках взял конверт со стола и остановился, а на его лице появилась огромная ухмылка. — Он тяжёлый, — объявил Джеймс. — Ты знаешь, что это значит? Сердце Гермионы забилось от волнения, когда парень сорвал сургучную печать. Он встряхнул содержимое конверта, и синий блестящий значок выскользнул на его перевёрнутую ладонь. Смех сорвался с губ девушки, когда Джеймс бросился из кухни в их гостиную, громко заявляя остальным, что её назначили старостой школы. Из гостиной послышались шаги, и, прежде чем Гермиона осознала это, две пары рук крепко обняли её сзади. — Я знал это! — торжествующе воскликнул Питер, громко смеясь и крепко сжимая сестру. — Я знал, что ты станешь старостой школы ещё с того момента, когда Шляпа распределила тебя в Когтевран. — Я ни капли не сомневалась в этом, — добавила Аня, мило засмеявшись. — Я считаю, что нам нужно это отпраздновать, не так ли? Гермиона засмеялась, искренне обрадовавшись тому, что на этот раз её назначили старостой школы. Одна вещь, о которой она сожалела, когда была Гермионой Грейнджер, заключалась в том, что она так и не стала старостой на седьмом курсе. Казалось, все настроились на мысль, что её назначат на эту должность. Но, конечно, охота за крестражами с лучшими друзьями была для Гермионы важнее. Тем не менее, это не мешало ей думать о том, каково это было бы стать старостой школы. Девушка оглянулась и посмотрела на Джеймса. Парень стоял в стороне с блестящей улыбкой на лице. Его светло-карие глаза светились нежностью, и он, несомненно, очень гордился своей девушкой. Гермиона подняла руку, поманив его ближе. — Присоединяйся, — нахально пригласила она. Джеймс хмыкнул, но подошёл, легко обнимая всех троих, поскольку он был самым высоким из них. На мгновение для Гермионы не осталось ни войны, ни крестражей, ни злого Тёмного Лорда. Только они четверо, стоявшие на маленькой кухне семьи Петтигрю и радовавшиеся небольшому достижению девушки.-ооо-
20 июля 1978 года — Куда-то собралась, милая? Плечи Гермионы на мгновение напряглись, когда она осторожно повернулась на каблуках и нацепила на лицо фальшивую улыбку. — Я обещала Лили и Севу пообедать с ними в "Дырявом котле", — спокойно сказала она, надеясь, что ответ прозвучал совсем не нервно. — Ты ведь не против, мама? — О, иди, развлекайся со своими друзьями, — сказала Аня, махнув рукой. Затем на её лице появилась радостная улыбка. — Неужели это правда, что они собираются пожениться? Питер рассказал об этом вчера вечером, но я забыла спросить тебя, потому что мы узнали, что ты собираешься стать старостой школы в следующем учебном году. Фальшивая улыбка Гермионы превратилась в настоящую. — Да, — ответила она. — Они хотели сделать это после того, как я закончу учёбу. Понимаешь, они сделали меня подружкой невесты. Аня подняла руку к сердцу. — О, это прекрасно, — сказала она. — Я подозревала, что между ними что-то происходит, ещё когда они приехали прошлым летом. — Аня засияла ещё сильнее и убрала локон с лица. — Передай им мою любовь и поздравления, Гермиона. — Передам, мама, — ответила девушка. Затем Аня исчезла на кухне, и улыбка на лице Гермионы исчезла. К счастью, её мать купилась на ложь о встрече с Севом и Лили. Теперь, когда когтевранка осталась наедине со своими мыслями, нервозность из-за сегодняшнего плана вернулась к ней в полную силу. Гермиона вытерла липкие руки о джинсы, прежде чем вытащить горсть Летучего пороха из небольшого мешочка. Она бросила его в камин дождалась знакомого изумрудно-зелёного пламени, а затем вошла внутрь и громко провозгласила: — Дырявый котел! Девушка почти сразу же появилась в грязном "Дырявом котле" и даже не взглянула на посетителей бара. Гермиона вышла на улицу и направилась к кирпичной стене Косого переулка, чтобы постучать по нужным кирпичам. Затем она подождала, пока стена откроется и впустит её внутрь. Едва ступив в Косой переулок, Гермиона спряталась в тёмной арке и приняла свою анимагическую форму. Было бы лучше найти Регулуса, если бы никто не вспомнил о ней за несколько часов до предполагаемого вторжения в Гринготтс. Гермиона пробиралась сквозь толпу, уворачиваясь от суетливых ведьм и волшебников, пока наконец не заметила "Флоуриш и Блоттс". Она проскользнула за шумный книжный магазин и почти сразу заметила Регулуса. Даже с такой высоты Гермиона могла видеть, насколько он напряжён. Его челюсть была плотно сжата, а подвижные глаза стали почти стальными, как лёд. Парень прислонился к кирпичной стене и продолжал осматривать пустой переулок, ожидая прибытия Гермионы. Затем девушка бесшумно превратилась в человека, что побудило Регулуса удивлённо выругаться. Она смущённо улыбнулась в знак приветствия, когда слизеринец сердито посмотрел на неё. — Небольшое предупреждение в следующий раз бы не помешало, Петтигрю, — прорычал он. Но затем Регулус понял, что Гермиона только что превратилась из кошки в человека, и парень уставился на когтевранку. — Подожди минутку. Ты анимаг? Гермиону не смутило его замешательство. — Да, — просто сказала она. — Зарегистрированный? — спросил Регулус, сузив в подозрении глаза. Уголок её рта весело дёрнулся. — Нет, — ответила девушка. Регулус снова выругался себе под нос. — Милый Салазар, и сейчас я думаю, что меня ошеломила ты и твои чёртовы навыки, — проворчал он. — Ты принёс волосы? Мантии? — спросила Гермиона, игнорируя его комментарий, и шагнула к парню. — Да, — отрезал он. — Не хочешь сейчас сказать мне, каков наш план? Ты так и не ответила на моё последнее письмо, когда случайно сказала, что мы собираемся, — слизеринец наклонился ближе и нахмурился, — ворваться в Гринготтс. Гермиона вздохнула и вытащила из карманов зелье. Она подняла в воздух пузырёк, наполненный плещущейся жидкостью цвета грязи с маленькими пенящимися пузырьками. — Это наш план, — сказала девушка. — Оборотное зелье? — спросил Регулус, явно удивлённый её откровением. Осознание появилось на лице парня, когда он вытащил чёрную мантию и несколько прядей волос, лежащих в пластиковом пакете. — Ну, теперь это объясняет, почему ты хотела, чтобы я принёс их. — На лице слизеринца внезапно появилось сомнение. — Ты уверена в этом? Гринготтс — одно из самых охраняемых заведений во всём волшебном мире. Если нас поймают, то сразу же поместят в Азкабан. — Меня сразу же поместят в Азкабан. Не тебя, — поправила Гермиона. — Я уверена, что так как ты наследник Блэков, то твои родители сделают всё возможное, чтобы свалить всю вину на меня. Регулус фыркнул. — Я ни капли не сомневаюсь в этом, — признался он. — Но только если нас поймают, — быстро добавила девушка, — чего никогда не произойдёт. Потому что мой план надёжный. Брови парня взлетели. — Твоя уверенность поражает меня, — заметил Регулус, и его взгляд был таким, будто он не мог понять, была девушка сумасшедшей или устрашающей. — Как ты можешь говорить так? "Потому что я делала это раньше", — подумала она про себя, но не удосужилась озвучить ответ на его вопрос. Вместо этого Гермиона схватила платье, которое принес Регулус. — Отвернись, — приказала она. На его лице появилась лёгкая ухмылка, заставившая когтевранку покраснеть. — Отвернись, придурок, — повторила она ещё раз. — Если только ты не хочешь стать жертвой моего знаменитого Летучемышиного проклятия? Регулус усмехнулся. — Чёрт возьми, Петтигрю, ты в тот день была просто ужасающа, — похвалил он. — Поттер определённо заслужил это. — Это было много лет назад, Мерлин, — пробормотала Гермиона себе под нос. К счастью, Регулус повернулся и посмотрел на стену, как настоящий джентльмен. Девушка быстро разделась; её глаза все ещё пристально смотрели на Регула, чтобы убедиться, что он не повернётся. Затем когтевранка надела платье Беллатрисы и разгладила складки, поморщившись от того, насколько мантии чистокровной светской львицы неподходяще сидели на её тонкой фигуре. Беллатриса 1978 года была объёмной, с полной грудью и пышными бедрами. Беллатриса 1997 года была измождённой и худой, пребывание в Азкабане сказалось на её общем здоровье. И платье старшей Беллатрисы идеально подошло Гермионе, которая была скорее стройной, чем фигуристой. — Я готова, — сказала когтевранка, взмахнув палочкой и спрятав одежду. Когда Регулус повернулся и фыркнул при виде этого зрелища, щёки Гермионы покраснели. — Заткнись, — проворчала она, разрывая пластиковый пакет и хватаясь за пряди волос. Девушка открыла пробку, но прежде чем положить волосы внутрь, сердито посмотрела на Регулуса. — Ты абсолютно уверен, что это волосы твоей кузины? Не какие-то — Мерлин, упаси, — кошачьи? Гермиона вздрогнула при воспоминании о том, как случайно частично превратилась в кошку, чувство унижения всё ещё тяжело давило на её плечи. Рон и Гарри обычно дразнили девушку по этому поводу, хотя она совершенно ясно дала понять, что это было то воспоминание, которое Гермиона предпочла бы похоронить. — У нас нет домашних животных, — заверил Регулус, весело блестя глазами. — Мать запрещает. Мой брат Сириус однажды тайно пронес щенка, когда ему было девять лет, и после этого получил выговор. Гермиона мрачно поджала губы и осторожно посмотрела на длинную прядь вьющихся волос. Было бы лучше, если бы Регулус получил волосы от самой Беллатрисы, но теперь она действительно не могла жаловаться. Она поместила волосы внутрь зелья и наблюдала за тем, как они угрожающе зашипели, прежде чем превратиться в красновато-пурпурную жидкость. — Прекрасно, — пробормотала Гермиона, сморщив нос. Судя по всему, Оборотное зелье Беллатрисы всё ещё приобретал этот болезненный оттенок. По крайней мере, теперь девушка могла быть более уверена в том, что внутри действительно были волосы Беллы. — До дна, — сказала когтевранка, поднимая флакон, прежде чем сделать несколько больших глотков. Гермиона подавилась, поклявшись, что оно все ещё имеет вкус чёртовой тыквы, а затем её кожа начала покрываться рябью и пузыриться. Девушка почувствовала, что вырастает ещё несколько дюймов, её тело изменяется, а в конец старомодные мантии чистокровной ведьмы стали обтягивать её только что округлившееся тело. Регулус с нездоровым восхищением наблюдал за когтевранкой, пока превращение в Беллатрису Лестрейндж не закончилось. Гермиона моргнула и взглянула на свою руку. Её пальцы стали длиннее и бледнее, более гладкими, как будто они принадлежали настоящей чистокровной ведьме. — Пожалуйста, скажи мне, что это сработало, — сказала она. Регулус выглядел очень встревоженным, услышав голос Гермионы. — Да, определённо, — ответил он, немного побледнев, когда взглянул на лицо девушки. — Ты выглядишь как она, всё в порядке. Гермиона с облегчением вздохнула и поспешно подошла к маленькому окну с грязным стеклом. Она взглянула на себя и была удивлена тем, насколько красивой выглядела Беллатриса Лестрейндж 1978 года. Её серые глаза всё ещё казались пронзительными и холодными, но щёки были гладкими и полными. Гермиона оскалила зубы и почувствовала облегчение оттого, что у нее всё ещё есть полный набор зубов. Она была почти похожа на младшую версию Нарциссы Малфой, только с чёрными, как полночь, волосами и волнистыми кудрями, которых Гермиона и Аня никогда не смогли бы достичь. — Так, — сказал Регулус, появляясь рядом с ней, — что теперь? Девушка убрала чёрный локон за ухо и посмотрела на слизеринца. — Каждый день гоблины, отвечающие за охрану важных сейфов, сменяют друг друга, и цикл повторяется каждые три дня. Скорее всего, тот, кто собирается принять нас сегодня, будет тем же гоблином, который помогал тебе в прошлый раз, — начала Гермиона. Регулус скривился, явно недовольный, но девушка продолжила. — И, как и ожидалось, они проявили подозрение, когда ты внезапно захотел вывести большую сумму денег из сейфа Блэков. Следовательно, они активировали Гибель воров. Парень нахмурился. — Значит, ты знала, что это произойдёт, — заявил он. Когтевранка закатила глаза. — Да, — продолжила она. Когда Регулус открыл было рот, чтобы возразить, Гермиона перебила его: — Заткнись и слушай. — Слизеринец раздражённо сжал губы, но, к счастью, промолчал. — Теперь, три дня спустя, Беллатриса Лестрейндж внезапно хочет получить сокровище из сейфа Лестрейнджей. Это может вызвать подозрение у гоблинов, достаточное для того, чтобы они активировали Гибель воров. Конечно, это было бы катастрофой, потому что волшебный водопад отменит любое сокрытие или маскировку, которые использует потенциальный вор, в том числе эффекты Оборотного зелья. — Значит, весь план теперь бессмысленен, не так ли? — с сомнением спросил Регулус. — Будет бессмысленным, если гоблины всё ещё захотят активировать Гибель воров, — продолжила Гермиона. — Вот почему Регулус Блэк будет сегодня сопровождать Беллатрису Лестрейндж. Одно твоё присутствие уже может ослабить любые их подозрения. Ты можешь ненароком сказать что-нибудь, что произошло в тот день, что-то, что знаешь только ты и гоблин — например, точную сумму, которую ты снял. Гоблин, конечно, поймёт это и поверит, что ты на самом деле Регулус Блэк, а не какой-то замаскированный вор. Ты также можешь ехидно упомянуть о своём неудачном опыте во время последнего посещения. Твоя семья является одной из Священных Двадцати восьми, и ты, конечно же, жертвуешь изрядную сумму денег Гринготтсу, чтобы поддержать его существование. Ты можешь — ну — добавить что-нибудь об отмене ваших щедрых пожертвований, если гоблины решат проявить неуважение к наследнику Блэков сегодня. — Ты имеешь в виду угрозы, Петтигрю? — невинно спросил Регулус, и на его появилась лёгкая ухмылка. — Называй как хочешь, — отмахнулась Гермиона. — А пока ты отвлекаешь гоблина, я пойду внутрь и украду чашу Пенелопы Пуффендуй. После этого мы выбираемся из банка как можно быстрее. Я выпила столько зелья, чтобы его действия хватило на три часа. Этого будет достаточно для завершения всей нашей миссии. У тебя есть ещё вопросы? — Вообще-то да, — протянул слизеринец. — Ты, чёрт возьми, ненормальная? Гермиона нахмурила брови от его взрыва. — Что? Регулус взглянул в небо, явно пребывая не в духе, прежде чем снова посмотреть на девушку. — Мы говорим о проникновении в Гринготтс, Петтигрю, — настаивал он. — Раньше никто не добивался успеха. Конечно, твой план кажется почти правдоподобным, но что, если всё выйдет из строя? Есть ли у тебя план Б? — Да, — невозмутимо сказала Гермиона. — Всегда есть дракон. Парень уставился на неё. — Ты даже не знаешь, есть ли внутри настоящий! — воскликнул наследник Блэков. — Да, есть. Я видела его раньше, — горячо возразила девушка. — Ты видела его... — Мы должны поторопиться, — настаивала Гермиона, демонстративно игнорируя то, насколько она ошеломила Регулуса. — У этой миссии на самом деле есть ограничение по времени, если хочешь знать. Я бы предпочла не выпивать ещё один глоток этого мерзкого зелья, чтобы получить чёртов крестраж. Затем Гермиона расправила плечи и подняла подбородок, надменно глядя на Регулуса, словно он был грязью под её ботинком. — Как ведёт себя твоя кузина? — спросила она. — Что ж, ты правильно поняла её стервозную часть, — пробормотал Регулус. Гермиона в отместку хлопнула его по руке. — Ой, жестокую тоже! Это Белла, всё верно. — Когда девушка сделала ещё один шаг, чтобы ударить его, слизеринец вздохнул. — Белла обычно ненавидит разговаривать с теми, кого она считает ниже себя. Гоблины определённо попадают в эту категорию. Просто... просто сердито на всех смотри сверху вниз, как идеальная чистокровная светская львица. В основном буду говорить я — тогда у нас всё получится. — Ладно, — сказал Гермиона. — Пойдём.-ооо-
У входа в банк Гринготтс стояли двое волшебников. Гермиона тайком вытащила палочку и кашлянула тихим Конфундусом себе под нос, достаточно сильным, чтобы дезориентировать их и позволить ей пройти. Регулус удивлённо взглянул на девушку, когда та сняла заклинание. Смутный блеск в глазах волшебников исчез, и они быстро моргнули, посмотрев на слизеринца. — Ах, мастер Блэк, так скоро вернулись? — спросил один из волшебников с добродушной улыбкой. — Нет времени для любезностей, — надменно огрызнулась Гермиона. Регулус приподнял бровь, его глаза блестели в безмолвном веселье. Когтевранка видела, что его глубоко позабавила её надменное подражание его сумасшедшей кузине. Волшебник, который приветствовал Регулуса, растерялся и извинился, быстро проводя зондом по всему телу парня. Как только его без всяких проблем пропустили, слизеринец тут же наклонился к переодетой Гермионе и пробормотал: — Очень хорошо. На мгновение я подумал, что действительно нахожусь здесь со своей стервозной кузиной. — Заткнись, — прошипела девушка, оттолкнув Регулуса и снова расправив плечи, чтобы зашагать вперёд по мраморному полу Гринготтса так, будто это место принадлежало ей. Краем глаза она заметила, что парень сдерживает весёлую ухмылку. Регулус взял на себя инициативу, а Гермиона шла за ним, подняв подбородок с тем же безразличным видом, который окружал его фигуру. Девушку смутило то, насколько легко он мог надеть маску. Но опять же, как человеку, который активно участвовал в гибели Волан-де-Морта, одновременно делая вид, что слепо следует тому, во что верил злой волшебник, Регулусу приходилось часто практиковать такое. Когда они приблизились к гоблину, который управлял хранилищами Священных Двадцать восьми, шаги Гермионы дрогнули, и она с трудом подавила вздох. Девушка не была готова увидеть Богрода, сидящего за красивым столом из красного дерева. Хотя он выглядел на несколько лет моложе, его черты безошибочно выдавали того гоблина, который помогал Золотому Трио и Крюкохвату во время их прорыва в 1998 году. — Мастер Блэк, — сказал Богрод, и удивление мелькнуло в его больших тёмных глазах. — Я не ожидал увидеть Вас так скоро. — Я здесь не для того, чтобы посетить наш семейный сейф, — протянул Регулус. — Моя кузина хочет получить кое-что из сейфа Лестрейнджей, и я сопровождаю её. Взгляд Богрода упал на Гермиону, и замаскированная ведьма подняла голову выше, не отрывая взгляда. — Госпожа Лестрейндж, — приветствовал он. — Прошло много времени. Девушка лишь приподняла бровь, глядя на гоблина, но, тем не менее, кивнула. — Я хочу посетить хранилище моей семьи, — сказала она. — Конечно, — ответил гоблин. — Мне просто нужно удостоверение личности, госпожа. Девушка натянуто улыбнулась и схватила Регулуса за руку. Тот сразу же понял её зов о помощи и зашагал к Богроду. Когда слизеринец наклонился к столу, в его подвижных глазах появился угрожающий блеск. — Конечно, ты больше не будешь активировать эту проклятую штуку, не так ли? — прорычал он. Лицо Богрода потемнело. — Как я уже говорил Вам в прошлый раз, мастер Блэк, нам необходимо активировать Гибель воров, если мы сочтём действие подозрительным — это может предотвратить возможное воровство, — сказал гоблин, глядя на раздражённого наследника чистокровных. — Ах, так ты всё ещё обвиняешь нас в воровстве? Из наших собственных семейных хранилищ? — ответил Регулус. Гнев вспыхнул в его глазах, как огромная гроза. Богрод выглядел слегка напуганным внезапным вспыльчивым характером парня. Гермиона наблюдала за этим с лёгким весельем, зная, что, хотя гоблины и были надменными существами, обычно считавшими волшебников и ведьм имбецилами за то, что они позволили другим существам защищать свои драгоценные сокровища — они все ещё знали о печально известном характере Блэков. — Я этого не говорил, мастер Блэк, — сердито ответил Богрод. На лице Регулуса появилась опасная ухмылка. — Моя мама передаёт свою благодарность за помощь, которую я получил, когда в последний раз посещал сейф, чтобы вывести тысячу галлеонов для покупки её подарка, — продолжил он. — Представьте, что бы она сделала, если бы обнаружила, что её чистокровный наследник не уважается гоблинами-служащими Гринготтса. Мы жертвуем изрядное количество галлеонов, чтобы поддерживать это место в рабочем состоянии, не так ли? Богрод побледнел от его намерений, и теперь его лицо слегка нахмурилось. — Почему они заставляют нас ждать, Реги? — выплюнула Гермиона, презрительно скривив губы. — Ради Мерлина, мы же Священные Двадцать восемь! — Хм-м, дорогая кузина, я думаю, мы должны извиниться перед твоим мужем, — протянул Регулус, не сводя глаз с испуганного гоблина. — Я слышал, что Родольфус в последнее время вращается в правильном кругу. Он был бы очень разочарован, если бы мы сегодня не достали его чашу из его сейфа. — Очень разочарован, — повторила девушка, и её серебристые глаза тоже впились в гоблина. Богрод выглядел теперь глубоко раздражённым, но испустил огромный вздох и спрыгнул со стула. — Следуйте за мной, — сухо сказал он. Гермиона и Регулус обменялись торжествующими взглядами перед тем, как зашагать за гоблином. Богрод провёл их в узкий коридор, освещённый тускло горевшими факелами. В конце были внушительные ворота из кованого железа, охраняемые другим волшебником. — Мне нужны Звякалки, пожалуйста, — глухо приказал маленький гоблин. Волшебник мельком взглянул на Регулуса и Гермиону, а затем вытащил небольшой металлический инструмент и передал его Богроду. — Вы не использовали его раньше, — заметил слизеринец. — Хранилища семьи Блэков не охраняются драконами, — категорично объяснил гоблин, когда волшебник-охранник открыл ворота и впустил их внутрь. — Однако сейфу Лестрейнджей нужен украинский Железобрюх для дополнительной безопасности. — Ну, это просто удобно, — сухо прокомментировал наследник Блэков, сердито глядя на Гермиону, на лице которой была торжествующая улыбка. — Интересно, почему мои предки никогда не думали поставить чёртового дракона для защиты наших переполненных хранилищ. Богрод проигнорировал слова Регулуса, взмахнув палочкой. После лёгкого щелчка показалась визжащая тележка. Гермиона побледнела, вспоминая неприятное путешествие, которое они предприняли, чтобы в прошлый раз добраться до сейфа Лестрейнджа. — Я ненавижу эти чёртовы штуки, — пробормотал парень, помогая когтевранке сесть в тележку, прежде чем прыгнуть рядом с ней. Богрод сел впереди, чтобы маневрировать маленьким колесом. После ещё одного взмаха палочки они покатились вперёд. Девушка мгновенно схватила Регулуса за локоть, цепляясь за свою жизнь, пока тележка проходила через множество петель и поворотов. Богрод выглядел так, будто уже привык к этому, и Гермиона удивлялась, как он мог продолжать спокойно сидеть за тележкой, когда они быстро сворачивали влево и вправо, каждый раз почти опрокидываясь. Девушка отказывалась смотреть на землю внизу, зная, что высота будет большой, из-за чего её парализует безотчётный страх. Гермиона всё ещё боялась высоты, несмотря на то, что она переродилась Гермионой Петтигрю, и никакие уговоры Питера покататься с ним на метле не могли рассеять её фобию. Вместо этого она пристально посмотрела на Регулуса, который выглядел лишь ненамного лучше неё. Возможно, именно его навыки квиддича делали его спокойнее девушки, но когтевранка видела, что он тоже выглядел бледнее обычного. У Гермионы перехватило дыхание, когда она заметила место, которое должно было активировать Гибель воров. К её огромному облегчению, с потолка не падал ни один бушующий водопад, и девушке стало немного легче дышать, когда они проехали это место, не активировав его. Регулус посмотрел на Гермиону дикими глазами, не веря, что её план действительно сработал, но та лишь крепче сжала его локоть, безмолвно сообщая, что ему пока не стоит праздновать. Наконец, спустя ещё несколько мучительных минут тележка остановилась. Гермиона налетела на Регулуса и ударилась о него. Наследник Блэков мрачно посмотрел на Богрода, который снова проигнорировал их, спрыгнув с тележки и начав трясти Звякалками. Парень не смог сдержать вздох, когда увидел украинского Железобрюха, охранявшего несколько хранилищ позади него. Дракон всё ещё был полуслепым, связанным большими толстыми магическими цепями, и жалобно съёживался, пока Богрод продолжал звенеть металлическим инструментом в воздухе. Гермионе стало нехорошо от того, как жестоко обращались с драконом, и ей снова захотелось освободить его. "Нет, нет, сосредоточься, Гермиона", — мысленно повторяла она, заставляя себя отвести взгляд от болезненных золотистых глаз дракона и вместо этого сфокусироваться на волосатой голове Богрода. Освобождение дракона не входило в их план. Здесь было теплее, поскольку дракон испускал горячие дуновения воздуха, продолжая уклоняться от Звякалок. Вскоре хранилища были свободны, и они могли войти в них. Богрод провёл небольшую группу внутрь и остановился у внушительной металлической двери. Он вытащил из кармана маленький ключ и сунул его в замочную скважину. Дверь открылась с громким стоном, и Богрод провёл их внутрь, всё ещё яростно тряся Звякалками, чтобы не подпустить дракона. — Будь осторожен, ни к чему не прикасайся, Реги, — сухо протянула Гермиона. — Мы же не хотим, чтобы драгоценный наследник Блэков был сожжён нашими драгоценными сокровищами, не так ли? — Заткнись, Белла, — проворчал себе под нос Регулус. Девушка ухмыльнулась и принялась блуждать через груды золота и драгоценностей, стараясь не касаться никаких сокровищ, чтобы не вызвать действие Заклятия умножения. Регулус отступил и остановился возле Богрода, напряжённо наблюдая за Гермионой, вместо того чтобы следовать за ней. Сердце когтевранки бешено колотилось в её грудной клетке, и она была благодарна громким лязгам за то, что они скрыли биение её сердца. Гермиона наконец-то оказалась в хранилище Лестрейнджей, все ещё замаскированная под Беллатрису Лестрейндж. Девушка боялась, что если она станет слишком самодовольной, слишком нетерпеливой, случится что-то плохое. После прыжков и уклонения от различных сверкающих сокровищ глаза Гермионы, наконец, остановились на блестящей чаше Пенелопы Пуффендуй. Как она и помнила, та стояла на возвышении, слишком высоком, чтобы добраться до него без каких-либо средств лестницы или магии. Девушка закатила глаза от предсказуемости Беллатрисы. Её бессмертная преданность Волан-де-Морту действительно обернулась для ведьмы крахом, поскольку определить чашу Пенелопы Пуффендуй было лёгкой задачей. Конечно, она бы выставила её подальше от других золотых и драгоценных камней Лестрейнджей. В конце концов, для Беллы это было, безусловно, самое ценное сокровище во всём хранилище. Девушка заметила лестницу, прислонённую к металлической стене. По взмаху её палочки лестница скользнула вперёд, пока не остановилась прямо под местом покоя крестража. Гермиона глубоко вздохнула и начала подниматься по лестнице, решительно сосредоточившись на чаше, чтобы случайно не взглянуть вниз и снова не вызвать приступ акрофобии. Как только чаша оказалась в пределах досягаемости, девушка вытащила платок, чтобы обернуть крестраж. Она выудила свой небольшой мешочек, на котором было наложено Заклятие незримого расширения, и сунула внутрь чашу Пенелопы Пуффендуй. Затем Гермиона достала точную копию и положила её на бархатную подушку. На этот раз путь к земле был более поспешным, а сердце девушки начало колотиться громче после того, как крестраж оказался в её распоряжении. Глаза Регулуса заблестели от возбуждения, когда Гермиона наконец подошла к ним. После его вопросительного взгляда девушка едва заметно кивнула, подтверждая, что достала чашу. Широкая улыбка расплылась на лице парня, что было нехарактерно для наследника Блэков, но он тут же спохватился и закусил нижнюю губу. Затем глаза слизеринца расширились, когда он незаметно указал на глаза Гермионы. Она мрачно кивнула, зная, что действие зелье уже заканчивалось. — Мы должны уйти, — холодно сказала девушка Богроду. Гоблин взглянул на неё и твёрдо кивнул. По нему не было заметно, что он увидел какие-либо изменения её внешнего вида, и снова увёл их от дракона, пока они не добрались до тележки. Адреналин Гермионы нарастал на протяжении всего обратного пути, к счастью, отвлекая её от всех поворотов и петель. К тому времени, когда они снова выбрались из тележки в узкий проход, глаза Регулуса расширились от ужаса. Гермиона мельком взглянула в одно из грязных окон коридора и заметила, что её глаза стали полностью сапфирово-синими, а в предполагаемых полуночных чёрных волосах Беллы уже появились коричневые полосы. — Поторопись, — сказал Регулус, мрачно глядя на Богрода. Гоблин посмотрел в ответ, но, тем не менее, подчинился, а его шаги ускорились, пока они наконец не вышли обратно в ярко освещённую комнату. — Спасибо за Вашу помощь сегодня, — холодно протянул Регулус, а Гермиона повернулась, чтобы скрыть свои синие глаза. — Я расскажу родителям о Вашей эффективности, Богрод. Гоблин выглядел удивлённым похвалой наследника Блэков, но затем гордо выпятил грудь и сел обратно на свой высокий стул. — Конечно, мастер Блэк. — У меня болит голова от всей этих перемещений, — пожаловалась Гермиона, всё ещё плотно закрывая глаза, и повернулась к Регулусу. Она подняла руку и помассировала виски, чтобы завершить свой спектакль. — Ладно, мы уходим, — сказал парень, схватив её за локоть и поспешно вытащив из Гринготтса. Регулус сжимал локоть девушки всё сильнее с каждым шагом, отмечая, что её черные волосы теперь стали почти каштановыми. Гермиона затаила дыхание, когда они миновали последнее препятствие — двух волшебников у входной двери. Она увидела, как их брови в замешательстве нахмурились, возможно, волшебники гадали, что случилось с внешностью Беллатрисы Лестрейндж. — Конфундус, — прошипел слизеринец, и его заклинание поразило обоих стражников. Их глаза затуманились, когда они быстро моргнули, игнорируя то, что Гермиона и Регулус вышли из двух парадных дверей неприступного банка. К тому времени парень уже побежал, всё ещё крепко держа за локоть Гермиону, и остановился только тогда, когда они наконец достигли пустого переулка за "Флоуриш и Блоттс". Слизеринец плюхнулся на грязную землю и расхохотался, а его серые глаза широко раскрылись и светились от недоверия. — Чёрт побери, я думал, мы умрём! Гермиона, которая теперь полностью превратилась в себя, скользнула по земле рядом с Регулусом и ответила ему смехом. — Мы действительно сделали это, — недоверчиво выдохнула она. Не было Гибели воров и не было побега на травмированном драконе. Девушка не могла поверить, что её план действительно сработал. Она крепко обняла Регулуса. Волшебник замер в её руках, уставившись на Гермиону сверху вниз, непривычный к таким проявлениям признательности. — Это всё благодаря тебе, — хмыкнула когтевранка, и её глаза загорелись немного ярче от непролитых слёз облегчения. — Если бы не ты, я, возможно, не смогла бы получить чашу Пенелопы Пуффендуй. Регулус медленно расслабился, когда его щёки покраснели от её похвалы. — Чёрт побери, Петтигрю, в конце концов, это был твой план, — заметил парень, но на его лице всё ещё была широкая улыбка. — Я только делал то, что ты сказала. Гермиона смущённо фыркнула и вытерла своенравные слезы. — Чёрт побери, мы действительно это сделали, — заявила она ещё раз, и с её губ сорвалось несколько смешков. Она отстранилась от Регула и прижала руку к сердцу. — Моё сердце билось так громко, что я боялась, что Богрод это услышит. Слизеринец засмеялся. — Что ж, теперь у нас есть чаша, — сказал он. — Что дальше? — Ещё три других крестража, — ответила Гермиона с облегчённой ухмылкой.-ооо-
21 июля 1978 года Гермиона извинилась и вошла в спальню, удивившись, когда увидела Меркурия, ждущего за её окном. Она впустила большую мокрую сову внутрь, и она элегантно приземлилась на её деревянный стол. Девушка быстро отвязала пергамент от лапы и взяла несколько угощений, чтобы отдать их Меркурию, по пути разворачивая пергамент. "Какой ты-знаешь-что мы добудем следующим? Р. А. Б." Гермиона закатила глаза, потому что специально сказала Регулусу, что им следует немного отдохнуть после такой утомительной миссии. Раздражённая его настойчивостью, девушка схватила чистый кусок пергамента и написала свой ответ. "Я думаю, что следующая лучшая вещь, которую нужно раздобыть, это дневник. Надеюсь, ты хорошо знаком с Малфоями? Г. П."-ooo-
"Почему я вообще удивлён, что в этом замешаны Малфои? Их семья с незапамятных времён целовала Сама-Знаешь-Кого в задницу. Да, я хорошо знаком с Малфоями. Другая моя кузина, Цисси, на самом деле меня очень любит. Как ни странно, получить дневник будет проще, чем чашу, но нам нужно подождать. Я не могу просто зайти в поместье Малфоев без уважительной причины. Но на Рождество в поместье будет бал. Тебе даже не нужно вмешиваться. Я практически вырос, бегая по этому поместью. У меня уже есть представление, где они хранят дневник. Р. А. Б." Гермиона вздохнула и скомкала последнее письмо Регулуса. Она знала, что сказала ему, что они должны отдохнуть, но всё же девушка была разочарована тем, что нужно дождаться Рождества, чтобы раздобыть следующий крестраж. С другой стороны, Регулус сказал, что ей не нужно вмешиваться, и это было облегчением. Хотя она выдавала себя за того самого человека, который истязал Гермиону Грейнджер, её всё равно тошнило при мысли о том, чтобы пройти сквозь стены того места, где её пытали. Она быстро написала ответ, согласившись с его словами, и отправила Меркурия обратно к своему хозяину. Когда Гермиона снова улеглась в постель, то осторожно посмотрела на свой чемодан. Зная, что внутри уже находятся два крестража, ей стало очень неудобно. Девушка подумала, хочет ли она вовлекать сейчас Дамблдора. С одной стороны, директор наверняка знает, как уничтожить крестражи. С его магическим мастерством он, без сомнения, сможет создать Адское пламя, который уничтожит их все. Однако когтевранка всё ещё не простила директору то, что он утаил от неё и от Гарри много секретов, которые сыграли важную роль в одолении Волан-де-Морта. Если бы он годами не говорил загадками, заставляя их разгадывать всё самостоятельно, то, возможно, Гарри и Гермионе не пришлось бы прибегать к приготовлению сомнительного зелья, которое унесло бы их от всего хаоса. Девушка также подозревала, что Дамблдор запретит ей принимать активное участие в добыче всех крестражей. Конечно, она знала, насколько безрассудно ведёт себя, подвергая свою жизнь и Регулуса постоянной опасности, но Гермиона хотела убедиться, что крестражи действительно собраны. Так что нет, возможно, ещё было рано говорить Дамблдору. Когда пришла усталость и больше нельзя стало бороться со сном, Гермиона молча поклялась себе, что как только всё станет очень опасным и тяжёлым, она расскажет Дамблдору.