Лучшая Мудрость

Ох, я помнила эту ночь. Её действительно сложно забыть… Кошмар Лиссы снова буквально захватил меня, да так, что я на мгновение даже перестала дышать… Вот от чего я отвыкла за столько лет, так это от нашей связи… Лисса металась и кричала во сне. Я выбралась из постели и быстро преодолела несколько разделяющих нас футов. Точно, в этом времени её мучили воспоминания о семье! — Лисс! — Я потрясла её. — Лисс, проснись! Крики смолкли, сменившись тихим хныканьем. — Андрей… — простонала она. — О, господи! Я помогла ей сесть. — Лисс, ты не там. Очнись. Спустя несколько мгновений её веки затрепетали и поднялись. Даже в тусклом свете было видно, что сознание в ней начинает брать верх над тем, что держало её во сне. Бурное, прерывистое дыхание успокаивалось, и Лисса склонила голову мне на плечо. Я обняла подругу, провела рукой по волосам. — Всё в порядке, — мягко приговаривала я. — Успокойся, всё хорошо. — Мне снова приснился тот сон. — Да. Понимаю. Так, в полном молчании, мы просидели несколько минут. Почувствовав, что Лисса успокоилась, я потянулась к ночному столику и включила лампу. Она давала мало света, но, в общем, большего и не требовалось. Молчание продолжилось, руки Лиссы тряслись. Она ещё не отошла от кошмара, я же старалась не слишком открыто разглядывать помолодевшую вдруг подругу. Оскар прошёлся по подоконнику… Лисса действительно любила животных всей своей чистой душой. Стоит только вспомнить, как она плакала, увидев этого блохастого мёртвым. Я отвела глаза. Воспоминания сжимали горло, выбивая весь кислород из лёгких. Здесь мы такие дети, и нас ждёт такая увлекательная жизнь! Как жаль, что я не могу ничего рассказать… Это действительно так. Я пыталась! Искренне пыталась! Это было похоже на принуждение, подобное тому, которое наносят алхимикам. Ни сказать, ни показать, ни промычать… Лисса уже успокоилась, я почувствовала это по нашей связи. Оскар… Бедный Оскар! Я уселась поудобнее. Сейчас не было смысла ничего спрашивать, надо быть готовыми, не позориться же перед будущим женихом! Да и само состояние Лиссы всерьёз беспокоило меня: такой бледной она была! Во Дворце ей и правда было намного лучше, что не особо-то удивительно. Позже королева рассказала мне, какое смущение её охватывало на этих процедурах. Я решила взбодрить девушку, необходимо поторопиться: — Давай! Нечего тянуть. — Роза… — Давай! Тебе станет лучше. Я наклонила голову и откинула волосы, обнажив шею. Лисса всё ещё колебалась, но вид моей шеи оказывал слишком мощное воздействие. По её лицу скользнуло голодное выражение, губы слегка раздвинулись, и стали видны клыки, которые она скрывала, оказываясь среди людей. Эти клыки странно контрастировали с её обликом. Хорошенькое личико и светлые волосы делали её больше похожей на ангела, чем на вампира. Она потянулась к моей обнаженной коже, и моё сердце заколотилось от страха и предвкушения. Позже мне всегда становилось тошно из-за того, что я испытывала эти чувства, но избавиться от них было выше моих сил — слабость, с которой ничего не поделаешь. Клыки вонзились в тело, и краткая вспышка боли заставила меня вскрикнуть. Потом боль исчезла, сменившись удивительным, золотистым ощущением радости, растёкшимся по всему телу. В этом теле у меня было выработано привыкание. Покров чистейшего, рафинированного удовольствия окутал меня, будто даруя обещание, что всё на свете будет хорошо. Химические вещества в её слюне инициировали выброс эндорфинов, и я потеряла всякое представление об окружающем мире и даже о том, кто я такая. Вскоре, к сожалению, всё кончилось. Это заняло не больше минуты. Дрожь прошлась по моему телу: слишком похожи были ощущения на укусы Дмитрия-стригоя. Беликов до сих пор часто винил себя в произошедшем. Откинувшись и вытирая рукой губы, она разглядывала меня. — Ты в порядке? — Я… Да, — голова кружилась от потери крови, и я откинулась на постель рядом с Лиссой. Зная будущее, я чувствовала, как русский страж прожигает дырку в моей спине. Лисса так и не получила ответа на мой вопрос. Взгляд её бледно-зелёных, «нефритовых» глаз был с тревогой прикован ко мне. Она встала: — Принесу тебе поесть. Я вдруг засмеялась, какой нелепой выглядела ситуация! Через пару минут мы будем отбиваться от друзей-стражей из моей прошлой жизни, а пока передо мной лежит горка рисовой каши. Мой смех продолжал раздаваться по кухне, отделанной в нежных цветах. В звуке не было и нотки радости, однако не было в нём и грусти, лишь возбуждение, ожидание и… Ещё что-то… Нечто подобное я испытывала на миссиях, держа серебряный кол в руке и наблюдая за парочкой грозных стригоев. Действие кайфа от укуса ещё не прошло, но то было слабым оправданием, из-за чего Драгомир начала пристально меня рассматривать. Однако, несмотря ни на что, одна мысль о будущем заставила весь кайф выветриться из тела, словно слабый алкоголь. Тело напряглось, стараясь восполнить потерянную кровь, а разум взрослого человека был готов сразиться не с одним стригоем. Тёплый ветерок — необычно тёплый для портлендской осени — играл моими волосами, когда я высунулась наружу. На улице было темно и относительно спокойно. Три часа утра — единственное время, когда кампус колледжа успокаивался, по крайней мере отчасти. Дом, в котором вот уже восемь месяцев мы снимали комнату, располагался на улице со старыми разномастными домами. Через дорогу мигал уличный фонарь, чувствовалось, что он вот-вот перегорит. Однако, пока он давал достаточно света, чтобы я могла разглядеть силуэты автомобилей и зданий, а в нашем дворе — деревья, кусты… и наблюдающего за мной человека. Ох, Дмитрий! А здесь он моложе! Гораздо моложе! Я помахала ему рукой и приветливо улыбнулась. Он утопал в тени, но даже так я могла вообразить себе строгого стража с шестью молниями и знаком обещания на своей прекрасной шее, пыльник, всегда находящийся на его плечах… Сейчас я гораздо сильнее своего будущего наставника. В прошлом, при Дворе, мы были равны по силе. Однако, то был Дмитрий опытный страж, с не одним годом опыта служения у Лиссы. У нас с Беликовым было по шесть татуированных звёзд и около пятидесяти молний. Последние молнии татуировал красной краской личный мастер Беликовых. Да-да! У нас с Дмитрием был личный татуировщик! И красная краска! И чёрные шеи! Мой взгляд опустился на шею, отражавшуюся в зеркале. Чистота и белесность кожи заставила меня отмереть. Не время вспоминать былое, я снова «поцелованная Тьмой», но уже не та невинная девочка. Отойдя от окна, я нашла на полу джинсы, натянула их, чуть не свалившись при этом, схватила наши с Лиссой куртки и бумажники. Сунула ноги в первые попавшиеся туфли и устремилась к двери. Она была внизу, в тесной кухоньке, рылась в холодильнике. За столом сидел один из наших соседей, Джереми, приложив ко лбу руку и с тоской глядя в учебник математики. Лисса удивлённо посмотрела на меня. — Что ты здесь делаешь? — Нужно уходить. Немедленно. Она широко распахнула глаза, но спустя мгновение в них мелькнуло понимание. — Ты… Это точно? Уверена? Я кивнула. Никаких сомнений. Ещё бы… Джереми с любопытством наблюдал за нами. — Что случилось? Я не великий поэт, Лисса всегда напоминала об этом, но уж актёр из меня неплохой: — Лисс, возьми у него ключи от машины. Он переводил взгляд с меня на неё и обратно: — Что вы… Лисса без малейших колебаний направилась к нему. Благодаря нашей психической связи, я чувствовала её страх и безграничную веру в то, что я позабочусь обо всем и мы будем в безопасности. О, мы не вернёмся в Академию! В этот раз всё будет без плохих воспоминаний. Она широко улыбнулась и посмотрела прямо ему в глаза. Мгновение Джереми просто глядел в ответ, всё ещё в недоумении. Глаза остекленели, он взирал на Лиссу, как на божество. — Нам нужно на время взять твою машину, — мягко сказала она. — Где ключи? Он улыбнулся. В этот раз я не содрогнулась. Джереми достал из кармана ключи на длинной красной цепочке и вручил Лиссе. — Спасибо, — сказала она. — Где припаркована машина? — Дальше по улице. На углу рядом с «Брауном». В четырёх кварталах отсюда. — Спасибо, — повторила Лисса. — Как только мы уедем, ты вернёшься к своим занятиям и забудешь, что видел нас сегодня ночью. Он услужливо закивал. Складывалось впечатление, что он шагнул бы с обрыва, попроси она его. Все люди восприимчивы к принуждению, однако Джереми, похоже, особенно. Повезло — учитывая момент. — Пошли, — сказала я Лиссе. — Нужно поторопиться. Мы вышли наружу и направились к тому углу, о котором он говорил. Я чувствовала тревогу Лиссы через нашу связь. Мне будто сняли повязку с глаз, так необычно вновь было делить её эмоции. — Роза… что мы будем делать, если нас схватят? — прошептала она. — Не схватят. Я не допущу этого. — Но раз они нашли… — Они и раньше находили нас. Но не схватили. Сейчас мы поедем на вокзал, а оттуда в Л.-А. Они потеряют наш след. Мной вновь овладело безумное предвкушение. Мне была просто необходима драка с Дмитрием! Предвкушение разрывало меня, кайф давно выветрился, уступая место лишь моим ощущениям. Он сильнее меня, это тело ещё не перетерпело издевательства «стража Беликова», которые тот ошибочно называл тренировками. Однако опыта у меня на двенадцать Дмитриев. Этого Беликова я победила бы, даже если была бы способна пошевелить лишь одним мускулом. Мы с Лиссой стали лучшими подругами ещё в детском саду, когда воспитательница посадила нас вместе на уроках письма. Заставлять пятилетних детей выводить «Василиса Драгомир» и «Розмари Хэзевей» — это было за гранью жестокости, и мы — или, точнее, я — реагировали соответственно. Я бросила в воспитательницу книгой и обозвала её фашисткой. Я понятия не имела, что это слово означает, но умения попадать в движущуюся цель мне уже тогда было не занимать. С тех пор мы с Лиссой неразлучны. — Слышишь? — неожиданно спросила она. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы уловить то, что более обострённое восприятие Лиссы уже отметило. Шаги, быстрые шаги. Я состроила гримасу. Опять то же место. Как банально! — Придется бежать, — сказала я и для поддержки взяла её за руку. — Ты не сможешь… — Бежим! Мы рванули со всей скоростью. По пути меня вновь начало трясти от недавнего укуса, я лишь запрокинула голову вверх. Всякое случалось, а этот метод Флоринна Гронда был великолепен! Преследующие нас шаги зазвучали громче, ближе. Перед моими глазами плясали чёрные звёзды. Впереди уже показалась зелёная «хонда» Джереми. Я остановилась самостоятельно, сразу же кинув ключи моей спутнице: — Лисса, в машину! Быстро! И да, вновь верно! Роза, да ты сегодня молодец! Перед нами возник мой любимый дампир в своём «Дмитриевом» пыльнике. Мысли ещё занимал внешний вид Беликова, а глаза уже сканировали окружающее нас. Всё та же дюжина бедных стражей, почти новичков! Я кивнула Лиссе, чтобы она продолжила свой маршрут, обращая всё своё внимание на защитников Академии. — Страж Беликов! — почти пропела я на русском. — Идите вы в баню! Лучшее, что можно сделать в подобной ситуации — ошарашить противника. Тактика Дмитрия обернулась против него же самого. Да и русский, которому он обучил меня, тоже не пропал даром. Саму принцессочку я, конечно, верну. Когда Дашков умрёт! Удачи ему желаю! Понять что-либо по его выражению лица не представлялось возможным для всех, кроме меня. Удивление… И сильное. Да уж, пока он вовсе не известный на весь мир личный страж королевы. Он сделал шаг вперёд… и оказался слишком близко. Рефлексы сами понесли меня в битву. Я напала на него в атакующем стиле, не том, что в прошлом: то действительно было ошибкой с моей стороны. Фальшивый удар, его же цепочка действий, что отвлекала взгляд, да, Дмитрий, ты пока этого не придумал, но всё равно гений! Мой гений… Лежащий у моих ног. Через пару минут компанию ему составили и остальные стражи. Неплохо было бы в будущем извиниться за это перед ними. Теперь все без сознания, кроме Дмитрия, глядящего на меня со смесью непонимания, удивления и восхищения. Такой знакомый и незнакомый взгляд этих завораживающих карих глаз. Лишь любви в них пока не было. Пока. Казалось, что сейчас, как на всякой тренировке он захлопает в ладоши и мы засмеёмся. Я потрясла головой, отгоняя лишние мысли. Конечно, крайне неразумно было бы избить Дмитрия… И больно, и не только Дмитрию. Нет, даже если встанет угроза для моей жизни, дампир выживет. Сейчас он был мне дорог, как Лисса. Может, даже на самую каплю больше… Как и Кристиан был чуть более дорог ей, чем я. — Дмитрий, а, Дмитрий? — начала я расхаживать возле него. — Будь я стригоем, вы были бы мертвы. Он сделал движение, похожее на грустный кивок. Когда Дмитрий проигрывал мне, он становился похож на милого румяного и обиженного на весь свет малыша. Я тихонько хихикнула. — Дмитрий, — вновь начала я, уже более нежным голосом, — я лишь одолжу… — я оглядела дорогу, рассматривая лица стражей, — у стража Веллого кол. Принцесса Драгомир в безопасности, — серьёзно добавила я. — Не сомневаюсь, — коротко ответил Дмитрий предпринимая попытку встать. Кажется, я слишком сильно приложила его об асфальт. — Прости, — вдруг вырвалось у меня и я протянула ладонь, помогая ему встать. И вот вновь он возвышался надо мной, подобно горе. Сексапильной горе. Он начал смеяться своим бархатистым голосом, постоянно завораживающим меня, когда я вспомнила о небольшой детали нашей встречи: — Розмари. Розмари Хэзевей. — представилась я, протянув свою ладонь. — Дмитрий. Дмитрий Беликов. Мы восхищённо рассматривали друг друга. Я вспомнила о Лиссе. — А страж Дмитрий не пожелает присоединиться к нам в нашем весьма интересном путешествии? Тот лишь кивнул, выражая свое согласие. Готовься, Россия! Жди, Русь, славных стражей наших!