Избавь меня от стресса

      

***

      Обратная дорога по ощущениям заняла меньше времени, хотя расстояние было одинаковым, и они делали куда больше остановок, не подгоняемые переживаниями не успеть спасти наследника Воды. Прощание с Акихито вышло не таким грустным, как себе представляла Сакура. Мальчик со свойственной ему мудростью заверил, что они обязательно встретятся, ему только нужно чуть-чуть подрасти, и подарил ей на память три рисунка. Один для неё, второй для Наруто и третий для обожаемого им Саске-куна. Последний рисунок Сакура показала Итачи, поймав идеальный момент, чтобы незаметно ото всех потянуть его за рукав к себе. В это время Шисуи с Абураме ставили палатку на их временном пристанище, а Хьюга, который ходил вместе с Итачи за дичью, сейчас чистил птицу от перьев. Итачи же расставлял вокруг костра что-то наподобие удобных сидений, и первым делом посмотрел на занятых своими делами членов отряда, а после уже на протянутый Сакурой листок бумаги. На детском рисунке признать в человечке Саске можно было лишь по черным волосам и катане за спиной, больше похожую на длинную деревянную палку. Рядом с ним стоял ещё один человек значительно ниже ростом и с длинными волосами. Акихито не хотел обделять Итачи, потратив на него свой последний черный мелок, но признался, что не особо старался, потому и вышло так плохо. Показывать рисунок было не обязательно, но Сакуре хотелось увидеть реакцию Итачи. Первые секунды он смотрел на рисунок с замешательством, а потом губы его изогнулись в смущенной улыбке. Он попытался скрыть от неё своё внезапное смущение, вмиг став серьезным. — Вспомнил что-то хорошее? — рискнула спросить Сакура, принимая аккуратно сложенный им рисунок обратно. Она достаточно наблюдала за ним, чтобы распознать значение его затянувшегося молчания: он принимал решение делиться или нет. Чего она так и не могла понять, так это стоящую за этим причину. В такие моменты он смотрел куда-то прямо, слегка нахмурившись, и отчего-то казался Сакуре привлекательнее обычного. И тогда к ней следом приходила мысль: почему же Саске, при всей своей невозможной красоте и внутренней харизме, как любила повторять Яманака, был для неё просто мальчиком из Академии, а после шиноби, на которого всегда можно было положиться во время миссий. Поначалу Сакура думала, что согласилась на сделку с Итачи из-за предложения лучше узнать себя через эти отношения. Потом с уверенностью сказала себе, что причина крылась в другом: хотелось понять, почему они только-только встретились. Когда он попросил разрешение взяться за руки, а чуть позже дать себя поцеловать, Сакура поняла, что её подкупила совокупность того, что из себя представлял Учиха Итачи. А именно его поведение, отсутствие чувства превосходства, присущее многим Учиха, раздражающая внимательность, от которой замирало сердце (никто никогда так не интересовался ею), уверенные, но вместе с тем не настойчивые прикосновения. Привлекательны были и его мечта защищать родную деревню, желание понравиться не в угоду себе и своим принципам, и даже то, что его так весело было дразнить. Удивительно, но Сакура легко признала самой себе, что ей нравилась личность Учихи Итачи, несмотря на то, что его прошлое, личная жизнь и взаимоотношения с другими людьми были ей неизвестны – и это незнание вследствие пробуждало любопытство. Он был подобен непрочитанному справочнику с твердой обложкой и плотными страницами, содержание которого было напечатано самым мелким шрифтом, но качественными и дорогими чернилами. — Лучше покажу, — решился Итачи, заметно нервничая, словно раскрывал перед ней душу. Он снова огляделся вокруг, убедившись, что каждый слишком увлечен своими делами (хотя они вполне могли делать вид активной деятельности), вытащил из внутреннего кармана своего жилета потрепанную бумажку десятилетней давности и будто боясь порвать медленно раскрыл. Сакуре показалось, что он внутренне умирал от смущения, но мужественно с ним боролся, поскольку дороги назад уже не было. Она взглянула на рисунок и пораженно выдохнула. Это был блеклый детский рисунок. Четыре человека и написанная с ошибками фраза: «Возвращайся скорее, нии-сан». Она не понимала этой пугающей и несоразмерной любви к семье и младшему брату, которую показал ей Итачи. Легко было представить, как часто он распрямлял уголки листка, бережно его храня, и подолгу смотрел. – Почему… – она не знала, что хотела узнать больше: почему он хранил или почему показал. Итачи спрятал рисунок (так же бережно и осторожно сложив) и отвернулся от неё, переключившись на подкладывание хвороста в костер. Сакура посчитала это точкой в их разговоре. Оба понимали, что поспешили, они не были готовы к откровенностям такого рода. Последующие дни они не возвращались к этой теме. Сакура списывала отстраненное поведение Итачи на присутствие других членов отряда. Не воспринимала на свой счёт, хотя ловила себя на мысли, что ей стоило бы расстроиться. Несмотря на свое молчание, Итачи делал все, чтобы быть к ней ближе, освобождая место сбоку от себя или бросая предупреждающие взгляды на Шисуи, который намеревался обратиться к ней с каким-то вопросом. При этом проделывал Итачи это столь неприметно, что Сакура первые дни не обращала внимание, пока не произошел этот разговор, и она не начала искать что-то, что будет напоминать ей о произошедшем в Стране Воды между ними. Его расположенность заметила и Абураме, которая в один из вечеров пристально посмотрела на Сакуру, а после задумчиво перевела свой взгляд на капитана. Не в её характере было расспрашивать и лезть в личную жизнь других, так что куноичи ограничивалась одними долгими взглядами. Сакура не знала, что было хуже: молчаливое «‎я все знаю» или провокационное «‎что между вами», которое уже ожидало её в Конохе в лице Яманака.

***

      Наконец они добрались до столицы Огня и первым делом направились во дворец правителя. Сакура в компании Абураме и Шисуи ждала возвращения капитана из главного зала Лорда Огня, справляясь с чувством неловкости, которое появлялось каждый раз, когда приходилось оставаться с ними наедине. — Шисуи-сан? — с большим сомнением в голосе спросил Мэнобу Хьюга. Мэнобу возвращался из уборной, что находилась в гостевой стороне дворца, куда его любезно проводила служанка. Учиха поднял голову и взглядом спросил, в чем проблема, при этом продолжая вертеть в руках кунай. — Капитан собирается жениться? — сколько искреннего удивления было в этом вопросе. Складывалось впечатление, Хьюга был расстроен тем, что от него скрывали столь важную информацию, каким-то образом полученную не из первых и даже не из вторых уст, а услышанную во дворце Лорда Огня. Сакура медленно перевела взгляд, вскинув в удивлении брови и с ощущением того, что где-то уже это слышала, и среагировала не так, как могла бы обычно. Кунай Шисуи замер в воздухе и спустя две секунды оказался на мраморном полу. Абураме спрятала лицо в свой шарф, предпочитая пассивное участие. Сакуре показалось, что правый глаз Учиха задергался, но голос его был насмешливым, когда он спросил: — Кто тебе сказал? Королевский умывальник? Хьюга потер шею, издав смущенный смешок. — Простите, неправильно выразился, — он втянул голову в плечи и опустил глаза. Сакура впервые за все время была свидетелем уничтожающе неодобрительного взгляда Шисуи, по которому было ясно, что Хьюга переступил границу дружелюбия своего семпая. — Во дворце ходит слух. В прошлую встречу с Лордом капитан отказался знакомиться с родственницей правителя, потому что скоро женится. — Так сразу и поверил? — Шисуи вздохнул так, будто на его плечах была забота всего мира. Он взмахнул рукой, отгоняя от себя летающее насекомое, разновидность которого никто, кроме Абураме, назвать не смог бы, а после пытаясь себя не выдать, посмотрел на Сакуру, и не найдя признаков злости и обиды на её лице, заметно расслабился. — Напоминаю: обсуждение личной жизни капитана под запретом. Наблюдая за их перепалкой, Сакура совсем позабыла о предмете разговора, будто её никоим образом не касалось, с кем свели Итачи, откуда у слуха ноги росли и как к этому всему относиться. — Для всех кроме вас, семпай, — в разговор вмешалась Абураме. Рой её насекомых подлетел к Шисуи, удерживая в воздухе его кунай в знак перемирия. Мужчина с тихим рыком недовольства выхватил оружие. Он явно хотел что-то сказать, но, бросив еще один взгляд на Харуно, удержался. — У вашего капитана в каждой стране по невесте? — а вот Сакура была не из тех, кто мог сдержаться. К тому же, это был неплохой способ понять: известно ли Шисуи о её договоренности с Итачи. Учиха напрягся и прищурился, что-то выискивая на её лице. — Это не так, Харуно-сан! — воскликнул Хьюга, защищая честь самого уважаемого им человека. — Капитан хоть и нравится многим, никогда не будет так поступать. Мэнобу снова ляпнул лишнего. Абураме направила на Хьюга несколько насекомых. На её взгляд это было лучшим спасением от праведного гнева Шисуи. — Ясуко-сан?! За что?! — За все хорошее, — ответил за девушку Шисуи и обратился к Сакуре: — Запрет и вас касается, Харуно-сан. – Нема как рыба. На её быстрое согласие Шисуи только ухмыльнулся. К этому самому моменту вернулся капитан, застав следующую картину: Хьюга бегал от жуков Абураме, Шисуи сверлил взглядом мило улыбающуюся ему в ответ Сакуру. Завидев его, все выстроились по струнке, позабыв о шутливой перепалке. – Правитель предложил присоединиться к фестивалю. Кто хочет – может остаться в номере, – Итачи спрятал свиток в походную сумку и коротко кивнул Шисуи, после обратившись ко всем: – Завтра утром выдвигаемся в Коноху. – Ясуко-сан, идёмте со мной на фестиваль! – радостно подхватил Хьюга, прикрываясь сумкой от застывшего над его головой роя жуков. – Нет. – Я пойду с тобой, – глаза Шисуи опасно заблестели. Хьюга покачал головой и попятился назад, подальше и от жуков и от семпая. – Чего это ты со мной идти не хочешь? Сакура засмеялась в кулак и украдкой глянула на Итачи, надеясь, что он разделяет её веселье. Смех её резко оборвался, потому как смотрел Итачи на неё с решимостью и уверенностью, которую она раньше не видела. Откуда взялась эта перемена? Особенно после недели отстраненности. От откровенности этого взгляда Сакура представила, как он делает к ней три уверенных шага – трёх бы точно хватило – и не думая о свидетелях, притягивает к себе здесь и сейчас. Как тогда, в столице Воды. От этой мысли закружилась голова. Сакура инстинктивно подалась вперед, но вовремя себя остановила. Момент был не настолько интимным, чтобы бояться разоблачения, и все же было волнительно хранить в тайне даже самые незначительные взаимодействия. – И Абураме с собой возьмем! Громкий голос Шисуи будто пробудил Итачи ото сна. Он прочистил горло, намереваясь что-то сказать. – Я хочу пойти с Ясуко-сан! – воскликнула Сакура, удивив всех, в особенности молчаливую куноичи. – Харуно-сан, – замялась девушка, отказать так же резко как Хьюга она не могла. – Тогда, Шисуи-сан, я с вами! – заявила она, не давая капитану вставить слово. Шисуи покосился на Итачи, делая большие глаза. Хьюга же понял ситуацию по своему и обратился к Сакуре с крайне обеспокоенным видом: – Харуно-сан, говорю же вам, капитан не такой человек, вам не надо беспокоиться, – его не смутили удивленные лица сокомандников, он продолжил: – Он не из тех, кто в каждом месте, где побывал, будет обманывать. – Мэнобу, захлопнись, – процедил Шисуи. Тут как тут подоспели жуки Абураме, они успешно запечатали рот шиноби. Ясуко-сан была не из тех кто любил церемониться. – У вас обо мне сложилось такое плохое впечатление, Харуно-сан? Конечно, для своей команды Итачи играл роль оскорбленного человека, Сакура же была уверена в том, что он находил происходящее забавным, поэтому дала шутливый ответ. Но не самым дружелюбным тоном. – Именно так, капитан. – Может быть, я сумею вас переубедить? Если вы, конечно, позволите составить компанию на фестивале, – сначала взгляд его был прямым, после скользнул ниже, к её губам. Сакура вспомнила, как разрешила их пальцам соприкоснуться, как дала свое согласие на поцелуй – и с трудом подавила шаловливую улыбку. – Вам когда-либо отказывали женщины? Яманака в её голове махала томиком «Тактики флирта» и ободряюще кивала. А когда Итачи растерялся, рукоплескала. – Вот и я не могу отказать, – Сакура мило улыбнулась. – Я постараюсь быть убедительным, – заверил Итачи. Когда они остались наедине, оставив вещи в гостиничном номере и переодевшись в более праздничную одежду (тут как кстати пригодились кимоно из Столицы Воды), а после отправившись вместе на фестиваль – Итачи уверенно взял её за руку. Это было их первое прикосновение с того дня, как они покинули Страну Воды. Держаться за руки было приятно. Сакура чувствовала себя в безопасности. Не было такого ощущения, что ей что-то угрожало, как это обычно бывало, из-за чего и приходилось всегда держать себя в тонусе. Они шли по многолюдной улице, было легко слиться с толпой в яркой праздничной одежде. Медленно загорались фонарные огни, тут и там играла музыка вперемешку с уличным шумом. – Я примерно догадываюсь, как наши отношения будут протекать в Конохе, – весело заметила Сакура. – Значит, на мне роль плохого парня, который хочет доказать, что он хороший? – Нет. Это значит, что я буду стервой, а ты будешь хорошим парнем. – Понятно, – он не стал спорить, просто приняв во внимание. – Ты не отрицаешь, что я стерва? – Я этого не говорил. Касательно вопроса заданного ранее. Я не получал отказы, потому что не было необходимости спрашивать. – Подожди, – Сакура даже остановилась, крепко сжав его ладонь. – Это твой завуалированный способ сказать, что у тебя было не так много женщин? – Можно сказать и так. Я не могу отрицать своего прошлого. Считаю неправильным скрывать это, если ты спросишь. – Итачи, ты слишком серьезен. – На этот счёт у меня есть теория, – он оградил её от приближающейся повозки с мандаринами, очерчивая её талию ладонью. – Мне не хватает в жизни яркости, впечатлений и чего-то светлого, тебе же стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Взамен на одну большую ложь Итачи говорил тысячи маленьких правд. – Что, если этого будет недостаточно? – Сакура вспомнила детский рисунок и то пугающее чувство непонимания. – Недостаточно для чего? – он позволил себе нахмуриться. – Продержаться два месяца. Точнее уже месяц и...одна? Две недели? – В каком аспекте я даю тебе чувство неуверенности? – Итачи не отпускал её руки и был донельзя собранным. К счастью, по пути им не встретились Шисуи с Хьюга, которым пришлось бы объяснять их сплетённые пальцы. – Не ты, а я, – неохотное, но необходимое признание. Сакура пообещала себе, что не будет врать людям, как это любил делать отец. Его выдуманные истории вынуждали маму прикрываться пустыми словами и обещаниями, а потом и сама Сакура, не зная, что делать с чувством стыда и отвращения, защищала родителей, используя их же уловки. – Ты так бережно хранил рисунок младшего брата, – у неё язык не поворачивался прямо говорить о Саске. – Я увидела, как сильно ты любишь свою семью. Но я не из тех, кто умеет любить. Вот так безгранично. Или вопреки. – Необязательно любить вопреки чему-то или измерять это чувство. Я не жду чего-то абсолютного. Нет необходимости жертвовать чем-то. – Но почему? В том же словаре любить – это значит жертвовать. Итачи молчал. Обдумывал, что ответить, и по-прежнему держал её за руку, и даже когда появилось препятствие в виде шумной компании, он не разжимал пальцы – вынуждая их расступиться. Сакура же думала над тем, почему ему так важно было держать её подле себя. – Дело в том, что мы разные. Я готов идти на уступки и иногда чем-то жертвовать, если в итоге ситуация разрешится. Но у тебя подход другой. Каким бы ни был исход, ты хочешь оставаться верной себе. – То есть ты моя родственная душа, потому что я должна перенять качества, которых у меня нет? – Я вижу нашу связь под другим углом. Не менять, а дополнять друг друга. Это как с…. онигири? Мы не можем изменить материю риса и природу рыбы, но их можно совместить, и получится тот самый вкус гармонии. – Но будет нечестно, если только один из нас будет идти на уступки или постоянно чем-то жертвовать. – Как и нечестно требовать от человека того, чего он не может дать. – Что, если человек старается? Дать то, чего дать не может. Или жертвует то, чем жертвовать не хотел бы. – Это сложный вопрос. Я не знаю на это ответа. Мне и самому хотелось бы понять. – Возьмем, к примеру, меня, – Сакура была воодушевлена, ей так не хватало долгих бесед, полных размышлений, что она ухватилась за это новое чувство. Слушать умозаключения Итачи о проделках вселенной было куда интереснее, чем искать информацию в библиотеке или с сомнением перелистывать романы о родственных душах, наподобие тех самых, которые так любил Хатаке. – Я не обладаю большими возможностями, чтобы отдавать. Посмотри на нашу сделку. От меня требуется всего-то видеться раз в неделю, а я тебе предъявила целый список. – Вынужден с тобой не согласиться, – он вернулся к своим вежливым формулировкам. Фестиваль уже начинался, а они были слишком поглощены разговором. – Ты даёшь мне свой самый ценный ресурс. Время. – Как и ты. По договору между нами нет близости. Выходит, что ты все равно даёшь больше. – Хм, – он задумчиво протянул. – Приведу аналогию со стаканом. Нельзя заполнить стакан больше чем он есть. – Ладно, тут мы разобрались, – Сакура для убедительности кивнула. – Почему ты настоял на отсутствии близости? Итачи заметно напрягся и предложил подойти ближе к мосту, откуда в небо запускали бумажные фонарики. Сакура отказалась покупать фонари для них, так что они лишь наблюдали за другими. Маленькая девочка запустила в небо красный шар с пожеланием здоровья всем близким; её радикалы воды и человека по системе кандзи в слове здоровье были едва узнаваемы. – Тебя это волнует? – наконец произнес Итачи. – Хочется узнать, почему ты на этом настоял. Ветер несмело играл с его волосами. Ей нравилось, что Итачи – по известным только ему причинам – сохранял одну длину волос. Считал ли он что длинные волосы связывали его с природой, как писали в исторических книжках? Или хотел показать свое уважение традициям? А может это было постоянным напоминанием его принадлежности к клану? – Говорят, у родственных душ все происходит иначе, – он облокотился о деревянные перила моста, разглядывая с интересом бумажные фонарики с пожеланиями. Ей и правда стоило проявлять изучению родственных душ больше интереса. – Иначе это как? – Никогда не знаешь, как отомстит вселенная за обман. Делать это без четкого понимания, что любишь человека, неправильно. – Наверное, ты прав. Просто… оно… это желание быть ближе запутывает. Сакура не задумываясь провела ладонью по его волосам – жёстким и прямым – и подушечками пальцев коснулась черной шелковой повязки для волос. Завязана она была туго, от неё не так легко будет избавиться. Сакура потянула вниз, чтобы проверить – и его блуждающий и задумчивый взгляд изменился. Зрачки расширились и в них отражалось то самое желание, о котором говорила Сакура. Она отдернула руку, сжав её в кулак. – Мы можем пожалеть, поспешив, – он опустил глаза на перила моста. – Не подумай обо мне плохого. Я не тороплю события. Просто… это пока что единственное, в чем я уверена. Чего я бы точно хотела, но не прямо сейчас, конечно. – Давай поговорим об этом через месяц. Сакура пожалела, что заговорила о столь щепетильной теме, и вернулась к тому, что хотела выяснить с самого начала их разговора. – Итачи, – осторожно и подготавливая к тому, что будет сказано дальше. – Какую цель ты преследуешь? На все мои вопросы у тебя есть достойный ответ. Но во всей нашей истории меня смущает только одно: почему именно два месяца. На то чтобы узнать человека могут уйти месяцы, иногда годы, а ты с такой уверенностью ставишь сроки. Его недоумение сменилось растерянностью. Растерянность – поджатыми в тонкую полоску губами. – А чего добиваешься ты, задавая все эти вопросы? Сакура издала пораженный смешок. Лучшей защитой всегда было нападение, и он выбрал именно этот ход. – Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Бросить вызов судьбе? Способ познать себя? Ты просто нашел мои слабые места. А тот факт, что ты согласился на мои условия, доказывает, что тебе нужно было получить от меня согласие. И сегодня… твой взгляд. Что-то изменилось. Интуиция или подарок от связи – Сакура чувствовала какой-то подвох. Что-то не сходилось, и это ощущение не давало покоя. – Да, изменилось, – Итачи выпрямился и повернулся к ней, у них была значительная разница в росте, и Сакура почувствовала её именно сейчас. Его уверенность и деликатная холодность, которой он оборонялся, возвышались над ней. – Я принял решение. Неважно сколько мне понадобится времени, неважно сколько усилий я должен буду приложить, неважно как сильно ты будешь на меня злиться – я не сдамся и буду верен тебе до конца своей жизни. Сакура пораженно застыла. Покачала головой. Один раз. Второй. Третий. Итачи воспринимал их отношения настолько серьезно и подходил к этому ответственно, а она была уверена лишь в том, что хотела его. Наверняка, со стороны и на контрасте Сакура была отвратительна. – Ты… ты не можешь говорить такие вещи. Мы знакомы всего… месяц. Или два, если считать с нашей первой встречи. Да, за это время можно проникнуться симпатией. Признаю, мне нравится твоя личность, и ты привлекаешь меня как мужчина, но… до конца своей жизни? Больше чем ложь я ненавижу пустые слова. – Тебе придется поверить, Сакура. – Теперь ты заговорил со мной своим тоном капитана? – Сакура не хотела самой себе признавать, что была не права, что нет надобности вынуждать его быть таким, чтобы потом причитать: «‎Знала ведь, что так и выйдет». ‎ – Доверься мне, Сакура, – Итачи пропустил её колкость. У неё разболелась голова и поднялась температура от напряжения и усталости. Ткань кимоно неприятно липла к спине, не помогала даже прохлада вечера. – Я не обещаю тебе… такого же верна до конца своей жизни. Я не буду нести ответственность за то, что причинила тебе боль. Я не хочу жить с этим чувством вины. – Хорошо, – он взял её за руку, и Сакуру от одного этого прикосновения отпустило напряжение. – Могу я попросить тебя не убегать от своих чувств? Если ты меня полюбишь, то просто признай это. – Какой же ты, – она раздраженно выдохнула. – Коварный. Итачи улыбнулся. Словно услышал комплимент. Сакура закатила глаза, подавляя ответную улыбку. – Кажется, мне нужна твоя помощь, – неловко произнес он. – Ты затянула ещё сильнее повязку для волос. – Ох, прости! – Сакура встрепенулась и со всем своим усердием принялась развязывать узел. Получалось плохо. – Чёрт, не могу зацепиться. Совсем туго! Ты всегда делаешь два узла? – Приятно слышать твои причитания. Сакура подняла на него сердитый взгляд. И снова в ответ странная реакция: Итачи тихо рассмеялся. – Кто-то хочет лишиться драгоценных волос? – Я не сильно к ним привязан, – пожимая плечами. – Ты расстроишься больше. – Что, значит ты не привязан? А зачем тогда? – Сакура насупилась, она придавала столько значения его длинным волосам, строила целые теории. – Не более чем привычка. – И с чего это я расстроюсь? – Я буду нравиться тебе чуть меньше с короткой стрижкой. Как всегда проницателен. – Ты прав, – с подозрительным весельем. – Иначе самым красивым Учиха был бы Шисуи. – Шисуи? – Итачи не ожидал услышать имя своего друга. – Даже не Саске? – Он идёт как раз после него, – Сакура, наконец, смогла ослабить узел, Итачи же притих. – Я прямо слышу шестеренки в твоей голове. На первом. Ты на первом месте. Но если бы Учиха Мадара был жив… – Хм. Учиха Мадара. Сильнейший из Учиха. Гений своего времени. И тоже не любитель коротких стрижек. – Тебе стоит быть более уважительным к собственному предку. – Помолюсь за него в храме. – Итачи! – она рассмеялась. – Я сказал что-то не то? С таким невинным выражением лица только наставлять на истинный путь и дурить доверчивых людей. – Ничего, – Сакура покачала головой. – Так и поступи. Всё. Готово! Что мне будет за помощь? – Ужин? – Итачи уже понял, что за просто так она ничего не делала и ожидала награду в трехкратном размере. – Отлично! Скорее идём! Разговор вышел сложным и эмоционально выматывающий, и все же помог разобраться с тем, что беспокоило Сакуру. Теперь она могла двигаться дальше. Однако не осознавала самого главного: она уже не отвергала связь между ними. (Мастерства Итачи теряться в толпе и заметать следы хватило для того, чтобы сбить с толку любопытного Шисуи и непонятливого Хьюга)

***

      Вздохнуть спокойно получилось, когда они пересекли главные ворота Конохи. Уставшие после долгого пути, все будто воспряли духом. Котецу занес в журнал возвращение отряда Итачи и скучающим голосом пожелал им хорошего дня. Сакура вдохнула родной запах деревни и подставила лицо солнечным лучам, широко улыбаясь. Рюкзак больше не казался тяжёлым, а ноги ватными. – В гостях хорошо, а дома лучше, да, Харуно-сан? – подшучивания Шисуи стали привычным явлением. – Вам лучше знать. Из нас двоих вы у нас лягушка-путешественница. – Как хорошо вы меня изучили, Харуно-сан. Абураме на пару с Итачи молча держали путь до Резиденции Хокаге. Если с Абураме все было понятно, то почему Итачи держался в стороне от безобидных разговоров было любопытным. Наедине с ней он вел себя иначе, был охотнее на слова, снимая маску серьезного и строгого капитана. Иногда Сакура забывала, что он находился с ними, столь незаметно было его присутствие. – Харуно-сан, вы пойдете с нами отмечать окончание миссии? – Хьюга встрял в разговор, напоминая Узумаки со своим Ичираку-рамен. – Капитан не давал разрешение, – приструнила Ясуко-сан, замедляя шаг. – Но мы должны попрощаться с Харуно-сан, – Хьюга был настроен решительно, он чуть тише добавил: – Даже если они с капитаном не ладят. Шисуи закашлялся в приступе смеха, по-другому Сакура это назвать не могла. – Высока вероятность, что кто-нибудь из нас ещё столкнется с Харуно, – нарочито громко отметил Учиха. – В каком-нибудь знакомом квартале. – Или в госпитале, – у Сакуры зачесались кулаки. – Вам обеспечат лучшие условия пребывания, только имя мое назови. – Или в спальном районе. В квартире с большими окнами и мягкой кроватью. На этом предположении с главной дороги пропал идущий впереди всех Итачи. Девушки переглянулись, и в ту же секунду перед Шисуи, потерявшего бдительность смертного, появилась фигура капитана. Хьюга от такой неожиданности подпрыгнул, чуть не выронив прижатый к груди походный рюкзак. Одними губами он проговорил: «‎Семпаю конец». В свою очередь семпай ухмыльнулся и блеснул Шаринганом, совершенно не воспринимая‎ капитана как угрозу. – Детский сад, – пробормотала Абураме. – Что там происходит? – Сакура могла видеть лишь напряженную спину Итачи, она повела плечами от исходящей от него тяжелой и давящей ауры. Похоже, сказанное Шисуи стало последней каплей. – Точно знать не могу я. Что-то в стиле Учих явно. – Пытки иллюзиями? – на это уточнение Ясуко-сан кивнула. – И часто такое? – Есть то, чего капитан переносить не будет: когда унижают тех, кем он дорожит. Шисуи-сан перешел черту, оскорбив вас. – А вы наблюдательнее Хьюги, – Сакура не стала увиливать, куноичи все равно не купилась бы. – Все наблюдательнее Мэнобу-сана. – И не поспоришь. Улыбка преобразила лицо Абураме. Приятно было иметь союзника. Как относиться к желанию Итачи защитить её честь, Сакура не знала. Привычнее было делать это самой.

***

      В Резиденции они столкнулись с Наруто, на всех парах несущегося в кабинет Хокаге с охапкой документов и чуть не сбившего Хьюга. Лицо его удивленно вытянулось, когда он заметил розовые волосы. – Сакура-чан?! – звучный голос Узумаки раздался в коридоре. – Так вот с кем ты на миссию ушла. Я тебе десять записок оставил, чтобы ты сходила со мной и Хинатой поесть в Ичираку. Ну и Саске захватили бы. Шестой не знал, когда ты вернешься. О, Итачи-сан, и вы тут! – Ками-сама, какой ты шумный, – поморщился Шисуи, после публичного поражения от капитана он стал совсем раздражительным. Итачи только кивнул в приветствии. – Я, наверное, потом зайду. Итачи-сан, входите первыми, – Наруто проигнорировал критику в свой адрес. – Сакура-чан, ещё увидимся. Ты главное не пропадай. И… я разобрался с тем делом. Не переживай. Под тем делом он подразумевал кредиторов, что наведывались к ней за ежемесячной выплатой долга, в который мама влезла по вине отца. Отвернуться ещё и от матери Сакура не могла. Наруто был единственным, у кого не было стыдно просить помощи, он не имел привычку осуждать, тем более жалеть с причитаниями, как же так получилось. К тому же, у него лучше получалось ладить со сложными людьми. – Спасибо. Увидимся, – она помахала другу на прощание, стараясь не замечать заинтересованный взгляд Итачи. – Харуно-сан, – его заинтересованность передалась и голосу. – Присоединяйтесь к нам вечером праздновать окончание миссии. Так ли важно было предложить именно сейчас и здесь, перед дверью кабинета Хокаге? Во всеуслышание? – Это обязательно, капитан? – С этой минуты я не ваш капитан. – Если не капитан, то кто тогда? – вопрос был задан быстрее, чем Сакура его обдумала. – Ваш новый друг. И прежде чем свидетели разговора хоть как-то отреагировали, Итачи постучал в дверь кабинета Хокаге.

***

      С момента становления Какаши Шестым Хокаге прошло больше двух лет, а Сакура до сих пор не могла к этому привыкнуть. Ей все чудилось, что сенсей исчезнет в дымке, а Тсунаде грозно стукнет по столу, но реальность была иной. Хатаке улыбнулся ей глазами и протянул её имя на свой лад, возвращая в старые добрые времена. Когда его внимание переключилось на отряд Итачи, не было и следа дружелюбия, к ним он относился как подобало Хокаге. – Есть что-то, что не было внесено в отчёт? Судя по заданному вопросу, многое Итачи предпочитал умалчивать, и Хатаке об этом было известно. Возможно, он даже это поощрял. – Лорд Огня интересовался делами Учих. – Да-да, помню. Есть о чём переживать? – Нет. Правитель высказал свое доверие к клану и одобрил следующего главу. Сакура заинтересованно приподняла голову и встретилась с изучающим взглядом Шисуи. Шутки шутками, но было что-то в нем такое, что заставляло её чувствовать себя не в своей тарелке. Он так же умело, как и Итачи, считывал чужие эмоции и реакции, но если Итачи использовал полученную информацию для принятия решений и во благо большой цели, что с этим багажом знаний делал Шисуи – было неизвестно. – Хорошие новости. Чем больше поддержки, тем лучше. Что по твоей части, Сакура? – Проблем не было. Об интересе Правителя Воды она могла бы рассказать Тсунаде, но не Какаши. – Харуно-сан проделала великолепную работу, – Итачи повернулся к ней и поклонился, выражая благодарность. Его улыбка была скрыта для остальных, предназначалась лишь ей одной. Сакура растерялась и поспешила поклониться в ответ. – Шисуи очень хотел видеть тебя в команде, Сакура, – Какаши находил в своих словах что-то забавное. – Ему даже удалось убедить Итачи. Грандиозная была презентация. – Капитан был против? Как она и думала в начале, Итачи не собирался с ней сближаться, а их совместная миссия – это стечение обстоятельств. Из-за его странного предложения встречаться она начала подозревать Итачи в скрытых мотивах и искала подвох там, где его не было. Сакуре захотелось стыдливо прикрыть лицо за неправильное суждение. – Не то чтобы против, – тут как тут опроверг Шисуи. – Никогда не знаешь, какой будет командная работа с новым человеком. Сакура понимающе кивнула. Они вдобавок были связаны, а это было ещё одним риском для миссии. – Все кроме Сакуры свободны. Итачи, подожди снаружи... – Сенсей, всё в порядке. Капитан может остаться, – Сакура и сама не знала, почему настояла на присутствии Итачи. За отрядом захлопнулась дверь, а Какаши все не начинал разговор будто давал ей время передумать. – Это касается твоего отца. Всё внутри содрогнулось. Сакура стиснула зубы, жалея о своей просьбе оставить Итачи. Не так ей хотелось бы заявить о своих проблемах с отцом. – Я вас оставлю... – Он болен? – она выпалила, не дожидаясь ухода Итачи. – Нет, но.... – Тогда не о чем говорить, – грубо прервала. – Сакура, кроме больницы есть и другие специальные учреждения. Она нервно сглотнула, теперь уже хотелось провалиться сквозь землю от унижения, но когда-нибудь Итачи все равно бы узнал. Так почему бы не сейчас, в начале их отношений? Когда всего лишь задевало, а не больно ранило. Итачи в это время дернул ручкой двери, собираясь уходить. – Там ему и место, среди таких же мошенников. Хорошего вам дня, сенсей, – она поклонилась, извиняясь за свою грубость. Столкновения с Итачи в проеме двери было не избежать – она случайно толкнула его в плечо, а он провел ладонью по внешней стороне запястья, будто хотел остановить, но не мог, не в присутствии Хокаге. Страшно было поднять глаза и увидеть потрясение на его лице. На лестничном проеме коридора она заметила рюкзак Абураме, Шисуи и Хьюга похоже уже спустились на этаж ниже. По её расчетам дверь уже должна была захлопнуться, но спасительного хлопка всё не происходило. – Хокаге-сама, я доложу вам позже, – поспешно пробормотал Итачи, и только тогда дверь закрылась, оставляя её с ним наедине, а Хатаке в полном изумлении. – Что подумает Хокаге? Скорее возвращайся, – шепотом и внутренней паникой. – Семпай не из болтливых, – так же тихо. – Он неправильно всё поймет, – Сакуре казалось, что сенсей всё слышит, и от этого стук собственного сердца оглушал. – Я что-нибудь придумаю. Сакура уставилась на карман его жилета джоунина, который он надел специально для визита к Хокаге. Руки она завела за спину, пытаясь совладать с нервами. – Сенсей не купится на твою отговорку, каким бы гением ты ни считался. Итачи, пожалуйста, возвращайся. – Посмотри на меня, – он не требовал, но просьба звучало твердо. – Сакура. – Пожалуйста. – Ты обещала не убегать. Она никогда бы не подумала, что он будет так настойчив. – Я пытаюсь совладать с чувством стыда, а ты заставляешь меня унижаться ещё больше, – она повысила голос, на мгновенье забыв, какой хороший слух был у Хокаге. – Я ухожу первой. – Хорошо, – с неохотой сдался. – Мы будем в баре в квартале Учиха. Приходи к девяти, если передумаешь. – Ты все ещё хочешь меня видеть? – и снова Сакура не обдумала сказанное. Она зажмурилась, поняв, что противоречит самой себе. – Конечно, хочу. Сакура несмело подняла глаза – удостовериться. В глазах напротив никакого осуждения, зато целый океан понимания. – Я… приду. А теперь скорее иди, – она подтолкнула его к двери. Итачи послушно вернулся в кабинет Хокаге. Уж что он там наплетет, было его проблемой, она его не заставляла безрассудно идти за ней. – С ума сойти, – тихо сказала себе. – Проколоться в первый же день. Сакура взлохматила волосы, выплескивая все негативные эмоции и скопившийся стресс за этот месяц. Жаль, в Резиденции нельзя хорошенько выругаться.