Светлячковые сказки

      Писк приборов не даёт уснуть. Спать и нельзя: Сонёль на поверхности, и Мёнсу должен следить за показателями его защитного костюма, чтобы в случае опасности для жизни скорее подать ему сигнал о необходимости возвращения – и это гораздо важнее, чем все недосыпы Мёнсу.       Они живут так уже несколько месяцев, и они привыкли, да и долгие годы моральной подготовки к неминуемой катастрофе помогали примириться со случившимся.       Выходы на поверхность обычно не долгие, прошло ещё слишком мало времени, чтобы они могли позволить себе продолжительные вылазки, не боясь последствий. Мёнсу и так каждый раз безумно боится за Сонёля и изо всех сил старается не думать о том, что будет, если тот не вернётся. Мёнсу не говорит о своих переживаниях, но Сонёль, кажется, и так всё знает, и перед каждым выходом с улыбкой (Мёнсу не видит за стеклом шлема, но уверен: с улыбкой. Сонёль старается улыбаться даже в трудные времена) обещает, что вернётся – и всегда возвращается.       Сонёль возвращается и сейчас. Мёнсу встречает его у выхода из дезинфицирующей камеры, где старший проводит чуть ли не больше времени, чем снаружи. Мёнсу помогает ему снять костюм, который они оставляют на ещё один круг очистки. Остаются на дополнительную очистку также инструменты и контейнер с образцами, которые Сонёль собрал на этот раз. – Там что-то изменилось? – спрашивает Мёнсу по пути к медицинскому отсеку. – Нет, – отвечает Сонёль, опустив взгляд, потому что сожалеет, что не может дать Мёнсу тот ответ, на который он надеется (Мёнсу, на самом деле, не надеется), а потом добавляет. – Но и хуже не становится.       В медотсеке Мёнсу включает для Сонёля сканер физического состояния, и когда всё оказывается в норме, незаметно с облегчением выдыхает. Он волнуется, каждый раз волнуется, и ничего не может с этим сделать.       Теперь каждый из них снова занимается своими задачами, и Сонёль уходит в лабораторию, а Мёнсу начинает обход их Базы – Мёнсу предпочитает называть её именно так. Так создаётся впечатление, как будто бы они кем-то организованы. Как будто они знают, что делают. Сонёль сначала называл Базу убежищем, что гораздо ближе к истине и гораздо безнадёжнее, но со временем и он перешёл на Базу. Мёнсу думает, что это Сонёль сделал это для него, и Мёнсу приятно.       Во время обхода Мёнсу проверяет исправность всего их оборудования: защитных экранов, фильтров воды и воздуха, генераторов электричества. Особенно тщательно и дотошно он проверяет разве что тот генератор, который чинил вчера: пусть даже его повторная поломка не должна стоить им жизни, затруднения в их и без того не совсем лёгком существовании она бы сулила. В остальном же Мёнсу может расслабиться и погрузиться в свои мысли, ведь он знает механизмы Базы, как свои пять пальцев: ту их малость, что он не конструировал сам, он изучал в мельчайших деталях – а потому любая неполадка бросится ему в глаза, даже если он будет думать о другом. И Мёнсу думает о важном. Сегодня – о светлячках, которые отчего-то настойчиво сияют в его голове.       Обход завершается в теплицах, где на одной из грядок уже работает Сонёль. Проверив лампы и систему полива, Мёнсу берёт грабли, лопату и секатор и присоединяется к Сонёлю. Происходи это лет десять назад, когда они были ещё беззаботным подростками, а планета не была практически уничтожена, Сонёль бы наверняка болтал без умолку и заставлял Мёнсу смеяться до колик в животе. Но сейчас они работают молча – Мёнсу погружён в свои размышления, а Сонёль то ли не хочет им мешать, то ли сам не хочет говорить. Мёнсу не знает, но надеется, что Сонёль знает, что Мёнсу всегда будет готов его слушать, что бы тот ни захотел сказать.       Мёнсу говорит первым. – Светлячки... Как думаешь, ему понравятся? – спрашивает он.       Сонёль останавливается, поворачивается к Мёнсу, задумывается на пару секунд, а затем улыбается уголками губ. – Понравятся, – отвечает Сонёль. – Они ему всегда нравились. Помнишь…       Мёнсу энергично кивает. Он помнит. Помнит тот восторг, помнит, как все они смотрели на парящие в небе огоньки. Это счастливое воспоминание, одно из самых счастливых, и даже если сейчас от него немного колет в груди, Мёнсу оно правда нравится, а слова Сонёля убеждают его и дальше думать в этом направлении.       Закончив с работой в теплицах Мёнсу и Сонёль обедают, а затем идут на лекцию по медицине. Им не повезло остаться без специалиста в этой области, но повезло, что человечество успело скопить и систематизировать огромный массив знаний, и, каждый день благодаря работавших над этим учёных и библиотекарей, Сонёль и Мёнсу могут просто включать записи лекций на нужные темы, а затем одним движением пальца по панели компьютера получить доступ к необходимой дополнительной литературе.       Основную информацию об оказании первой помощи они знали ещё задолго до катастрофы; о том, как лечить при переломах и отравлениях, они начали учить, когда мир уже знал о неизбежности катастрофы и готовился к ней. Сейчас же знаний Мёнсу и Сонёля вполне хватает, чтобы помочь друг другу выжить после нетяжёлых ранений, но они продолжают учиться.       Наверное, они не правы, уже сейчас, обладая довольно посредственной базой, пытаясь разобраться с проблемами мозга. Но всё же все силы они бросают именно на эту область, каждый день слушая лекции, конспектируя, читая, повторяя.       Сегодняшняя лекция идёт у Мёнсу тяжело: из-за того, что ремонт генератора вчера занял много времени, он не успел вдумчиво перечитать свои заметки – делал это уже глубокой ночью, еле держа глаза открытыми - и изученное не так хорошо уложилось у него в голове, а потому и новый материал кажется едва понятным. – Мы можем переслушать вчерашний фрагмент ещё раз, – предлагает Сонёль, в очередной раз за двадцать минут заметив отражающееся на лице Мёнсу недоумение.       Мёнсу отмахивается: ему стыдно, что он тормозит учёбу Сонёля, который, специализируясь на биохимии, и медицину схватывает гораздо лучше, чем технарь Мёнсу – но Сонёль всё равно переключает видео на предыдущее. Мёнсу смущён, но, на самом деле, благодарен, и, перечитывая свои записи под голос лектора, теперь понимает всё гораздо лучше.       Сонёль и Мёнсу проводят за учёбой ещё несколько часов. Мёнсу заканчивает первым, чтобы перед ужином совершить ещё один быстрый обход главных механизмов Базы.       А после ужина наступает самое главное время суток для Мёнсу. Он снова идёт в медицинский отсек, в отдельную палату в самом дальнем его конце, к которой он во время ежедневных обходов подходит лишь мельком взглянуть по датчикам, работают ли приборы, потому что знает: задержится здесь на лишнюю минуту - не сможет уйти ещё несколько часов. – Здравствуй, Сонджон, – здоровается Мёнсу, садясь в кресло у койки.       Сонджон не приходит в сознание уже несколько месяцев.       Это случилось незадолго до катастрофы. Врачи успели подключить Сонджона ко всем необходимым аппаратам, поддерживающим его жизнь, успели перевезти сюда, на Базу, где собирались укрыться несколько сотен человек, среди которых были и специалисты, которые продолжили бы лечение. Но в итоге с Сонджоном здесь оказались только Мёнсу и Сонёль.       Они трое дружат с самого детства, Мёнсу почти и не помнит себя без них. Мёнсу не хочет новых воспоминаний без хотя бы одного из них, и поэтому каждый день приходит сюда, чтобы провести с Сонджоном хоть немного времени, и не теряет надежды, что однажды Сонджон сможет вновь ответить на его приветствия.       Насколько Мёнсу и Сонёль знают – из того, что им говорили, и из того, что они сами пытались понять в медкарте – у Сонджона проблемы с мозгом, и именно из-за этого он, хоть и остаётся живым, не может проснуться. Но, по словам врачей, хоть Сонджон и не может прийти в сознание, его мозг реагирует на внешние раздражители: свет, звук, прикосновения – и пока у них с Сонёлем слишком мало знаний, чтобы помочь Сонджону медицинским путём, Мёнсу надеется, что и простое общение с ним помогает хоть самую малость.       Мёнсу коротко рассказывает, как он провёл этот день – почти в точности так же, как и десятки прошедших дней на Базе, на самом деле, а затем собирается рассказать то, к чему готовился весь день.       Мёнсу рассказывает Сонджону сказки. Когда он только начал вот так сидеть и говорить с Сонджоном, он довольно быстро понял, что рассказ о прошедшем дне – это слишком мало. Тогда он стал пересказывать Сонджону те фантастические истории, которые читал когда-то, а теперь и придумывает свои маленькие сказки. Даже если получается пока, возможно, не так хорошо, Мёнсу старается, и ему кажется, что это одна из самых важных вещей, что он делает за день.       Дверь палаты открывается, и заходит Сонёль. Мёнсу немного удивлён, ведь обычно Сонёль приходит к Сонджону по утрам. Сонёль улыбается, легко треплет Мёнсу по волосам, обходя его кресло, и ложится прямо на кровать Сонджона - осторожно, с самого краю, не задевая проводов, соединяющих тело Сонджона с аппаратами. – Я собирался рассказывать сказку, – неуверенно предупреждает Мёнсу. – Я знаю, – отзывается Сонёль, смотря на Сонджона и аккуратно касаясь кончика его носа пальцем. – Я не помешаю?       Мёнсу качает головой и встаёт, чтобы подойти к переключателю освещения. Он выключает общий свет, оставляя лишь маленькие диоды на стыках потолочных панелей. Не светлячки, но хоть что-то.       Мёнсу возвращается в кресло и, устроившись поудобнее, начинает свою сказку.       Сегодняшняя история – о светлячках, исполнявших желания. Они светили для людей с чистыми сердцами и помогали воплотиться их самым заветным мечтам. Главный герой был внебрачным сыном богача, а его бедная мать, с которой он рос, была из низших слоёв общества. Герой старался выживать, как мог, и не всегда его путь был честным, поэтому он очень удивился, когда увидел тех самых светлячков - но всё равно последовал за ними. Он думал, что светлячки приведут его к признанию и уважению отца, который всю жизнь высился для героя недостижимой вершиной мира, звеня монетами и сверкая драгоценными камнями. Но знаки светлячков вели героя по совсем другому пути, отводя от отца всё дальше, но постепенно делая его жизнь лучше, помогая им вместе с матерью выбраться из нищеты, приводя в его жизнь верных друзей и мудрых наставников. И со временем герой понял, что ведь не одобрения отца он жаждал всю жизнь, он лишь надеялся, что с ним сможет подарить достойную жизнь матери, чтобы её судили по доброму сердцу, а не по происхождению, чтобы в них обоих видели людей, а не мусор под ногами высшего общества. Благодаря магии светлячков, чей свет придал ему сил, герой смог добиться всего в жизни и сам, опираясь на свой ум, свои способности и безграничную любовь и поддержку со стороны матери. В благодарность герой, став уважаемым и состоятельным человеком, построил храм, где статуям Богини подарил лицо своей матери, а рядом с храмом разбил рощу светлячков, которые, как говорят, и по сей день способны указать дорогу к исполнению самого заветного желания.       Закончив историю, Мёнсу смущённо смотрит на Сонёля. Мёнсу никогда раньше не рассказывал сказок Сонёлю: ещё когда Мёнсу впервые пришла эта идея, Сонёль очень разозлился и назвал это глупостью. Мёнсу не держал обиды, ведь тогда они оба только привыкали к этой новой жизни и постоянно были на нервах. Но всё-таки свои сказки Мёнсу до этого вечера держал при себе, рассказывая их только Сонджону, а Сонёля лишь коротко спрашивая о каких-то деталях, как сегодня, поэтому за его реакцию Мёнсу волнуется. Но Сонёль улыбается – широко и счастливо, прямо как в детстве, и Мёнсу улыбается ему в ответ.       Они сидят с Сонджоном ещё некоторое время, а затем собираются расходиться по своим комнатам, и Мёнсу на прощание сжимает руку Сонджона. – Я думал, тебе не нравятся мои сказки, – говорит Мёнсу, пока они с Сонёлем идут вместе по коридорам Базы. – Да нет, нравятся. Иногда я даже прихожу послушать под дверью, – признаётся Сонёль и прыскает. – Правда, нравится. Про мусорного бога и восьмисотлетнего демона, про живущих в лесу котят, которые искали новый дом, про космического ковбоя... Мне понравилось. А сегодня... Ты спрашивал про светлячков, и я подумал, что сегодня мне стоит послушать тебя как следует, – Сонёль замолкает ненадолго, а потом тяжело вздыхает и добавляет. – Я соскучился.       Мёнсу понимающе кивает и ободряюще сжимает руку Сонёля. Он тоже соскучился: по их весёлой болтовне, по смеху над какими-нибудь глупостями, по небу над головой, под которым они бы втроём гуляли. Мёнсу верит, что однажды это всё ещё будет, даже если сейчас это звучит, как сказка.       Мёнсу верит в сказки. Верит, что сказки помогут - может быть, не Сонджону, уж вряд ли Сонёлю, но хотя бы ему самому - пережить ещё один день, найти силы на новый и добраться до того момента, когда сказка станет былью.