Если успеем...

Уперев руки в белоснежную раковину, шатенка, склонив голову, прополоскала рот. Смотреть в небольшое зеркало не было сил. От ночной истерики под глазами вновь залегли темные круги, а кожа лица приобрела болезненно бледный вид. Холодная вода едва ли помогала успокоиться; сполоснув лицо, девушка закрыла воду и, поморщившись, подняла взгляд. Отражение в зеркале вызывало отвращение. Схватившись за полотенце, Ксюша выскочила из ванной комнаты; нет, так дело не пойдет. Ей нужно было успокоиться, она ведь готовилась к этому, настраивала себя. Прошедшие пару недель она только и представляла этот день, а теперь, когда он настал, вдруг струсила. Одернув шторы, девушка резким движением руки открыла окно – нужен свежий воздух, Москва была все еще погружена во мрак, ночь едва ли начинала отступать. Где-то под окнами слышался чуть уловимый гул первых машин. На вспыхнувшем экране смартфона высветилось время, пять часов двенадцать минут. Смахнув блокировку, девушка замерла. На экране отобразилась пара пропущенных накануне звонков от подруги, а в мессенджере светились непрочитанные сообщения:       Юлька. 17:27       Ты где? Я заскочу?       Юлька. 17:41       Ау.       Юлька. 18:13       Ты уехала?       Завгородняя, ответь, мать твою.       Юлька. 18:50       Ксю, я не шучу.       Весь отель гудит о твоем отъезде.       Юлька. 19:22       Ты серьезно!? От сообщений подруги стало противно, во рту словно была горечь, от которой хотелось плевать.       Юлька. 20:34       Юрец мне все рассказал       Завтра приеду. Она совершенно забыла о подруге, сейчас эти смс были, словно снег на голову. Шатенка еще раз пробежалась взглядом по коротким строчкам. Дьявол. Стало до скрипа зубов стыдно, она ни разу за минувшие сутки не вспомнила о ней. Так старательно пыталась запомнить каждую мелочь в других людях, а о действительно близком человеке забыла. После планерки она пыталась позвонить подруге, но, не дождавшись и пары гудков, сбросила вызов из-за подошедшего Федотова. А потом все закрутилось настолько быстро – сборы, дорога, больница, все захватило ее вихрем. Захотелось закричать в голос от обиды на саму себя.       Кому: Юлька.       Приезжай.       Прости что раньше не написала. Короткий писк уведомил девушку о доставленном сообщении, прикрыв глаза, шатенка еле слышно выдохнула. Смс получилось чертовски сухим, но других слов не находилось. Что еще написать? В голове не было не единой мысли, Ксюша знала точно – Комиссарова не обиделась на нее, но проснувшаяся совесть грызла. Она забыла о ней, совершенно упустила из виду подругу, это не укладывалось в голове. Все происходящее казалось безумием. Сжатый в руке смартфон завибрировал.       Юлька. 05:33       С меня мандарины. Что?! Еще раз бросив взгляд на время, шатенка с удивлением поднесла телефон ближе, уголки губ дернулись в улыбке. Перечитав смс еще раз, шатенка отбросила смартфон и, поджав ноги под себя, перевела взгляд на темное окно. Новость о приезде подруги радовала, как она только могла радовать. Но обида продолжала медленно душить ее, хотелось топнуть ножкой, бросить вещи в сумку и уехать. Одним движением руки вернуться в привычную для нее жизнь, в кипящий, словно котел, отель, в суету и беготню. Вернуться к нему и стереть весь страх с его лица. Все казалось сложнее, чем она представляла это в собственной голове. Этап с больницей она вообще рисовала весьма смутно, в собственных фантазиях этот период казался быстрым и мимолетным. Ей до невозможности хотелось, чтобы он прошел, словно сон, она готова лечиться, но дома – там, в своей комнате, с ним. Пусть не работая, пусть под круглосуточным присмотром своего врача, да пусть хоть Федотов лично за ней следит. Только дома, там, где ей легко дышится, где ей спокойнее. Больницы пугали ее, угнетали и заставляли чувствовать оторванной от жизни. Здесь время стояло на месте, жизнь замирала. Вчера, стоило ей только переступить порог отделения, ее затошнило, голова плыла кругом. Проходя мимо сидящих в зоне отдыха пациентов, она явственно ощутила запах обреченности. Она почти не смотрела на людей вокруг и едва отвечала на вопросы сопровождающей ее медсестры. Все давило камнем, страх, безнадежность, смирение, полный набор, от которого хотелось лезть в петлю. Сколько ей придётся провести тут времени, сколько всего она увидит здесь и увидит ли что-то еще, помимо этих стен. Или это будет последним ее воспоминанием? Эта мысль убивала ее. *** Из-за плотно запахнутых штор было совершенно не видно, что происходило в комнате. Окна комнат персонала были темны – лишь тут горел тусклый свет, в помещении царила гнетущая тишина. Отставив кружку с кофе, парень поморщился, спина затекла, а голова слабо соображала, время переваливало за три часа ночи. Усталость – как физическая, так и моральная – говорила о себе. Комната, в которой он был так счастлив, внезапно давила на него, душила, шею словно стягивала петля. Каждый сантиметр этого помещения был пропитан ей, каждый кусочек этой комнаты был наполнен ими. Тут она, улыбнувшись ему, включила фильм, держа чашку с соленым попкорном. Здесь он готовил столь полюбившийся девушке горячий шоколад. В этих стенах он почувствовал ее тепло. В этом маленьком помещении он вдруг почувствовал себя по-настоящему счастливым. В этой же маленькой комнатке его счастье рухнуло глухой стеной, тут он все понял, все узнал и едва удержался на ногах. И тут он остался совершенно один. Возвращаться к себе не было никакого смысла, там ему будет еще тяжелее, его собственная комната была для него клеткой. Одиночной тюремной камерой, словно для сумасшедшего. Тут, несмотря на поедающее одиночество, было легче, и пусть это выглядело, как мазохизм. Здесь ему физически было легче. Потянувшись, Юра неторопливо оглядел комнату, маленькая рыжая лапка, торчащая из-под одеяла, бросилась в глаза. Врач совсем забыл о маленьком вредном комке шерсти: вернувшись вечером из больницы, он слабо помнил, как покормил злобного котенка. Больше о животном Юра так и не вспоминал, поднявшись на ноги, он неторопливо подошел к кровати. Отодвинув одеяло, оглядел растянувшегося котенка. Вытянув лапки и уткнув мордочку в подушку, котенок спал, кончик розового язычка совсем немного торчал из пасти. Врач и сам не понял, как, вытащив смартфон из кармана, мельком щелкнул питомца. Он действительно сделал это? Смахнув получившееся фото, Юра хмыкнул. Словно почувствовав внимание к себе, рыжий зверек, потянувшись, приоткрыл глаза и задрал маленькую голову в сторону парня. – Доброй ночи, монстр, – ухмыльнувшись, Юра опустился на кровать. Лишь коротко зевнув, котенок вновь опустил голову и, не закрывая глаз, продолжил смотреть на новоиспеченного хозяина. Животное, не отводя взгляда, внимательно смотрело; опустив голову на подушку, Юра прищурился. Протянув руку, он только и коснулся пушистой лапки, когда полусонный зверек, раскрыв розовую пасть, тихонько зашипел. – Все-все, понял, – одернув руку, парень вздохнул, – не шипи, сейчас вообще в коридор на коврик спать пойдешь, – буркнул врач. Кажется, он сходил с ума, ночные разговоры с котом не доводят до добра. Поморщившись от собственных мыслей, парень прикрыл глаза. *** Она так и не смогла полноценно уснуть: проваливаясь в короткую полудрему, девушка просыпалась каждые пятнадцать минут. Распахивая глаза, она вновь и вновь натыкалась взглядом на огромное окно и темную Москву за стеклом. К восьми часам, когда потихоньку начало светать, шатенка больше не закрывала глаз. Смысла в этом коротком сне совершенно не было, казалось, она только еще больше уставала от этих нырков и выныриваний. Телефон оставался брошенным на другом конце кровати, пару раз девушка бросала на него быстрый взгляд. Пару раз она порывалась ему написать и даже открывала мессенджер, только вовремя одергивала себя – ему нужно было отдохнуть. Ксюша слабо верила, что он спал всю ночь, но все же надеялась. Если бы он не спал, то уже написал бы ей, но в сети врач не появлялся, и шатенка искреннее верила, что он спит. К девяти утра ей стало совершенно невыносимо, ее личная клетка раздражала, занять себя хоть чем-то совершено не получалось. Назойливые мысли бурлили с новой силой, словно в котле. – Ксения Борисовна, – когда дверь палаты приоткрылась, шатенка подскочила от неожиданности, – здравствуйте, – совсем молоденькая девушка в нежно бирюзовой форме широко улыбнулась, – меня Кристина зовут, я медсестра, – девушка проскользнула в палату, закатывая металлическую стойку с уже готовой системой. – Игорь Степанович дал по поводу вас назначения, я все подготовила. Медсестра показалась Ксюше уж слишком ребенком, ростом не больше ее самой, светлые волосы были заплетены в два небольших колоска. На лице почти не было макияжа, либо он был совершенно не заметен. Фирменная медицинская форма смотрелась милым костюмчиком на школьный, ну, максимум студенческий праздник. А добивала образ аккуратная медицинская шапка с детским рисунком; сжимая ее в руке, девушка улыбнулась. Кажется, она поняла, что испытал парень, впервые увидев ее, собственная мысль вызвала короткую ухмылку. – Здравствуйте, – продолжая рассматривать медсестру, проговорила Ксения. – Как вы себя чувствуете? – подтянув штатив к кровати, девушка выудила из кармана парочку пластырей, – ко мне, кстати, можно на ты, – жизнерадостно добавила она, – как Вам удобнее. Переводя взгляд с системы на девушку, Ксюша все больше утверждалась в собственном мнении. Стоящая перед ней медсестра казалась ей все больше ребенком, улыбка была словно детской, черты лица слишком мягкие. Девушка совершенно не вписывалась в образ классической медсестры. А уж тем более такого отделения. – Можем на ты, – она и сама не знала, зачем согласилась на спонтанное предложение новой знакомой, – чувствую... ну, – шатенка пожала плечами, – сносно, – другого слова действительно не находилось. – Хорошо, – прищурившись, девчушка оглядела управляющую, – тогда я подключу капельницу, тут часть лекарств идет на голодный желудок, придется немного потерпеть, – медсестра говорила вкрадчиво, словно ребенку объясняла элементарное, – после принесут завтрак, а там и обход врачей. Думаю, к тебе зайдут первой. Все, что оставалось Завгородней – это коротко кивнуть. С одной стороны, она ужасно хотела, чтобы врач пришел как можно скорее. А с другой, она чертовски боялась этого момента; нет, вчера она слышала многое, и вряд ли что-то кардинально изменилось, но страх одолевал. Несмотря на юный возраст, девушка справилась на отлично: подключив небольшой катетер, она ловко подсоединила капельницу. – Если что, вот эта кнопка вызывает меня, – медсестра указала на небольшую кнопку в панельке у кровати, – можешь нажимать, сколько хочешь, – девушка подмигнула. – Хорошо, – облизнув губы, Ксюша кивнула, – спасибо, – благодарность вырвалась совершенно машинально. – Обращайся, – махнув цветастой шапочкой напоследок, девушка выскользнула из палаты. Подняв глаза к системе, управляющая устало выдохнула. Начиналось самое страшное, самое тяжелое. Все набирало обороты. Тяжесть в голове почувствовалась через недолгих десять минут, был ли это эффект лекарства или банальная усталость, девушка не знала, но глаза упрямо закрывались. Она провалилась в сон внезапно: не выдержав, шатенка прикрыла глаза, надеясь, что так будет легче. В темноте стало легче, стены палаты, больничная койка, пусть и весьма удобная, раздражали глаза. Смотреть на это не было сил, хотя девушка и находилась тут весьма короткий срок, с каждой секундой отторжение было все сильнее. Приоткрыла глаза шатенка, только когда услышала короткий шорох: приподнявшись на носочки, медсестра сменила опустевшую бутылку с лекарством. – Извини, что разбудила, – оправив капельницу, девушка кивнула, – кстати, Игорь Степанович начал обход, думаю, он скоро заглянет, – медсестра подмигнула, направляясь к выходу. – Хорошо, – только и буркнула Завгородняя. Волнение захлестнуло новой волной, крупной и накрывающей с головой, противоречия разрывали ее. Она больше всего хотела увидеть врача, услышать хоть что-то хорошее и успокоиться. Но с другой стороны, девушка прекрасно понимала, что вряд ли за сутки что-то кардинально изменилось. От осознания этого видеть врача совершенно не хотелось. Втянув воздух, управляющая подтянула ноги, тело медленно, но верно затекало, лежать в одном положении, еще и почти не шевелясь, было утомительно. Ухватив свободной рукой смартфон, шатенка открыла мессенджер. В сети. Это первое, что бросилось ей в глаза, на секунду она недоуменно нахмурилась. Набирает сообщение… Недоумение сменилось на легкую улыбку.       Юра. 8:37       Доброе утро, как ты? По телу пробежала волна мурашек. Как она? Действительно, как? На этот вопрос ответить казалось почти невозможно.       Ксюша. 8:39       Доброе, в порядке, жду врача.       Ты отдыхал? Такой простой вопрос, но действительно важный для шатенки, за парня она переживала не меньше, чем за себя, а порой и больше. Для него все происходящее было особенно тяжело, возможно, даже тяжелее, чем для нее.       Юра. 8:40       Отдыхал, твой рыжий монстр может подтвердить.       Я зайду к Федотову, а потом сразу к тебе. О том, что сердобольному начальнику внезапно стало плохо накануне, Юра тактично промолчал. Отъезд девушки сказался не только на нем, слабое сердце мужчины сразу дало сбой, стоило тому немного поволноваться. Перечитав сообщение пару раз, Ксюша, прикрыв глаза, усмехнулась, живо представляя картину, как врач спал с котенком. Отчего-то эта картина жутко забавляла ее, увидь она это вживую, точно не выдержала бы.       Юра. 8:42       Вложение.       Он занял полкровати. От прилетевшей фотографии девушка, не сдержавшись, рассмеялась. – Ксения Борисовна, здравствуйте, – в неплотно прикрытую дверь заглянул мужчина, – приятно слышать Ваш смех и видеть Вашу улыбку, – подойдя ближе, врач, улыбнувшись, кивнул, – приятно познакомиться с Вами лично, жаль, что при таких обстоятельствах, – пожав плечами, мужчина обошел кровать, в руках у него была свеже-заведённая карточка с ее данными. – Калинин Игорь Степаныч, – скорее для галочки добавил он, официально они познакомились еще вчера. Волнение прокатилось по ее телу, она буквально почувствовала, как каждая мышца организма напрягалась. Пожилой врач выглядел весьма добродушно, улыбаясь пациентке, он аккуратно присел на рядом стоящее кресло. Всем своим видом мужчина располагал к себе, что сразу бросалось в глаза. – Как Вам у нас? Как себя чувствуете? – мужчина прищурился и внимательно оглядел шатенку. Завгородняя была более чем уверена: скажи она сейчас, что отлично себя чувствует, ей не поверят. Взгляд врача был внимательным, она буквально почувствовала, как его взгляд задержался на ее лице. – Неплохо, – шатенка дернула плечом, как ей тут? Глупый вопрос. – Понимаю, у нас не лучшее место, и оказаться тут мало кто хочет, – на мгновение на лице врача отразилась усталость, – не переживайте, как только у меня будет возможность, я вас лично отвезу домой, – мужчина подмигнул. – Ксения, я не буду откладывать, как я вчера и сказал, времени немного, опухоль растет, и ее рост мне совершенно не нравится. Оперируемая область определена, и сейчас нам с Вами предстоит большая работа, сегодня сдаем свежие анализы, делаем повторные снимки, нужно внимательно отслеживать ситуацию, – лицо мужчины стало серьезнее. – И начинаем активную подготовку к операции, в длительной химиотерапии я не вижу смысла, Ваша опухоль пока что не слишком активна, – с каждой секундой ее тело напрягалось все больше. – Она растет, да, но пока что не распространяется на другие органы, это нам на руку, – впервые за последние минуты мужчина слегка улыбнулся. – Но она опасна, как и любое злокачественное образование, так что эту неделю готовимся, пьем лекарства, выполняем все, что я скажу, и настраиваемся на долгую и счастливую жизнь, – последнее врач проговорил с улыбкой, – ну а пятницу я назначаю как примерную дату операции. Слова ударили громом среди ясного неба. – Пятница? – это все, что она смогла вымолвить, ноги зудели, вдруг захотелось подскочить с места, в горле пересохло. – Да, пятница, мои хирурги готовы Вас взять, и Ваш врач со мной согласен. В Вашем случае есть два варианта лечения, я выбираю более агрессивный, но быстрый, – сцепив руки в замок, врач нахмурился. – Можно, конечно, пойти по первой схеме, да она мягче для Вас, но и шансы с ней хуже, и мы можем упустить время, а я не могу этого допустить. Скорейшая операция – Ваш лучший выбор, Ксения, – по лицу врача было заметно: это решение далось ему не легче, чем ей, устало выдохнув, он склонил голову. – Я понимаю, Вам страшно, поверьте, и мне страшно, – в голосе доктора проскользнула хрипотца, – страшно видеть, как молодая девушка погибает, – с шумом вдохнув, шатенка почувствовала, как собственные легкие сжимаются. – Доверьтесь нам, Ксения, я знаю, что Вы не хотели лечиться, и я не знаю, что заставило Вас изменить свое решение, но поверьте мне, взрослому человеку, игра стоит свеч. Вы сделали правильный выбор, и я сделаю все, чтобы Вы смогли стать счастливой. Счастливой. Это слово ударило обухом по голове. Шум в ушах нарастал, казалось, она стояла на холодном пронизывающем ветру, от свиста которого перепонки закладывало. – Пятница, – она словно пробовала этот слово на вкус, смаковала каждую букву, – так быстро, а потом? – шатенка обернулась к врачу. – А потом долгая жизнь с любимым человеком, – с заботой в голосе произнес врач, – ну и небольшой период восстановления, полежите в больнице, закончите курс лечения, потом витамины и восстановление, ну и обязательный отпуск, конечно. При должном лечении к работе вы сможете вернуться через три-четыре месяца, ну а через годик можно и детей заводить, – в зеленых глазах врача проскользнули игривые искорки, – вот такая перспектива, Ксения. Семья. Дети. Кот. Стандартная такая московская семья. В голове словно что-то щелкало, они могут быть такой семьей. Слова врача не были каким-то открытием для нее, она прекрасно понимала, что мужчина говорил это с одной целью – взбодрить свою пациентку. Но его уверенность в этих словах словно передавалась ей. – Хорошо, – управляющая на секунду прикрыла глаза, – значит, будет пятница. Шесть дней. Сто сорок четыре часа. Чертовски мало и одновременно ужасно много. В голове стучали молоточки, виски пульсировали, страх – животный, пугающий, мерзкий страх проникал в каждую клеточку. – Да, Ксения, все лечение – это не мое единогласное решение, Ваша схема — это наше общее с вашим лечащим врачом решение. Поэтому если Вы захотите, можете связаться с ним и обсудить, если вдруг будут вопросы, – мужчина приподнялся с кресла, он по опыту знал, такие пациенты очень привязаны к своим первым врачам, – надеюсь, Вам будет спокойнее, зная это, – доктор добродушно улыбнулся. – Спасибо, – действительно, от этого было спокойнее, противоречия от услышанного разрывали ее голову. Она слышала вчера похожее, но вчера это был словно консилиум с обсуждением ее анализов и шансов, а сегодня ей известна дата операции. Это могут быть последние сто сорок четыре часа ее жизни. – Пока не за что, Ксения, – мужчина обогнул кровать, – я еще зайду к Вам, – его взгляд метнулся на подключенную капельницу, – думаю, скоро Кристина Вас освободит и принесет Вам завтрак, – с добродушием в голосе добавил врач, – отдыхайте, Ксения, если будут вопросы, зовите. – Уговорили, позову, – склонив голову на бок, управляющая выдавила легкую улыбку. Эта улыбка стоила ей слишком многих сил. Кивнув напоследок, врач шаркающей походкой вышел из палаты. В голове шумело, руки нервно тряслись. Иногда девушке казалось, что она привыкла к подергивающимся пальцам, к гулу в голове, к метавшемуся взгляду, все стало настолько привычным делом. Пятница, слово набатом стучало в висках, пятница, черт бы ее побрал. От услышанного она даже не вспомнила о собственных вопросах. Еще утром девушка жаждала узнать, как будет проходить операция? Что будет после? Изменится ли она? Вопросов было огромное множество, некоторые были до абсурда глупыми, но они казались ей важными. Сейчас управляющая даже не вспоминала о них, до решающего шага в ее жизни шесть коротких дней. Плевать на остальное. Шесть дней. Злополучная цифра, определяющая ее жизнь. А будет ли эта жизнь после этих шести дней? Этот вопрос вышел на первый план, затмив все остальное. *** Сдернув с пластмассовой вешалки джемпер, рыжая, хлопнув дверцей шкафа, торопливо подошла к не заправленной кровати. Быстро одернув покрывало, горничная наспех растянула его, стараясь придать постели аккуратный вид. Шум воды, доносившийся из ванной, затих, не прошло и пяти минут, как ручка дернулась и дверь комнаты открылась. – О-па! – Вова распахнул руки, показывая свое удивление. – А ты чего вскочила? – пройдя вперед, он закинул мокрое полотенце на стоящую у стены сушилку. – У тебя ведь выходной. Дернув угол покрывала, девушка улыбнулась парню; выпустив из рук джемпер, она, сняв с руки резинку, подалась вперед. – Мне в город надо, – наклонив голову, рыжая собрала непослушные волосы в руки. – Подкинешь? – бросив быстрый взгляд, девушка провернула резинку, стянув копну волос в пучок. – Ну не смотри на меня так, – добавила Юля, замечая недоуменный взгляд парня. – В смысле, не смотри? – удивленно произнес Вова, усмехнувшись. – Вов, – Юля вздохнула, – я к Ксю съездить хочу, – улыбка на лице парня сменилась на озадаченность. – Куда? В Барнаул? —замешкавшись, произнес он. Присев на край кровати, девушка опустила голову. – Ты прости, – горничная обвела взглядом комнату, – я обещала ей, что не скажу, – парень опустился перед девушкой, – она в Москве, у нее проблемы… со здоровьем, она сейчас в больнице, – столкнувшись с вопросительным взглядом парня, Юля кивнула. – Только, пожалуйста, не говори никому и не спрашивай у меня ничего, это важно, Вов. Я съезжу, навещу и приеду, не переживай, – парень нахмурился, осмысливая услышанное. – Я все тебе расскажу, но потом, – добавила горничная, умоляющее смотря на мужчину. В комнате наступила тишина, смотря на парня, Юля чувствовала легкий укол совести перед ним, перед подругой. Она не могла сказать ему большего, но и при этом она и так рассказала лишнего. Противоречивое чувство, которое неприятно жгло. – Хорошо, я отвезу, – парень нарушил тишину первым; быстро поцеловав ее руку, он поднялся на ноги, – обратно закажешь такси, хорошо? И будь осторожна, если что, сразу мне звони, – слова звучали легкой тревогой в голосе. Выдохнув, Юля приподнялась за парнем, от его реакции стало легче, пусть она и нарушила обещание, данное подруге, но хотя бы ей не придется врать ему. Она знала точно – он еще вернется к этому вопросу и обязательно спросит, но это позже. Сейчас он давал ей время, за что она была ему благодарна. – Спасибо, – кивнув ему, девушка подхватила джемпер. – Я быстро, – обогнув парня, она скрылась в ванной комнате. – Не за что, – уже в пустоту произнес Вова, застегивая последнюю пуговицу на рубашке. *** Зажав руку, Ксюша, кивнув медсестре, выскользнула из процедурного кабинета, место укола неприятно покалывало. Она находилась тут меньше суток, но, кажется, уже успела устать на год вперед. Несмотря на дружелюбно настроенный персонал и непринужденную обстановку вокруг, Ксюша буквально ощущала напряжение. В каждом проходящем работнике девушка видела сожаление, в каждом взгляде, в каждой дружелюбной улыбке оно было. – Здесь все для пациентов, – так сказала ей медсестра, набирая ее кровь в цветную пробирку. Все. И улыбки тоже. Она не осуждала, и увиденное сожаление даже не вызывало у нее злости, как раньше. Совершенно нет, это действительно нужно для пациентов, сейчас девушка четко это понимала, но мириться и принимать эти улыбки совершенно не хотелось. С каждой секундой становилось только хуже. Как примириться с мыслью, что человек напротив улыбается тебе только потому, что ты умрешь в ближайшие пару месяцев. Это казалось невозможным. Опустившись на мягкий диван в светлом коридоре, управляющая огляделась. Здесь, на этаже с палатами, почти не было суеты, тут, в пределах этих стен, время остановилось. Не было шума и сумасшедшего ритма, не было проблем, только пациенты с тяжестью во взгляде. Тут был совершенно другой образ жизни, тягучий, неторопливый, совершенно противоположный ход жизни. Ход жизни. Забавно. Даже собственное сознание насмехалось над ней. Сжав спиртовую салфетку, Ксюша поморщилась, приподнявшись на ноги, девушка опустила закатанный рукав кофты. Выкинув в небольшую урну салфетку, шатенка уже повернула к собственной палате, когда боковым зрением заметила движение у дверей. Копаясь в сумке и что-то бурча на ходу, Юля едва ли не бежала по коридору. Казалось, горничная никого не замечала; сжимая в руках пару пакетов, девушка что-то упрямо искала в собственной сумочке. Вздернув брови, управляющая усмехнулась, с интересом наблюдая за рыжим вихрем. Подруга остановилась лишь на секунду – выдернув смартфон из сумки, она с легким прищуром вгляделась в экран устройства и тут же ускорила шаг. – Комиссарова, – управляющая резво окрикнула подругу, – пролетишь и не заметишь, – делая шаг навстречу, добавила девушка. – Куда мчишь? – с улыбкой произнесла она. От реакции горничной Ксюше захотелось рассмеяться в голос. Округлив глаза, рыжая с удивлением смотрела на подругу. – Завгородняя, твою мышь, я тебя не заметила, – сунув смартфон в сумку, девушка распахнула руки для объятий, – иди сюда, мелкая моя, – пакеты в руке зашуршали. –Я по тебе так соскучилась, – уже обнимая управляющую, произнесла рыжая. – Я тоже, – чуть тише протянула Ксюша. Прошло меньше суток, неполные двадцать четыре часа. А она буквально сходила с ума, она действительно успела соскучиться. Липкие мурашки пробежали по спине, в горле чувствовалась горечь. Это только первый день. Первый из многих. Или первый из последних. Бросив тяжелые пакеты на кресло, Юля огляделась, больничная палата была больше похожа на уютный номер одного из отелей Москвы. Здесь не было холодного ослепляющего света, не было отталкивающей стерильно белой мебели и выкрашенных в грязно-зеленый цвет стен. От больницы тут был лишь едва уловимый запах лекарств. – Не слабо, – рыжая покачала головой. – Как ты тут? – повернувшись к подруге, спросила Комиссарова. – Как в клетке, – это вырвалось слишком быстро, опустив голову, шатенка шагнула к кровати, – тошнит от всего вокруг, – с шумом выдохнув, девушка забралась на кровать с ногами. – Неудивительно, – поддакнула Юля, опускаясь на кровать подруги. – Что врачи? Говорят что-нибудь? Или тока бродят с важным видом? Из горла управляющей вырвался нервный смешок. Ее состояние было похоже на раскачивающиеся качели, до истерики, которую она старательно подавляла, оставалось совсем немного. – Говорят, – шатенка нахмурилась, прикусив щеку сильнее обычного, – говорят, что порежут меня в пятницу, – фраза сорвалась раньше, чем Ксюша успела осознать сказанное. Слишком резко. Кончиком языка девушка почувствовала металлический привкус. – Что?! Наверное, с утра она выглядела так же. Сейчас управляющая видела каждую застывшую эмоцию на лице подруги. *** Остановившись у стойки регистрации, парень, вздернув рукой в очередной раз, взглянул на наручные часы. Он планировал выехать еще пару часов назад, каждая потерянная минута сводила с ума. Перед тем, как попасть к девушке, ему нужно было успеть на внезапно организованную встречу. Это решение ударило громом среди ясного неба, мысль, случайно пришедшая в голову, стукнула его наотмашь и плотно засела в голове. – Юрец, – вышедшей из лифта Федотов махнул рукой, – ты еще тут? – уточнил он, подойдя ближе. – Да, Лев Глебович, сейчас поеду, – парень оправил сползающую лямку от сумки с ноутбуком. – Вы как себя чувствуете? – темные мешки под глазами владельца совершенно не нравились врачу. – Нормально, – мужчина, кивнув головой к выходу, направился в указанном направлении. – Ты сам как? Симпапулька звонила? – Юра на мгновение застыл, заметив беспокойство во взгляде владельца. – Нет, – парень мотнул головой, – писала, все нормально. Лев Глебович, – Юра нахмурился, – Вы точно справитесь? – парень почти не сомневался в своем решении, но ему был нужен этот ответ. В конце концов, он отвечал за мужчину, как врач за пациента. – Юрец, шуруй уже, – мужчина попытался придать голосу ироничности, – справлюсь, не ссы, есть твоя медсестрица и ты всегда на связи, да и я не собираюсь тут ласты склеивать, – ухмыльнувшись, Федотов остановился, – от тебя все равно сейчас пользы нет. Симпапульке привет. И да, если что-то нужно, говорите, – в голосе владельца отчетливо слышалась забота. Его, взрослого парня, бросило в дрожь, тело словно ударило разрядом тока. Несмотря на ироничность в голосе, несмотря на ухмылку, взгляд мужчины выдавал все. В его глазах Юра видел все то, что тот так упрямо прятал, все то, что он так умело маскировал. – Хорошо, Лев Глебович, – выдыхая, произнес врач. Обведя взглядом лобби, Юра кивнув владельцу, толкнул тяжелую дверь. Холодный воздух ударил в нос, а ветер тут же хлестанул его по коже. Осень в этом году бушевала с каждым днем все сильнее, словно чувствовала все происходящее в их жизнях. Думать так было весьма эгоистично, но эта осень была и впрямь холоднее, чем предыдущие. Поморщившись, он торопливо добежал до машины и, лишь закинув сумку с документами и ноутбуком в салон, обернулся. Отель, оставшийся позади, выглядел точно так же, как и в его первый день тут. У главного входа крутились болтливые белл-бои, на подъездной дорожке остановилась машина с логотипом отеля, ожидающая своих гостей. Тогда, летним днем, окидывая взглядом это здание, каменные дорожки, ведущие во все направления, и бегающий туда-сюда персонал, он и представить не мог, во что превратится его жизнь. В тот день для себя он окрестил это место «залом ожидания» Это всего лишь временная работа до собственной клиники, промежуточный этап его жизни. Зал ожидания. Коротко и логично – этот отель, этот образ жизни, эти люди, это все ненадолго в его жизни, перевалочный пункт до конечной цели. Он успокаивал себя этим, рассматривая окрестности. Где теперь была эта цель, Юра не знал. Зал ожидания вдруг превратился в конечный пункт. Она изменила его цель, одним взглядом изменила статус этого отеля в его голове. Он был готов отказаться от всего, остаться врачом в загородном отеле, да кем угодно, только с ней. Сейчас отель раздирал его, словно стая собак. Все вокруг кричало о ней, он искал ее глазами, прислушивался к звуку шагов и надеялся увидеть ее промелькнувший силуэт. Это можно было назвать помешательством, Юра не спорил. Передернув плечом, парень нахмурился, машинально найдя окна ее кабинета, он прищурился, словно надеялся увидеть стоящую девушку. Он часто замечал ее в этом окне, держа кружку с кофе, она порой подолгу стояла у панорамного окна. Окна кабинета были плотно закрыты шторами. Втянув воздух, он, поморщившись, отвел взгляд и обогнул машину. – Пора ехать, – произнес врач, садясь в машину. *** Расположившись на кровати подруги, Юля улыбнулась. За пару часов их разговор со слезами на глазах умудрился плавно перейти в глупую болтовню ни о чем. Опустив руку в пакет, наполовину заполненный мандаринками, горничная подцепила фрукт. – Ксюх, – ковырнув оранжевую шкурку, Юля подняла взгляд на устроившуюся напротив подругу. – Ммм? – отправив в рот пару долек, шатенка улыбнулась. – А тебе волосы уберут? – рука девушки замерла на полпути к пакету. На минуту в палате воцарилась тишина; чуть склонив голову, управляющая с удивлением смотрела на подругу. – Чего? – не выдержав, Ксюша прыснула. – Это тебе сейчас, скажи, зачем? – внезапный вопрос удивил. – Ну-у, – поморщив носиком, Юля поджала губы и подковырнула кожуру, – интересно, – девушка пожала плечами. – За компанию хочешь? – Ксюша усмехнулась. Покосившись на подругу, управляющая подтянула ноги. Убрав мешающую прядку, девушка нахмурилась – пару месяцев назад от этой мысли ей было противно. Представлять все последствия лечения было до мурашек омерзительно, тогда, смотря на себя в зеркало, она едва не расплакалась. – Ради тебя, – рыжая хмыкнула, – легко, – она ответила, не задумываясь. – Ну а че? Купим разноцветных шапок, париков и будем цыпочки, – хохотнув, добавила Юля. – Шапок? – шатенка вздохнула, едва сдерживая смех. – Ну да, че, мерзнуть что ли? – подруга уже откровенно смеялась, – и Юрца твоего заставим, че он в сторонке будет стоять, – зажав рот руками, Ксюша прикрыла глаза. – Не, не…, – тело девушки сотрясалось от смеха, – не надо, у него череп некрасивый, – заикаясь от смеха, произнесла управляющая. Услышав реплику подруги, Юля замерла на секунду, а затем, не выдержав, рассмеялась в голос. – Мы ему тоже парик купим, – сжавшись от смеха, Комисарова утерла появившиеся слезы, – кучерявый такой, – продолжала она. – Юля, – втянув воздух, шатенка прикрыла глаза, старясь успокоиться, – остановись, – она все еще заикалась, – я же представляю это, – лицо начинало гореть от смеха. – Зато представь, какое разнообразие в сексуальной жизни, – заметив изменившееся лицо подруги, горничная, соскочив с кровати, подняла руки вверх, – все, все, – хохотнув, девушка отпрыгнула от полетевшей в нее подушки. – Комисарова, блин, я теперь на него как смотреть буду? – улыбаясь, девушка покачала головой. – С любо-о-вью, – протянула подруга, смеясь. Подхватив маленькую мандаринку, Ксюша, усмехнувшись, кинула ее подруге. От смеха лицо горело, на глазах выступили слезы, а волосы немного растрепались, но впервые за день в ее голове не было чертовых цифр и вопросов. Было просто хорошо. *** Застегнув наспех накинутое пальто, девушка, едва не перескочив пару ступенек, ухватилась рукой за перила. Она и сама не понимала, почему так торопилась, он ждал ее на улице, а она бежала так, словно за ней гнались. Они не виделись чуть меньше суток и сейчас все, что девушка чувствовала, – это собственное сердце, которое заходилось от спешки. По собственным ощущениям казалось, что прошло больше недели, минимум; руки слегка пробивала дрожь, а на губах застыла глупая улыбка. Остановившись на секунду, шатенка тряхнула головой; сейчас она чувствовала себя и впрямь школьницей, глупой влюбленной семиклассницей, сбежавшей из дома. Выглянув в окно, она, улыбнувшись, накинула капюшон и, выйдя в холл, направилась к массивным дверям. Проводив подругу чуть больше часа назад, Ксюша только и успела сходить к медсестре за порцией лекарств и перекусить, как парень написал ей собираться.       От кого: Юра.       Я скоро буду, выходи на улицу. Это удивило ее, но спрашивать и уточнять девушка не стала; отправив быстро ответное сообщение, она поспешно оделась. Предупредив медсестру, она с улыбкой выскочила из отделения. Плюс частной клиники в том, что пациентам можно фактически все. Толкнув дверь, девушка на секунду замерла, втянув свежий воздух, она, спустившись, оглянулась. Больничная территория казалась огромной, вчера она почти не рассматривала ее. – Кого ищешь? – его голос раздался за ее спиной. Резко дернувшись, Ксюша, обернувшись, усмехнулась. – Да, знаешь, – задумчиво протянула она, – одного хамоватого врача, с ужасным самомнением и наглой улыбкой, – от взгляда парня ее щеки тут же вспыхнули. – Считай, что нашла, – обняв девушку, он буквально прошептал ей эти слова. Чувствуя ее в своих руках, парень впервые за день позволил себе расслабиться, ее тепло успокаивало его. Улыбнувшись, он прижал девушку крепче, сейчас он не чувствовал ледяного ветра или ужасной усталости от почти бессонной ночи. Ее дыхание позволяло сделать ему вдох полной грудью, он был зависим от нее. – У меня есть сюрприз, – отпрянув, шатенка смотрела на него с удивлением, – тебе понравится, – добавил парень, сжимая ее руки. – Интригуешь, – Ксюша ухмыльнулась, поморщив носиком. – Да, это я могу, – подхватив девушку под руку, парень кивнул в сторону, – только пройдемся, а то отсюда не видно. Уставившись недоуменным взглядом на парня, шатенка не спеша направилась в указанном направлении. — Что не видно? — вышагивая по каменным дорожкам, Ксюша почти не отводила взгляда от парня. — Тебе скажи, — свернув в сторону небольшого сквера, парень подмигнул девушке. — Симонов, — фамилия прозвучала с напускной угрозой. Опустив руку на талию управляющей, парень, вдруг притормозив, подался вперед и усмехнулся. — Мне так нравится, как ты произносишь мою фамилию, — каждое слово врач произносил играючи. Он издевался, ухмыляясь, вгонял ее в краску, смакуя каждое слово. Кончики ушей вспыхнули, стоило ей почувствовать обжигающее дыхание парня; качнув головой, она усмехнулась. — Доиграешься, Симонов, — нарочно растянув фамилию парня, шатенка улыбнулась. — И что будет? — его лицо было совсем близко. Толпа мурашек побежала по спине девушки, его взгляд прожигал в ней дыру, кожа горела с каждой секундой все сильнее. Поморщив носиком, Ксюша облизнула губы и выдохнула; искорки в голубых глазах с азартом поблескивали. — Заберу ее себе, — она и сама не поняла, как это вырвалось из ее уст, настолько сильно она втянулась в эту игру. Стараясь не подавать виду, девушка довольно ухмыльнулась, замечая, как зрачки парня расширились. Его реакция нравилась ей, она забавляла и только еще больше распыляла ее. Подавшись вперед, Юра довольно улыбнулся, взгляд парня рефлекторно опустился на губы девушки. — Я разве против? — он произнес это на выдохе, обжигая ее нежную кожу горячим дыханием. Мир вокруг закружился с новой силой, перед глазами все поплыло. Его губы были теплыми. Он истязал ее, целуя нежно и одновременно с жадностью, обжигал ее собственным теплом. Обхватив девушку крепче, Юра удерживал ее от падения. Еще секунда – и она рухнет вниз, ноги подкашивались, сердце пропустило удар. Каждый раз ей сносило крышу, каждый раз, чувствуя парня, она сходила с ума, словно в первый раз. В глазах все стреляло фейерверком, на секунды девушка забыла, кто она, где они находятся, она забыла обо всем вокруг. — Забирай, — он вымолвил ей это в губы. Собственное дыхание сбилось, а руки пробивала дрожь; улыбнувшись, шатенка прикрыла глаза. Она все еще чувствовала его руки на своей талии, несмотря на одежду, ее кожа словно горела от его прикосновений. — Я подумаю, — прикусив губу, она подмигнула. — Договорились, — его голос сипел, улыбаясь, парень быстро огляделся. — Смотри, — вздернув рукой, врач указал куда-то вдаль, — вот сюда, — чуть подвинув девушку, он кивнул на многоэтажки за забором. — Ты решил удивить меня многоэтажкой? — хохотнув, шатенка обернулась к парню. — Не угадала, — ухмыльнувшись, парень вытащил из кармана небольшую связку ключей. — Смотри, — протянув ключи шатенке, он снова кивнул в сторону домов. — Я снял там квартиру, — на выдохе произнес врач, — все время, что ты будешь тут, я буду рядом. Слова встали в горле комом. Она переводила взгляд с врача на указанный им дом, недоумение, перемешанное с удивлением, отразилось на ее лице. — Серьезно? — управляющая не моргая уставилась на врача. — Да, и монстр твой со мной будет, — приобняв девушку, Юра вздохнул, — я не хочу тратить по два часа на дорогу к тебе, если тебе что-то понадобится, я буду совсем рядом, — несмотря на улыбку, с которой он говорил, в голосе парня слышалась серьезность. Оглянувшись еще раз на дом, Ксюша сжала связку с ключами. Глаза неприятно защипало, прикусив губу, она, сморгнув непрошенные слезы, улыбнулась. — У монстра имя есть, — ее голос дрожал, как бы она не пыталась скрыть волнение, не получалось. — Апсик, я помню, — Юра довольно хмыкнул. — Он уже там, — добавил он, обнимая шатенку, — обхаживает, наверное, новые территории, — врач усмехнулся. — Юр, — его имя прозвучало совсем тихонько, глаза от слез защипало. — Я тебя тоже, — опустив голову, парень поцеловал девушку в уголок губ. — Я тебя тоже люблю, — почти шепотом говорил он. Обнимая девушку, он, прикрыв глаза, вздохнул: впервые за день он снова чувствовал себя счастливым.