The man I know

У неё было удивительное детство. Когда Дженне исполнилось 5 лет, её отец, известный в Лондоне хирург, решил, что ей пора начать учиться. Конечно, возможно, он был неправ, поскольку в Англии было принято знатных девушек просто удачно выдавать замуж и отпускать быть хорошей женой какому-нибудь военному или богатею, однако Ричард Гринволл был другого мнения. Он всегда хотел иметь дочь, но так же сильно хотел и самостоятельно обучить ребёнка грамоте, так что как только Дженна начала показывать хоть сколько-нибудь значимые результаты в письме, Ричард плотно занялся её образованием. Он нанял ей частных педагогов по рисованию, музыке, грамоте, а сам начал учить её всему, что знал: в первую очередь, медицине. Родители дали Дженне всё, что нужно было для работы. Всё, кроме самой работы. В жизни девушки было мало практики, и на 16-летие Ричард предложил ей попробовать поискать возможность отточить свои навыки. План, который придумала Дженна, подверг в шок даже её безрассудного отца. Нетрудно было подделать документы, найти нужные каналы связи, чтобы устроить Дженну на флот. Гораздо сложнее было найти одежду такого размера и покроя, чтобы под ней трудно было разглядеть девушку. Хотя Дженна обладала не слишком женственной фигурой, попытки выдать её за юношу всё-таки вызывали некоторые трудности. Однако дело было сделано, и в свои 17 Дженна Гринволл уже была зачислена на «Разящий», стоявший в тогда Порт-Роял на побережье Ямайки. Девушка заняла место судового врача, убитого (бессмертным пиратом?) врагами короны не так давно, и в одно солнечное, но прохладное утро ей предстояло встретиться со своим первым в жизни капитаном, представиться ему и отправиться в плавание. Судовому врачу не нужно было много знать: как делать перевязки и лечить отравления, каковы симптомы цинги и что делать с переломами. Дженна не ожидала никаких сложностей, всё это она знала и умела. Но сложности возникли. Дженне сказали, что капитана зовут Джеймс Норрингтон, он недавно получил звание командора и руководил одним из лучших кораблей в королевском флоте. Этот человек был настоящей грозой пиратов и имел в Лондоне репутацию личности чрезвычайно доблестной. Дженна представилась Джеффом Гринволлом, собственным братом-близнецом, надеясь, что их с отцом план удастся, и никто не заметит ничего подозрительного. В Порт-Роял у Норрингтона был свой кабинет в административном здании, где заседал к тому же и губернатор. Именно туда и направили Дженну, как только она прибыла и привела себя в порядок. У дверей, за которыми в то утро работал человек, с которым девушке предстояло познакомиться, стояли двое солдат с винтовками. Завидев гостью в шляпе и костюме, один из них спросил: -Что вам угодно, сэр? -Доброе утро, - поздоровалась Дженна и, удивившись своему писклявому от волнения голосу, сделала его чуть ниже. – Мне нужно представиться командору Джеймсу Норрингтону, я – новый судовой врач «Разящего». -Это вас прислали из Лондона? – спросил другой солдат. -Да, - кивнула Дженна. -Проходите, - охранники открыли девушке дверь. – Добро пожаловать в Порт-Роял, мистер Гринволл. Дженна поблагодарила солдат и, предварительно постучав, вошла в кабинет командора. Внутри помещение было достаточно скромным, без роскошных статуй и часов, без глобусов в блестящем обрамлении и роскошных штор в пол. Кабинет выглядел так, будто там работал какой-нибудь простой географ или учитель, но никак не капитан одного из лучших суден Англии. Хозяин помещения сидел за массивным дубовым столом, на котором была расстелена красивая карта ручной работы. Норрингтон старательно что-то записывал на бумагу, регулярно макая перо в чернильницу. Аккуратное, слегка вытянутое спокойное лицо, выражавшее крайнюю степень сосредоточения, расслабленные широкие плечи… Дженна слегка заволновалась. -Здравствуйте, командор, - произнесла она, закрывая за собой дверь. Джеймс заметил её сразу и поднял голову: -Доброе утро, с кем имею честь? Он встал, отложил перо, вышел из-за стола и протянул Дженне руку. Девушка пожала её в ответ, и Норрингтон про себя отметил, какие тонкие нынче пальцы и кисти у юношей. -Меня зовут Джеффри Гринволл, я – ваш новый судовой врач. -А, вы из Лондона? – Норрингтон улыбнулся. – Пару дней назад мне прислали письмо и предупредили о вашем прибытии. Как вам Порт-Роял? Меньше, чем ваш муравейник? -Намного, - Дженна кивнула. – Но я приехал работать, а не разглядывать местные достопримечательности. -Этот подход мне нравится, - кивнул командор. – Что ж, думаю, вы уже знаете все детали. Он сделал пару шагов назад, к столу, и указал на стул рядом с ним. -Присаживайтесь, Джеффри. -Зовите меня просто Джефф, - ответила девушка, садясь. Пару мгновений Норрингтон выжидающе смотрел на неё, после чего откашлялся в кулак, явно на что-то намекая. Дженна лихорадочно принялась вспоминать, с чего начался их разговор, и гадать, что она сделала не так, как вдруг осознание неожиданно ворвалось в её голову: шляпа! Сняв треуголку и положив её на стол, Дженна поправила неудобный белый парик. Как мужчины носят этот ужас? Норрингтон одобрительно кивнул. -Что ж, - продолжил он, - служить будете на «Разящем» под моим командованием. В каком звании вы ходите? -Лейтенант, - выпалила Дженна, надеясь, что она ничего не напутала, и именно такое звание присвоил ей по документам отец. Да, нарушать закон нехорошо, но неужели лучше всю жизнь сидеть бездушной и скучной куклой в золотых хоромах какого-нибудь богача без единого приключения? -Что ж, хорошо, - Джеймс прислонился к столу, скрестив руки на груди и внимательно глядя на гостя. – А сколько вам лет, Джефф? -Мне семнадцать, - пискнула девушка. -Семнадцать? – Норрингтон даже расцепил руки. – А не слишком ли вы молоды для службы в таком звании? Дженна нервно сглотнула. Да, об этом она как-то не подумала. -Я с детства в армии, сэр, - ответила она первое, что пришло ей в голову. Командор внимательно посмотрел на неё, слегка сощурившись, после чего вздохнул и кивнул. -Ладно, как скажете. Я слегка взволнован, поскольку наша работа весьма опасна. Ваш предшественник погиб, сражаясь бог знает с чем. Мы здесь сталкиваемся с тем, с чем не учат бороться в академиях и школах. Наверняка вы ещё и в бою-то не были? -Я занимался фехтованием с десяти лет, - произнесла Дженна с едва заметным возмущением в голосе. -Это не заменит вам практики, - покачал головой Норрингтон. – Что ж, ладно, думаю, я вынужден взять вас под опеку на какое-то время. Я проверю, как вы владеете саблей… -Шпагой, - перебила Дженна с теми же нотками возмущения в голосе. -Шпагой, - повторил командор. – И постараюсь помочь вам в случае чего. -К чему мне такая забота? – не меняя тона, спросила Дженна. -Потому что младше вас на корабле никого нет, - серьёзно ответил Норрингтон. *** Дженна стояла посреди палубы и смотрела, как солдаты грузят на борт бочки, мешки и тросы. Самой ей было положено принести разве что какое-то количество медикаментов и отвечать за то, чтобы всего необходимого в этом плане было достаточно. Норрингтон руководил процессом, стоя на квартердеке и о чём-то разговаривая с Джилетом, своим старшим помощником. Дженна наблюдала за ними, но старалась делать это незаметно. От солдат она узнала, что у капитана только что случилась трагедия: его невеста, некая Элизабет Суонн, сбежала прямо из-под венца, сначала приняв его предложение о женитьбе, а затем решив присоединиться к пиратам. Пиратам! Дженна была в ужасе. Отец всегда говорил ей, что пираты – это подлые, злые преступники, которые заслуживают только одного – справедливого суда и виселицы. Судя по всему, Норрингтон считал так же, поскольку он, очевидно, сильно переживал в последнее время и выглядел весьма подавленным. Джилет как-то сказал, что капитан, наверное, потерял всякую надежду жениться в принципе. От этих мыслей Дженне почему-то становилось неуютно. В конце концов, всё необходимое было погружено на борт, и Дженна Гринволл отправилась в своё первое в жизни крупное плавание. В первые два часа Джилет зашёл в её каюту, чтобы убедиться, что у судового врача есть всё необходимое для работы. -Ну, как вы устроились, мистер Гринволл? – спросил старпом, входя и закрывая за собой дверь. Дженна раскладывала по полочкам бинты, спирт, некоторые лекарства и иглы. -Всё чудесно, - ответила она, сделав свой голос чуть ниже. – Каюта весьма просторная. Солдаты пока в порядке? -Естественно, наш путь только начался, - хохотнул Джилет. – Командор дал пиратам два дня форы, прежде чем была организована погоня. Мы в половине недели пути от них, скоро нагоним. -Я слышал, «Жемчужина» – самый быстроходный корабль на свете, - произнесла Дженна, ставя одну банку спирта рядом с другой. -Может быть, - ответил Джилет. – Но мы готовы с этим поспорить. После этого он вышел из каюты, а Дженна, проводив его взглядом, осторожно подошла к двери, заперла её и, сделав тяжёлый, громкий выдох, навалилась на неё всем весом, сползла на пол и сняла душный, тяжёлый парик и шляпу, выпустив на свободу копну ярких, рыжих, густых волос. -Как мужчины носят эту жуть? – в очередной раз выразила недовольство девушка, вертя парик в руках. – Это самая неудобная вещь на свете, хуже корсета и каблуков… Однако отдых был недолгим: внезапно раздался стук в дверь, и Дженне пришлось, вскочив с пола, надеть всё обратно. Наспех поправив треуголку, она откашлялась в кулак и произнесла: -Да, входите. Дверь в каюту щёлкнула и открылась. На пороге стоял собственной персоной капитан корабля. -Джефф, - поздоровался, кивнув, Норрингтон. -Капитан. -Я посылал Джилета узнать, как вы себя чувствуете здесь. -Полный порядок, - кивнула Дженна. -Только что я посмотрел ваши документы, - Дженна почувствовала, как её сердце начинает биться у самого горла, - и узнал, что вы раньше не были в плаваниях, а из оружия владеете только пистолетом. Это правда? -Ещё шпагой. Врач главным образом должен уметь лечить, - пожала плечами Дженна. -Но вы – военный врач, - слегка нахмурившись, произнёс Норрингтон. – Как так вообще получилось, что вас занесло сюда? Дженна замялась. -Ясно, - Норрингтон внезапно улыбнулся. – Вас пристроил отец, не так ли? Девушка подняла глаза на капитана. В них застыло немое удивление. -Думаете, я не знаю его? – Норрингтон усмехнулся и, качнув головой, деловито зашагал по каюте. – Я наслышан о вашем отце, он очень известен в столице. Как только вы приехали, и я узнал ваш возраст, я сразу понял, как вы оказались здесь. -Вы осуждаете меня, командор? – с тревогой в голосе спросила Дженна, нервно сминая в руках подол камзола. -Нет, - Норрингтон слегка приподнял брови. – В конце концов, он подписал бумаги, согласно которым он несёт ответственность за вас, и если вы погибнете… Видимо, заметив, как округлились глаза Дженны при этих словах, Норрингтон вновь улыбнулся. -Шучу. Но будьте впредь осторожны, мистер Гринволл. Море – не место для слабых. Дженна кивнула, чувствуя, как румянец разливается по её усыпанным веснушками щекам. Стремясь скрыть смущение, девушка сделала глубокий вдох и попыталась перевести тему: -А вы, командор? Как вы попали в море? Вы хотели служить в армии? -Я считаю, для мужчины это честь, - ответил командор. – По крайней мере, для достойного. Последнее слово он произнёс так, что Дженна сразу поняла, что командор имеет в виду: он говорил о пиратах. -Скажите, это плавание… - начала Дженна, подойдя чуть ближе к капитану. – Мы, ведь, гонимся за очень опасными преступниками. Почему вы дали им фору в два дня? Норрингтон посмотрел на Дженну со смесью недоумения и негодования на лице. -Простите, - тут же осеклась девушка. – Наверное, мне не стоило задавать этот вопрос. Норрингтон покачал головой: -Нет, что вы, Джефф… Я просто задумался. Да, пожалуй, мне не стоило этого делать. Тогда я был слишком ослеплён. О, Дженна догадывалась, что командор имеет в виду. Наверняка он говорил о предательстве Элизабет Суонн. Можно было только с ужасом представить, что этот человек сейчас чувствовал. Взгляд его стал слегка затуманенным и задумчивым, он тяжело вздохнул и, прислонившись к столу, скрестил на груди руки. Судя по всему, мысленно Норрингтон был сейчас далеко от «Разящего», возможно, его сознание покинуло тело и неслось сейчас туда, где Элизабет, тоже задумчивая и грустная, смотрела, стоя на балконе, на то, как бушуют неспокойные морские воды. Наверняка она думала о нём, о другом мужчине, ради которого отвергла командора. Дженне не хотелось беспокоить эти воспоминания в его голове, поэтому она не стала ничего больше спрашивать. Норрингтон, стремясь нарушить воцарившуюся тишину, вдруг немного оживился и произнёс: -Погода весьма ясная. Будьте готовы завтра лечить кого-нибудь от солнечного удара. Доброй ночи, Джефф. С этими словами Джеймс отошёл от стола и покинул каюту судового лекаря, оставив Дженну наедине с её мыслями. *** Первый день закончился быстрее, чем девушка могла себе представить. Время в море шло незаметно, и следующим утром, встав с постели, она подумала, что просто легла вздремнуть ненадолго, и вчерашний день ни в коем случае ещё не закончился. Норрингтон не ошибся: буквально с утра к Дженне на порог явилось трое солдат, и все с солнечным ударом. Объяснили, что стояли на постах вчера весь день, и ночью двоих из них достаточно долго рвало. Пока лекарь занималась их проблемами, на небе постепенно стали собираться облака, и девушка с облегчением подумала, что завтра утром подобное не повторится. Она обнаружила, что с лёгкостью занимается различными медицинскими делами. В середине дня пришёл какой-то офицер с неожиданно начавшейся морской болезнью, а самой Дженне с непривычки пришлось искать в своих запасах что-то от тошноты и для себя. Ближе к вечеру, когда облака уже закрыли собой всё небо, насколько хватало глаз, девушка вышла на палубу, чтобы подышать свежим воздухом и отдохнуть. Из её головы всё не шёл вчерашний разговор с командором. Ну и шутки у него! Но по его тону было понятно: он беспокоится о Дженне как о самой младшей, пусть и думает, что она - юноша. Дженне хотелось произвести на капитана хорошее впечатление. Он понравился ей: его спокойный хрипловатый голос, строгий серьёзный тон, широкие плечи и едва заметная кроткая улыбка. Дженна потрясла головой, отгоняя эти мысли. Она на работе, нельзя заглядываться на начальника! Мама говорила ей, что в её возрасте уже всерьёз думала о замужестве. Успешно вступить в брак было одним из самых важных в жизни девушки дел, и на пороге восемнадцатых именин пора было уже подыскать себе достойного жениха. Жениха, который думает, что ты – мужик. Подумав об этом, Дженна прыснула со смеху. Пару мгновений она ещё сдерживалась, но шутка показалась ей такой смешной, что она не вытерпела и залилась звонким девичьим смехом. У неё даже покраснели щёки и выступили слёзы на глазах. -И смех и грех, - буркнула Дженна себе под нос. -Над чем вы смеётесь, Джефф? – она даже не заметила, как в каюту вошёл капитан корабля. -О, командор! – Дженна встрепенулась и вскочила, лекарства от тошноты попадали на пол с задетого бедром стола. «Какой-то у него слишком нежный смех, - подумал Джеймс, закрывая за собой дверь. – Может, он солгал мне? Может, ему не 17 вовсе, а 14?» -Как тебе работается здесь? -Команда в полном порядке, - отчиталась Дженна. – Заходили четверо, в основном, все с солнечными ударами. Может, вам стоит сократить им время дежурства на солнце? Норрингтон выразительно посмотрел на девушку, приподняв правую бровь. -Вы забываетесь, мистер Гринволл, - от строгости в тоне капитана Дженна даже покраснела, поняв, что сболтнула что-то не то. – Полагаю, я сам могу решить, кого на какое время отправлять дежурить. Девушка совсем раскраснелась и смущённо уставилась на свои руки. -Я не сержусь, - Норрингтон, похоже, сменил гнев на милость. – Вам недостаёт опыта, чтобы соблюдать субординацию, но впредь будьте внимательнее. -Да, командор, - кивнула Дженна, чувствуя, как кровь, наконец, отступает от раскалённого лица. -Я зашел, чтобы пригласить вас на обед, Джефф, - произнёс Норрингтон, глянув в окно. – Поднимайтесь на квартердек. -Разве судовой врач ест с офицерским составом? – осторожно спросила Дженна. -Разумеется, - ответил Норрингтон, направляясь к выходу. – Не опаздывайте. С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь. Ещё какое-то время девушка не могла успокоить сердце, стучащее у самого горла. «Боже, какая я глупая! – подумала она, хлопнув себя медицинским справочником по лбу. – Почему я всё время говорю что-то не так? Теперь он наверняка думает, что я дура! То есть, дурак!» Дженна почувствовала, как снова начинает отчаянно краснеть. «Ладно, надо успокоиться! – она шумно выдохнула. – У меня ещё есть шанс всё исправить. Пойду на обед, посижу с умным видом, и всё получится». С этими мыслями она посмотрела в зеркало на своё отражение, поправила шляпу, парик и камзол, и вышла из каюты в полном боевом настроении. Офицеры уже расположились за столом на квартердеке и готовились обедать. Подул прохладный ветерок, и Дженна с облегчением почувствовала, какой несущественной теперь кажется постоянно царившая здесь жара. Как бы ни пекло солнце, бриз всегда спасает. Поднявшись по лестнице, девушка устроилась на одном из свободных мест. Еда была свежей, конечно, чуть более скромной, чем на суше, но всё же Дженна изрядно проголодалась за утро, так что и это было ей в радость. «Матросы, наверное, вообще едят что-нибудь совсем пресное…» - подумала девушка. Спустя пару минут к офицерам присоединился и сам Норрингтон. Он сел за стол, отложив в сторону свою шляпу, и Дженна вдруг заметила, что это же сделали все кроме неё одной, а потому поспешила сорвать треуголку с головы, слегка растрепав парик, и положила её рядом. -Что ж, джентльмены, - заговорил Норрингтон, беря в руки столовые приборы. – Давайте приступим, заодно я хотел бы рассказать вам кое о чём. Сидевший рядом с Дженной Джилет как-то подозрительно глянул на неё. Сделав вид, что она не заметила этого, девушка приступила к еде. -В Лондоне то, что пираты спокойно разгуливают здесь, вызвало большое недовольство. Думаю, они считают, что мы не способны защитить Ямайку от них, и собираются прислать большое подкрепление. Это ничего хорошего нам не сулит. -А они знают, что вы дали фору капитану Джеку Воробью и позволили ему уйти? – спросил Джилет. Норрингтон сурово глянул на него и закатил глаза. -Простите, сэр. -Знают, - буркнул Норрингтон. – Это было моей ошибкой, и если я не поймаю его в ближайшее время, за мной приедут люди из столицы. -И каковы же будут наши действия, когда мы их схватим? -Отдадим под суд, если при аресте они выживут, - сурово ответил командор, вытирая рот салфеткой. – Если нет, значит, такова их судьба. -Так точно, командор, - отозвались офицеры. Дженна, наконец, решилась подать голос: -Командор, простите за неуместный вопрос, но мне хотелось бы узнать, спасёт ли вас их захват? Если в столице уже знают, что вы отпустили их, думаю, они не закроют на это глаза так просто. -Скажем, что потеряли их след, - ответил Норрингтон. – Когда они будут у нас в руках, никто не станет разбираться, сколько дней длилась погоня и почему мы не поймали их быстро. Дженна кивнула. *** Весь обед она не сводила с командора глаз. У девушки даже аппетит пропал. Вернувшись в свою каюту, она почувствовала, как сердце колотится внутри с бешеной скоростью. Каждый раз, когда Дженна решалась что-либо сказать во время беседы с офицерами и капитаном, она начинала краснеть и волноваться, и так и не решилась поинтересоваться ни у кого, влюблён ли ещё командор в ту девушку, которую отпустил. Зато Джилет после обеда всё-таки рассказал Дженне всю историю, связанную с Джеком Воробьём и его командой. Рассказал о живых проклятых мертвецах, в которых изначально никто не верил, рассказал о погибшем Барбоссе, об Элизабет Суонн, Уилле Тёрнере и прочих людях, доставлявших командору неудобства в последнее время. Вечером, уже после того, как большая часть офицеров ушли спать, Дженна сидела за столом и пересчитывала свои медицинские запасы, занося их в соответствующий список. Обмакнув перо в чернильницу, девушка осторожно вывела: «Бинт, 60 дюймов, 12 штук». Внезапно в дверь постучали. Дженна поднялась на ноги, отложив перо в сторону. -Да, входите? Дверь открылась, и в каюту вошёл командор собственной персоной. -Джефф, вы ещё не спите? - произнёс он. -Я работаю, - ответила девушка, сделав голос чуть ниже. -Не хотелось бы вас отвлекать, но мне нужна ваша помощь. Дженна отошла от стола, стерев пятна чернил с рук платком. -Я слушаю вас, командор Норрингтон. Джеймс приподнял правую руку. Ладонь его была рассечена ровно посередине, и из раны достаточно сильно сочилась кровь. Дженна даже удивилась, как она не заметила этого, когда капитан только вошёл (наверное, виновато было плохое освещение). -Матерь Божья, командор, как это произошло? – спросила девушка, удивляясь спокойствию Джеймса и бросаясь искать обеззараживающие средства и бинты. -Чистил шпагу и задумался, - ответил командор, выглядя сейчас как провинившийся ребёнок. Дженна глянула на него. О чём же он мог так напряжённо думать? «Наверное, об Элизабет», - подумала девушка, разматывая бинт. -Что ж, садитесь, командор, - произнесла Дженна, кивая головой на свою кровать. – Сейчас мы вас подлатаем. Джеймс послушно сел. За ним от двери тянулась дорожка красных блестящих капель. Дженна тем временем подготовила всё необходимое и села рядом с командором. -Я бы не стал отвлекать вас из-за такой мелочи, но Джилет настоял, чтобы я пришёл сюда, - Норрингтон горько усмехнулся. – Я думаю, он не отстал бы от меня до самого утра, если бы я не обратился к вам. -И он абсолютно прав, - строго произнесла Дженна, открывая бутылёк обеззараживающего. – Подхватите инфекцию – и всё, можете помахать левой руке правой на прощание. Джеймс хохотнул. Дженна улыбнулась в ответ. -Сейчас будет немного больно, - произнесла она, смачивая обеззараживающим кусочек чистой ткани. -Мне не привыкать, - заверил её командор. Взяв грубоватую, крепкую руку Норрингтона в свою руку, Дженна, удивляясь, какой же командор на самом деле сильный, поднесла к его ладони смоченную ткань и начала осторожно обрабатывать края кровоточащей раны и очищать её. «Аккуратно работает», - отметил про себя Норрингтон. -Вы скрипач? – неожиданно спросил он. -Нет, - ответила Дженна. – Музыка – не моё, я разве что петь могу, но мои навыки не заслуживают внимания. А почему вы спрашиваете? -У вас тонкие пальцы, словно у музыканта. -Музыканты разные бывают, - Дженна пожала плечами, деловито обрабатывая руку командора. – Бывают и скрипачи с грубыми руками. Вопрос в том, как вы ими владеете. Норрингтон усмехнулся -Значит, вы поёте? С детства? -Пел на досуге, когда работал, когда учился, даже во время уборки. Мой голос натренировался, и я научился кое-чему. Дженна вдруг поняла, что сказала глупость. А что, если сейчас Норрингтон попросит её продемонстрировать этот навык, и она выдаст свой тонюсенький сопрано? Её голос сам по себе не был достаточно высоким, но во время пения это было заметно особенно сильно. Но Норрингтон не попросил. Действительно, с чего бы? Дженна вдруг заметила, как едва заметно дрогнула бровь командора, когда она коснулась раны проспиртованной тканью. -Сейчас перевяжу, больно не будет, - произнесла девушка, даже не заметив, что сказала это своим собственным, настоящим голосом. Джеймс внимательно посмотрел на неё, но ничего не ответил. «Точно не семнадцать», - подумал он. Дженна перевязала его руку, наложив заживляющий компресс, и, наконец, не без труда отпустила ладонь командора. -Готово! Теперь вы как новенький, - улыбнулась она. -Благодарю, Джефф. Впредь буду аккуратен. С этими словами Норрингтон встал и направился к выходу. -Командор! – окликнула его Дженна, и он обернулся, вопросительно глядя на неё. Девушка вдруг поняла, что едва не забыла, что хотела ему сказать. -Спокойной ночи, - произнесла она. -И вам, Джефф, - ответил капитан корабля, после чего покинул каюту судового врача. Дженна долго не могла заснуть. Ей казалось это безумием: с чего вдруг столь взрослому, серьёзному и занимающему такой пост мужчине обращать на неё внимание?.. Что в ней может вообще заинтересовать его? «Глупости… - бормотала Дженна себе под нос, переворачиваясь то на спину, то на каждый бок по очереди. – Какая же я глупая!..» Но мысли о командоре всё не шли из её головы. Особенно Дженне запомнились его тёмные, выразительные глаза, широкие плечи, гордая осанка и слегка хрипловатый мягкий голос. Перевернувшись на живот, девушка уткнулась в подушку носом. «Надеюсь, он ничего не подозревает. Наверняка если он узнает, что я девушка, он прикажет отдать меня под трибунал… или казнить… или, что ещё хуже, накричит!» С такими невесёлыми мыслями Дженна погрузилась, наконец, в сон. Он выдался весьма беспокойным, и утром Дженна почувствовала себя совсем вялой, даже завтрак она попросила принести в свою каюту, решив не выходить на палубу в неподобающем виде.