Голодные Игры : Огонь горящий во мне.

Будит меня, не громкий топот ног, доносящийся с лестницы. Быстро вылетаю из постели и на ходу натягивая халат выхожу из комнаты. Делли тихо крадётся по ступенькам вниз, но у меня слух и зрение охотника, поэтому я и заметила её. Тихо спускаюсь за ней и опускаю руку ей на плечо. — А! Китнисс… — выдыхает она. — Ты меня напугала. Там… — закончить она не успевает, потому что я слышу подтверждение её словам. Громкий стук доносится с улицы. Я подношу палец к губам и жестом заставляю Делли отойти на кухню, Делли трясясь от страха, покорно, уходит вглубь кухни. — Открывай! Когда ты научилась запирать двери?! — слышу я трезвый как стёклышко голос Хеймитча. Быстро открываю дверь и вижу подтверждение моим словам. На пороге стоит Хеймитч Эбернети. Мой бывший ментор. — Это Делли, она у меня в гостях. — только и успеваю сказать я, когда вижу Пита, который того и гляди свалится в обморок. Челюсть отпадает и я так и пялюсь на него минуты две, не сообразив, впустить Хеймитча внутрь, ведь Пит наверное изрядно тяжёлый. — Нечего пялиться, выпил немного парень. — отвечает Хеймитч и с прищуром добавляет. — И в этом виновата ты. — с укором произносит он. — Ты дурак?! — кричу я не выдержав. — У него будет приступ! — говорю я, после того как помогаю ментору, дотащить Пита до дивана и положить на него. — Дура! Что ты такого наговорила парню, что он жить не хотел! — Ты напоил его! — ору я и влепляю Хеймитчу пощёчину. — Ты хоть знаешь что я с тобой сделаю, если после того как он очнется, у него будет приступ! — Ты бы чем руки распускить сама на себя бы посмотрела! Да тебе два дня на него плевать было! Тем более это не я его напоил! — Что?! — У него появилась подружка. — рычит он и опустив Пита на диван уже спокойнее добавляет он. — Слушай, а она умней тебя, хотела соблазнить парня, но перед этим конечно напоить, чтобы было легче. Тут уж я смотрю парня нет как нет. Каждое утро мне хлеб приносит. — бывший ментор разводит руки в стороны и продолжает. — Вот и пошёл его искать, а в Доме Правосудия пальцем показали на домик этой красотки. А тебе похоже было всё равно! — и вправду, судя по тому что даже вечно пьяный Хеймитч потрезвел и додумался поискать его там, я вообще плохо искала. — Я искала его! Откуда мне знать, что его увела эта нахалка? — возмащаюсь я. — Кэтлин. — говорит Хеймитч складывая руки в замок и ухмыляясь. — Может ты на неё ещё и отчёт достаёшь? — Китнисс… Китнисс… Китнисс… — слышу я своё собственное имя. — Солнышко ты моё солнце — бормочит Пит заплетающимся языком. — Эй… — я опускаюсь на колени перед диваном и тихо шепчу гладя его по голове. — Зачем ты так? Мы же все волновались… — Ты не уехала? — Нет… — шепчу я. — Как я могу оставить тебя здесь? — он вдруг улыбается, но его зрачки начинают расширяться и превращться в чёрные озёра. — Эй! Пит! Пит! Ты меня слышишь?! Эй… Не вздумай сдаваться! Смотри на меня! Это всё Сноу! Сноу! — Я говорил что тебе опасно со мной… — шепчет Пит и на миг его радужки снова преобретают небесно-голубой цвет, но тут же превращяются в бездонные, чёрные озёра. Он хватается за рукав моего халата и начинает судорожно дышать. — Принеси ему сироп Хеймитч. — шепчу, я. — Он устал и ничего не сможет мне сделать, но лучше ему поспать пока действие алкоголя не закончится. А вместе с ним и приступ. После того как я уговорами и просьбами, а где и угрозами заставляю Пита выпить сироп, Хеймитч вызывается отнести его на верх. — Приглядишь за пареньком. Поняла? — обращяется он ко мне. — Ты же знаешь. — говорю я. — Кстати где Сальная Сэй? Она давно не приходит, что-то случилось? — Я сказал ей, что ты больше не нуждаешься в няньке. — Хеймитч разворачивается чтобы уйти, как вдруг в дом влетает запыхавшаяся помощница мэра. — Где Питти? — орёт она буквально с порога. — Питти?! — ухмыляется Хеймитч. Не дав ему опомниться, я налетаю на неё в надежде высказать всё что о ней думаю. Но меня останавливает внезапно опомнившийся Хеймитч. — Спокойно! — кричит он. — Ладно. — отвечаю я, заметно упокоившись. И подхожу к девушке. — Иди сюда. — я хватаю её за рукав тонкого халатика и веду на кухню. — Садись. — говорю я, буквально швырнув её на стул. — Что ты с ним сделала?! — Хм. — хмыкает она и поправляет пышный бюст. — В том то и дело что не сделала. Даже алкаголь на него не действует. — Ты хоть знаешь что ты натворила?! — кричу я не удержавшись. — Я ещё раз повторяю, в том то и дело что не натворила! — всплескивает она руками, и я только сейчас замечаю, какой у неё прозрачный халат, могла бы и не надевать. И так всё видно. Я закрываю лицо руками и успокоившись объясняю. — Ты понимаешь что ему нельзя пить? У него будут проблемы со здоровьем. — Да ладно. Сегодня он выпил всего ничего. Бутылки две или три… — Даже удивительно, что он её не прикончил. — говорит Хеймитч прислонившись к двери. — Как раз таки, да. Он несколько раз так кричал на меня и велел уходить, что я даже пугалась. — она встаёт и по хозяйски, подходит к шкафчикам, открывает двери и ухмыляется. — Да что же ты за человек то такой. Даже кофе нет! Уфф. — вздыхает она, садясь обратно на стул. — Принеси мне чаю хотя бы. — говорит она и многозначительно смотрит на Делли. Не ожидав такого поворота событий, Делли быстро несётся к шкавчикам и открывает дверцу чтобы достать чашку. Я вдруг замечаю что я сижу заа столом, с открытым ртом. Как можно быть такой…?! Такой…?! Даже слова не знаю такого! Эгоисткой?! Или нет, даже так. Лицемерной?! — Делли! — кричу я, отчего и так до полусмерти напуганная девушка, пугается ещё больше. — Сядь, пожалуйста. — продолжаю я, взяв себя в руки. — А ты! — указываю я на Кэтлин. — Приказы будешь отдавать своим подружкам. Здесь мой дом. — А я всем их отдаю. — ухмыляется она и, задрав нос, закидывает ногу на ногу. Слишком худая. Наверное вообще не ест. — Принеси мне чай. — обращается она ко мне, на это я ничего не отвечаю и встаю. Но не для того чтобы налить чай. Не дождётся. Хватаю нахалку за локоть и буквально вышвыриваю её из дома. Помощница мэра, не ожидав такого поворота, собирается возразить, но вдруг встаёт и подходит ко мне. — Хм. Извинись. — говорит она, задрав нос. — Убирайся отсюда. — сжав зубы, с укором произношу я. — Что?! Да… Да… Да как ты смеешь?! — гнёт свою палку Кэтлин. — Хамка! — кричит помощница мэра и поспешно удаляется. — Солнышко… — смеётся Хеймитч. — Я… Я… Не ожидал такого от тебя. — уже откровенно ржёт он. — Ты прям огонь! — говорит он задыхаясь от смеха и показывает большой палец. — Иди ты. — говорю я. — Я и не думала что он может быть там. Обиделся — понимаю, но я и не думала что он он может пойти к ней. — Может. — уже более серьёзно говорит Хеймитч и продолжает. — Парень уже давно взрослый мальчик. И знаешь? Ему тоже больно. — с укором говорит он и удаляется. *** Я сижу на крыльце вместе с Делли. Зарываюсь пальцами в волосы. Как мы так живём? Как вообще можно так жить?! Зачем он так со мной? Ведь я пытаюсь исправиться. Что я сделала не так?! Где моя ошибка? — Не знаю, ты должна понять это сама. — говорит Делли и обнимает меня. Видимо последние два вопроса я сказала вслух. — Иди спать Делли, тебе и так досталось из-за этой Кэтлин. Скорее даже нахалки. — Ага. Я пойду, а ты посиди и подумай, а потом иди спать. Сижу не двигаясь и пытаюсь осознать насколько я равнодушная и циничная эгоистка, пока свет в моём доме и доме Хеймитча не отключается и не оповещает о том что наблюдать за мной теперь некому. Не осознавая этого начинаю плакать. Зачем мне такая жизнь?! Ведь Сальная Сэй говорила, что нужно жить заново и исправлять свои ошибки. Так ведь я пытаюсь, но не получается. Не лучше ли просто забыть и укрыться с головой в запое. Эта мысль согревает душу и словно змея, распознаётся в груди. Зачем пытаться жить заново если можно забыть, укрыться в стране вечного покоя. Как Хеймитч. Нет, не умирать. Я даже для этого не пригодна, я слишком трусливая. Напиться до чёртиков. Так чтобы не узнать родную мать. Мысль о маме закрадывается в душу и я понимаю как непривычно называть её «родной». Нет. Я не хочу быть как она. Да, я права. Но только в том что я слишком трусливая, трусливей мамы. Даже она сейчас пытается начать новую жизнь, а я грежу запоем. Нет, надо с этим что-то делать. Я приняла решение. Я должна всё исправить. Я должна расставить все по полочкам. Так чтобы потом исправлять было нечего. Я должна поговорить с Питом. Я должна всё это закончить. Под шумом леса и стрекотом кузнечиков, я сижу ещё около часа, вдыхая ночной, ароматный воздух. Вспоминаю ещё один такой вечер. Когда я не знала что делать и куда деваться, когда надежда и вера покинули меня, оставив за собой лишь жалкое послевкусие. Когда я, сидя вот так вот, решала что-же делать дальше. Закрываю глаза и уношусь в даль. В разгромленный район Капитолия, где мы остановились в ту ночь… «Вспомни и спасай.» Вот что сказал мне тогда Хеймитч. Только теперь ситуация гораздо сложнее. Ведь спасать теперь надо нас обоих. Воспоминание змеей распознаётся в сознании, заставляя меня перенестись туда, где холодный ночной воздух душил меня моей же беспомощностью… Удивительно быстрая перемена. Когда Пит появился, всех волновало лишь то, насколько он опасен. Прежде всего, для меня. Но лишь звонок Хеймитча открывает мне глаза. — Чего ты добиваешься? — напускается он на меня. — Хочешь его спровоцировать?  — Чепуха. Я хочу только, чтобы он оставил меня в покое! — Он не может оставить тебя в покое! После того, что с ним сделали в Капитолии, — говорит Хеймитч. — Возможно, Койн послала его к вам, чтобы он тебя убил, но Пит этого не знает. Он не осознает, что с ним произошло. Ты не можешь винить его… — Я и не виню! — Нет, ты винишь! Ты снова и снова наказываешь его за то, что ему неподвластно. Да, ты должна быть с ним настороже. День и ночь не выпускать из рук оружия. Но попробуй представить себя на его месте. Что, если бы Капитолий взял тебя в плен, охморил, а потом прислал убить Пита? Думаешь, он вел бы себя так же, как ты сейчас? Я молчу. Нет. Ни в коем случае Пит не стал бы себя так вести. Он любой ценой пытался бы вернуть меня прежнюю. Не поставил бы на мне крест, не бросил, не стал бы меня оскорблять. — Ты и я, мы обещали друг другу спасти его. Помнишь? — спрашивает Хеймитч и, не дождавшись моего ответа, добавляет: — Вспомни и спасай. Затем отключает связь. Вспомни и спасай. Слова эхом отдаются в сознании, заставляя обратить на них внимание. А нужно ли вообще кого-то спасать? Если все те кого я когда-либо пыталась спасти, либо умерли, либо как минимум видеть меня не хотят. Я пыталась спасти Прим, но она умерла. Я пыталась спасти Руту, но она умерла. Я пыталась спасти Цинну, но он умер. Я пыталась спасти Финника, но он тоже умер. Стоит ли пытаться спасти ещё кого-нибудь? Конечно стоит. Ведь я пыталась спасти Пита и спасла. С завтрашнего дня я начну новую, лучшую жизнь. Чтобы помочь Питу, надо сначала разобраться с самой собой. Мысленно прощаюсь с папой, Рутой и Цинной. Финник. Ты был лучшим другом. Всегда помогал мне во всем в чём мог, я очень уважаю тебя. Ты умер во время придуманного мною, к тому же не успешного задания. Тогда мы лишь потеряли людей. В том числе и тебя. И ничего не добились. Мне очень жалко Энни, я не знаю как она живёт без тебя. Я бы не смогла. Я обещаю что буду помогать ей, и Финнику младшему. О нём говорили по телевизору. Он родился несколько месяцев назад. Я обещаю что не забуду тебя. Что буду помнить твои глаза цвета моря вечно. Твою улыбку и умение шутить даже в самых сложных ситуациях. Я прощаюсь с тобой. Но я обещаю что никогда тебя не забуду. Прощай. Прим. Мне пора отпустить её. Прим. Я так люблю тебя. Ты ушла оставив за собой лишь бесполезные отблески счастья. Я обещаю помнить тебя. Твою доброту, твою совесть и честь. Обещаю видеть твои голубые глаза в глазах Пита. Обещаю что не буду грустить, чтобы твоя смерть не прошла зря. Я прощаюсь с тобой. Но я обещаю что ты всегда будешь там, глубоко в сердце. Всегда. По лицу текут слёзы, но я всё-же нахожу в себе силы продолжить: Вы все. Вы все будете там, глубоко в моём сердце. Всегда. На душе вдруг становится так спокойно, будто камень с плеч упал. Я чувствую свободу. Наконец-то. Больше не нужно бояться за жизни других. Я не хочу бояться, я стала сильнее. Я понимаю, что я наконец, по истине обрела свободу. И сейчас, когда я тихо поднимаюсь по ступенькам дома, я нахожу в себе силы зайти в комнату Прим и взять оттуда её любимые ленты. Как напоминание о том, что она всегда была прекрасна. И как напоминание о том, что ещё не поздно всё исправить. Мысленно напоминая себе помочь Энни и Питу, я засыпаю. Я поговорю с ними завтра. С обоими. И с Питом, и с Энни. В эту ночь я не вижу кошмаров. Я вижу их. Всех тех, с кем попращалась. И теперь они не упрекают меня в своей смерти, они лишь смотрят и улыбаются, все вместе. Я запомню их такими. Счастливыми. Навсегда.