Имя моё - Эльза Разенграффе

Я подкинул несколько сухих прутьев в огонь, и костёр, до этого момента уже начавший затухать, разгорелся с новой силой. Зябко поёжившись, поплотнее закутался в тёплую меховую накидку и взял кружку с горячим чаем. Тёплые стенки грели покрасневшие от холода пальцы. Зима в этом году казалась намного суровее, чем обычно. Хотя, не исключено, что это чувство было навеяно экстремальностью ситуации.       Уже как полтора месяца шла кампания. Нельзя было сказать, что наша армия продвигалась медленно, однако постоянные стычки с эренделльскими войсками, вкупе с некоторыми проблемами в подвозе необходимого снаряжения, сбивали заданный в начале бодрый темп. Это было нормально. Никто не обещал нам лёгкую прогулку. Каждый солдат Свадинга знал, что война эта станет тяжёлым испытанием для всех. Во всей этой ситуации радовало одно: наши враги находились в таком же сложном положении. Хотя нет. Для них всё обстояло куда хуже. К сегодняшнему дню мы получили треть территории Эренделла. Если так пойдёт и дальше, то к началу весны мы сможем окончательно их разгромить. Но это было бы в идеале. Недавно генерал сообщил, что по данным разведки, все основные вражеские силы отступают к Поллуксу – второму по величине городу королевства. Именно там они надеются дать нам отпор и переломить ход кампании. Но это нам даже на руку. Если мы разобьём все их силы в одном сражении, то это будет конец войны. - Ну что, капитан? – К костерку подошёл крепко сложенный гренадёр с погонами майора. Сев на небольшой пень напротив меня, он аккуратно положил свой мушкет рядом. Достав из походной сумки такую же деревянную кружку, как и у меня, он без какого-либо зазрения совести потянулся к железному чайнику, висевшему над костром. - Ты же не против если я угощусь? – Перехватив мой недовольный взгляд, он всё же соизволил спросить разрешения. - А что-то изменится, если я скажу “нет”? – Недовольно спросил я в ответ. - Смотри, дерзость по отношению к старшим по званию обычно ничем хорошим не заканчивается. – Покачал он пальцем, а затем наполнил свой стакан. Отпив пару глотков, он недовольно скривил своё лицо. – Ну и гадость ты конечно завариваешь. Лучше бы чего покрепче с собой пронёс. Кстати, - Вояка наклонился вперёд и чуть тише произнёс. – У Марксона из семнадцатого полка еще осталось немного первоклассного шнапса. А не той дряни, что лежит в складах этих эренделльских собак. Нужно?       Я ничего не ответил. Открыв свою сумку, я достал небольшой холщовый мешочек со смесью трав и кинул щепотку в опустевший чайник. Затем, забив снегом, я отправил его обратно на костёр.       Глядя на моё хмурое лицо, майор усмехнулся: «Что, тяжёлый день?». - Ты слышал генерала. Эренделльцы скорее всего сейчас проводят перегруппировку войск и готовятся к решающей битве. - И что? – Судя по довольному и безмятежному виду Эрнеста, он уже позволил себе продегустировать сомнительное пойло Марксона. - Тебя это вообще не тревожит? - Я думаю ты не о том волнуешься. - Неужели? – После последних слов друга я даже чуть не поперхнулся остатком отвара. - А тебя что-то удивляет? - О чём же я по-твоему вообще должен переживать?       Эрнест взял небольшой мешочек и достал оттуда горсть сухарей. Обмакнув один из них в отвар, он с удовольствием его разгрыз. - Вообще, ни о чём не надо волноваться. – Посмотрев на меня, начал майор. – Но мы ведь оба знаем, что это невозможно, верно? - Хватит меня лечить. – Махнул я рукой. – Уже восемь лет несёшь свою чушь и сидишь с довольным видом. - Опять ты меня перебиваешь. – Недовольно покачал он головой. – А потом жалуешься. - Тебя совсем не волнует, что можем не пережить ту битву? Эрнест подобрал с земли несколько прутьев и кинул их в огонь. - Нет. Меня больше волнует, что мы будем делать, после того, как эта война закончится. – Он сделал последний глоток из своей кружки, поморщился и выплеснул остаток в снег. – А то, доживём мы до этого момента или нет. Это уже не столь важно. - Подобное безразличие - это плохое качество для командира. – Укоризненно покачал головой я. - Послушай, Джек. Ты можешь себе сейчас забивать голову разной чушью, наподобие как выжить в следующем бою, как дожить до конца недели или до конца следующего дня. Но только правда в том, что это всё не будет иметь смысла, если, например, завтра утром тебе снесут голову удачным попаданием. Как бы ты не пытался подготовиться к ситуации, судьба всегда подготовит для тебя самый неожиданный сюрприз. И все твои планы пойдут коту под хвост. Ты этого никак не изменишь. - И что ты предлагаешь, вообще не думать о том, что нас ждёт? - Почему же, нет. Как я уже говорил, беспокойся о том, что будешь делать потом, дома.       Я налил себе в кружку еще немного горячего отвара и посмотрел на самодовольное лицо майора. Мне было не особо приятно думать о таком. Я привык решать дела по ходу их поступления. Загадывать что-то на будущее мне казалось очень плохой приметой. Нет, я не был особо суеверным человеком, предпочитая всегда рассчитывать в основном на свои силы. Однако на войне мышление менялось. Каким бы отважным воином, а также гениальным стратегом ты не был, всегда могло что-то пойти не так. Внезапно опустившийся на поле боя туман, пуля, случайно срикошетившая прямо в тебя. Тысячи и тысячи мельчайших факторов, на которые ты никак не мог повлиять, могли не дать дожить тебе до следующего дня. В таких условиях ни одному солдату даже в голову не придёт хоть как-то умышленно нарушать приметы, позволяющие тебе уцелеть в следующем бою.       Я посмотрел на тёмные стволы деревьев, среди которых виднелись многочисленные огоньки. В связи с увеличением ширины фронта, возникла реальная опасность обхода наших основных сил с флангов. Дабы подобного не произошло, наш полк получил приказ двигаться на пять километров южнее. Несмотря на первоначальный план о соединении всех наших войск в одну ударную армию, командование не пошло на это. В результате к Эренделлу двигались три армии, между которыми шли несколько полков. На сколько это было эффективнее я не знал. Но, судя по тому, что никто до сих пор не смог хоть как-то замедлить наше наступление, стратегия была выбрана правильно. - Ладно. – Выплеснув остатки отвара в снег и убрав стакан в сумку, я подобрал свой мушкет. – Я пойду уже, пожалуй. - Ну иди. – Кривая усмешка появилась на лице майора.       Несмотря на его тяжёлый характер, Эрнест оставался моим единственным другом, поэтому я давно уже привык не обращать внимания на его колючие высказывания. Моя палатка была расположена почти в центре нашего небольшого лагеря. Многие солдаты уже спали, набираясь сил для следующего дня. Не спали всего две роты, бойцы которых были расположены по периметру нашей стоянки.       Зайдя в палатку, я рухнул на меховую подстилку и накрылся с головой таким же меховым одеялом. Пронизывающий до костей холод начал постепенно отступать, и я даже не заметил, как погрузился в тревожный сон.       Даже не знаю, сколько продлился мой отдых, однако мне казалось, что прошло всего несколько мгновений. Оглушительный ружейный залп, казалось прогремел у меня прямо под ухом. От столь громкого звука я резко встал и огляделся. Длинная горящая свеча, специально оставленная мной, была оплавлена лишь на четверть. Хотя, даже и без неё было достаточно светло. На секунду даже показалось, что это лучи восходящего солнца проникали в палатку, но всё оказалось гораздо хуже. Схватив свой мушкет, я выбежал из палатки. Благо, я был уже в кирасе, поэтому не пришлось терять время на лишние телодвижения. Один из небольших складов пороха, спрятанный в небольшой землянке взлетел на воздух, попутно воспламенив несколько палаток. Дым от них ухудшал и без того плохой обзор на происходящие события. Это же насколько бесстрашными или же безумными были эренделльцы, что решились напасть на целый боевой полк, пусть даже и ночью. Это было бы логично, если бы рядом с нами не располагались основные силы, если только… От осознания возможной правды, на секунду меня даже сковал ужас происходящего. Если только Эренделл не решил за одну ночь несколькими мощными ударами своей армии обескровить наши силы.       Упав за ближайшей повозкой, я огляделся и чутка перевёл дух. Панические мысли, возникшие несколько мгновений назад, улетучились, будто их и не было. Такого просто не могло быть, чтобы такая большая армия могла подобраться к нам незамеченной. Это было обыкновенное точечное нападение, не больше.       В десяти метрах от меня, также укрывшись за повозкой с провиантом сидел лейтенант одной из роты, что несла сегодня ночную вахту и кричал что-то своим бойцам. Хоть и путь до него пролегал по открытой местности, я решил добежать до него.       Перебежка в такой ситуации была далеко не самым опасным занятием, учитывая, что местность уже заволакивал пороховой дым, тем не менее, в считанном метре от его укрытия в спину мне прилетела тяжёлая свинцовая пуля. Она не смогла пробить тяжёлую стальную броню, однако её удара хватило, чтобы сбить меня с ног. Упав прямо под ноги лейтенанта, я закашлялся от ноющей боли, возникшей во всем корпусе. - Какова ситуация? – С трудом отдышавшись, прохрипел я. - Непонятно, герр капитан. – Ответил лейтенант. – Их, похоже, не особо много, однако они смогли взорвать один из наших пороховых погребов и, воспользовавшись сумятицей, обстреливают нас с западной стороны. - Вы послали гонца? - Да, только что. - Ясно. – Мой взгляд лихорадочно бегал по окрестностям. Надо было срочно отвлечь противника, чтобы дать время полковнику перегруппировать силы для нормальной обороны. Наш лагерь располагался на небольшой поляне, окружённой лесом. Враг умело воспользовался этим. - Видишь вот то широкое дерево с двойным стволом? – Крикнул я лейтенанту, указывая на северо-восточную опушку леса. - Да, вижу. - Вот, прикажи своим бойцам двигаться туда вслед за мной. Обойдём их и ударим с флангов. Через три минуты, чтобы был там. Всё понял?       Повторно получив положительный ответ, я сорвался с места, и, перебежками направился в сторону палаток, где была расположена моя рота. Бойцы уже заняли какие-никакие укрытия и вели огонь по участку леса, откуда примерно доносились выстрелы. Несмотря на то, что попасть в кого-то в такой ситуации было бы просто невероятным чудом, это всё равно играло нам на руку, постоянно нервируя противника и не давая вести более прицельную стрельбу. - Крег, Дорс. – Крикнул я двум офицерам, что также вели стрельбу из своих укрытий. – Со своими взводами за мной! Дрейк, ты с бойцами прикрываете нас. Всё понятно?       Благо с дисциплиной у нас было всё в полном порядке, поэтому, когда я побежал к обозначенному месту, за мной уже бежали около пятидесяти человек. Встреченный мною лейтенант уже находился на условном месте еще с двадцатью солдатами. Быстро оценив имеющиеся под моим управлением силы, мне стало немного спокойнее. Сейчас мы начнём битву уже на равных. В глазах солдат читались злость и негодование. Мне это понравилось. В таком состоянии воины могут разгромить любого, даже превосходящего нас в числе противника. - Значит так, двигаемся в две шеренги за мной. Не плотно, постоянно прикрываемся деревьями. Огонь открывать только после моей команды. Глядеть в оба! - Так точно, герр капитан. – Раздался в ответ негромкий хор голосов.       Дождавшись построения солдат, я двинулся в обход нашего лагеря, который продолжал перестреливаться с, засевшим в чаще, врагом. Пороховой дым, застилал лес, уменьшая видимость. Однако я надеялся, что это сыграет и нам на руку. Но этого не случилось.       Едва мы увидели очертание вражеских бойцов, как по нам открыли огонь. Каким образом они умудрились обнаружить нас раньше, чем мы их, было совершенно непонятно. Создавалось впечатление, что противник обладает прямо-таки звериным чутьём. Чудом не поймав своим страдальческим телом ни одной пули, я присел за стволом одного из деревьев. Моей команды даже не потребовалось. Едва мы попали под обстрел, наши солдаты открыли ответную пальбу. Высунувшись из-за ствола, я поймал в прицел один из силуэтов и выстрелил. Было сложно сказать, попал я или нет. Не дожидаясь ответного “подарочка”, я спрятался обратно и крикнул своим бойцам не высовываться. Необходимо было просто измотать противника, раз наш план с незаметным ударом с фланга накрылся медным тазом. - Что будем делать? – Подползя ко мне, прокричал лейтенант. - Сидим, отстреливаемся и ждём. Скоро подойдёт подмога.       Скинув с плеча небольшой подсумок, офицер молча достал три гранаты и показал их мне. «Вот то, что нам нужно!» пронеслось у меня в голове, увидев небольшие бомбы. Сам я не успел захватить с собой столь нужный сейчас боеприпас и был уверен, что их не взял с собой никто из офицеров. Но теперь ситуация кардинально изменилась. - Слушай меня, лейтенант. – Прокричал я в ответ, беря гранаты. – Передай другим, что как только прогремят взрывы гранат, идём в штыковую, понятно? - Да, всё понял, сейчас.       Увидев, как лейтенант дополз до двух остальных офицеров, также стрятавшихся за стволами деревьев, я достал из кармана огниво и зажег небольшую деревянную палочку. Подпалив от него фитили, я кинул одна за другой все три гранаты. Серия оглушительных взрывов заложила уши. Вражеский огонь затих, что являло собой идеальный момент для атаки. Промедление в этой ситуации означало бы бессмысленность расходования столь ценного боеприпаса. К счастью, наши бойцы тоже это прекрасно осознавали, поэтому не промедлили. Эхо взрывов еще летало в воздухе, а мы уже неслись во весь опор к вражеской позиции. Выкинув бесполезный в этой ситуации мушкет, я выхватил саблю, а в другую руку взял пистолет.       Эренделльцы не успели отойти от шока, как на них накинулись мы. Подбежав к тому месту, где сидел неприятель, мне предстала жуткая картина действия гранат. Я бросал их веером, чтобы накрыть осколками большую площадь. Многие враги были ранены или убиты. Тем не менее среди них еще оставались солдаты, способные держать оружие в руках.       Полоснув саблей первого поднимавшегося врага по шее, я выстрелил в другого, который уже поднимал свой мушкет и нацеливал его на подбегающих бойцов из моей роты. Наша атака была стремительна и беспощадна. Накинувшись на врага словно ураган, мы за несколько минут перерубили всех боеспособных врагов.       Стоя среди поверженных противников в луже крови, я не чувствовал ничего кроме жуткой усталости. Даже радости победы не было. «Победа за нами!» воскликнул один из моих бойцов, и все остальные радостно поддержали его, наполнив лес победоносными криками. Но только один возглас разрушил эту радостную какофонию. Крик страха и ужаса: «Ложитесь капитан!» Последнее, что я успел запомнить - чудовищный взрыв, раздавшийся где-то рядом и накрывший меня волной жара и осколков…