Choices and Consequences/Выбор и Последствия

Белла была другой. Джаспер заметил это в ту секунду, когда она сошла с самолета из Италии. В ней была сила, которой катастрофически не хватало, когда они оставили её в сентябре. Сила сильнее стали. Это была сила, которая развивалась у людей, пострадавших от рук этого мира, у тех, кого избили и разрубили на куски, прежде чем они медленно поднялись и старательно собрались вместе. У неё была более тёмная аура, чем он помнил. И сила духа, намекающая на потерю, которую она пережила, на предательство и отказ, которые она испытала. Каким-то образом все эти страдания сделали её сильнее. Мучительная боль, которую клан причинил ей своими действиями, зажгла её душу, и когда пламя, наконец, угасло, она превратилась в нечто, что Джаспер нашел поразительно красивым. Вместо того чтобы позволить огню поглотить её, она позволила ему изменить её. Благодаря их действиям, теперь она выжила, и Джаспер это заметил. Как он мог этого не сделать? Первое, что сделала Белла, когда вышла из самолета в Порт-Анджелесе - созвала семейное собрание. Затем она позволила Карлайлу и Эсми обнять ее, прежде чем взглянуть на Эммета. Она долго смотрела на него, чувствуя такую волнующую мешанину эмоций, что Джаспер не мог понять, что происходит. Её тяжёлый взгляд заставил Эмметта беспокойно поёжиться, и её беспорядочные эмоции улеглись за секунду до того, как она, наконец, сделала шаг вперед. Схватив Эммета и Розали за руки, она потащила их за дверь аэропорта, тихо кинув через плечо: — Я еду с Эмметом и Розали. Увидимся в доме. Когда она уверенно вышла за дверь, по ней прокатились странные эмоции, которые Джаспер не мог точно определить. Однако ему нравились эти ощущения. Как будто что-то схватило его и буквально подняло его душу в воздух, и он был странно разочарован, когда её больше не было в пределах досягаемости, заставив его душу резко упасть на землю. Это было гипнотическое чувство, резонировавшее с ним на фундаментальном уровне. В течение многих лет он питался счастьем Элис, пробуя её головокружительные эмоции, как будто они были блюдами в восхитительном буфете. Джаспер наполнил себя ими, впитывая их, как губка, но эмоции, которые он только что испытал от Беллы? Он не ухватился за них, это они завладели им. Они взывали к нему, к какой-то неизвестной его части, которую он нечаянно похоронил. Он чувствовал, как эта часть медленно открывает глаза и стряхивает последние остатки своего глубокого сна. Он внезапно почувствовал себя более осознанным, чем за последние десятилетия, как будто пушистые эмоции Элис больше не могли затуманить его разум. Эдвард одарил его странным любопытным взглядом, отметив внезапную ясность его мыслей, и Джаспер просто ему подмигнул. Ошеломленные внезапным уходом Беллы, Карлайл и Эсми подождали, пока они не перестанут слышать её сердцебиение, прежде чем повернуться и озадаченно взглянуть на Элис и Эдварда. Они действительно не знали, чего ожидать от встречи с Беллой, но это было определённо не то. Она намекала, что они были семьей, её семьей, созвав семейное собрание, и даже, казалось, была рада их видеть, но она уехала так быстро, выйдя из самолета, что это оставило их в замешательстве. Эдвард просто покачал головой, его глаза потемнели, а в груди поднялся хаотичный клубок эмоций. Элис, с другой стороны, посмотрела на них с грустью, её глаза на секунду задержались на Джаспере, и она пробормотала: — Все меняется. Белла выбрала другой путь, и дорога, которую она выбрала, не ведет её обратно к Эдварду... Всё кончено. Она не передумает. Пока Эсми и Карлайл спокойно спорили с Элис и Эдвардом о том, что видела Элис, мысли Джаспера улетели в совершенно другом направлении. Он снова посмотрел на дверь аэропорта, глубоко задумавшись. На самом деле Джаспер был впечатлен. Честно говоря, было нелегко противостоять Элис и Эдварду, особенно когда они сталкивались с ними двумя одновременно. После стольких лет, проведенных с Калленами, он знал, что было почти невозможно придерживаться своего мнения, когда Элис изо всех сил пыталась изменить исход этого решения. Думать, что это сделала Белла... ну, это было то, что заставило его сесть и обратить внимание. В этот момент он, наконец, понял, какие волнующие эмоции испытывала Белла, выходя за дверь. Это была свобода. Она чувствовала себя совершенно свободной, и теперь, когда Джаспер испытал это чувство, он почувствовал, что его душа жаждет большего. Джаспер снова подключился к разговору, идущему рядом с ним, когда Карлайл спросил Элис, что еще она видела в будущем. Резкая вспышка боли пронзила её, и он рефлекторно прижал её к себе. С противоречивым видом она взглянула на него, прежде чем повернулась к Карлайлу и мрачно сказала: — Она запретила мне смотреть. Она знает, что я не могу остановить каждое видение, но она сказала мне прекратить активно искать что-нибудь, связанное с ней. Белла сказала, что у меня была возможность вмешиваться каждый день после того, как мы уехали, чтобы изменить одинокий путь, на который мы её отправили, но я этого не сделала. Из-за того, что я не положила конец ее страданиям, она говорит, что у меня нет больше права искать видения о ней. Элис закончила это шокирующее заявление взглядом в сторону Эдварда, и это действие заставило Джаспера инстинктивно отодвинуться от неё. Но Элис этого даже не заметила, слишком сосредоточенная на мысленной ругани Эдварда. Джаспер разочарованно покачал головой, понимая, что она все еще не осознаёт урока, который Белла пыталась преподать ей. Действия Элис были её собственными, и это было то, что Белла пыталась ей показать. Она не могла винить Эдварда за сделанный ею выбор. Элис ни разу не рассказала им, как сильно Белла страдает без них, и она могла бы положить этому конец простым телефонным звонком. Её дар был вызван выбором, и из всех них Элис должна была распознать, какой из плохих выборов, сделанных Калленами, был исключительно её собственным. В доме было устрашающе тихо, когда они, наконец, последовали за Беллой в их старый дом. Сначала они все гадали, уехала ли Белла, решив покончить с этим еще до того, как они доберутся до подъездной дорожки. Но потом они уловили размеренное биение сердца и последовали за расслабляющим звуком в гостиную, где Эммет и Розали сидели на одном из удобных белых диванов Эсми. Они замерли на месте, когда нашли спящую Беллу, не веря тому, что они видели. Белла свернулась калачиком на коленях Роуз, её руки были крепко обвиты вокруг её шеи, а лицо уткнуто в её изгиб. Что шокировало их ещё больше, так это яд, затуманивающий глаза Роуз, и то, как жестокий, обычно стойкий вампир цеплялся за неё в ответ. Роуз беспомощно посмотрела на них, когда они остановились перед ней, крепче прижимая Беллу к себе, как будто боялась, что они попытаются отобрать у неё девушку. Эмметт обнял её за плечи и нежно провел пальцами своей свободной руки по волосам Беллы, выражение крайнего стыда на его лице заставило их сердца сжаться. Успокаивающие движения его руки замедлились, когда они замерли перед ним, и он взглянул на них уголком глаза, прежде чем возобновить нежные поглаживания. Когда Эммет, наконец, заговорил, его голос был нехарактерно хриплым: — Нам никогда не следовало уходить. Я пошел вместе со всеми вами, потому что думал, что скоро Эдвард передумает, но... — он сглотнул, и этот легкий звук, казалось, грохотал в их ушах, — Мы позволили ей поверить, что мы бросили её, не оглядываясь назад? Если бы мы ушли всего лишь на мгновение, пока она так себя чувствовала, это все равно было бы слишком долго. Эсми упала перед ним на колени и нежно потянулась, чтобы погладить его лицо, тихо заверяя его: — Мы бы заставили тебя уйти, Эммет. У тебя не было выбора. Глаза Эммета заслезились, и он покачал головой, споря тихим голосом: — Ты ошибаешься, Эсми. У меня был выбор. У каждого из нас он был, и Белла это знает. Ты не могла меня остановить, если бы я хотел остаться или вернуться за ней, когда я, наконец, понял, что Эдвард не вернется. Я ее брат. Она ожидала, что я буду рядом с ней, чтобы поддержать её, когда она чувствовала, что её мир рушится. Я был ей нужен, и меня там не было. Его тело затряслось от тихого рыдания, и он выдохнул: — Я причинил ей боль больше всего. Я причинил ей боль больше, чем Эдвард. Любовь приходит и уходит. Семья должна остаться. Эсми нежно погладила его по щеке и посмотрела на Беллу, её глаза начали наполняться ядом, когда пришло осознание этого. Роуз инстинктивно притянула Беллу к себе, уклоняясь от Эсми в тщетной попытке защитить Беллу от дальнейшего вреда, и это непроизвольное движение вызвало тихий крик из горла Эсми. Джаспер практически видел мысль, которая пришла в голову Роуз, когда она уклонялась. Эта мысль часто приходила ему в голову в последние несколько месяцев, и он не был достаточно храбрым, чтобы озвучить ее из страха причинить вред Эсми. Глядя на Беллу сейчас, и на то, как она цеплялась за Роуз во сне, Джаспер почувствовал приступ стыда из-за того, что не сказал эту мысль раньше. У него никогда не было шанса сформировать связь с Беллой, поэтому он не чувствовал себя правым, причиняя боль тому, с кем на самом деле разделял связь. Но эта недавно пробужденная часть его разорвала его в тот момент, ругая его за то, что он позволил этому спящему ангелу страдать больше, чем следовало бы. Даже сейчас у Джаспера было искушение сказать это, сказать то, что он должен был сказать месяцы назад, но он снова промолчал, но на этот раз с уверенностью, что произносить эти слова просто излишне. Эсми уловила обвиняющий взгляд Роуз и, несомненно, спрашивала себя, чего бы Джаспер хотел от неё. Какая мать оставит свою дочь, когда её сердце только что разбил тот, кого она любила больше всего? Белла с первого дня дала понять, что любит Эсми как мать, и Джаспер не раз говорил об этом Эсми. Эсми всегда ценила то, как Белла относилась к ней, поэтому Джаспер не мог поверить, что она смогла оставить Беллу только потому, что Эдвард решил, что это будет к лучшему. Он знал, что мысли Эсми часто возвращались к Белле, девушке, которую она любила как дочь, но это был первый раз, когда она действительно осознала, что сделала своим уходом. Пораженная от стыда, Эсми склонила голову. Сожаление вылилось из неё, когда её маленькое тело содрогнулось от тихого душераздирающего рыдания. Карлайл присоединился к своей супруге на полу и обнял ее, заключая в сладко-горькие объятия. Каким бы старым он ни был, и каким бы мудрым он ни казался, он этого не ожидал. Он не знал, насколько сильно их действия повлияют на красивую девушку, спящую на коленях Роуз. Эммет был прав, у всех был выбор, и Карлайл знал, что он сделал неправильный. Роуз встретилась глазами с Джаспером, когда она держала спящую Беллу, и именно тогда он это почувствовал. Что бы Белла ни сказала им, прежде чем, наконец, закрыла свои усталые глаза с синдромом смены часовых поясов, она серьезно повлияла на убеждения Роуз. Она находилась в процессе внутреннего восстановления, выковывая что-то новое из частей, в которые Белла превратила её, и в основе этого лежала страстная любовь к Белле и бесконечная преданность. С Розали было нелегко установить контакт, поэтому тот факт, что эта новая, более сильная Белла не только достигла её, но и изменила её на фундаментальном уровне? Это заметил Джаспер. Роза заметила его растущую заинтересованность, и ее глаза ожесточились. Между ними прошло безмолвное предупреждение, которое никто не понял и не уловил. Эмоции Роуз сменились яростным чувством защиты, за которое Джаспер всегда любил её, и его взгляд переместился на Беллу, где он увидел душераздирающе красивого человека, который чувствовал себя настолько спокойно в объятиях вампира, что она фактически заснула. Он снова встретился глазами с Роуз и медленно кивнул. Он не причинил ей вреда, она была редким лучом света, принесенным в тёмный и уродливый мир. Каким бы уродливым ни был их мир, Белла каким-то образом нашла в нём красоту, и Джаспер не позволил бы никому отнять это у неё. В тот момент Джаспер был уверен, что Белла может истекать кровью, и он не бросится на неё. Что-то внутри него изменилось, и та его часть, которая спала последние несколько десятилетий, хотела защитить её любой ценой. Взглянув на остальных членов семьи, Джаспер посмотрел на Роуз и Эммета и с любопытством спросил: — Вы знаете, почему она созвала семейное собрание? Несмотря на то, насколько он чувствовал себя виноватым и пристыженным, Эммет не мог не улыбнуться в ответ на вопрос Джаспера. Роуз взглянула на него и, закатывая глаза, объяснила: — Вольтури выступили против Эдварда и дали нам приказ либо изменить её, либо убить. Она созвала семейное собрание, потому что хотела проголосовать и позволить клану решить, должна ли она быть обращена- Ухмыляясь, вмешался Эммет: — Она передумала по дороге. Сначала она решила, что неправильно давать Эдварду право принимать это решение, что мы все должны иметь право голоса, но потом она поняла, что это не так. Это тоже не наш выбор. Только её. Она хочет, чтобы её обратили, и решила, что единственное, что может сказать семья, - это решить, кто это сделает. Она сказала, что вернется в Италию, если ни один из нас не подойдет и не обратит её, — его взгляд упал на Элис и Эдварда, когда Эдвард издал звук несогласия, и его голос стал мрачным и угрожающим, — Нет. Мы больше не можем решать за неё её будущее. Джаспер подавил улыбку, увидев, как предупреждающий взгляд и угрожающий тон Эммета заставили Элис и Эдварда отступить и замолчать. Использование имени Вольтури против них было мудрым ходом, но он не ожидал, что Белла примет такое смелое решение. Она определенно изменилась с сентября, и Джаспер был странно взволнован, узнав, чем ещё отличается Белла от себя прежней. Каллены медленно обнаружили, что собираются вокруг Беллы после того, как Эммет снова замолчал. Вытянувшись, как планеты, вращающиеся вокруг Солнца. Они всё ещё не могли уйти от неё, не в силах вынести её потерю из виду после того, как так долго были отрезаны от неё. Теперь они знали, что потребуется много тяжёлой работы, чтобы вернуть её доверие, что сделанный ими выбор имел долгосрочные последствия, но они были полны решимости как-то исправить это. Даже Элис казалась неуверенной рядом с Беллой, во что было немного трудно поверить, поскольку она знала, что ждет её в будущем. Сначала Эдвард попытался сесть рядом с Розали и, следовательно, с Беллой, но Элис быстро покачала головой, и взгляд Роуз снова встретился с Джаспером. Она молча умоляла его заполнить это пустое место, и, как бы он ни был заинтригован, Джаспер покачал головой. Очевидно, Белла набросилась на Эммета и Роуз по пути домой, и он не хотел быть следующим. Быть первым, что она увидит, открыв глаза, показалось ему плохой идеей. — Пожалуйста, - прошептала Роуз, - ты единственный, кто не причинил ей вреда, единственный, на кого она не злится. Остальные Каллены внутренне съёжились от этого и с удивлением посмотрели на Роуз. Никто не был удивлен больше, чем сам Джаспер, который медленно повторил: — Она не злится на меня? Я тот, кто пытался убить её! — Она не винит тебя в этом, - вмешался Эммет. — На самом деле она винит Элис и Эдварда. Джаспер, Элис и Эдвард вздохнули от удивления и сосредоточились на нем. Эммет ни разу не оторвал взгляд от Беллы, объясняя: — У тебя не было возможности приспособиться к ее запаху, как все, Джаз. Она певица Эдварда, и она узнала, что это значит в Италии. Если Эдвард мог приспособиться, тогда ты тоже мог, но Эдвард и Элис держали Беллу подальше от тебя. Она сказала нам, что пыталась дать тебе такой же шанс приспособиться, но каждый раз, когда она решала поговорить с тобой об этом, Эдвард или Элис останавливали ее. В замешательстве Джаспер посмотрел на жену, которая отказывалась смотреть ему в глаза. Она чувствовала себя виноватой, и Джасперу это совсем не нравилось. Действуя инстинктивно, он подошел к Роуз. Элис и Эдвард напряглись. — Это опасно, - поспешно возразил Эдвард, и Эммет издал низкий предупреждающий рык. Джаспер полностью проигнорировал его, не отрывая глаз от своей жены, когда он медленно сел рядом с Беллой. Когда он подсел ближе, она напряглась ещё больше. Когда-то он думал, что напряжение, которое она чувствовала, было вызвано беспокойством о том, что её лучшая подруга подверглась опасности, но теперь? Джаспер не был так уверен. Без ничего, кроме болезненного любопытства, он медленно потянулся к руке Беллы, не отрывая взгляда от Элис. За секунду до того, как он прикоснулся к ней, Элис подняла глаза со злобой в глазах и прошептала: — Не надо. Если ты действительно любишь меня, не делай этого. Рука Джаспера замерла. Он действительно любил Элис и был разбит. Каким бы любопытным он ни был, и насколько виноватой ни была Элис, Джаспер просто не мог заставить себя пойти против такой просьбы. То, что ни один из них не предвидел, было тем, что судьба взяла дело в свои руки. Белла заёрзала во сне, и её рука задела протянутые пальцы Джаспера. В тот момент, когда её кожа соприкоснулась с его, их обоих охватил абсолютный покой и завершенность. Поражённый этим ощущением, Джаспер повернулся, чтобы посмотреть на изящного человека, когда она расслабленно вздохнула. Элис ушла, когда он снова посмотрел вверх, и Эдвард последовал за ней по пятам. Джаспер на секунду замешкался, испытывая искушение преследовать её и противостоять ей, но когда он снова посмотрел на Беллу, он решил, что ему всё равно. Он всегда хотел, чтобы Элис была счастлива, и если бы кто-то другой мог принести ей это счастье, он бы отпустил её, но Элис, очевидно, не чувствовала того же. Ее больше волновало собственное счастье, чем его, и это ужалило. Полностью повернувшись к Белле лицом, Джаспер некоторое время изучал спящую девушку, прежде чем пробормотать: — Отдай мне её, Роуз. Розали не нужно было спрашивать дважды. Даже если она не видела, как потемнели глаза Элис, когда Белла двигалась во сне, она почувствовала это, когда уже расслабленные мышцы Беллы расслабились еще больше. Только прикосновение одного человека могло заставить Роуз так расслабиться, и в тот момент она знала, что Элис и Эдвард скрывали от них всех огромный секрет. Роуз посмотрела на Джаспера и внимательно изучала его. Осторожно обняв Беллу, она отметила нежное выражение его лица, когда Белла инстинктивно прижалась к нему. Его эмоции медленно утекали, когда он обнял её, и вся комната вздохнула, когда на них обрушился абсолютный покой, который он чувствовал. Эсми и Карлайл обменялись взглядами, когда его эмоции захлестнули их, осознав, насколько многое нужно изменить. Они позволили Эдварду и Элис руководить кланом, но эмоции, которые Джаспер испытывал с Беллой на руках, сказали им, насколько большой ошибкой это было. Эммет был прав, у всех был выбор, и они не должны были позволять решениям двоих определять их действия. Белла медленно проснулась через час, чувствуя себя восхитительно расслабленной и хорошо отдохнувшей впервые за несколько месяцев. Сначала она держала глаза закрытыми, наслаждаясь незнакомым чувством покоя, и испустила довольный вздох. Она чувствовала себя такой цельной, как никогда раньше, и это инстинктивно заставило её сильнее прижаться к вампиру, держащему её. Прижав лицо к прохладной коже его шеи, она глубоко вдохнула, уловив запах, который застал её врасплох. Впервые за год её окружил пьянящий запах дома, запах пустынных ветров и летних дождей, и он подействовал на неё на первобытном уровне, заставляя её чувствовать себя совершенно непринужденно. Она медленно выдохнула, смакуя успокаивающие ноты дома, и дрожь пробежала по человеку, держащему её. Именно тогда её глаза распахнулись от осознания. Человек, держащий ее, не Эммет и не Розали. У Джаспера вырвался смешок, когда он почувствовал, как её сознание овладело ею, и Белла медленно отклонилась назад, чтобы посмотреть на него. Джаспер неуклонно встретил ее взгляд и серьезно сказал: — Роуз сказала, что я единственный, на кого ты не злишься. Хихиканье позади нее заставило Беллу еще больше отклониться назад, пока она не взглянула в золотые глаза Розали. Улыбаясь ей, Роуз нежно провела пальцами по волосам и прошептала: — Привет, Белла. Почувствовав прилив привязанности, который Джаспер находил увлекательным, Белла ярко улыбнулась Розали и пробормотала: — Привет, Роуз. Она медленно потянулась и молча изучала Джаспера, глубоко задумавшись. Он так же задумчиво посмотрел на неё, гадая, о чём она думает. Как будто из ниоткуда Белла спросила: — Ты знал, что пахнешь Аризоной, Джаспер? — он покачал головой, и она кивнула, — Да. Заметив его недоумение, она уткнулась лицом в изгиб его шеи и снова вдохнула, бормоча ему под кожу: — Как пустынные ветры и летние дожди. Ты пахнешь домом. Джаспер не был уверен, когда Белла стала такой храброй, но ему это понравилось. Он рефлекторно сжал её сильнее и поделился с Роуз удивленным взглядом, прежде чем поймать дерьмовую ухмылку на лице Эммета. Эммет, возможно, и чувствовал себя раздраженным из-за того, что упустил последние несколько месяцев жизни Беллы, но ему пришлось признать, что ему понравилось, как сильно изменилась Белла за время их отсутствия. Без Элис и Эдварда, которые могли бы диктовать её действия, она действительно стала самой собой. Она даже оделась по-другому: во фланели, как часто делал её отец, и в ковбойских сапогах, которых он не видел с первого дня в школе, когда она впервые переехала из Аризоны. Внешний вид напомнил Эммету Теннесси и, вероятно, привлекал внутреннего техасца Джаспера так же, как и его собственные деревенские корни. Медленная улыбка расплылась по лицу Джаспера, когда Белла отклонилась назад, чтобы снова взглянуть на него. Его глаза потемнели, когда он встретился с её взглядом и пробормотал: — Думаю, тогда мы подходим друг другу Белла нахмурилась и скептично спросила: — Мы? Я думала, что пахну фрезией. Эммет усмехнулся, а лицо Джаспера нахмурилось. Он слегка покачал головой и спросил: — Это тебе Эдвард сказал? Когда Белла кивнула, в его глазах загорелась озорная искорка. Прежде чем она успела отреагировать, он пригнулся и уткнулся лицом в изгиб её шеи. Он медленно вдохнул, соблазнительно пробежавшись носом по её сонной артерии, и наслаждался её реакцией. У неё перехватило дыхание, её охватил трепет, за которым быстро последовала волна желания. Ни разу не вспыхнул её страх, и он упивался этим знанием. Адреналин бурлил по её венам, но не было ни тени страха. Джаспер замолчал на секунду, когда осознал, насколько близко его зубы были к её шее, и с немалым удивлением заметил, что его кровожадность не усилилась. Тогда его осенило, что это был только второй раз, когда он был в одной комнате с Беллой без Эдварда. Он был с ней наедине только однажды, в Финиксе, и год назад он не заметил отсутствия жажды; в то время он так волновался, что Джеймс найдет способ добраться до Беллы, что эта мысль даже не пришла в голову. Все это время Джаспер думал, что не может контролировать свою жажду рядом с Беллой, хотя на самом деле это была невыносимая жажда крови Эдварда, которую он не мог преодолеть. Снова сосредоточившись на Белле, Джаспер запустил правую руку в её волосы и нежно поддержал её наклоненную голову, пока он снова вдохнул. Его техасский акцент сорвался с губ, когда он хрипло сказал: — Полевые цветы пустыни. Это то, чем ты пахнешь, дорогая. Ещё одно волнение охватило её, когда она уловила его акцент, о котором не знала. Он улыбнулся, касаясь ее кожи, когда почувствовал, как ей это нравится, прежде чем изучить его лицо и медленно поднять голову. Он лениво отклонился назад и встретился с ее шоколадными глазами, когда она повернула голову, чтобы посмотреть на него. Её взгляд на секунду опустился на его губы, посылая адреналин и дрожь в его собственных венах, прежде чем она снова подняла на него свои глаза, так похожие на глаза лани. Не подозревая о своих действиях, он нежно провел большим пальцем по линии её подбородка, и Белла долго смотрела на него. Наконец, восстановив способность говорить, она задалась вопросом: —Почему у меня такое чувство, что я что-то пропустила? И вся комната взорвалась смехом.