Наследница тьмы.

       Послышались шаги. Я напряглась всем телом. Только бы это были не гоблины. Если они снова захотят меня пытать, я этого не выдержу. О чём я только думала, когда схватила тот кристалл у моей знакомой, который перенёс меня сюда? Наверное, ни о чём. Мне уже сто десять лет, а я всё никак не поумнею. Моя мама, Лилит, всегда говорила, что я действую необдуманно, и в этом она была совершенно права.        Мне было холодно. Я попыталась разжечь огонь своей магией, но на пальцах появились лишь искры. Я наполовину смертная, и поэтому моя магия зависит от моего физического состояния. Сколько я провела здесь? День? Два? Возможно, неделю или того больше… Моя черная кофта покрылась пятнами и в некоторых местах порвалась, обнажая мою бледную кожу, а медные волосы спутались настолько, что даже пальцами их невозможно было расчесать. Если я когда-нибудь выберусь отсюда, то эти гоблины за всё заплатят! Не стоило им злить демона.        Моя камера была большой и просторной, но воздух здесь был затхлый, как, в общем, во всём городе гоблинов. Обычные люди не могут долго жить в таких ужасных условиях, но я — демоница, а значит, мне предстоит вечно служить игрушкой для гоблинов, если конечно мне не представится счастливый шанс сбежать из этого треклятого места.        Послышался скрежет открывающегося замка. Этот звук был хуже всего, потому что я знала, что за ним последует. В глаза ударил тусклый свет, но мне он казался слишком ярким. Пришлось закрыть лицо рукой. В дверях стояли несколько гоблинов. На них не было ничего, кроме набедренной повязки. В руках они держали черные плети из коровьей кожи, такими оставляют не только ровные красные следы на коже, как принято видеть, но также обильные кровоподтеки и разодранные по краям порезы — зрелище не самое приятное. Как же меня достали эти монстры! Я всегда считала себя чудовищем, но до этих тварей — мне как до луны. Неужели им действительно нравится слушать мои крики и видеть, как я корчусь от боли, испытывая адские муки? Я — демон. Это меня все должны бояться! Придёт день, и все они пожалеют о том, что причинили мне боль. За каждую мою пролитую слезинку их ждут все муки ада, за каждую каплю крови они буду страдать в десять раз сильнее. Я лично займусь, чтобы им было также невыносимо, как и мне.        Закрыла глаза. Я больше не чувствовала себя человеком. Сейчас во мне была лишь слепая ярость и жажда мести, которая обволакивала моё сердце бархатными объятиями. Радужки моих глаз стали ярко алыми, словно свежая кровь. В таком состоянии я была очень опасна. Я могла уничтожить любого, кто попадётся мне на пути, даже если он ничего мне не сделал. Больше всего мне хотелось что-нибудь съесть и, наконец, ощутить во рту желанную влагу. Эти твари уже давно меня не кормили.        Один из гоблинов с приплюснутым поросячьим носом и жутко отвратительной рожей ударил меня. Я услышала свист от удара плети, что пришелся на плечо. Мне было невыносимо больно: появилось чувство, словно моё плечо пронзает острый раскаленный клинок, впиваясь глубже в ткани. Крика не было, даже дыхание не сбилось. Нет. Я не доставлю такой роскоши этим уродам. Возможно, все мои чувства отразились на моём лице, потому что на лице гоблина появилась злорадная усмешка. Он стоял и наслаждался моими мучениями, опять. Что-то горячее и тягучее потекло по левой руке. Ну, вот, они снова разодрали кожу. Гоблины всегда били в одно и то же самое место, чтобы причинить мне ещё больше страданий.        — У тебя такая нежная кожа, — мой мучитель дотронулся до моей щеки. Меня всю передёрнуло. В этот момент я почувствовала, словно ко мне прикоснулась жаба. Гоблинов не пугали даже мои демонические глаза. Они просто не обращали на них внимание.        — Оставь её, — сказал второй гоблин. — Наш король зовёт к себе. К нам в гости пожаловал сам Торин Дубощит. Король хочет допросить его со всем пристрастием.        Я с облегчением вздохнула. Мои радужки глаз снова стали карими. Я не особо рассчитывала на то, что мне повезёт сбежать, но всё-таки какая-то надежда у меня была. А вдруг мне повезёт? Люди говорят, что надежда умирает последней, вот и во мне ещё теплился слабый её огонёк.        Я пыталась сосредоточиться, но ничего не выходило, моё тело меня подводило. Мама говорила, что прежде чем я полностью смогу избавиться от физических недостатков смертной, должны пройти века. Я всё ещё была слабой девчонкой, которую она взяла на воспитание. Я люблю маму, и жизнь демона казалась мне наиболее близкой. Демон-полукровка может выбирать свою судьбу, и я выбрала удел демона. Много лет мне приходилось обучаться магии, учиться сражаться и, конечно, побеждать физические недостатки. Теперь меня не может убить ни одно оружие смертных, но я всё-таки подвержена некоторым слабостям. Мне нужна пища, а эти гоблины, судя по всему, решили уморить меня голодом. Не хотелось бы быть первым демоном, который умер от подобного. Засмеют же…        Я не знаю, сколько времени была в отключке, но когда я очнулась, увидела перед собой лысого мужчину в походной одежде с двумя топорами, которые, судя по всему, ему удалось отбить у гоблина. У него были жилистые мощные руки с кастетами. Он пощупал пульс, убедившись, что я жива.        — Ты как, цела? — спросил он и, не дождавшись ответа, поставил меня на ноги. Он был ниже меня чуть меньше, чем на голову. У меня не было сил, чтобы идти, но он грубо схватил меня за руку. По сравнению с его рукой моя была тростинкой. — Торин, тут девушка.        — Сейчас нет времени, чтобы с ней разбираться, — услышала я грубый голос. Дальнейшие действия я смутно помню. Мне было настолько плохо — кружилась голова, плечо припекало (может, плети смазали отравой, не знаю…), все мышцы ломило, а желудок болезненно скрутило, как при спазмах. Перед глазами мелькали картинки, свет то появлялся, то внезапно исчезал. Помню, как Двалин, а это был именно он, подгонял меня. Я хотела, чтобы это поскорее закончилось, но казалось, что гоблинские пещеры не имеют ни конца, ни края. Когда же я оказалась на свежем воздухе, мне пришлось сесть на камень, лишь бы не упасть где-нибудь навзничь. Моё дыхание сбилось от быстрого бега, грудная клетка ходила ходуном, слегка тошнило. Никогда ещё мне не приходилось так быстро бежать.        — У тебя кровь, — заметил Двалин. Я и забыла, что эти гоблины добавили мне ещё шрамов от плетей к уже имеющимся. Я умела терпеть боль, но, коснувшись своего плеча, мне пришлось закусить губу, чтобы не закричать. Боль была невыносимой.        — И что нам теперь с ней делать? — Торин хмуро на меня посмотрел. По его взгляду я поняла, что он совсем не рад мне. Или, возможно, я настолько жалко выгляжу, что один мой вид заставляет его хмуриться?        — Нельзя её здесь оставлять, — настаивал светловолосый паренёк. Я только сейчас заметила, что гномы меня обступили. От такого пристального внимания мне хотелось провалиться сквозь землю. Не люблю, когда на меня так смотрят: изучающе, кое-где насмешливо, а где-то с пренебрежением и легким раздражением.        — Ясное дело, — вмешался волшебник. — Девочка, как ты сюда попала? — Высокий старик посмотрел на меня недобрым взглядом, словно я пролила на него утреннюю кашу и не извинилась. Интересно, он догадался, кто я такая или всё-таки нет? Майя, как ангелы, могут чувствовать зло, а во мне его очень много, но в несколько ослабленном состоянии. Он может его и не почувствовать.        Мне совершенно не хотелось вспоминать весь пережитый ужас и потом, они вряд ли поверят в мой рассказ. Ещё решат, что я сумасшедшая. Кто в здравом уме поверит про путешествия между мирами? Несколько дней назад я тоже не верила. Я часто посещала ад, но это другое. Ад — это другая реальность моего мира, а Средиземье — иное измерение. Как бы мне хотелось, чтобы это всё было сном, но, к сожалению, это всё взаправду. Я в Средиземье, и теперь единственный мой шанс на выживание — это гномы. Конечно, если мне удастся убедить их взять меня с собой. Интересно, моя мама Лилит когда-нибудь попадала в такие неприятности? Наверное, нет, это я мастерица находить приключения на свою пятую точку.        — Гэндальф, не видишь, она напугана? — показал на меня Двалин. От кого — от кого, а от этого заядлого вояки я не ожидала каких-либо проявления чувств. Он показался грубым и слепым к человеческим эмоциям, но сейчас я впервые увидела какое-то сочувствие и сострадание. Так нетипично для гномьей расы.        — Ты прав. Торин, нужно что-то решить и быстро. Гоблины не будут долго ждать.        — Почему гоблины держали тебя в том подземелье? — нахмурился Торин. — Что им было от тебя нужно?        — Не знаю, — я пожала плечами. Это была чистая правда. Гоблинам не нужна причина, чтобы пытать тебя. Им доставляет удовольствие слышать крики жертв, но от меня они не получили желанный приз. Я сдерживалась, как могла, и если нужно, закусывала губы и вонзала ногти в свои ладони.        — Гэндальф, далеко здесь ближайшее поселение людей? — неожиданно спросил гном.        — За Лихолесьем должен быть Озёрный город.        Отлично. Меня решили сплавить, как ненужный балласт, кем, собственно, я и являюсь. Перспектива пойти с гномами меня вовсе не радовала, но оставаться одной было ещё хуже.        — И всё-таки плохая это идея, брать женщину, — сказал Торин. — Она ничего не умеет.        Что за распределение по половому признаку? У демонов такого нет. Если женщина-демон может наказывать грешников, ей и слова никто не скажет, но при условии, что она хорошо делает свою работу. У гномов, видимо, не так. Они до сих пор считают, что женщины нужны лишь для того, чтобы продолжать род и хранить очаг. Нелепость.        — У нас нет другого выхода, Торин, — напомнил ему Гэндальф. — Если мы оставим её здесь, она не доживет до рассвета.        Умеет же Гэндальф настроение испортить. Гоблины меня не убьют, а вот вернуть в подземелье вполне могут. Я представила, какие изощренные пытки меня ожидают, и содрогнулась.        — Запомни, девчонка, — Торин подошёл ко мне вплотную. В сидячем положении он был выше меня на голову. Ему нравилось чувствовать себя хозяином ситуации, ведь гном прекрасно понимал, что сейчас я завишу от него. Сын Траина был одет в небесно-голубой капюшон с меховой выделкой. В руке у него был меч, и мне не хотелось, чтобы он перерезал им мне горло. Я не умру, но всё же будет довольно неприятно. — Если хочешь дойти до Озёрного города в целости, тебе придётся меня слушаться, иначе я оставлю тебя здесь, на растерзание гоблинов. Ты ведь этого не хочешь, правда?        Я промолчала. Интересно, гномов совсем не учат, как обращаться с девушками? После его слов мне жутко захотелось влепить гному затрещину, ну, или хорошую размашистую пощечину. Однако, понимая своё шаткое положение и нехватку даже элементарных физических сил — сдержалась и успокоилась. Впереди ждёт ещё много опасностей, прежде чем я смогу дойти до Озёрного города. Не то, чтобы я очень хотела туда попасть, но… Я просто не представляла, что меня там ждёт. Выбирать не приходилось.        — А где хоббит? — спросил Гэндальф        — Чтоб этого полурослика! Мы что, потеряли его? — Недовольно проворчал Двалин. Гномы отвлеклись от моей скромной персоны, заозиравшись по сторонам в поисках неизвестного мне хоббита. Какая неожиданность. Хоббит среди гномов. Интересно, кто умудрился взять его с собой и с какой целью?        Волшебник выяснил, что никто из гномов не видел мистера Бэггинса, того самого пропавшего хоббита, но Нори успел заметить, как малец ускользнул, когда их схватили гоблины. Хоббиты ведь такие маленькие, что даже эти подземные твари попросту не смогли бы заметить их без особой на то необходимости. Я посмотрела по сторонам, просто для вида, ведь уже давненько заметила стоящего возле дерева полурослика, и слегка усмехнулась. Такое упущение со стороны Торина и его компании. Малыш ведь слышит каждое сказанное слово.        — Что там произошло? Отвечайте! — Гэндальф повысил голос. Интересно, с чего это волшебник так беспокоится за судьбу этого хоббита? Переживает, потому что именно он втянул его в эту авантюру и теперь чувствует свою вину?        — Я скажу, что произошло, — недовольно проворчал наследник Дурина. — Мистер Бэггинс воспользовался своим шансон. С самого начала похода он думал лишь о мягкой постели и о теплом очаге. Мы больше не увидим нашего хоббита.        — Это не так, — все посмотрели на меня как на сумасшедшую. Наверное, мужчины земель Арды привыкли, что когда женщин не спрашивают, они обычно молчат в тряпочку, но я с других краёв и не привыкла молча отсиживаться. Я показала пальцем на выходящего из-за дерева хоббита. Полурослик был в каком-то смятении и, словно завороженный, потирал край кармана на своем потрепанном жилете. Я видела его, видела, даже когда он носил кольцо. Это называется астральное зрение. Очень многие демоны могут увидеть то, что не доступно обычному глазу человека. Демоны видят своим внутренним зрением сразу несколько астральных планов. Это очень полезное умение, особенно когда человеческий колдун решит, что может избежать наказания перед адской тварью. Зло всегда возвращается. Я потратила несколько лет, чтобы развить этот навык, но это того стоило.        Хоббит прошёл мимо и не удостоил меня даже взглядом. А чего ещё от хоббитов можно ожидать? Они, как и все мужчины Средиземья, считают, что женщины должны сидеть дома и носа не высовывать из домашней рутины. Моя мачеха считала также в тридцатых годах прошлого века. Она хотела, чтобы я, как и все женщины, нашла себе обеспеченного мужчину, вышла за него замуж, нарожала детей и сидела потом до конца жизни у камина, занимаясь шитьем или чтением. И то последнее считалось, отнюдь, не дамским занятием. С такими планами я не соглашалась. Я всегда была своевольной и сильной характером, как и моя мама Лилит. Я никогда не позволяла обращаться с собой как с вещью. Именно тогда моя мама и предоставила мне выбор. Я могла выбрать судьбу смертной или последовать её примеру, стать демоном. Естественно, я выбрала удел демона. От правил смертных меня тошнило. Они обвиняли демонов во всех своих бедах, хотя на самом деле были сами виноваты в своих проблемах. Священнослужители веками внушали людям страх перед разной нечистью и темными силами, а люди, как идиоты, верили и шли подобно овцам на пастбище.        — Бильбо Бэггинс, я никогда в жизни никому так не радовался, — обеспокоено произнёс Гэндальф.        — Бильбо, мы уж простились с тобой, — улыбнулся Кили.        — Как ты проскочил мимо гоблинов? — удивлено спросил Фили.        Бильбо молчал. Он лишь дотронулся до своего кармана, в котором лежало кольцо темного властелина, найденное им в гоблинских пещерах. Мне было даже немного интересно, на демонов это кольцо действует тем же образом, что и на обычных людей, хоббитов и прочих существ? Когда-то давно мой наставник по демоническим искусствам говорил, что лучший способ перестать испытывать искушение — это поддаться ему, но всё-таки лучше не испытывать судьбу, если не хочешь потом собирать свои косточки по всем дорогам нижнего мира. Саурон хитёр. Не хочу, чтобы кольцо изуродовало меня также как Смегулла. Об этом худощавом нелепом существе больно даже думать. Хорошо, что я его вживую не видела.        — И правда, как? — Двалин сурово на него посмотрел. Я была благодарна этому гному, он мне помог сбежать, но его суровый вид мне не особо нравился.        — Да какая разница, — безразлично ответил Гэндальф, смотря на карман хоббита. Волшебник был один из Майя — бессмертных существ, что должны оберегать Средиземье. Ему не одна тысяча лет. Он знает всё о волшебных кольцах, учитывая, что сам носит одно из трёх колец, дарованное Владыкам эльфов. Только волшебник, леди Галадриэль и Владыка Элронд могли справиться с силой колец. Бильбо — наивный глупец, если думает, что справится с такой силой. Даже я не рискнула бы носить его, а я всё-таки наполовину демон.        — Нет, это важно. Я хочу знать, — наследник Дурина неодобрительно посмотрел на Гэндальфа. Подгорный царёк едва сдерживал свои эмоции. У смертных слишком высокий спектр чувств. Я никогда не была слишком эмоциональна, даже когда ещё не знала о своём происхождении.        Торин помнил все те слова, что сказал хоббит в гоблинских пещерах касательно дома. Для меня родным местом была не квартира моего отца и мачехи — Ад стал моим настоящим домом. Не зря существует пословица " дом там, где твоё сердце». Мое сердце с моей мамой в Аду. Может, это не самое лучшее место для жизни. Не каждый выдержит вечно слушать крики грешников, когда их терзают, пытают и убивают, снова и снова. А этот запах! Серные испарения, гниющая плоть и металлический букет в воздухе, который словно врос в мою кожу и ногти. Не каждый это выдержит, но я только в Аду чувствовала себя на своём месте.        — Торин, я знаю, что ты сомневаешься во мне и всегда сомневался. Ты прав, я часто думаю о Бэг Энде. Я скучаю по моим книгам, моему креслу и саду. Моё место там. Это мой дом, — мечтательно произнёс хоббит. Я видела, что он скучает по своей уютной норке. Я тоже скучала по маме и моим подругам демонам и ведьмам. Мою прежнюю жизнь словно оборвали, перерезали нить моей судьбы. — Поэтому я и вернулся, ведь у вас его нет. Дома. Его отняли у вас, — Бильбо выдержал драматическую паузу. — И я помогу его вернуть.        Торин Дубощит одобрительно посмотрел на хоббита. Он мог сколько угодно говорить, что Бильбо Бэггинс не может постоять за себя, что он трус и обуза, но то, что он пережил эту ночь, уже о многом говорит. Слабак не смог бы выжить и тем более уйти от Голлума.        — Хорошо. Что касается тебя, девчонка, — гном строго на меня посмотрел. Может на других женщин это подействовало бы, но только не на меня. У меня сильный характер. На моём лице не отразилось ни единой эмоции. Торину не нравилось моя персона, это четко видно по его заострившимся скулам и нахмуренным бровям. Я же продолжала сидеть на камне, положив ногу на ногу. Как только у меня будет возможность, я сама с радостью избавлюсь от общества Торина Дубощита и его компании. Меня не устраивало жить кочевой жизнью подобно монголам. Может быть, гномы и привыкли постоянно кочевать с места на место, но я нет, и не собираюсь привыкать. — Я тебя предупредил, если хочешь дойти живой, то тебе придется меня слушаться.        — Так и быть, — мне пришлось согласиться на его условия. Я сейчас на птичьих правах. Одно неверное слово и дуболом оставит меня на произвол судьбы в неизвестной местности. Я всегда плохо ориентировалась на природе. Когда я была подростком, я умудрилась заблудиться в парке, где было много народу. Без проводника я просто не смогу выжить. — Меня зовут Катарина, так, к слову.        — Очень приятно, Катарина — сказал хоббит. — Как ты, наверное, уже знаешь, я — Бильбо Бэггинс.        Хоббит был единственным, кто радовался моему обществу, хотя несколько минут назад смело игнорировал. Он пожал мне руку. Это было очень мило и неожиданно. Не думала, что среди этой гномьей компании найдется хоть кто-то с хорошими манерами.        — Странное имя, — недовольно хмыкнул Двалин. — Ты человек?        — Ну, я… — сказать им, что я демон или не сказать? Я очень рискую. Если они узнают правду, они не захотят мне помочь, а может вообще попытаются убить. Гномы подозрительно относятся к магии, но к демонам ещё хуже. — Ведьма. Моя магия сейчас очень слаба из-за всего того, что я испытала.        — Не удивительно, — хмыкнул Двалин.        Послышался звук орочьего рога, возвещающий о приближении орды орков. Кажется, не видать мне в ближайшее время покоя. А так хотелось перекусить и завалиться спать на часок-другой.        — Ну, вот из огня… — начал Торин        — Да сразу в полымя, — закончил за него Гэндальф. — Скорее, и ты, девочка, тоже. Не отставай, если хочешь как можно быстрее оказаться в безопасности.        Безопасность — в ближайшее время мне предстоит забыть, что это такое.