Игра с огнем

      «Надеюсь вы найдете новое место жительства достаточно комфортным» (найденная в одной из камер Острова записка за подписью Симеуса Тарогэна).       Тело служанки, укрытое толстой тяжелой тканью лежало в коридоре. Там, где еще недавно сидела Эвия. Ретальд стоял рядом, прижав правую ладонь к груди и вполголоса молился.       - Она была славной девушкой, - задумчиво заметил капитан, увидев мастера. - Что он сделал с ней?       Нейтель присел возле тела, приподнял ткань и ответил:       - Такие существа рождаются от сильных эмоций. Я бы сказал, что он до смерти ее испугал. Хоть это и преуменьшение.       Ретальд покачал головой, повернулся и решительно вошел в комнату Амит. Капитан получил свое место сразу после того, как новоиспеченный глава семьи отправил сестру в поместье Мерсинель. Ему же Миритер доверил не только охрану, но и аккуратную, но пристальную слежку за Эвией. Порой мастеру казалось, что капитан знает слишком много о происходящем в доме и за его пределами, но тот как будто по собственной воле избавлял главу семьи от излишних подробностей.       В комнате не горела ни одна свеча, и Нейтель, войдя из освещенного коридора, увидел лишь фигуру у раскрытого настежь окна. Этот человек не угрожал по своей воле, не был опасен. Но своими убеждениями, своей правдой он мог похоронить хрупкий мир, который Ней упорно охранял изо всех сил - мир девочки и ее матери. Мастер положил руку на холодную рукоять кинжала.       - Я знаю, о чем вы думаете, мастер Нейтель, - не оглядываясь заговорил капитан. - Точнее, я почти уверен, что знаю. Но надеюсь, что ошибаюсь.       - О чем же я думаю, капитан Ретальд? - мастер сделал шаг вперед.       - Что я опасен. Что доложу главе семьи обо всем, что видел сегодня, - он резко обернулся и посмотрел в глаза своему противнику. - В одной вещи вы ошибаетесь. Основополагающей вещи.       - Говорите, капитан.       Между ними оставался один шаг.       - Я давно знаю о… об особенности Амит. Но Миритер не знает. И я не горю желанием ему рассказывать.       - Слова, капитан.       - Согласен, - Ретальд кивнул. - Но не торопитесь выносить приговор, мастер. Я знаю, что вы помогли моему другу, Мейв.       Нейтель скрестил руки на груди и задумчиво смотрел на капитана. Тот молча ждал. Скрыть удивление мастеру удалось, но как реагировать он не мог решить.       Девушка появилась в Таробане за несколько недель до смерти Кермина. Грате стоило немалых усилий убедить Нея, что гордая, острая на язык и резкая девчонка стоит того, чтобы помочь ей обустроиться в городе, познакомить с нужными людьми. По мере сил мастер не отказывал ни одному магу, оказавшемуся в сложной ситуации, но в те дни у него едва оставалось время даже на сон. И он никак не ожидал, что его помощь “их обществу”, по выражению самой Мейв, вырастет в такие внезапные плоды.       - Откуда вы знакомы?       - Мастер, - Ретальд замялся, - позвольте мне оставить эту историю для более подходящего времени. Одно могу сказать: Мейв в Таробане, да и в других местах, доверяет всего нескольким людям. И вы - один из них. Служба у Миритера - единственное, что есть в моей жизни. Но если Мейв вам доверяет, если она говорит, чтобы и я вам верил, - так тому и быть.       - И что вы будете делать?       - Нести службу. Но глава семьи непременно узнает о произошедшем, а потому - нужна убедительная и красивая история.       Ретальд отвернулся и оперся на подоконник, а Нейтель сел на кровать.       - Думаете, его заинтересует смерть служанки? - мастер знал ответ. Жизнь девушки вряд ли заинтересует Миритера. Единственное, что привлечет его внимание - происшествие в стенах Мерсинель. И им необходимо было простое, но убедительное объяснение. Им нужна была история. И эту историю капитан может сделать убедительной.       - Как и все, что происходит здесь. А как вы собирались объяснить мою смерть? - задумчиво спросил Ретальд.       - Вы бы оба были героями, - Нейтель не смотрел на своего собеседника. - Можно было бы предъявить Найну как злодея, но мне не хотелось чернить ее имя. Ни чье не хотелось чернить.       - Теперь точно не нужно никого чернить, - задумчиво ответил Ретальд. - Я видел, как Найна схватилась за сердце и упала. Госпожа Эвия перенервничала и послала за вами. И ничего больше не случилось, так ведь?       Нейтель медленно кивнул. Эта история должна была успокоить Миритера. Достаточно простая, аккуратная и подтвержденная свидетелем всего произошедшего.       ***       Утро следующего дня. Городская тюрьма Таробана, в народе именуемая “Островом”.       В предрассветный час Остров безмолвствовал. Стражники, расставленные едва ли не через каждые десять шагов, неподвижно несли свою службу. Денет то и дело оглядывался на лучников на стенах этой мрачной крепости. Внутрь до восхода солнца никого не пускали, и он с Совой и Дейной расположились у ворот. Девушка попыталась убедить стражника, что они прибыли по распоряжению мастера и их необходимо пустить, но тот был непреклонен:       - До рассвета могут войти только знахари и служители Ордена Защитника. Ни на тех, ни на других вы не похожи. Как и на главу семьи или одного из мастеров. Ожидайте.       Маленькое решетчатое окно в двери резко захлопнулось. Дейна адресовала неприступной крепости несколько проклятий, но смирилась и уселась на широкий холодный камень у входа.       Сам Остров изначально был возведен как дом Сэро Тарогэна, которого тогда именовали Суровым Сэро, но к преклонным годам все чаще называли безумным стариком. Пережив пятерых из шести своих детей, он начал подозревать угрозу за каждым углом и за пару месяцев до смерти перебрался из Цитадели в скромную крепость на острове, способную выдержать долгую осаду. До рассвета он запретил пускать к нему даже единственного оставшегося в живых сына. А по ночам в крыле своего уютного дома, которое облюбовал глава семьи, и вовсе не было ни души. Когда Сэро свалился с лестницы по дороге в уборную и не смог подняться, нашли его только утром. Он прожил лишь до вечера - часы, проведенные на ледяном каменном полу в луже мочи, сделали свое дело. Так ему не представилось шанса пережить последнего отпрыска. Других желающих поселиться на Острове из числа правящей семьи и приближенных не нашлось, и вскоре из угрюмой небольшой крепости сделали тюрьму.       Дейна заметно нервничала, но на замечание Денета, что Клай никуда не денется, лишь криво улыбнулась и отвернулась, как будто происходящее мало интересовало ее. Она хотела попасть внутрь, но все ее ехидные комментарии резко прервались в тот момент, когда из-за поворота показались башни Острова, как будто сама крепость не давала девушке покоя.       Мастер ступил на мост вместе с первыми лучами солнца. Он вел под уздцы крупную рыжую кобылу, цвет попоны которой явно указывал на конюшни поместья Мерсинель. Нейтель хмуро оглядел собравшихся у ворот гостей тюрьмы:       - Чего ждете? Добро пожаловать на Остров.       ***       Небольшой внутренний двор никоим образом не напоминал своим посетителям, что они находятся в тюрьме. Засыпанные гравием дорожки вели к старинному каменному фонтану, формой и украшениями напоминавшему о тех, по чьему приказу он был возведён. Стоявший рядом начальник тюрьмы угрюмо наблюдал за мельтешащими в воде маленькими рыбками. Вместо приветствия он сказал:       - Знаете, мастер... Когда старый правитель приказал привести в порядок надземную часть Острова и даже выделил золота и умельцев, мы этого не поняли. Даже смеялись по-пьяни, что старик рехнулся. Но здесь и правда кажется, будто то, что происходит там, - он указал пальцем вниз, - не такое настоящее и… жуткое.       - Что у вас там происходит? - голос Нейтеля звучал сухо и жестко, как если бы он знал, что ничего хорошего их не ждёт.       - Лучше сами посмотрите. Только… может, дама предпочтёт остаться здесь? Негоже вам такое видеть.       - Дама предпочтёт сама увидеть и решить негоже ли ей или…       Мастер раздраженно махнул рукой и прервал Дейну на полуслове. Начальник тюрьмы пожал плечами и направился к широкой лестнице, уходившей в подземелья.       Стражники были расставлены едва ли не под каждой лампой. Вряд ли кто-то мог бы войти или выйти отсюда без дозволения. Денет изумленно озирался. Впервые ему довелось побывать в таком месте и, раз уж ситуация не располагала к осмотру достопримечательностей, он тем не менее старался увидеть и запомнить как можно больше. Крепость должна была бы пугать его или вызывать ощущения гнетущие и неприятные, но юноше было интересно, что за существа сидят за металлическими дверьми с толстыми засовами и замками. Их он не боялся, к ним не испытывал жалости - лишь толика любопытства заставляла его всматриваться в маленькие решетчатые окошки.       На некоторых дверях были начертаны руны. Денет замедлил шаг и спросил шедшего позади Сову:       - Зачем это?       - Руны? Для успокоения тех, кто их туда посадил. Если человек за дверью и маг, то вряд ли сильный. Обученного чародея эти рисунки не остановят.       - А есть руны против… меня?       - Те же, что и против Дейны.       - И какие же против меня есть руны? - девушка заинтересованно обернулась.       - Об этом надо спросить того, кто в этом понимает. Я знаю лишь то, что если любой из вас ступит на морозную руну, то превратиться в замороженное мясо. Мертвое замороженное мясо.       Дейна наигранно поежилась:       - Значит, надо смотреть, куда наступаешь.       - Значит, не надо ссориться с магом, если на твоей стороне нет кого-то способного почуять руну. Это эти, - Гестер кивнул в сторону очередной двери, - нарисованы белой краской на темном фоне. Помнится, через пару лет после окончания всеобщей войны тогдашний правитель Таробана закатил пир и во всеуслышанье объявил, что в его городе с магической ересью покончено. А потом посреди зала вступил в невидимую глазу руну, специально для него начертанную. Всех высокопоставленных гостей забрызгало его кровью, мозгами и всем сопутствующим.       - Спасибо за яркое описание, - в этот раз Дейну передернуло на самом деле.       - Пожалуйста. Смотри под ноги.       - Мы пришли, - начальник тюрьмы остановился, отошёл в сторону и предложил гостям самим заглянуть в открытую камеру.       Мастер жестом велел всем остаться снаружи и уверенно вошёл внутрь. В тишине были отчетливо слышны его шаги по каменному полу, звук мерно капающей воды и треск горящего факела в руках стражника. Девушка нервно переминалась с ноги на ногу и несколько раз порывалась войти следом, но Сова положил ей руку на плечо и посоветовал не дергаться, а ждать.       Когда Нейтель вернулся к спутникам, он устало сказал:       - Гестер, бери Дейну с собой и мигом за мастером мертвых. Проследи, чтобы он взял тот набор, что я ему подарил. Он поймёт. Дейна, будь добра - встреть гостя. Он должен будет как раз добраться к моему кабинету в Цитадели. И проводи его ко мне домой.       - Что с Клаем? - девушка подошла к мастеру почти вплотную.       - Мертв. Похоже, решил убить себя. Но точно скажет мастер Игион.       - Проклятья на твою голову, Ней! Я говорила, что нельзя было ждать! Он был у нас в руках! А теперь… - девушка прижала руку ко лбу, отошла и прислонилась к стене.       - А теперь он мертв, как ты и хотела.       - Я хотела прирезать его сама! Или посмотреть, как он будет болтаться в петле! А из-за тебя он просто мертв! Сделал так, как ему хотелось! Как ему проще…       - Гестер, забери ее отсюда, - коротко бросил мастер и вернулся в камеру. Его лицо не выразило эмоций, но Денет был готов поклясться, что его шеф в бешенстве. Причиной ли тому реакция Дейны, он не был уверен.