Побег в никуда

*************** РАЗНЫМИ ДОРОГАМИ 3/16 Застыв на месте, как громом пораженная, и от всей души желая под землю провалиться от стыда и неловкости, Ребекка перевела взгляд на Эллиота, в глазах которого за стеклами очков отразилась нескрываемая боль. Воцарившееся после ухода Лизы молчание оказалось нарушено, только когда дверь распахнулась, и в кухню ворвался порыв холодного воздуха, а затем звук знакомого им обоим голоса: - Что стряслось, кто-то умер? Ребекка развернулась и увидела Купера вместе с бежавшей за ним следом собакой. Войдя в помещение, он сразу же снял свою клетчатую куртку и, небрежно бросив ее на один из стульев, распустил собранные в хвост каштановые волосы, позволив им свободно обрамлять его лицо. - Старина Эл, рад, что ты вернулся. Когда никто не ответил на его приветствие, Купер спросил: - Я что-то не то сказал? - Бека… - словно бы не замечая присутствия приятеля, Эллиот развернулся к ней с обеспокоенным выражением на лице. – Я лучше… - Нет, - обрывая его на полуслове, отрезала она. – Ты расскажи Куперу, что происходит – кому как ни тебе поведать ему эту историю, а я пойду поговорю с ней. Судя по его виду, Эллиот хотел было оспорить ее решение, однако промолчал, отрывисто кивнув в знак согласия. Не обращая внимания на их понятный только посвященным разговор, Купер как ни в чем не бывало заметил: - Отлично пахнет. Похоже, мне надо почаще увиливать от своей очереди готовить. Слегка улыбнувшись ему, Ребекка вышла в коридор, успев услышать, как Эллиот поприветствовал Купера и предложил ему бокал вина. Их голоса становились все более слабыми по мере того, как она приближалась к закрытой двери в спальню, служившую временным пристанищем их гостьи. Отсутствие света из щели под дверью, казалось бы, говорило о том, что в комнате никого нет, но Ребекка знала, что это не так. Осторожно постучав, она позвала: - Лиза? Могу я войти? Через некоторое время до нее донесся чуть слышный голос: - Конечно. Ребекка открыла дверь и увидела Лизу, сидевшую на кровати в темноте, с подогнутыми под себя ногами и сложенными на коленях руками. - Эй, - позвала Ребекка, не зная, как продолжить. Лиза не ответила, продолжая сидеть неподвижно, словно статуя. Протянув руку, Ребекка щелкнула выключателем рядом с дверью и зажгла две антикварные лампы по обеим сторонам кровати. Несмотря на маленький размер, они отлично справлялись со своей задачей, разогнав царившую в спальне тьму по углам. Лиза опустила голову, так что волосы упали ей на лицо и скрыли его из вида; немного поколебавшись, Ребекка медленно пересекла комнату и присела рядом с ней. Мгновение спустя, набравшись храбрости, она произнесла: - Лиза… не знаю, что вы слышали или думаете, что слышали… - Я слышала достаточно, - перебила ее Лиза. – И вы правы: мне не стоило сюда приезжать. С моей стороны было… эгоистично вовлекать вас во все это. - Нет, - с нажимом возразила Ребекка, - вы правильно сделали, что приехали, и Эллиот также поступил правильно, пригласив вас к нам. Я… я просто перенервничала – думаю, все случилось так быстро, что у меня не было времени все как следует обдумать. - Ребекка… - Лиза подняла голову и развернулась к ней лицом, словно пытаясь отыскать ее своим затуманенным взглядом. – Вы не понимаете. - Мне и не нужно, - ответила девушка, хотя на самом деле ее живо интересовали обстоятельства, при которых Лиза заработала огромный темный синяк на щеке. – Это неважно – по крайней мере, не сейчас. *************** Скалли вздохнула, чувствуя себя полностью уязвимой и совершенно одинокой. - Вы ошибаетесь, - начала она, силясь подыскать подходящие слова, которые помогли бы ей объясниться. – Это гораздо важнее, чем вам кажется. Я не могу просить вас помогать мне – это нечестно по отношению к вам или Эллиоту. - Почему бы вам не предоставить нам самим решать, что честно, а что – нет? – спросила Ребекка, и от Скалли не ускользнула очаровательная наивность ее вопроса. - Потому что я не могу этого сделать – не могу просить вас взять на себя ответственность за меня. Только не так. Ребекка коснулась ладонью колена Скалли, тем самым сильно ее удивив. - Лиза… у вас неприятности, и Эллиот прав – не имеет значения, как вы их нажили или почему. Мне не нужно знать подробности, если только вы сами мне все не расскажете. Я доверяю Эллиоту и потому считаю, что он поступил правильно, привезя вас сюда. Доверяю… это слово эхом отозвалось в мозгу Скалли. Такая простая, однако столь труднодостижимая на практике идея доверия кому-то другому, демонстрирующая непоколебимую, стойкую веру в обоснованность решений этого человека, в справедливость его действий. Она давно уже безоговорочно приняла этот аспект их с Малдером отношений и никогда ни на йоту не сомневалась в нем. Потерянная в своих мыслях Скалли позабыла о том, что Ребекка дожидается ее ответа, до тех пор, пока та вновь не заговорила: - Я рада, что вы здесь, Лиза, а не где-то там, в одиночку пытаетесь решить свои проблемы. Можете оставаться с нами так долго, как вам будет необходимо, и знайте, что вы здесь желанный гость. Скалли без труда поняла, что за словами Ребекки стояли одновременно извинение и приглашение, и хотя она отдавала себе отчет в том, что само ее присутствие навлекает опасность на молодую пару, но в данный момент была слишком уставшей, чтобы отказаться. - Спасибо, - в конце концов ответила Дана. – И я ценю вашу помощь – больше, чем вы можете себе представить. - Нет проблем, - сказала Ребекка, и Скалли показалось, что она слышит улыбку в голосе девушки. – Утром мы что-нибудь придумаем – я в этом не сомневаюсь. А сейчас хотите поужинать? - Я ужасно голодна, - призналась Скалли, внезапно осознавая правдивость своих слов. - Тогда пойдемте, - предложила Ребекка, и пружины скрипнули под ее весом, когда она встала с кровати и потянула Дану за руку, помогая ей подняться. – Пока ребята все не съели без нас. Не в силах сдержать улыбку, Скалли позволила девушке вести себя к двери, но перед тем, как они ступили в коридор, помедлила и, крепко сжав ладонь Ребекки, тихо сказала: - Пообещайте мне кое-что. Пообещайте, что не станете обращаться в полицию. Последовала долгая пауза, в течение которой Скалли даже задержала дыхание, отчаянно надеясь, что ее просьба не обидела хозяйку дома. В конце концов Ребекка заговорила, медленно произнося каждое слово: - Я обещаю, Лиза. Мы не будем обращаться в полицию. - Спасибо, - просто ответила Скалли. – Я не стала бы просить, если бы это было неважно. - Я вам верю, - сказала Ребекка, после чего они все-таки вышли из комнаты и направились в сторону кухни. *************** Они не обнаружили ни следа Скалли в пределах станции в Тусоне – по крайней мере, если судить по их довольно беглому осмотру этого места. Каким-то странным образом поиски напомнили Малдеру о некоторых утомительных расследованиях, проводимых им в качестве агента ФБР, когда ему приходилось искать иголку в стоге сена, чтобы разгадать загадку на основании тончайших зацепок. Нельзя было сказать, что Кристоф не владел навыком розыска людей. Напротив, он казался чрезвычайно сосредоточенным и руководствовался вполне логическими умозаключениями, что вели его за пределы станции. Его напористость и решительность изрядно пугали Малдера, однако ему ничего другого не оставалось, как только делать то, что велено. Насколько они могли судить, Скалли не пересела на другой поезд и не воспользовалась одним из городских автобусов, отправлявшихся со станции – им удалось остановить и обыскать три из них, что прибыли одновременно с ее поездом. Малдер не ожидал получить сколько-нибудь полезные сведения у многочисленных водителей такси, но судьба распорядилась иначе: как оказалось, станция была организована так, что все таксисты должны были миновать одну-единственную остановку, чтобы подобрать пассажира. Ответственный за функционирование этой рабочей схемы повел себя чрезвычайно дружелюбно при виде пятидесяти долларов, продемонстрированных ему Кристофом, и уверил их, что никто, соответствующий описанию Скалли, не брал такси за последние несколько часов. Последним пунктом проверки округи стала закусочная через улицу от вокзала. Ни одна из официанток не вспомнила Скалли, однако кофе и сэндвичи оказались свежими, а помощник Кристофа еще не вернулся с машиной, так что тюремщик Малдера решил перекусить, и его пленнику ничего другого не оставалось, кроме как усесться за столик рядом с ним. - Мне необходимо знать, что это значит, - почти небрежно начал Кристоф, однако тон его голоса не оставлял сомнений в серьезности его требования. – Ей удалось улизнуть со станции так, что мы ее не заметили? Возможно, она так и не доехала до Тусона. Малдер промолчал, не желая выводить своего противника из себя, но тут Кристоф продолжил: - В любом случае это довольно ловкий трюк… для слепой женщины, вы не находите? Эти слова заставили Фокса похолодеть от ужаса. - Не понимаю, о чем вы. - В самом деле? – Выражение лица Кристофа казалось лишенным всяческих эмоций, чего нельзя было сказать о его глазах, светящихся хищным, голодным блеском. Окинув своего пленника вопросительным взглядом, он продолжил: - Думаю, что понимаете. Я обратил внимание на то, как вы оборвали ту проводницу, испугавшись, что она расскажет мне правду, не так ли? «Он не знает, - отчаянно размышлял Малдер. – Не наверняка, не на все сто. Он просто прощупывает почву в надежде, что я проговорюсь». Вслух же он произнес совсем другое, осторожно подбирая слова: - Думаю, что вас снабдили неверной информацией. – Он помедлил, а затем рискнул сделать собственный ход: - Что заставляет меня задаваться вопросом о том, кто предоставил вам эти сведения? - Вы же прекрасно понимаете, что я не стану раскрывать вам свои источники, - резко ответил Кристоф. - Я думал, что мы с вами партнеры, - парировал Малдер. – И работаем сообща, помните? Что-то мне начинает казаться, что наше соглашение несколько одностороннее. – В этот момент к их столику приблизилась официантка, чтобы долить им кофе, и Фокс подождал, пока она уйдет, прежде чем добавил, заметно понизив голос: - Я даже не знаю, кому так не терпится вернуть этот диск. - Возможно, у меня есть свои причины желать его возврата. - Сомневаюсь, - не согласился Малдер, качая головой. – У меня сложилось впечатление, что вы не больше, чем наемник. Судя по тому, как потемнело лицо Кристофа, догадка Малдера оказалась верной. - Давайте-ка кое-что проясним, - едва слышно прошипел он. – Я ни на кого не работаю. Я сам принимаю решения. Кристоф намеренно помедлил и, дождавшись, когда Малдер кивнет в ответ, одарил его довольной, но мрачной улыбкой. - Ничто, совершенно ничто не удерживает меня от того, чтобы убить вас прямо здесь и сейчас, кроме моего жалостливого сердца. Но даже у моей доброты есть свои пределы, Малдер. Звук автомобильного клаксона оповестил их о возвращении помощника Кристофа. Бросив пригоршню скомканных банкнот на стол, агент Консорциума поднялся на ноги, вынуждая своего пленника последовать его примеру. По дороге к выходу Малдер умудрился незаметно подобрать оставленные Кристофом деньги и засунуть их в карман джинсов, решительно подавив возникшие было угрызения совести - ему эти наличные сейчас были куда нужнее, чем официантке. *************** Скиннер заплатил водителю и выбрался из такси с дорожной сумкой и портфелем в руках. Зайдя в терминал, он отыскал глазами пункт продажи билетов и направился прямиком к нему. Замдиректора до сих пор не был уверен, что ему стоит покидать Техас, но в то же время не знал, сможет ли чего-то добиться, оставшись здесь. Региональный офис выделил достаточно людей на розыски Малдера и Скалли, а также того таинственного мужчины, что присвоил себе его, Скиннера, личность. Замдиректора готов был голову дать на отсечение, что никогда не видел его прежде, и пока что поиск по компьютерной базе Бюро не обнаружил никакой информации, которая помогла бы его идентифицировать. Скиннер невольно задумался о том, то личность этого человека каким-то образом скрывали на самом высшем уровне Бюро – такое ведь и прежде случалось. Замдиректора расплатился кредиткой за билет на ночной рейс обратно в Вашингтон и прошел к посадочным воротам. Посадку на самолет объявят не раньше, чем через полтора часа, а потому он уселся на жесткий стул в зале ожидания, чтобы скоротать оставшееся время. И снова его посетило навязчивое ощущение того, что ему не следует уезжать. «Забудь об этом, Скиннер, - сказал он себе. – Ты больше ничего не можешь сделать». - По крайней мере, сейчас, - вслух пробормотал он, отчего сидевшая рядом с ним девушка-тинейджер окинула его странным взглядом. Замдиректора извиняюще ей улыбнулся, тем самым, похоже, только укрепив ее подозрения насчет него, потому что она забрала свой рюкзак и отсела от него подальше. В этом-то и заключалась главная проблема – Скиннеру казалось, что он остался совершенно один, и это чрезвычайно расстраивало его. Он отказался помочь Скалли в ее поисках, потому что верил, что она действует вопреки интересам Бюро, а его работа как раз-таки и заключалась в том, чтобы защищать интересы этой конторы, а не потакать упрямым агентам, преследующим сугубо личные цели. И теперь двое этих самых упрямцев пропали, и он не мог не винить себя за то, что с ними случилось. Да и организация, служению которой он посвятил свою жизнь, казалось, работала против него, а не с ним, ставя ему палки в колеса и препятствуя всем попыткам найти их и вернуть назад. Приподняв дужку очков, Скиннер потер переносицу двумя пальцами в попытке избавиться от головной боли, что возникла где-то позади глаз. Массаж не помог, хотя он на это и не рассчитывал. Было еще кое-что, что угнетало его, лишая мужества – страх перед предстоявшим неизбежным разговором, однако же в этом и заключалась основная причина его возвращения в Вашингтон. Беседа обещала быть не из легких, так что Скиннеру совсем не хотелось начинать ее по телефону. Сверившись с наручными часами, Скиннер убедился в том, что ему предстоит ждать отправления еще не меньше часа. Решив, что времени еще предостаточно, он подобрал сумки и направился в бар аэропорта. *************** Купер провел руками по довольно внушительному ряду компакт-дисков, стоявших на полках вдоль стены гостиной, выбирая тот из них, что в большей степени соответствовал его нынешнему настроению. Он тратил на музыку больше денег, чем следовало, но лишь потому, что она всегда доставляла ему удовольствие, и, как Купер частенько повторял, если завтра его собьет автобус, то, по крайней мере, он умрет под стоящий аккомпанемент. Впрочем, ничего из имеющегося у него широчайшего ассортимента не казалось ему подходящим в данный момент, так что принять решение было несколько труднее, чем он поначалу думал. В доме установилась какая-та странная атмосфера, которая Куперу совсем не нравилась. Напряжение между Эллиотом и Ребеккой, когда он только пришел, казалось, можно было резать ножом – весьма удивительное обстоятельство, учитывая, что обычно они отлично уживались друг с другом – как арахисовое масло и желе. Именно по этой причине он некогда и согласился снимать жилье вместе с ними. После почти трех лет неустанных путешествий по миру, иметь постоянный дом представлялось ему отличной идеей, и, к тому же, Эллиот являлся одним из его старейших друзей. Что касается Ребекки, то она была просто замечательной – Купер действительно одобрял выбор приятеля и думал, что она наилучшим образом ему подходит. Да и все вместе они составляли отличную команду, и он ни на мгновение не пожалел о подобном соседстве. Но сегодня… сегодня в воздухе витали какие-то странные флюиды, хотя теперь Купер по крайней мере знал достаточно о том, что происходит, чтобы соотнести это напряжение с определенным событием. Или определенной личностью, если быть точным: таинственной подругой Эллиота с поезда, которая стала их новой гостьей. Купер еще не видел эту незнакомку, но рассказанная Эллиотом история заинтриговала его. Как и двое его соседей – фотограф и иллюстратор - Купер имел творческий ум, хотя его собственные способности, скорее, лежали в сфере архитектуры и проектирования, чем чего-то, что можно заключить в рамку и повесить на стену. Но он разделял свойственное им богатое воображение, которое в данный момент работало на полную катушку, заставляя его чуть ли не лопаться от любопытства при мысли о слепой женщине, без всякого предупреждения вторгшейся в их святая святых. Поглощенный своими мыслями, Купер в конце концов решил довериться судьбе в выборе диска и взял с полки первую попавшуюся под руку коробку. «Том Уэйтс, -прочитал он на ней, пробегая глазами по бумажной наклейке под гладкой поверхностью. Всегда кстати». Вытащив диск, Купер вставил его в разъем CD-плеера, настроил звук и, довольный результатом, направился в столовую, слыша, как музыка наполняет дом, струясь сквозь динамики. Когда он вошел в комнату, Эллиот уже сидел за столом, разливая вино по четырем бокалам, расставленным перед соответствующими им столовыми приборами. Также там уже стояли сервировочные блюда – одно с паэльей и два других с салатом и овощами. - Кьянти для меня, как горючее. Отличный выбор, Эл, - шутливо заметил Купер, всем своим видом демонстрируя одобрение выбором вина. - Всегда в тему, - беззаботно ответил Эллиот, но Купер, заметивший, как напряжен его друг, не позволил одурачить себя этой нарочитой легкостью. - Нужна какая-нибудь помощь? – выкрикнул он в сторону кухни, хотя дальнейшая сервировка явно не требовалась. - Нет, все готово, - донесся до него голос Ребекки, прежде чем она сама появилась в дверном проеме. В одной руке она несла корзинку с хлебом, а другой направляла их гостью к столу. Купер склонил голову набок, не замечая упавшие на щеку пряди волос, и принялся внимательно рассматривать незнакомку. Она оказалась миниатюрной женщиной с темно-каштановыми волосами и глазами удивительно голубого оттенка. Ее лицо было бледным и напряженным, и двигалась она словно через силу, будучи явно уставшей. Но все же даже изнеможение не могло скрыть поразительную красоту ее точеных черт. Поднявшись на ноги, Купер отодвинул стул и, протянув руку, помог женщине приблизиться к предназначавшемуся для нее месту. - Вот, садитесь, - сказал он, изо всех сил стараясь ей услужить. Убедившись, что она устроилась с комфортом, Купер взял ее руку в свою и мягко пожал. – Меня зовут Купер – приятно с вами познакомиться. - Я Лиза, - с серьезным выражением лица ответила женщина, невидящим взглядом смотря в его сторону, но при этом словно бы мимо него. Купер сел следом и стал наблюдать за тем, как Эллиот нагружает тарелку Лизы разнообразными блюдами из имеющегося на столе ассортимента. Она сидела неподвижно, словно статуя, пока остальные накладывали себе еды. Когда с этим оказалось покончено, Купер взял вилку и приготовился начать есть, но вдруг заметил, что Лиза так и не шелохнулась, как будто чего-то ожидая. Эллиот также это заметил, и на его лице возникло испуганное выражение, которое, впрочем, тут же исчезло, едва он догадался, в чем заключается загвоздка. - О, Лиза, простите, - поспешил извиниться он, после чего принялся объяснять ей расположение еды на тарелке, описывая, в каком месте находится каждый из ингредиентов, словно бы на циферблате часов. Лиза понимающе кивала, и стоило ей взять вилку и начать есть, Купер удивленно посмотрел на Ребекку, которая ответила ему еще более недоумевающим взглядом. «А он быстро научился», - подумал Купер, откусывая кусочек источавшей пар паэльи. Разговор за столом в основном состоял из рассказа Эллиота о событиях поездки с типичной для него манерой добавления всяких забавных деталей. Как всегда, Купер искренне наслаждался этими байками, восхищаясь способностью друга так искусно плести узор повествования. По мере утоления голода витавшее в воздухе напряжение постепенно развеялось - хотя она старалась делать это незаметно, но Купер все же обратил внимание на любящие взгляды, которые Ребекка бросала в сторону Эллиота, и был рад видеть, что по крайней мере двое из них хорошо проводили время. Лиза же, напротив, почти не проронила ни слова, заговаривая только тогда, когда к ней обращались. Глядя на нее, складывалось такое ощущение, что ее что-то беспокоит, и хотя Купер подозревал, что его друзей не меньше, чем его самого, терзало любопытство по поводу секретов, которые она хранила, но по негласному соглашению никто из них не пытался разрушить столь усердно поддерживаемый ею барьер. Когда ужин закончился, Купер помог Эллиоту убрать со стола, сложив грязную посуду в раковину. Убедившись, что женщины по-прежнему сидят в столовой и не могут его слышать, Купер прошептал: - А она та еще штучка. - Кто, Лиза? – спросил Эллиот, открывая кран и наполняя раковину водой. - Нет, Ребекка, - раздраженный вопросом, ответил Купер. – Конечно, я имею в виду Лизу. Она и слова не сказала за ужином. Эллиот пожал плечами. - Ну, если принять на веру все то, что она рассказала мне, то ей есть, о чем подумать. Купер вытащил несколько кусочков цыпленка из почти пустого блюда с паэльей и протянул их Такеру, который радостно крутился на месте в ожидании угощения. - Она ничего тебе не рассказывала о том, кто она и откуда? - Все случилось очень быстро. – Эллиот покачал головой и принялся мыть посуду. – Словно в одну минуту я беседовал с ними и напоследок подарил копию книги со своим автографом, а в следующее мгновение Лиза уже стучала в мою дверь. Купер вдруг осознал, что чем дальше, тем сильнее его интригует эта таинственная гостья. - Что, по-твоему, случилось с ее мужем? – спросил он и, чувствуя себя так, словно внезапно стал героем второсортной мыльной оперы, добавил заговорщическим шепотом: - Думаешь, его убили? К его крайнему удивлению, Эллиот, похоже, всерьез задумался над вопросом: - Поначалу я решил, что парень просто сбежал. Он казался хорошим человеком, но никогда ничего нельзя утверждать наверняка. – Поправив сползшие с носа очки, он продолжил: - Но судя по тому немногому, что она все же поведала мне, у них какие-то крупные неприятности. Так что, полагаю, это возможно. Купер снова взял в руки блюдо с паэльей и, на этот раз выудив оттуда креветку, отправил ее себе в рот, игнорируя умоляющий взгляд Такера. - Не знаю. На твоем месте я не уверен, что взял бы ее с собой. Эллиот рассмеялся. - Окажись ты на моем месте, Куп, мысли о помощи ей волновали бы тебя меньше всего. Ты бы прямо сейчас был с ней в каком-нибудь мотеле. - Закрой варежку, Эллиот, - шутливо ответил Купер, - и прояви ко мне хоть немного уважения. - Да сколько угодно, - ответил тот. – Только вот не знал, что ты называешь это уважением. Купер окинул друга мрачным взглядом, в котором, однако, присутствовала изрядная доля веселья. - На этой ноте я, пожалуй, закончу наш разговор и пойду выносить мусор, - провозгласил он и, вытащив пластиковый мешок из мусорного ведра, отправился на задний двор вместе со следовавшим за ним по пятам Такером.