Отражение вечности

Лежа на каменном полу, казавшимся покрытым льдом для разгоряченного тела, Аврора издала нервный смешок, который через минуту перерос в истеричный, безумный хохот. Какой абсурд! «Боже, неужели мой брат совсем оманьячился?! Oh mio Dio (итал.О, Боже мой)…», — Максмиан машинальным жестом пригладил пряди медно-рыжих волос на затылке, но это не помогало успокоиться. — Как же я надеюсь, что у него просто была женщина! — в сердцах воскликнул старейшина, тут же самому себе прикрыв рот, изящным жестом, словно запрещая, чтобы хоть пара подобных слов слетела с его губ. Но у него были все основания так себя вести! Парой минут назад он застал своего брата в… совершенно вопиюще-неподобающем виде и ему претило даже воображать, чем тот только мог заниматься! Разумеется, Максимиан далеко не вчера родился, но… когда заходила речь о Кайусе, он уже не в чем не был уверен. Брат был холост, при этом крайне редко какой женщине уделял больше пары минут своего внимания и был больше критиком, чем ценителем красоты противоположного пола. В один момент, кажется, эдак в веке 17, Максимиан даже развил теорию и практически уже уверовал в неё, что Кай просто других вкусов и отдает предпочтение…ну не барышням. Однако, сделав в его сторону полупрозрачный намек в этом плане, был сурово и даже болезненно убежден в обратном. Хорошо, что регенерация у их рода быстрая, к тому же Афинодору оставлять вдовой было б слишком жестоко. Хотя Максимиан искренне не понимал к чему такая бурная реакция на вполне невинное предположение. Как раз, всё по Фрейду, про подавляемые природные инстинкты, внутренний разлад и неконтролируемую агрессию, как следствие. Хотя назови он брата попросту неудовлетворенным, с Эдиповым комплексом или ещё чем в этом роде, то, за подобный психоанализ, головы бы долго не сносил. Но сегодня…у него до сих пор перед глазами стояла эта расстегнутая, где-то приспущенная, надорванная, беспорядочная одежда, взъерошенные волосы и совершенно обезумевший от гнева взгляд, будто не сам Кай просил несколькими минутами ранее его зайти, а впоследствии вытолкал обратно за дверь, чуть не зашвырнув попутно стулом. Быть может у него раздвоение личности или есть злобный близнец? Нет, спасибо, двоих таких не выдержит не этот мир, не, самое главное, нервная система Максимиана. — Ох, — выдохнул вампир, слегка одергивая камзол, а вместе с ним, будто и своё самообладание. А с чего бы Кайусу прятать у себя девушку? Гордость бы не позволила, к тому же запаха никакой вампирши Максимиан не ощутил, да и…куда она делась? Не в шкаф же, в самом деле, спряталась? Тогда бы у неё случился припадок от количества черного цвета и однотипности стиля брата. Аврора?.. Так с чего бы ей прибегать в покои мужчины, с которым ещё пару часов назад была холодна, будто не замечает вовсе, а тут…ну вот такое. Русалки, конечно, непредсказуемы в своих порывах, но, верно, все же не настолько. — И что мне теперь с этим делать? — фыркнул Максмиан, опустив взгляд на папку с бумагами в своих руках. — И вообще куда я иду? — он уже несколько минут наяривал на вампирской скорости круги по верхним галереям, пытаясь упорядочить мысли и теперь был крайне раздражен, что это не возымело должного эффекта. — Как же ты был прав, мой друг, Гораций: in silvam non ligna feras insanius (лат. Меньшим безумием было бы носить в лес дрова.)*!

***

Я стояла у зеркала, невесомо проводя пальцами по собственным плечам, касаясь губ и едва сдерживая улыбку. Oh mon Dieu (франц.О, Боже мой)… Мне будто шестнадцать лет, а не…уточнять не буду, считать долго. Улики, а точнее остатки одежды после эмоционального выяснения отношений с Кайусом уже лежали глубоко в шкафу, с мысленной пометкой «на выброс», но прийти в себя все ещё было трудно. В груди смешалось столько чувств, что если раньше я не могла разобраться с этим клубком, то сейчас его ещё словно подожгли и от него летели искры во все возможные стороны! Безумие! Хотя я уже привела волосы в порядок, но они все ещё казались мне всклокоченными, поэтому в моей руке снова оказался гребень. Нужно было думать о деле, но…не удивительно, что все мысли у меня до сих пор были только об одном. Если бы не Максимиан, то все явно закончилось бы ещё менее пристойно. Хотя, о какой пристойности вообще речь? Все карты, казалось, раскрыты и с души будто упал тяжелый груз. Все это время, каждый раз, когда мы становились ближе друг другу, трепетный момент нарушал ломящейся в сознание, безумно бьющий в набат зверь, отчаянно кричащий, что это все только игра, не настоящее и то, что мне кажется ответным чувством лишь часть огромного представления, фарса. Думала, что Каю просто легче скрывать свою ненависть за страстью. Но теперь…в этом не было смысла или надобности. Des yeux qui font baisser les miens (франц.)Взгляд, под которым я опускаю глаза, Un rire qui se perd sur sa bouche Улыбка на его губах… Я намурлыкивала себе под нос La Vie En Rose (Жизнь в розовом цвете), бездумно блуждая по комнате и пытаясь ухватиться хоть за какую-то более или менее сформулированную в голове мысль, но получалось откровенно плохо. Сквозь слегка задернутую штору, в комнату проникал рассеянный свет, в котором кружили крошечные пылинки, реагирующие на каждое движение воздуха, кружась в причудливых завихрениях. Комната начала казаться слишком маленькой, но и в то же время — целым миром. Я не сразу заметила, что на стенах и потолке стали появляться радужные блики, игриво поблёскивающие нежным разноцветьем, словно плясали по поверхности моря. — Во даю! — мой тихий смех тут же отразился и на каплях вокруг, подспорьем которым служило моё настроение и они стали переливаться словно алмазы, впитывая солнечные лучи. — Интересно, а где Лира? Маленькой провокаторши и след простыл. Ну погоди ещё у меня… Не важно, как все обернулось в результате, но подобные выходки с фальшивой тревогой, тем более под предлогом жизни и смерти, были строго запрещены у нас! Тем более она выставила меня полной идиоткой, с окончательно расстроенной психикой и наклонностями маньяка. Спасибо конечно, что Кай и сам на святую овечку не тянет, но тем не менее. Хотя, зная Лиру, она, как нашкодивший котенок, запрячется куда-то и с нашими способностями и моей школой…придется сильно попотеть, чтобы её оттуда выудить. У нас давно так кошка пряталась — забивалась в самый темный и дальний угол под кровать и могла так сутки носу не казать. Правда, сейчас у малой появился «покровитель». Я скептически хмыкнула, закатив глаза, вспоминая заявление Кайуса, что мой бельчонок под его защитой, при чем, от меня включительно. Невероятно, даже до этого непробиваемого кадра добралась. Талант! С такими темпами, ещё чуть-чуть, и Аро сложит с себя полномочия главы клана и передаст власть Лире. Представив, как это рыжее чудо гордо восседает на троне Вольтури, в окружении верной и умиленной свиты, отдавая приказы, у меня вырвался нервный смешок. Почему это не кажется такой уж безумной выдумкой, а скорее вполне реальной перспективой? Мои бурные фантазии прервал стук в дверь. Неужто Аро, ощутивший колебания своего могущества, пришел за помощью? Или…при мысли о Кае в горле слегка запершило, но стук показался слишком мягким для него. Хотя, к чему гадать? Но сделав уже шаг вперёд, я чуть было не стукнула себя по лбу! Молодец, Аврора! Встречающая топлес гостей русалка зрелище запоминающиеся, но слишком эксклюзивное. Накинув висящий на спинке стула халат, я наскоро завязала пояс, поспешив к двери, так как стук повторился. О, Боже! Вы же бессмертные создания, не умрете от ожидания дольше, чем 1 секунда! — Да? К своему удивлению, я увидела Хайди. Вампирша, как всегда, была сногсшибательна, в обтягивающей юбке карандаш и изумрудной, полупрозрачной блузке, расстегнутой явно на пару лишних пуговиц больше. Chérie (франц.милая), ты прекрасна, спору нет, но меня тебе соблазнять не к чему. У меня явно куда более извращенные вкусы, как выяснилось: за метр девяносто, нетерпимые блондины, с манией убийства, но потрясающим вкусом на мужские костюмы… — Меня попросили передать это, — сладко-распевным голосом произнесла Хайди, протягивая мне конверт. Взятка? За молчание? Заглянув внутрь, мои брови удивленно поползли вверх: — Это намек, что гостеприимство клана не бесконечно или отпуск в подарок, за счет компании, как работнику месяца? — я взглянула на вампиршу в поисках ответа, так как сама не могла найти альтернативных объяснений билету на самолет, к тому же вылет через несколько часов. — Это попросил передать владыка Кайус, — мягко произнесла женщина, хотя мне это мало что объяснило, скорее наоборот. — Ну…ладно, — я растеряно пожала плечами, вообще не понимая, что к чему. — Больше ничего не уточнял? — Владыка упомянул, что надеется, что вам нравятся раскопки, — ещё шире улыбнулась Хайди, напомнив механическую куклу. Ну, к ископаемым у меня явно слабость. — Выезд из резиденции через 10 минут. — Спасибо, — кивнула я, хотя мысленно была далеко не столь вежлива… te faire foutre, Caius (франц.пошел ты в/на ***, Кайус). Нужно иметь прирожденный талант, чтобы уметь с отметки романтических иллюзий, переводить в состояние «придушить бы гада»!

***

— Могла бы одеться посимпатичней, — пробурчал Кайус, окинув меня придирчивым взглядом, поверх солнцезащитных очков. Мы стояли поодаль, насколько это было возможно, от людей, подпирая одну из стен аэропорта, в ожидании посадки. Повсюду сновали не выспавшиеся туристы, накупившие всякой дребедени и теперь ищущие окошко «такс-фри»*; кучкующиеся семьи с недовольными детьми; болтливые подружки, вылившие на себя весь ассортимент бесплатных пробников духов в Дьюти фри, что теперь это дорогое, но безвкусное амбре было слышно за километр; нервные работники аэропорта и, такое ощущение, потерявшие всякий интерес к этой жизни, уборщики на небольших машинках, разъезжающие взад-вперед. — Сказал мне тот, кто выглядит, будто швед, заведующий похоронным бюро, — беззлобно фыркнула я, скептически осмотрев Кайуса, который решил не изменять своему фирменному стилю. — К тому же, вы сказали, что мы отправимся на раскопки, а орудовать киркой и лопатой в вечернем платье и на каблуках — дурной тон. Не один из нарядов Максимиана не был похож на тот, в котором можно было б вообразить себя Индианой Джонсом: шелк, бархат, шифон, вырезы, полупрозрачные блузы, обтягивающие юбки и зауженные брюки для высоких сапожек. Да, это было красиво, но совершенно не практично, разве что если бы пришлось соблазнять какого-то археолога, но с постной физиономией Кая за спиной, все равно, не одно декольте бы не сработало. Поэтому, мне пришлось выудить из закромов ту одежду, с которой я прибыла в Италию на свою спасательную миссию и обходилась первое время своего пребывания в Палаццо. Увы, в ней же я и проходила первые этапы своей боевой подготовки, включающие швыряния меня об стены и многое другое. Так что, вид мой был хоть и вполне опрятный, но рядом с дорогим костюмом, сшитым явно на заказ, я смотрелась, как очень бедный родственник. — Посмотрю я, как вы будете в своих оксфордах, — мой взгляд выразительно указал на начищенные туфли владыки, — лазить по раскопкам. И вообще, упрекать девушку в её «недостаточно симпатичном» внешнем виде — тоже дурной тон. Кай только недовольно нахмурился в ответ, пускай, на самом деле, я была крайне далека от обид, ведь ему и так досталось. Просто обычно Вольтури путешествовали по дипломатическому паспорту, вроде рыцарей Мальтийского ордена**, и пользовались услугами личного самолета. Однако, сейчас он был предоставлен группе, полетевшей по делам клана в Америку, а я была лишена документальных привилегий, поэтому, как истинный джентльмен, Кайус решил не бросать меня и честно отстоял всю очередь на паспортном контроле, как обычный смертный. Хотя, скорее он был вынужден, понимая, что иначе спокойного, а главное молчаливого полета, без моих подколов и едких комментариев, ему точно было б не избежать. Правда, сейчас он явно взвешивал все плюсы и минусы такого решения, скрежеща зубами. Да, он зазвенел на просветке и робко краснеющая, молодая девушка обследовала его металлодетектором…трижды и очень подробно, во всех местах, попутно пытаясь строить глазки. Я же пыталась смеяться потише, не так откровенно складываясь пополам от этого зрелища. Хотя вскоре моё веселье улетучилось, когда мы встали в очередь для проверки документов, потому что старейшина все время хотел перейти в другой ряд ожидания, где было б побыстрее. Но стоило нам поменять место, так там, где мы стояли прежде начинали быстрее продвигаться вперед, а в очереди с изначально меньшим количеством людей, обязательно должен был попасться родитель с ребенком или просто «счастливчик», которого долго проверяли. В результате, я топнула ногой и заявила, что пускай он бегает и ворчит сколько угодно, если хочет, а с меня хватит. Сколько нетерпения, а главное энергии для тысячелетнего господина. Такое чувство, будто девушка на просветке забыла изъять, кроме ремня и запонок, ещё и шило из того самого места… — Вы нервный, может кофейку? — лучезарно улыбнулась я. Вампир только сложил руки на груди, сверля взглядом табло с расписанием рейсов, на котором все ещё не высветилась «посадка», в интересующей нас строке. — Кстати, не уточните зачем именно мы летим в Рим? — мне это было и вправду интересно, к чему такая срочность, что мы не стали дожидаться ночи, чтобы добежать на своих двоих, расстояние ведь не такое огромное, или почему не выехать на машине, в конце то концов. Может Кай накануне закусил чуть пьяным туристом, со слишком высоким уровнем промилле в крови, что теперь добросовестно не хотел садиться за руль? Или же, помимо садиста, он ещё и мазохист? — Дело в том, — ещё недавнее раздражение в голосе сменилось серьёзностью, — что я долго думал… Да ладно. На мгновение взгляд Кая задержался на мне, будто он расслышал ехидный комментарий, промелькнувший в голове, что я даже испугалась, но он все же продолжил. — Как уже упомянул, я размышлял о том, как это возможно, что наш клан никак не пересекался раньше со столь амбициозным фанатиком. Твой медальон, — он чуть кашлянул, явно не желая поднимать тему, что стала поводом последней, мягко говоря, перепалки, — натолкнул меня на мысль, что возможно есть смысл обратиться к определённому отрезку времени, а также территории. Если ранее я предполагал, что, возможно, враг мог наращивать силы где-то очень далеко, например, в Азии, то теперь мне кажется, что он все время был под носом, как трудно не было б это признавать мне, как одному из старейшин. — Лучше уж поздно признанная ошибка, чем та, которую прячут под ковром, с гордо поднятым носом, — хмыкнула я, но поняв, что снова перебила и на этот раз вслух…пришлось извиняться. — Так вот, — вновь возобновил рассказ Кайус, — давно, клану пришлось пресечь деятельность одних фанатиков. Они были настолько наглыми, что практически не скрывались, обитая в сердце самой великой, но угасающей цивилизации — Древнем Риме. Среди них были как люди, так и вампиры. Последние считались благословленными божеством, воспринимались, как свидетельство перерождения. Их орден приносил кровавые жертвы и умерять свои аппетиты они не собирались. Пришлось вмешаться. Я считал, что все были уничтожены, но теперь, думаю, что кто-то мог ускользнуть и начать все заново, просто уже более осмотрительно, будучи наученным горьким опытом. » Passeggeri per il volo GA-642 per Roma, recarsi al gate 26» (итал. Пассажиры рейса GA-642 в Рим, пройдите к выходу 26). Нас прервало громко прозвучавшее объявление о долгожданной посадке и Кай, чуть было не на вампирской скорости, подхватив меня под руку, направился к нашей стойке. — Напомните ещё раз, — тихо проговорила я, протягивая свой паспорт милой барышне, — почему мы летим на самолете? — Я не хотел тратить время, оно сейчас дорого. Если пешком, то пришлось бы дожидаться глубокой ночи, сейчас в Италии очередная волна туризма, как всегда бывает теплой осенью, и напряженный трафик, на машине не так быстро. Но сегодня обещают сильную облачность и дождь с грозой, поэтому так мы сможем быстро добраться до места назначения, проверить теорию и вернемся обратно. — И так вы не станете напоминать новогоднюю ёлку, под солнечными лучами. Понятно, — закончила я за мужчину.

***

Было приятно, что Вольтури не экономили на поездках, поэтому старейшине выделили место в бизнес-классе. Однако, на внутренних авиалиниях, он мало чем отличался от эконома. Кайус устало прикрыл глаза, что со стороны выглядело, будто он решил подремать во время полета, но мне было прекрасно известно, что вампиры даже при всем своем огромном желании не могут заснуть. «Хм, актерище…», — я тихо улыбнулась про себя, наблюдая за его безмятежным лицом, что в принципе было крайне редким явлением. Как на зло, самой спать совершенно не хотелось, хотя обычно в дороге всегда умудрялась провалиться в какое-то состояние полу-дремы, чтобы долгая дорога проходила легче. Конечно, вещь удобная, но авиа-сообщение до сих пор оставалось для меня одним из самых нелюбимых видов транспорта. Ладно ещё старые самолеты, вроде биплан «Тайгер Мот» 30-х годов или, в особенности, гидропланы. Свой первый полет на одним из них навсегда останется в памяти…незабываемые ощущения, ради которых можно вытерпеть что угодно. А сейчас…салон, с претензией на комфорт и упирающимися коленками, маленький иллюминатор, толкающий тебя в спинку кресла ребенок позади или просто невоспитанный взрослый, вынужденные улыбки, как часть униформы, всех несчастных стюардесс и борьба за подлокотник с соседом по несчастью. Конечно, я больше утрировала, ведь основной причиной было элементарное обезвоживание, которое мне было переносить откровенно некомфортно и поэтому начинало раздражать все вокруг. Ну, не даром рыбы не летают и им под облаками не место! Я недовольно заерзала в кожаном кресле, без особого интереса уставившись в поцарапанное окошко иллюминатора на отрывки кучевых облаков. От бессвязного потока мыслей и внутреннего бурчания, меня отвлекло ненавязчивое прикосновение. С удивлением обернувшись, я увидела, что Кай все также безукоризненно притворяется спящим, словно уже видит десятый сон, но его указательный палец будто ненароком коснулся моего мизинца, чуть поглаживая его. Уставившись на наши руки, словно на седьмое чудо света, с трудом верилось, что это действительно происходит… Наверное, мне нужно было ощутить смущение или трепет, от такого простого, но бесспорно милого жеста, тем более со стороны самого Кайуса Вольтури, которому подобные проявления внимания вообще были несвойственны. Но вместо этого, я начала трястись от тихого смеха, который сдерживать было все труднее. Расслабленные до этого черты мужчины изменились, а между бровей слегка образовались суровые морщины. — Кай, по-моему, — я давилась собственным приступом смеха, который разгорался ещё больше под недоуменно-неодобрительным взглядом вампира, — порой мне кажется, что мы уже с тобой староваты для этого всего, — один мой эпичный прыжок из окна чего стоил, будто я тайный, молодой любовник, который не ожидал, что муж дамы моего сердца вернется с работы раньше. Ответом мне был лишь тяжелый вздох, который он даже не сдерживал. Можно было б решить, что старейшина разочарован, но кажется, он ожидал чего-то подобного и, скорее всего, у самого мелькали схожие мысли. Опустив взгляд куда-то вниз и явно о чем-то задумавшись или вспомнив, его губ коснулась мягкая улыбка. — Знаешь, — тихо начал Кай, — в Вольтерре живет одна старая чета, им уже хорошо за восемьдесят. Они в браке уже семьдесят лет, поженились ещё очень юными. По человеческим меркам срок немалый, за который наверняка произошло тоже многое… Но как им было по восемнадцать лет, так и до сих пор, уже в таком преклонном возрасте, когда ходят вместе по извилистым улицам города, к видовой площадке или в кафе на площади, они все ещё держаться за руки, будто всех этих лет и не было вовсе. Я внимательно слушала Кайуса, к своему удивлению, понимая, что открываю в нем что-то совершенно новое, надежно спрятанное под тысячелетними слоями брони и сводами суровых законов, как клана, так и собственных. — Наверное правду говорят, — нежно улыбнулась я, — что с возрастом мы становимся сентиментальней… И это я не про очаровательную пару из Вольтерры, а про вас, к слову, — маленькая шпилька была воспринята с достоинством: очередной тяжелый вздох, который перерос в тихий (надеюсь не нервный) смех и закатанные, под полуприкрытыми веками глаза. Склонив голову на бок, облокачиваясь на спинку кресла, я все так же рассматривала владыку, который решил принять прежнюю видимость спящего человека. Скользя взглядом по его чертам, задерживаясь на каждой мелочи, как ряд светлых ресниц, пара выбившихся, золотистых прядей, небольшой горбинке на носу, линии не плотно сжатых губ, мне было интересно, как он выглядел до своего обращения. Был ли в этих совершенных чертах хоть какой-то изъян: шрам, едва различимая родинка на скуле? Вряд ли он и сам уже помнил. Микенский принц… Мне вспомнился его короткий рассказ о своей человеческой жизни. С перерождением и безразлично проходящими веками многое меняется, но он всегда был и останется воином, который защищает и готов драться за стены крепости древнего города в Арголиде, подступы к, раскинувшейся среди холмов Тосканы, Вольтерре…и даже за одну несносную, impossibile (итал.невозможную) особу, с русалочьим хвостом. С этой мыслью, решив последовать примеру Кая, я также прикрыла глаза, прежде скользнув пальцами под его ладонь и уже сквозь подступающую полудрему ощутила, как мою руку нежно сжали в ответ.

***

Рим! всемогущее, таинственное слово! И вековечно ты, и завсегда ты ново! Уже во тьме времен, почивших мертвым сном, Звучало славой ты на языке земном. (Рим. П.А.Вяземский) </I> Вечный город во все века обладал особым чувством, памятью, что он бережно хранил, отголоском величия и тайны, недоступной каждому, но ощутимой всеми, кто приезжал сюда. Здесь удивительно сочетались все века, даже те, что были ещё до нашей эры, все вместе они создавали странную гармонию, но давая возможность, словно грунт, слой за слоем, узнать каким было каждое время. Для меня Рим был порой даже слишком переполнен эмоцией, верно виной была продолжительность нашего знакомства. В предгрозовом состоянии, он казался невероятно угрюмым, но в то же время величественным, словно ожидал, что дождь смоет с него всю современную мишуру и вновь восстанет гигант, так долго бывший сердцем империи. Задирая голову к небу, тонкое кружево пиний, казалось черным, будто соединяясь с узором мрачных туч в выси. Воздух был тяжелым, пропитанный хвоей и озоном. В отличие от скромных поселений на вершинах холмов Тосканы, непогода редко могла усыпить большой город, но она слегка отпугивала туристов, заставляя их сбиваться в кучки, толпящиеся у кафе, ресторанов и торговых центров. Быстрым шагом следуя по дорогам, мимо древних площадей и огороженных низеньким забором развалин, что островками встречались по городу, будто отрывки воспоминаний, мы с Каем приближались к черте города. — Скажите, что мы можем отыскать в раскопках, уже точно по тысяче и одному разу обнюханными археологами? — с сомнением спросила я, сверля взглядом спину владыки, который шел на пару шагов впереди. — Они не всё знают и уж точно не всё понимают. Основная часть святилища была разрушена, но его сердце…найти не так легко, — скупо ответил вампир, сворачивая в переулок, который обрывался крутым холмом, поросшим сухими травами. Интересно, он точно помнит, куда надо идти? — Не волнуйся, дорогу я знаю, — вновь, будто расслышав мои мысли, проговорил Кай. Я уже начала не на шутку волноваться, вдруг это все неправда, что у него нет особого дара? — А вы что, в телепатии упражняетесь на досуге? — фыркнула я, смотря под ноги, пока мы спускались вниз. — Так значит ты и вправду думала, что я тебя наугад веду? — хмыкнул мужчина, пуская лукавый взгляд из-за плеча. Попалась! Я было уже раскрыла рот, чтобы что-то возразить, но…крыть было нечем. — Да ну вас, лучше под ноги смотрите, а то оскфорды свои запачкаете, — буркнула я, делая вид, что меня очень интересует спуск. Желтая земля, оставляла пыльные следы на краях балеток, превращаясь в сухое крошево, от каждого шага. Такое чувство, что ещё немного и этот холм просто рухнет. Подняв голову, я взглянула на все более и более мрачное покрывало туч. Вдали уже появился косой занавес дождя, на мгновение будто воспламеняющийся белым огнем, во вспышке молнии. — Будем грязные, как поросята, если не поторопимся. На мой тихий комментарий лишь усмехнулись: — Почти пришли, нетерпеливая. Порыв ветра уже доносил дождевые капли, раскрашивая одежду в мелкую, темную точку. Пройдя ещё немного, вампир остановился посреди совершенно непримечательного места: с одной стороны был обрыв холма, с которого мы спускались прежде, а дальше начинали простираться поля, с одинокими пиниями, вдоль пустынной дороги. Кайус внимательно рассматривал стену грунта и породы перед собой, будто что-то прикидывая в уме. «Ну да, ну да, все он помнит, все он знает», — я закатила глаза, оборачиваясь на грозовые тучи, которые ветер нес прямо на нас. Ну, хоть с погодой повезло… Внезапно раздался глухой звук удара, что от неожиданности, я даже немного подпрыгнула. Кайус отряхивал свой черный рукав, покрывшийся вулканическим туфом, а тем временем, на том месте, где от оползней, ещё недавно была обыкновенная круча, показалась маленькая, железная дверь. — Катакомбы? — Да. — И мы туда пойдем? — Да. — И вы ещё хотели, чтобы я оделась «посимпатичней»? На это Кай только неопределённо повел головой, вместо уверенного «да». Я же с недоверием уставилась на старый вход в подземные туннели и едва ли не зашипела. Не люблю летать, но вот лазить под землю, в маленькое пространство…просто ненавижу. Будь я кошкой, так шерсть бы на загривке точно дыбом встала. Вампир же уже не отвлекался на меня и открыл дверь, что с его не человеческой силой не составляло ему особого труда. В нос даже с расстояния ударил запах плесени и затхлого воздуха. Бляк. — Если попробуете сказать, что-то в духе «дамы вперед», то я вас тут замурую. Мужчина лишь глубоко вздохнул, обращая лицо к небу, со страдальческим выражением. — Не надо тут, меня вам не небеса послали, а сами с собой в эту поездку прихватили. — Да, я естественно пойду первым, а если так противно, то можешь подождать снаружи. — Какой тогда был смысл с собой везти? Я не развлекательное приложение. — Скорее садомазохисткое, — одними губами произнес старейшина, но тут же прервал назревающую перепалку. — Так пойдешь или нет? — Да, а то вдруг вы темноты боитесь, заблудитесь, а мне потом перед Аро отвечать, где я его братца потеряла, — проворчала я, подходя ближе и все ещё с недоверием косясь на темный туннель, что уходил под гору. — Какая забота, — ухмыльнулся Кай, доставая фонарик и ныряя передо мной во мрак катакомб.

***

Под ногами тихо шуршали мелкие камушки, стены не давали возможности приподнять руку в сторону, а из-за низких сводов, порой приходилось нагибаться. Луч фонаря освещал невероятно узкий проход, все тянущийся вперёд. Хоть здесь мне пока не встретились могильные захоронения, но запах склепа, навевал стойкое чувство, что мы идем по одной огромной гробнице, что лабиринтом туннелей, напоминала скелет, покоящийся под древним городом. Маленькое пространство невероятно нервировало меня, что я шла, чуть ли не уткнувшись носом Каю между лопатками, прикрыв глаза. Это хоть сколько-то давало возможность забыться на короткий миг, где именно мы находимся. Когда потолок в одном месте снова начал становиться ниже, мне казалось, что ещё немного и я заскулю. — Клаустрофобия? — неожиданно громко прозвучал голос старейшины, хоть на самом деле, он проговорил это практически полушепотом. — Нет, — я тяжело сглотнула и казалось, что вековая пыль оседает внутри с каждым вздохом, что вот-вот и придется закашляться. — Наверное. Просто очень не люблю замкнутые пространства. — В них нет ничего страшного, поверь, — спокойно проговорил вампир, не сбавляя шаг. — Вам легко говорить, сами то, согласно народному фольклору, должны днем спать в гробу. А я создание свободо- и <i>пространстволюбивое. — И просто болтливое, особенно, когда чем-то недовольна и нервничаешь. — Кстати, напомните, а зачем вам я понадобилась? — На всякий случай. — Если это какая-то месть… — Не говори ерунды, — раздраженно прервал Кай. — Таланты у тебя полезные в полевых условиях, даже когда точно не знаю заранее, как именно они могут пригодиться, да и не взял бы, то по возвращению в Вольтерру, ты бы мне претензиями, что «оставил в стороне» мозги бы проела, при условии, что за это время не попала бы в очередную передрягу. — То есть, я вам просто нужна за компанию. — А что, мое общество тебе претит? — Вовсе не…ой, — я тихо взвизгнула, ощутив движение чего-то длинного рядом со своей ногой. Посветив фонариком на землю, владыка только спокойно произнес: — Это всего лишь сколопендра, не за чем так кричать. Она тебя не съест. Рвавшееся наружу непристойное французское ругательство, переросло в моей груди в утробный полурык, хоть это было скорее в духе вампиров, чем русалок. — Ладно-ладно, земноводная, не сердись, мы уже почти пришли. — Хорошо, гелиофоб, как скажешь, — сквозь зубы процедила я, слегка подталкивая его вспину, чтобы шел вперед и мне не приходилось видеть эту насмешливую ухмылку. — Столько времени, а вернулись туда откуда начали. — Что?! — у меня сердце в пятки ушло в один момент. — Успокойся, я не о катакомбах, а о нас. — Я и так спокойна. — Я вижу. — Так…топайте уже. Чем быстрее дойдем, тем быстрее сможем убраться отсюда. К моему облегчению, проход стал расширяться и нам даже удалось выпрямиться в полный рост. По сторонам начали появляться гробницы, образовывая буквально высокие стеллажи с могилами. Наконец хоть как-то сумев привыкнуть к обстановке, я заглянула через плечо мужчины и увидела, что оказывается все это время он сверялся с какой-то старой картой, а вернее, её копией. — А это откуда у вас? — спросила я, глядя на светлый затылок. — Вольтури ведут подробные записи, мы собираем карты, чертежи, информацию… Слушая голос владыки и не особо уже вникая в смысл сказанного, в один момент я поняла, что меня просто успокаивает этот низкий тембр и все мои попытки съязвить были, кроме врожденной вредности характера, продиктованы желанием, даже необходимостью, просто услышать его голос. «Боже, кажется низкий уровень кислорода влияет на мою возможность здраво мыслить»… — Ау, — я больно уткнулась в спину старейшины, не успев среагировать, когда он резко затормозил. — Жива? — Угу, — проворчала я, потирая нос. Мы остановились перед высоким рядом могил, образовывающих одну сплошную стену. — И? Мы будем капаться в чьих-то останках? — взглянула на озадаченное лицо своего спутника. — Вход замуровали и прикрыли захоронениями, — хмуро констатировал владыка. — Лучше отойди, будет пыльно. Он уже было занес кулак, чтобы превратить преграду в крошево, но мне пришла в голову идея. — Погодите! — я поймала руку Кая за мгновение перед ударом. — Имейте уважение. На скептически вздернутую светлую бровь, пришлось лишь закатить глаза. Вот же недоверчивая особа. Чуть потеснив старейшину плечом, непрозрачно намекая, чтобы освободил место профессионалу, я положила руки на шероховатую поверхность камня. В каждом природном материале есть хоть какой-то процент воды. Из-под пальцев заскользили морозные языки, белым узором сковывающие древние гробницы, пока нужная ниша не превратилась в один кусок льда. — А теперь, — из моего рта вырвалось облачко пара, так как температура вокруг тоже прилично упала, — уже ваша очередь. Кай внимательно наблюдал со стороны за процессом. В желтоватом свете фонаря, его лицо наполовину растворялось в кромешной темноте, а остальные черты напоминали ожившую каменную маску. Мда, встретишь такого на экскурсии по катакомбам, в одном из закутков и…инфаркт прихватит. Отодвинув от стены ледяной блок, в который превратилась часть могильного стеллажа, Кай освободил узкий проход к стене, которую…он просто пробил, даже не прикладывая особых усилий. Да-да, старая, грубая мужская сила, куда же без неё. Наблюдая, как вампир пролазит в образовавшуюся дыру, я поспешила следом, так как фонарь он забрал с собой. Вот же… В начале я не сразу поняла, где мы очутились, ведь луч фонаря мог осветить лишь малую часть. Но не ожидая, что в темноте будет сразу находится ступенька, когда перешагивала, то оступившись, едва не рухнула на пол, если б меня не поймали, железной хваткой. — Осторожней, — голос прозвучал над самым ухом. — Предупреждать же надо, раз проводником заделались, — буркнула я, но затем добавила, — спасибо. Кстати, дайте-ка мне сюда. Выхватив фонарь из руки старейшины, я сконцентрировалась, собирая подземную влагу в воздухе и превращая в подобие сфер. Похожий эффект ещё недавно возник сам по себе, в моей комнате, отражая настроение, но сейчас я целенаправленно преломляла и усиливала свет, с помощью воды. Вокруг нас разлилось нежное свечение, колыхаясь волнами на стенах, будто мы оказались в подводном гроте. — Почему раньше так не сделала? — В том узком туннеле, — я пожала плечами, — кроме паутин и…сколопендр было не НА ЧТО СМОТРЕТЬ, — перейдя на высокие ноты, и вовремя отскочив, от одного из местных обитателей, я чуть не запрыгнула на рядом стоящего владыку. — Как ты пережила все эти века? — покачал головой Кай, уже никак не реагируя, не ехидством, не раздражением, на факт, что чуть не оглох. — В океане, а если выходила на сушу, то не лазила по подземельям со всякими тварями! — Ты сейчас про меня или про того тарантула? — Знаете что… — Так, у нас есть работа, — перебил вампир, кивая вокруг и отступая на пару шагов. — Sale gamin (франц.паршивец), — процедила я, глядя в спину старейшины. — Я все слышал. — Вот и хорошо! На этой милой ноте наша перебранка закончилась и я наконец полностью посвятила своё внимание месту, где мы оказались. На мгновение, кажется, даже задержала дыхание, переносясь на много столетий назад. Да, многое не уцелело, но я точно видела символы, которыми были испещрены стены округлого зала, а в середине, под потолком, было изображено солнце. Кажется, раньше его поджигали, заливая по тонким желобам масло. — Чем-то напоминает Пантеон, — заметила я, — только подземный. Глаз пытался разобрать счесавшиеся от времени изображения. Вдоль стен пещеры тянулись небольшие возвышения, видимо предназначенные для верующих. Где-то валялись кости, как животные, так и человеческие. — Птица, лев…воин, — бормоча мысли вслух, я сдула пыль с резьбы на стене. — Иди сюда, — подозвал пальцем Кайус, осматривавший какой-то барельеф. В нем была высечена сцена, на которой юноша во фригийском колпаке пронзает кинжалом огромного быка, а рядом, под копытами животного, располагаются собака, змея и скорпион. — Это…митраизм, — я удивленно вскинула брови, но это объясняло очень многое, — а те животные на стенах — Ворон, Скрытый, Воин, Лев, Перс, Гонец Солнце и Отец — это семь ступеней посвящения! — Угу, — мрачно кивнул Кай, нахмурившись. — Разве Вольтури не знали этого, когда зачищали их культ? — Тогда было не до этого и совершенно безразлично кому или чему именно поклонялись отступники закона. Чтобы не допустить беспорядка и не вынести хаос на поверхность города, обнаружив наш род, пришлось действовать очень быстро и даже грубо. Раньше, тут было куда больше залов и коридоров храма, мы их уничтожили — засыпали. Это маленькое святилище казалось бесполезным и его не тронули. — Хм, хоть так, — я качнула головой, ступая дальше. — Но мне кажется, что это какая-то…искривленная версия митраизма. — У него было множество ответвлений. — Это правда, но все равно. Я не помню, чтобы хоть где-то присутствовало изображение или легенда связанная с потопом. — Память страдает? В своем земном воплощении Митра спас людей от множества бедствий, исцелял и совершал чудеса, в том числе помог им пережить Великий Потоп… — Да нет, это само собой, но здесь, — я ткнула пальцем в огромную волну, — Митра словно борется с ним, как с живым существом. Странно немного. И слишком много внимания этой сцене, как если б это было не просто одно из многих чудес. — По-моему, нет смысла пытаться залезть в головы фанатиков, что жили бог знает когда, к тому же не забывай, что это лишь оставшаяся часть комплекса. Может Кайус и прав… Я осматривалась дальше, как нарочно игнорируя, пожалуй, самое сердце этого места — центральный алтарь. Мне казалось, что если сразу начать с него, то потом все остальные детали покажутся несущественными, а такой подход часто крайне обманчив. Но вампир, кажется, не разделял мое мнение. Меня привлекло его тихое ругательство. — Что-что? — это был первый раз, когда я услышала от старейшины подобное. Обычно, ворчать сквозь стиснутые зубы это моя привычка. Как видимо, заразительная. — С этими религиозными… — как он обозвал древних верующих в сердцах оставалось только предполагать, — одни проблемы. Иди сюда. — Раскомандовался, — беззлобно фыркнула я, но все же следуя в центр зала. Жертвенный алтарь, на первый взгляд, показался мне довольно обычным, как для тех времен. Но Кай очень внимательно изучал его поверхность, явно напрягая свое вампирское зрение. — Тут будто целая карта, — объяснил он, снимая своим шелковым платком за баснословные деньги, слой тысячелетний пыли, — присмотрись. Под грязью и остатками въевшейся крови, смешанной с хаомой***, виднелся узор. В начале, он показался мне каким-то несвязным, полусферами да и только. Однако, вглядываясь под молчаливым давлением владыки, стала замечать некую системность. — Это знаки зодиака? — Да. — Вместе с остальными линиями, это больше всего напоминает…календарь. — Да, — в отсвете фонаря, глаза Кайуса победоносно сверкнули. — Но явно не расписание на неделю, — хмыкнула я, продолжив анализировать рисунок. — Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь…вроде как ступени их иерархии в культе, но они будто распределены. Какие-то отмечены и находятся на разном расстояние, то есть во временном отрывке, а вот другие — нет. Есть догадки? — Пока не одной, — недовольно признался вампир. В моей голове словно разбушевался настоящий шторм, а себя ощущала на каком-то хлюпком паруснике, пытающимся бороться с волнами. Воспоминания из прошлого, отрывки знаний о культе, новая информация, нападения, все эти клаптики мельтешили в голове, словно пазлы одной картины, но которая никак не хотела собираться воедино. Ладно…спокойно. Вдох-выдох. Кхе…хотя не с местным качеством воздуха. Плохая была идея. Хорошо, ещё раз…календарь. Должна быть система, так всегда бывает. Тут явно не месяцы, а года, а может и столетия… Но важны только некоторые из них, лишь избранные становятся отмечены одной из ступеней. Эх, вот не любила я по юности, будучи человеком, все эти культы, не нравился мне и Рим, с его политикой и кучей всего, а зря! Сейчас было бы кстати. Но всей этой глупостью только брат интересовался и то отец пытался ему мозги вправить. Такс…культ Митры — это культ поклонения Солнцу, если упростить. Значит это точка отсчета. Но оно встает каждый день, значит…должно произойти что-то особенное, более редкое, но значимое. — Кай… — протянула я, привлекая внимание. — А ну-ка, в каком году вы прикрыли местный клуб по интересам? Поднявший на меня взгляд вампир явно был слегка озадачен: — Ну… — было забавно наблюдать, как он высчитывает в уме, — 453 год, ближе уже даже к наступлению 454. А что? — Посмотрите, — я довольно улыбнулась, указывая пальцем на отмеченные несколько символов, — тут вставлен черный камень и явно позже, чем был создан сам алтарь. Будто на календарике, когда ты праздники красным фломастером обводишь…ладно, проехали, — судя по выражению Вольтури, он так никогда не делал, — так и здесь! Нужно думать проще, зрелищней!.. — Не пугай меня такими заявлениями. — …А потом все обрывается, как раз после того, как вы разгромили храм. Вот, этап Ворона, перед этим, он покрашен в черный и знаете почему? В тот год, над этими землями, было затмение, я точно знаю! Я родилась в этот день! А вот этап Скрытого! Практически перед самой зачисткой культа. Луна воспринималась, как тьма, что пытается поглотить свет. Но в митраизме было много знаний и кое-что даже получалось предсказывать. Посмотрите, — я ткнула пальцем в следующий круг, — засечка, но не четкая. Быть уверенными точно они не могли, но ещё в зороастризме, астрономы были очень даже талантливы в предсказаниях необычных явлений, затмений в том числе. — Не все сходится прям точно, — напряженно проговорил Кай, склонившись над алтарем, — но если разобраться спокойно и сравнить данные…то может вполне сработать и возможно, поняв исчисление, ведь к каждому такому циклу отведена и соответствующая мистерия, празднество и жертва, сможем и прогнозировать их поступки. — Думаете, они хотят в этот раз принести в жертву ваш клан? — я озвучила мысли вслух. — Пусть лишь посмеют, — прорычал вампир. — В тот раз не добили, но больше такой ошибки не повторим — в порошок сотру, — внутри что-то дрогнуло от этой клятвы, прозвучавшей кровавым обещанием расправы в древних стенах, погребённого в темноте подземелий святилища.

***

Наконец-то! Я была так рада вдохнуть полной грудью, что чуть не запрыгала на месте, словно дитя. Ура! Свежий воздух! Солнышко! Так, стоп… Солнышко?! Я обернулась на Кая, только показавшегося в проеме входа в катакомбы и поняла, что дело дрянь… Время под землей, в абсолютной темноте, текло совершенно по-другому и мы потратили его куда больше, чем рассчитывали изначально. Видимо, пока изучали святилище Митры, то над Римом бушевала и вправду нешуточная гроза. Грунт холма стекал грязевыми потеками, на колючках пиний дрожали набухшие капли, а воздух был пропитан влагой и ароматом после дождя. Грозовые тучи, практически черные, сейчас стали напоминать решето, ведь то там, том там, начинали возникать просветы, сквозь которые пробивались яркие лучи полуденного, итальянского солнца. Вот черт! — А ну-ка, живо! Обрушив, прямо за спиной вампира, влажный склон холма, вновь пряча от любопытных глаз, потайную дверь, я схватила его за руку, буквально волоча за собой, при чем далеко не на обычной человеческой скорости. Не хватало только завершить этот день раскрытием существования вампирского рода! Хм, интересно, старейшина же должен карать нарушителей, а если он сам переступил закон, то должен тогда совершить самосожжение?.. Так! Хватит! Всегда, когда сильно нервничала, то в голову начинали лезть абсолютно дурацкие и непрошенные мысли. Конечно, они меня и без стимула адреналина посещали, но не так настырно. Улицы Рима по-прежнему были пустынными. То тут, то там, в каменной кладке попадались огромные лужи, ветки некоторых деревьев валялись на аллеях. Все вокруг напоминало, о ещё совсем недавнем буйстве стихии, но к нашему сожалению, не слишком продолжительном. Просветов в небе становилось всё больше и была б я сейчас одна, то скорее всего бы любовалась этим состоянием, когда город, омытый свежими дождевыми водами, начинал просыпаться, сверкая в солнечных лучах, будто переродился. Но сейчас рядом со мной был Кайус Вольтури, который будет сиять алмазным переливом, так ярко, что его все местные ювелиры разберут на сувениры! Теснясь по самой кромке тени, что отбрасывал ряд домов и чуть не сбивая с ног недовольных прохожих, медленно начинающих покидать свои укрытия, мы буквально влетели в двери, над которыми весела спасительная вывеска «Отель».

***

— Очаровательно, — хмыкнула я, входя в маленький номер, который по размеру уступал даже ванной комнате в Палаццо. Стены были оббиты тканью, которая сочеталась с покрывалом и обивкой мебели. В огромном городе скромной гостинице, а особенно второсортной, как эта, трудно выделиться, поэтому владельцы прибегали к самым различным способам. В этом случае, хозяин решил брать интерьером, который абсолютно весь был выполнен в монохромном, венецианско-алом оттенке. Точнее, каждый номер имел свой особый цвет, например проходя мимо приоткрытой соседней двери, где пыхтела недовольная горничная, убирая комнату после прошлых постояльцев, все было нежно-голубого оттенка. «Residenza Antica Roma» казалось мне слишком громким названием для этого места, хоть Каю и выдали ключи от самого дорогого, а потому и единственного свободного номера. Практически все пространство занимала двуспальная кровать, в остальном набор был обыкновенный: кресло у окна, один маленький, мягкий табурет напротив подобия рабочего столика, усыпанного рекламой и меню с неприличными ценами на содержимое мини бара. Скромно, но прилично, мне к такому было не привыкать…в отличие от Кайуса. Столько презрения во взгляде, которым он окинул место своего вынужденного пребывания, было трудно описать. В узком подобие предбанника, имитирующего прихожую, мы вдвоем едва помещались, будто снова оказались в катакомбах, но благо, без всяких ползучих и потенциально кусачих тварей. — И что делать целый день? — фыркнул старейшина, чуть не сбив хлюпкую тумбочку, которая ненадежно покачивалась, на резных ножках, явно разной длины. — Вы можете пока планировать гениальный план атаки, а я нуждаюсь хотя бы в небольшом отдыхе, в отличие от вас, поэтому кровать моя, — гордо заявила я, скидывая балетки, от которых уже мало что осталось, после наших приключений, и плюхаясь на мягкий матрас. Голова шла кругом, поэтому меня сейчас все более чем устраивало и претензии к интерьеру были последним, что сейчас волновало. Легкая усталость давала о себе знать, отдаваясь в каждой клеточке тела: бессонница, переживания, использование сил… Но как назло, сна не было не в одном глазу. Кай же сидел в кресле, задумчиво устремив свой взгляд в пространство. Белая полоска света из-за задёрнутых штор легла на его лицо, заставляя кожу вампира переливаться тысячами алмазов, и смотря на него сквозь прикрытые веки, я невольно залюбовалась. — Что, нравлюсь? — внезапно спросил старейшина, переведя на меня насмешливый взгляд. Я только закатила глаза, мысленно ответив «Пока не открываешь рот», и повернулась к нему спиной, под тихое хмыканье. Но особого результата это не дало, потому что напротив весело зеркало и я все равно видела довольное выражение Кая, который продолжил меня рассматривать. Так прошло ещё по меньшей мере минут пятнадцать, за которые, под пристальным бархатисто-алым взглядом, я успела пережить спектр эмоций от смущения до злости. — Еще немного и вы во мне дыру пробуравите. — В этой комнате не большой выбор того что можно лицезреть, — спокойно ответил Вольтури, не меняя позы, как если бы всё это время изучал картину любимого художника, уделяя внимание каждому мазку кисти мастера. — А я не экспонат в музее, идите в другую комнату. — Эта — единственная. Или запрешь владыку в ванной? — ехидно спросил Кай. — Нет, я поступлю мудрее и сама в неё уйду! — буркнула я и спустя мгновение уже чувствовала под ногами холодный кафель, попутно услышав тяжёлый, обреченный вздох.

***

Перед глазами мелькали смазанные картинки воспоминаний и нелепых фантазий. Почти остывшая вода, тихонько плескалась о край керамической ванны, от любого полудвижения. Откинув голову назад, я не заметила, как задремала. Пахучая пена, от душистого геля-шампуня, приятно щекотала ноздри. Видимо вот за что с владыки содрали дополнительные 100 евро. Влажные ноги пришлось закинуть на край, так как в полный рост я тут не помещалась и теперь капли лениво скатывались вниз. Как же приятно так расслабиться. Мне казалось, что я лишь прикрыла веки, уснув лишь на пару секунд… — Аврора. Аврора… Чей-то тихий голос ворвался в сознание, но может просто показалось…открывать глаза совсем не хотелось…кажется, в ответ я лишь что-то невразумительно промычала. Кто может меня будить?.. звучит знакомо, по родному… Лира? Да нет вроде…мой кот? Мммм…глупости какие…он умер пару лет назад, да и говорить не умел… — Аврора, — тон стал более отчетливым и требовательным. Секунду…это же… — Аврора. Вordel de merde! (франц.Вашу ж мать!) Распахнув округлившиеся глаза, я чуть было не вскочила на месте, но вовремя вспомнила, что нахожусь в ванной, при этом совершенно раздетой, и тут же вжалась обратно. Часть воды перелилась за край, заставляя Кая отступить на пару шагов, чтобы не намокнуть. Что-то в нем изменилось… Старейшина выглядел куда менее официально, чем обычно, даже как-то расслабленно. Рукава его черной рубашки были закатаны по локоть, обнажая сильные мужские руки, галстук, так часто завершающий деловой образ, отсутствовал, а выражение было мягко-насмешливым. — А стучать не учили?! — воскликнула я, притягивая к себе пену, которая уже начинала понемногу таять. — Ты уже достаточно размокла, — бесстрастно заявил вампир. — На улице стемнело и мы идём гулять. Покажу тебе Рим. — А вы ещё и гид по совместительству? — ехидно подметила я, стараясь отвлечь его колкостями от своих голых коленок. — Несколько веков тут не был, но главные места прекрасно помню. Поэтому не спорь, а одевайся. — Это приказ? — Думай как хочешь, но если это ускорит процесс — да. — Ладно, сейчас, — нехотя ответила я, надеясь что так быстрее отделаюсь от него, потому что уже вжалась в ванну как могла, прикрывшись руками, а пены все равно не хватало. — Очаровательно. И кстати, разменяв второе тысячелетие могла бы так и не стесняться, — ухмыльнулся Кай, закрывая за собой дверь, в которую немедленно полетел пустой флакон из-под шампуня.

***

— Ты не можешь ходить по вечному городу в своей оборванной одежде, — объяснил Кай увидев моё удивление, когда я заметила на кровати новый наряд. Элегантное, платье-футляр, выделялось на алом покрывале, воссоздавая темный, изящный силуэт. Рядышком находилась пара вечерних туфель. — Почему мне на ум приходит только чёрный юмор? — усмехнулась я, мысленно спрашивая себя с кого же он это снял, а вернее с чьего…неважно. — Напрасно, это куплено в магазине. Должно подойти. Я достаточно точно охарактеризовал твою фигуру: чуть выше гнома и не многим толще жерди. — Какая галантность. А откуда деньги? Вы ограбили банк или показали на кассе зубки? — Простой благодарности было бы достаточно. — Спасибо. — Что снова? — закатил глаза Кай на то, что я, взяв платье, направилась назад в ванную комнату. — Мне же надо одеться. — А здесь чем плохо? — Не при вас же. Кай демонстративно отвернулся. — Тут есть зеркало. Но может вы и правы, — старейшина с удивлением обернулся, — что не стоит, — задорно продолжила я, — стесняться трехтысячелетнего дедушки, но все равно предпочитаю переодеваться без свидетелей, — и быстро юркнула в ванну, потому что высоко взлетевшие брови на «три тысячелетнего дедушку» не предвещали ничего хорошего.

***

По каменным улицам тихонько стучали каблуки. Черные фонарные столбы растворялись в темноте, а округлые светильники напоминали призрачные планеты, выстроившиеся вряд. Кое-где до сих попадались лужи, как напоминания о бушующей утром непогоде. В воздухе пахло первой осенней листвой, жаренными каштанами и обещанием приближающихся холодов. Между зданий пролетал ветер, уносясь в сторону садов Боргезе. Темные, мощеные переулки, пронизывающие город, то и дело перерастали в площади, где раздавалось мерное журчание воды. Фонтаны были певучим сердцем Рима. В ночном мраке, белый мрамор скульптур Треви, казался живым и величественный Нептун пронзал взглядом каждого, кто проходил мимо. Изумительно чистая и свежая вода Аква Вирго, каскадами отбрасывала дрожащие волны теней на полированный камень. Обычно кишащее сотнями туристов место, сейчас было совершенно безлюдно, не считая двух темных фигур, что рассматривали это монументальное произведение и судя по повышенным тонам, начинали о чем-то спорить. — Не надо, — твердо прозвучал мужской голос, хотя в нем легко улавливались практически умоляющие нотки. — Феллини — это классика, а его «La Dolce Vita» (итал.Сладкая жизнь) — шедевр кинематографа, — задорно отвечала девушка, а затем, изящно переступив через край фонтана, неспешно направилась к его каскадам. Край черного платья тут же намок в студеных брызгах, пока оставшийся стоять старейшина, недовольно сложил руки на груди, осуждающе наблюдая за своей спутницей. Известная сцена в фильме**** была и вправду прекрасна, но смотря, как воды тянутся к силуэту русалки, словно оживая, Кайус понимал, что увидь это Феллини и он бы непременно захотел бы всё переснять. — Аврора, вылезай, у меня нет охоты разбираться сейчас с карабинерами и платить штраф в 500 евро. Девушка только нарочито, неспешно обернулась, призывно протянув руку и поманив его пальцем. — Даже не рассчитывай, — спокойно ответил Вольтури, покачав головой. — Ну, не будьте занудой, — капризно надула губки русалка, но сделав ещё шаг, неожиданно рассмеялась, — знаете, ощущение, будто я ступаю по сокровищнице, наполненной золотом, — и в следующую секунду с головой погрузилась под воду. — Немыслимо, — закатил глаза вампир, недовольно посмотрев на Нептуна, с мыслью «твоя же подопечная». — В отличие от моего платья, у вас же есть карманы? — вынырнула Аврора, протягивая мужчине сложенные ладони, наполненные горой монет, — давайте отобьем стоимость отеля, который изначально не входил в планы. Их тут просто немерено! Коротко выдохнув, с болезненным видом смыкая пальцы на переносице, старейшина просто развернулся и неспешно направился прочь, в один из переулков. — Какой ведь вредный, — нежно рассмеялась девушка, смотря вслед удаляющейся фигуре и попутно вылезая из фонтана, при этом совершенно сухой. Вскоре они вновь шли вдвоём, по ночному Риму, но Каю все-таки всунули в ладонь монетку в 2 евро. На память. Оставляя позади площадь Треви, пара бессмертных существ неспешно продолжили свою прогулку по вечному городу. Ноги будто сами вспомнили дорогу, что они могли просто наслаждаться обществом друг друга, не задумываясь о направлении. Есть этот удивительный момент, когда вместе не только приятно беседовать, но и хорошо молчать. Переглядываясь и просто ступая рядом, порой невесомо соприкасаясь кончиками пальцев, разговоры были не к чему. Временами так же, не произнося ни слова, во взгляде мужчины проблёскивала мягкая ирония, которую русалка тут же улавливала, с вызовом приподнимая бровь и расплывалась в лукавой улыбке. — Impossibile (итал.невозможная), — тихо усмехнулся Кай, будто самому себе, когда из-за очередного поворота им открылся вид на древние руины. Полная луна освещала арки Колизея, будто пронизывая его серебром своих лучей, придавая мистичности. — Странно это, — тихо хмыкнула Аврора, рассматривая то, что осталось от некогда самого мощного строения Древнего Рима, — он рушится, превращаясь в прах, а мы с вами не меняемся. — Внешне, возможно, — качнул головой Кай, засовывая руки в карманы брюк и задавая направление к, ведущей между остатками древних колонн и дворцов, брусчатой дороге, — но не могу назвать себя прежним. — Если сравнивать с момента обращения, то естественно. Вы жили ещё во времена до нашей эры и собственными глазами видели рождение и падение цивилизаций, как сменяли друг друга эпохи, — мерно проговорила Аврора, но потом усмехнулась, — хотя плохой характер, уверена, у вас врожденный. — Кто бы мне это заявлял. — Конечно же никто, кроме меня, вам правды не скажет, слишком боятся. Вы…страшный, — расплылась в лукавой улыбке девушка, посматривая из-под полуопущенных ресниц на владыку, ожидая реакции. — Неужели, — тяжело выдохнул мужчина, останавливаясь, — играть у меня на нервах доставляет такое большое удовольствие? — Хм, — Аврора неспешно обернулась на кончиках туфель, делая шаг ближе, — поддразнивать вас, бесспорно, увлекательное занятие. Никогда не знаешь, получишь по носу или откроешь для себя что-то совершенно новое, о чем раньше и предположить было нельзя, — теперь она стояла практически вплотную, глядя снизу вверх на старейшину. — Все русалки такие любознательные? — усмехнулся Кай, легонько стукнув пальцем по самому кончику носа это на редкость наглое, но и уникально прекрасное, создание, заставляя её смешно поморщиться. — Нет, это вам так повезло. — В самом деле. Что, — вампир приподнял светлую бровь, — хочется вновь съязвить, чтобы меня позлить? В ответ Аврора лишь отрицательно покачала головой: — Неа. А чего хочется вам? Тихий вопрос повис в воздухе, в паре сантиметров, что остались между ними. — Я хочу дотянутся до звёзд в твоих глазах, — прошептал Кай ей в самые губы. Луна зашла и они остались вдвоем среди старинных развалин, окутанные темнотой осенней ночи.