Расправь свои крылья

Плацкартный вагон, полный храпящих людей, которые, казалось бы, скоро и вовсе упадут со своих полок, шумная компания и ребята, которые просто хотели поскорее доехать до родного города. — Нгх... Как же шумно... — еле разлепив глаза шёпотом для себя подметил клавишник. Он уже минут двадцать пытался уснуть, но то крылья ему мешали удобно прилечь, то, когда он уже почти заснул, какой-нибудь человек решил сходить в туалет и громко хлопнул дверью, ведущую к выходу из вагона. И снова, проворочавшись минут пятнадцать, Андрей почти заснул, но тут клавишник услышал громкий вскрик. Это Кирилл попытался выпить чаю, но случайно пролил его на сидящего рядом басиста. — Кирилл, блять! — еле сдерживался Егор. — Да не специально я! Просто нефиг было пытаться встать! — оправдывал свой поступок Кирилл. — Просто кому-то нужно перестать быть таким рукожопым... — ответил ему Батов, пытаясь оттереть салфетками след от горячего напитка. — Да дайте вы уже поспать! — не выдержав, громким шёпотом "накричал" на всех Андрей, — Вы итак знаете, что я уснуть не могу, так ещё и кто-то на кого-то чай разливает! — Ой, наш "лётчик" проснулся! — попытался пошутить вокалист, но поняв, что шутка не удалась и обидела Грязнова, тут же замолк. — Кир, все и без тебя отлично знают, что Андрей не умеет летать, но это не повод при каждой возможности его подкалывать, да и подкалывать так, что не только Андрей обижается, а так, что у тебя самого перья потихоньку осыпаются, — заметив перья под Бабиевым, басист решил добавить, — На самом деле, я бы сам был не против подколоть Андрея, но я, в отличии от тебя, понимаю, чем это может кончится. — Ну и чем же? — поинтересовался у Егора вокалист, будто напрочь забыв о присутствии клавишника у себя над головой. — Минимум — моей обидой, а максимум — моим уходом из группы! — внезапно поднял голос взбесившийся клавишник — Знаешь, это очень обидно, когда кто-то замечает то, что ты не можешь делать чисто физически, или просто не умеешь. — Так ты же можешь летать, только я не понимаю, почему ты в детстве так ленился и не учился летать, как все остальные? — сопоставив факты, задал вопрос вокалист. — В детстве, когда вы все учились летать, я, в отличии от вас, почти не мог шевелить и управлять крыльями! Вот тебе и причина, по которой я летать не учился! — гневно рассказал вокалисту историю Грязнов. — Блять, ребят, дайте поспать, вы так шумите, что вы скоро весь вагон разбудите, — проснувшись, явно недовольным тоном прошипел им Тарцус, — Лучше уж спать идите, чем сраться на пустом месте будете. — Кирюх, я не хочу снова рассориться с тобой, поэтому, правда, лучше уж пойти спать, согласен? — решив отставить конфронтацию, спокойным голосом и с лёгкой, натянутой улыбкой на лице сказал ему клавишник. — Ладно, всем приятных снов, — тихо пожелал всем вокалист и лёг на свою койку. Колёса стучали по рельсам, издавая звуки, которые так и тянули в сон, а может, позднее время сделало своё, и уже через полчаса все парни спали без задних ног.