Революция сердца

Поезд прибывал в Бирмингем в 7:30 утра. Накануне я простилась со своими родителями и братьями-близнецами Роном и Сэмом. Они старше меня на 4 года и между нами очень тёплые отношения, но видела я их очень редко. Поэтому прощаться было вдвойне тяжелее, хоть и уезжала я из Лондона всего на пару лет. Совсем недавно я устроилась работать медсестрой в местной больнице, но, к моему удивлению, буквально через пару месяцев меня огорошили моим переводом в Бирмингем. Либо туда, либо вообще без работы останусь - третьего не дано. Слёзы в тот день увидела только моя подушка, из которой постоянно торчали и кололись перья, а уже через неделю я стояла на перроне в ожидании отправки поезда. Бирмингем не оказал мне королевского приема. Холод и сырость пробирали до самых костей, а сквозь густой туман нельзя было рассмотреть даже собственную руку, если ту вытянуть вперёд. Я вышла из поезда и не знала куда податься. Меня должен был встретить один из санитаров больницы, в которой я должна была работать - мистер Ленкс. Но он меня не то что не узнаёт, даже не увидит, скорее всего. К моему удивлению, кто-то тронул меня за плечо и мягким голосом произнёс: -Мисс Харрис? -Да, это я. Хоть и с трудом, но я разглядела молодого человека. Это был рыжеволосый высокий парень примерно моего возраста. Веснушки были словно брызги на его щеках, а карие глаза со светлыми крапинками излучали тепло. Этот парень был словно лучик солнца среди унылого городского пейзажа. Я облегченно вздохнула, когда он сообщил, что он и есть мистер Ленкс. Фред Ленкс. Мы сели в старенькую машину и попутно парень рассказывал о городе. Хоть я и делала заинтересованный вид, но пейзаж снаружи был удручающим и скучным, что я едва подавляла зевки. -Мисс Харрис? -Мари, зовите меня Мари, - улыбнулась я. -Тогда я настаиваю, чтобы вы обращались ко мне Фред, - улыбнулся в ответ парень. Больше всего меня заинтересовал его рассказ о больнице. Как выяснилось, меня собираются отправить в послеоперационное отделение. Я буду под руководством врача, мистера Доусона, со мной ещё будет медсестра Лили. По словам Фреда, мистер Доусон был суровый, но добрый человек, знающий своё дело. А Лили - маленькая хохотушка, соболезнующая каждому бродяге. Мы подъехали к трёхэтажному дому, Фред помог доставить багаж на последний этаж. Теперь моя квартирка: небольшая, но довольно милая и уютная. Повсюду летала пыль, а на подоконнике валялись дохлые мухи. Попрощавшись с Фредом, я пошла вымывать свою берлогу. Парень пообещал, что заедет завтра к 8:00 за мной, чтобы показать, где находится больница. Весь день, как я и предполагала, потратила время на то, чтобы привести квартиру в приличный вид. Кровать и два кресла были старые, но в хорошем состоянии, а вот стулья буквально разваливались на глазах. Под вечер, я привела в порядок свои светло-русые волосы чуть ниже плеч и лицо. Я ужасно завидовала тем, кто обладал пышной вьющейся копной волос, мои же были хоть и густые, но абсолютно прямые, не поддающиеся никаким завивкам. По итогу, в основном я их собирала на затылке, оставляя несколько прядей спереди. Себя я считала серой мышью, но моя мама всегда говорила, что у меня необычная внешность и такой надо гордиться. Но я не верила. Даже глаза были тусклого, серого и абсолютно неприметного цвета. Вечером решила прогуляться по Бирмингему, но поняла, что это была плохая идея. Грязные улицы абсолютно не привлекали, воздух был затхлый и тяжелый, от чего я пару раз с непривычки заходилась кашлем. Даже слёзы выступили. Тут и там на меня пялились пьяницы и бродяги, от чего я, опускала глаза и спешно старалась покинуть место. Когда я все-таки вернулась домой, то слезы отчаяния снова нахлынули на меня и, даже не поев, провалилась в сон. Утром я проснулась рано, старенькие часы показывали 6:10. Несмотря на вчерашний вечер, выглядела я хорошо, и даже настроение поднялось - боевое. Фред, как и говорил, зашёл за мной в 8:00. Больница оказалась недалеко от моего дома, чему я была несказанно рада. Экскурсия по ней не заняла больше 10 минут. Мистер Доусон был угрюмым, но спокойным мужчиной с усами и очками. Как он объяснил, в Бирмингеме нехватка квалифицированных медсестер, он посылал заявку в Лондон о просьбе перевести хотя бы парочку, но он получал отказ. В итоге, ему, наконец, отправили меня. Ну и ещё одним значимым человеком, с которым меня познакомили, была Лили. Лили маленькая хрупкая девушка со светлыми вьющимися короткими волосами. Она была похожа на маленькую фею, ее походка настолько лёгкая, что казалось, она летит. Первый рабочий день был чисто символический. Мне объясняли, где и что лежит, провели по палатам и дали изучить карточки некоторых больных. Вечером мы с Лили вышли из больницы и решили немного прогуляться. -Наш город не такой плохой, как тебе может показаться. Единственное, что здесь действительно плохое, так это Шелби. -Шелби? -Да, местная семья бандитов. «Острыми козырьками» себя называют. Их главарь - Томми, сущий ужас. Из-за него столько бед бывает. Вот, видишь этот паб? Я обратила внимание на вывеску «Гаррисон». Продолжая ее рассматривать, утвердительно кивнула. Лили была той ещё болтушкой, за весь день она успела рассказать столько историй, сколько я не слышала за целый год. -Так вот, - продолжила она, - они постоянно обитают здесь. Так что, мой тебе совет, держись подальше отсюда. Рассказы Лили, как ни странно, не произвели на меня никакого впечатления. Я лишь ещё больше заинтересовалась этими Шелби. Хоть одним глазком на них бы взглянуть. -О! А вот и один из них! - Лили больно пихнула меня в бок, отчего мое дыхание сбилось. - Кажется, это Джон, а рядом Финн, - шепотом затараторила девушка. Я обратила внимание на двух стильно одетых парней. Костюмы «с иголочки», в зубах сигареты, руки в карманах. Не так я представляла себе бандитов. -Лучше идём отсюда скорее, - и Лили потянула меня в противоположную сторону. А я с любопытством озиралась в надежде увидеть знаменитого здесь Томми. Первая неделя в больнице была тяжелой. Пациентов было очень много, каждому требовалось внимание, забота и доза того или иного лекарства. Все посторонние мысли, включая мысли о Шелби, вылетели у меня из головы, но то и дело эта фамилия проскакивала в разговорах пациентов или медперсонала. В первую же неделю мне поставили ночное дежурство. Все было тихо, в палатах мирно посапывали больные, которым вкололи обезболивающее, иногда кто-то проходил по коридору, шаркая ногами, но в целом, все было спокойно. Под утро скорая привезла пациента в тяжелом состоянии. Этого человека избили, кровоизлияние в мозг одно из худших последствий. Какого же было мое удивление, когда я узнала, что этот мужчина и был Томас Шелби.