Kids

      — Девочка!       — Мальчик!       — Я говорю, что девочка!       — Я сказал, что мальчик! И точка!       — Вообще-то я здесь мать, и я чувствую, что будет девочка!       Лейла, Эрдем, Пырыл и Энгин (да и в принципе, как и все в этом офисе) заинтересованно наблюдали за тем, как молодая семейка бегала вокруг стола в конференц-зале, громко дискутируя на тему беременности. Меланхолично попивая кофе, они ставили ставки, кто выиграет в этом бессмысленном споре.       — Серкан упрямый…       — Так же, как и Эда, — прервала Эрдема бурчанием личная ассистентка патрона Болата и аккуратно сделала глоток горячего напитка.       Они изумленно расширили глаза, когда увидели, что ваза с карандашами полетела в Серкана, который едва успел увернуться и посмотреть на жену, будто она была умалишенная. Он уже хотел что-то сказать, как девушка плюхнулась на стул, облокотившись на столешницу.       — То есть… для тебя имеет значение пол ребёнка? И, если родится девочка, ты не будешь её любить так сильно, если бы родился мальчик?       В один момент голос Эды стих, и в нем прекрасно начали чувствоваться нотки горечи и расстроенности. Карамельные глазки заблестели, а руки, которые она невольно и неосознанно заламывала, задрожали. Она не верила, что Серкана заботил пол их будущего ребёнка. Бесчувственный робот! Робот!       — Ох, с козырей пошла, — хмыкнул Энгин, слегка крутанув головой. Пырыл недовольно нахмурилась, а после скосила взгляд на любимого, что кажется забывал, что скоро сам женится и его тоже ждал прекрасный период ожидания ребёночка.       — Эда между прочим права, — шикнула на него рыжеволосая невеста, ударив тыльной стороной ладони по животу мужчины. — Серкан очень хочет сына, а если будет дочка, что он будет делать?!       Энгин поджал губы, искренне не понимая эту женскую солидарность. Его друг ведь просто отстаивал точку зрения, кто, по его мнению, родится, а не кого он больше хочет! Но возражать Пырыл мужчина не стал. Не очень уж хотелось папкой по голове получить.       — Что? Эда, ты чего?! — испуганно, с нежностью протараторил Серкан, присаживаясь на корточки перед любимой женщиной и беря её ладони в свои руки. — Мне все равно, кто будет. Главное, что наш и здоровый… — слёзы текли по острым скулам Эды, и она не могла это остановить. Гребанные гормоны за эти десять недель беременности уже, быть откровенными, надоели, и ей хотелось дать мужу пощёчину, а не реветь, как маленькая девочка. — Тем более, я просто говорил то, что мне кажется… Подчёркиваю: кажется! Будет сын…       Напряжённая тишина повисла в офисе, где все задержали дыхание, ожидая ответа от госпожи Эды. Их настроение зависело от патрона Болата, а его настроение в последнее время зависело от всеми любимой жены начальника. Только вот, если раньше она была вечным солнышком, дарующим искренние улыбки и хорошее настроение, то сейчас Эда превратилась в некий такой себе метеорологический центр, который никак не мог определиться с «погодой». То она поплакать захотела из-за слишком красивой схемы канализации, то психовала из-за упавшей ручки, то часами тихая, не издавала и писка… Одним словом, спокойствия больше нет.       — Честно?       — Ну конечно, — слабо улыбнулся Серкан, аккуратно и нежно вытирая большими пальцами слезы, которые готовились испортить прелестный макияж любимой.       Они вновь притихли, точнее начали тише говорить. За этим нельзя было смотреть без улыбки: ранее холодный и бесчувственный Серкан Болат с любовью утешал свою даму сердца, не стесняясь показаться работникам слишком мягкотелым. Они-то знали, что приди к нему с какой-то ошибкой, то сразу же пиши заявление на увольнение.       — Но мне кажется, будет девочка, — убедительно кивнула Пырыл и Лейла поддакнула, сделав непонятный жест рукой в воздухе.       — Аллах-аллах, какая девочка? Госпожа Эда в последнее время на мясо налегает, пацан будет, — Эрдем убедительно кивнул головой, внимательно наблюдая за тем, как жена патрона потянулась к тортику мужа. Единственного, который он ел.       — Да какая вам разница?! — прервал их Энгин, с недовольством поглядывая на невесту и друга. — Они уже даже ссориться прекратили, — он кивнул в сторону конференц-зала, тем самым указывая на идиллию между парочкой.       Серкан терпеливо сжал челюсти, наблюдая за тем, как любимая жена поглощала тортик, и искренне молил Аллаха послать ему терпения, которое за месяц, после того, как они узнали, что Эда беременна, было на исходе. Он уже третий раз покупал эту сладость, в попытке отведать единственный десерт, который хоть как-то ел, при этом спрашивая, будет ли Эда, и в третий раз оставался без десерта. Конечно, он брал с запасом, с трехкратным запасом, но все равно не мог отведать.       Чёрт.       — Я ведь тебя спрашивал, буде… — мужчина запнулся, увидев, какой недобрый взгляд подняла на него Эда.       — Тебе что, жалко? — с набитым ртом, проговорила девушка, карамельные глаза которой горели странными огоньками разочарования и опасности.       — Нет, что… Я просто…       — Всё ясно, тебе жалко для твоей дочери!       Вновь громко воскликнула Эда вскакивая на ноги, и, отбросив десерт с пластиковой ложкой, прижала руки к животу. Четвёрка главных наблюдателей, которые уже расходились по своим делам, вновь встали друг около друга, внимательно следя за парочкой.       — Не переживай, ягнёнок, справимся. Ну и что, что не любит папа? Главное, что у тебя есть я, а папа пусть своим тортом удавится… — показательно громко приговаривая себе под нос, Эда гладила плоский животик сквозь вязаный свитер, время от времени передергивая носом.       — Что ты такое несёшь? — возмутился Серкан, подойдя ближе и повернув любимую к себе. Работники с интересом наблюдали за ссорой и быстрым разводом семейки Болат.       Пырыл и Лейла смешливо переглянулись, мысленно сочувствуя Эде, в то время, как Эрдему и Энгину было искренне жаль «счастливого отца», который только и делал, что слегка страдал в последнее время. Нет, конечно, они всё это списывали на кармическую отработку за то, что он постоянно срывался на других до знакомства с Йылдыз, но всё же.       — Неделя.       — Ну нет, три.       — Месяц.       — Четыре месяца, — вставил свои пять копеек Эрдем, и все на него с удивлением взглянули. — Я верю в то, что у господина Серкана стальные нервы, и он продержится этот срок, — поспешил объясниться личный ассистент Энгина, и друзья сложили губы уточкой, будто впечатляясь верой Эрдема.       Они вновь устремили взгляд на огненную парочку, подмечая, что ситуация только ухудшилась. Госпожа Эда уже вновь была готова разреветься в любой момент, в то время, как Серкан разнести конференц-зал и фирму в придачу.       Болат скользнул взглядом по обиженной девушке, которая, сложив руки на груди, смотрела куда-то вверх, в попытке убрать лишнюю влажность. Сделав глубокий вздох, в попытке привести свои нервы в порядок, мужчина аккуратно обнял ничего не понимающую жену, зарываясь носом в её шоколадные волосы.       — Успокоилась? — едва слышно шепнул он. Девушка кратко кивнула, нежно обнимая в ответ своего защитника в жизни. — Пойми, мне всё равно, кто будет, Эда. Я буду рад любому чуду, — она передёрнула красным от слез и эмоций носом. — И всё равно на этот гребаный торт — это не повод для ссоры. Если хочешь, я скуплю весь ассортимент той кондитерской. Лишь бы ты была счастлива…       Эти слова успокоили госпожу Болат, которая, спрятав своё личико в шее любимого, была уже готова разреветься от понимания, какой у неё прекрасный муж, и как ей повезло. Но она сдержалась, слегка отрываясь и заглядывая в его голубые глаза, в которых сейчас бушевала настоящая буря эмоций, что он сдерживал, лишь бы не сорваться на нее.       — Я не хочу сладкого.       — Я куплю всё, что пожелаешь, — убеждающее произнес Серкан, слегка приподняв уголки губ.       — Я хочу шашлык, — карамельные глаза загорелись искорками счастья и восторга, а на устах растянулась счастливая улыбка. — Нет! Я хочу целого барана на вертеле, который мы пробовали в Каппадокии!       Серкан ошеломленным взглядом глядел на любимую и понимал, точнее чувствовал, что левый глаз понемногу начинал дёргаться. Подавив изумленный вздох, он мило улыбнулся, моргая ресницами, мол, конечно, жизнь моя.       — Ха, я же говорил! — воскликнул Эрдем и все, кто был до ужаса удивлённый и отправлял патрону свое сочувствие, скосили на него угрюмые взгляды. Но он лишь удовлетворённо улыбался, искренне не понимая, чего все такие напряжённые.       Особенно Серкан, который, обнимая любимую жену одной рукой, второй что-то лихорадочно искал в смартфоне.