Его борьба

На следующий день после выхода из порта на море опустился туман. Поначалу никто не придал этому значения — это было обычным делом. Они просто убрали часть парусов, чтобы снизить скорость, а рулевому матросу было строго приказано придерживаться курса. Но уже шли вторые сутки, а туман всё не рассеивался. Капитан приказал замерять скорость судна и при том, что ветра почти не было, она оставалась довольно высокой. Это могло означать только то, что в этом месте пролегает течение, не отмеченное на карте. Он отправился к себе в каюту внести данные в судовой журнал, а заодно и посоветоваться с лоцманом. Кристоф, мимо которого они проходили, услышал только что-то о том, что они «пробираются на ощупь» и «если к вечеру всё не наладится, придётся бросать якорь». Тогда юноша, обеспокоенный этими словами, вместо того, чтобы составить компанию Анне, снова засел за карты. — Привет, Кристоф, не занят? — спросила Анна, когда наконец-то нашла его. — Я тут хотел кое в чём убедиться. Ты как? — сказал юноша, не отрывая глаз от лоций, висевших на стене кают-компании. — Ничего… Вообще-то, я хотела поговорить, — в её голосе звучала тревога. Он наконец обернулся и посмотрел на Анну. Девушка явно была чем-то огорчена. — Что происходит, Кристоф? Юноша как раз обнаружил на карте опасное место — он переживал, что их могло отнести слишком далеко на запад, пока стоял туман, но он не хотел понапрасну тревожить Анну, ведь пока что было не ясно, подтвердятся ли его догадки. Да и что он может знать такого, чего не заметил бы опытный капитан? Но всё равно нужно было осудить это с Янсеном. — Ничего, — ответил он после короткой заминки. — Ты колебался, — Анна попыталась засмеяться, чтобы разрядить напряженную атмосферу, но юноша оставался серьёзным. — Всё-таки, что-то явно случилось. Я не узнаю тебя, Кристоф. — Что ты имеешь ввиду? — Не знаю, — принцесса вздохнула. — Ты изменился. С тобой всегда было так просто, а сейчас ты как будто… Не знаю… — Что? — Как будто избегаешь меня… — Нет, это не так, — попытался остановить девушку Кристоф, но она продолжила. — Прости, Кристоф, ты не заслуживаешь таких слов… может это внезапно, и я никогда бы не подумала, что скажу такое… но я чувствую себя здесь лишней. Кристоф тяжело вздохнул и показалось, что даже его широкие сильные плечи как-то опустились. Он не знал как объяснить Анне, что она неправильно его поняла. Но зато он слишком хорошо знал это чувство — часто в Эренделле — будь-то за ужином, на совместных прогулках или любых других мероприятиях, куда они ходили вместе с Эльзой — всюду он был третьим лишним. Он превосходно понимал, что сестрам требовалось много времени, чтобы наладить отношения, он не винил ни Эльзу ни Анну ни в чём. Но потом, наедине с собой задавался вопросом — кто он для Анны, нужен ли он ей? Бороться с такими мыслями было очень тяжело и он не хотел, чтобы она чувствовала подобное. Он просто пытался её защитить. Это путешествие многое показало юноше о том, как он на самом деле относился к Анне, он понял, что ему сложно держать дистанцию, которая установилась между ними в последние месяцы. Он начинал осознавать, что рядом с ней ему хотелось большего, чем объятия и поцелуи, но он боялся, что напугает Анну, он не знал, зажила ли уже рана, оставленная Хансом, ведь прошло ещё так мало времени. Он хотел ей дать столько времени, сколько было необходимо. — Кристоф, ты больше не хочешь быть со мной? — тихо спросила Анна, нарушая затянувшуюся тишину. — Стоп, что? Нет, конечно… — Нет? — в глазах Анны было отчаяние. — Ну, в смысле, да… — это прозвучало ещё хуже. Чёрт возьми, у него ничего не получалось! Нужные слова просто не приходили. Но он не позволит, чтобы такая глупость всё разрушила. Он тяжело вздохнул, пытаясь подобрать подходящие слова — говорить об отношениях никогда не было его сильной стороной. Но Анна неправильно истолковала его молчание и, чувствуя, что в груди снова поднимается страх, вспоминая тот холодный вечер в Эренделле, когда она думала, что её мир рушится, когда прозвучали жестокие слова «Если бы ещё тебя кто-нибудь любил, Анна». Принцесса ощутила вполне реальный холод, сковывающий её сердце, как тогда, в библиотеке, когда она лежала на полу, думая, что всё тепло, любовь и жизнь уходят из её тела. — Может нам тогда вообще не стоит встречаться, если это так тяжело для тебя? — в отчаянии выкрикнула она. В звенящей тишине только сейчас они услышали, что на корабле бьют в колокол — молодым людям, хотя и незнакомым с условными сигналами, стало ясно, что произошло что-то страшное. Кристоф, как будто очнувшись, решительно двинулся к выходу из каюты. Он избегал смотреть в глаза Анны, а в его ушах ещё звенели сказанные ею резкие слова. Что ему было ответить? Как успокоить её? Сказать, что он отдаст за неё жизнь? Ведь пока не ясно, нужна ли она ей. Он решил что они поговорят позже, ведь сейчас, судя по колокольному набату, каждая секунда была на счету. Принцесса бросилась за ним, уже жалея о том, что у неё сорвалось с языка. Неясное предчувствие опасности, которое она ощутила после резких ударов колокола, затмевало все остальные чувства. С палубы доносился топот десятков пар ног в тяжелых ботинках и короткие злые команды капитана «Право руля! До упора! Шевелитесь!» Они почувствовали как пол под ногами наклоняется вправо и Анне пришлось опереться о закреплённый стол, чтобы не упасть. — Нет, Кристоф, останься! — прошептала Анна, хватая его за рукав и стараясь заглянуть в глаза. — Прости меня… — Моя помощь может понадобиться, — тихо промолвил юноша, мягко отстраняя руку девушки. — Не выходи пока, там может быть опасно. Не переживай, я обещаю, с тобой всё будет хорошо. Выбежав на палубу Кристоф сразу понял причину суматохи — поднявшийся наконец-то туман позволил увидеть в каком опасном положении они оказались. Фрегат, подгоняемый поднявшимся во второй половине дня ветром, несло прямо на острые скалы, выступающие из воды посреди океана. Капитан как раз изо всех сил закладывал руль на правый борт, чтобы отвернуть от них как можно дальше. Но Янсен понимал, что скалы — не единственная угроза. Он распорядился бросить лот, чтобы измерить глубину и определить опасность посадки судна на мель. Тем временем команда собирала все паруса, чтобы хоть как-то замедлить ход. «Неужели нас всё-таки отнесло так далеко от курса?» — промелькнуло в голове юноши, пока он судорожно пытался понять, может ли он что-то сделать, чтобы помочь команде. В это мгновение из каюты вышла Анна — наивно было полагать, что она сможет остаться безучастной. — Что нам делать, капитан? — пытаясь перекричать шум возни, спросила принцесса. — Ваше Высочество, вернитесь в каюту! — сцепив зубы ответил Янсен. Как раз достали лот — он показывал всего около двадцати футов, хотя на такой скорости движения он мог давать ещё и существенную погрешность. — Немедленно бросить якорь! — закричал не своим голосом капитан, но старший помощник уже и сам вместе с матросом бежал к носу корабля. Но было поздно — в это мгновение фрегат налетел на мель — удар был такой сильный, что устоять на ногах смогли только те, кто успел за что-то уцепиться. Некоторые, к сожалению, не удержались и выпали в холодную морскую воду. Чтобы удержаться на ногах, Кристоф вынужден был одной рукой схватиться за перила, а другой он прижал к себе Анну — девушка почувствовала, что его мускулы дрожат от напряжения — с такой силой он держался. Корабль дал сильный крен на правый борт, но по крайней мере, он остановился. Это произошло настолько неожиданно, что следующая минута, показавшаяся всем такой длинной, будто длилась минимум час, прошла в молчании. Первым пришёл в себя капитан Янсен, осознавший, что фрегат уже не спасти. Перекрикивая шум волн, с остервенением бьющих по корме и левому борту, он командовал: — Шлюпки на воду! Люди за бортом! Помочь! Матросы, быстро приходя в себя после оцепенения, начали спешную подготовку лодок и спасение своих товарищей. Кристоф заставил Анну пойти и собрать самые тёплые вещи — юноша знал, что вероятность погибнуть от переохлаждения была отнюдь не надуманная. В этот момент все услышали жуткий треск и принцесса, уже стоя на пороге каюты, обернулась и увидела, что мачта, разрывая ванты, с треском наклоняется и падает прямо туда, где стоял Кристоф. Юноша не успел сойти с места и только накрыл голову руками, но, оказавшийся рядом с ним Йорген, потянул его за шиворот на себя, спасая от неминуемой гибели. — Не стой под стрелой! — пошутил моряк с явным облегчением, пытаясь разрядить ситуацию. Девушка почувствовала такую слабость в коленях, что, отпусти она в этот момент косяк, за который схватилась, то непременно упала бы. Их с Кристофом взгляды пересеклись и он увидел, как страх исказил выражение лица Анны. Но она взяла себя в руки, ведь дело принимало нешуточный оборот, и побежала собираться. — Мачты долой! — скомандовал Янсен. У неопытного человека этот приказ сперва мог бы вызвать удивление, но падение одной из них только что показало, что лучше свалить угрожающий им такелаж собственноручно. Послышался стук топоров и вскоре оставшиеся бизань и грот были срублены и сброшены в воду. Кристоф, быстро оправившись от шока, принимал деятельное участие в укладывании лодок — медлить было нельзя, море начинало стервенеть. Некоторые волны перехлёстывались через борт лежащего на мели судна и вскоре даже те, кому посчастливилось не побывать в воде, были совершенно мокрые. Капитан, видя, что в любой момент волны такой силы могут либо разбить корабль, либо снять его с мели, приказал всё-таки сбросить якоря и отправился собрать документы, карты и необходимые навигационные приборы. Он предчувствовал, что им понадобятся не только эти вещи, но и всё его знаменитое везение, чтобы попасть обратно домой. Наконец-то шлюпки были готовы. — Покинуть корабль! — прозвучала команда капитана, означавшая, что судно спасти невозможно и его придётся оставить. Фрегат Стремительный — гордость небольшого флота Эренделла, выглядел одиноко и безжизненно со срубленными мачтами и обрывками канатов, разбросанными по палубе и свисающими с бортов. Моряки — суровый народ, но многие всё равно старались не смотреть на корабль, который они покидали. Началась рассадка всех, кто выжил после удара. Лодки были довольно большие — вполне хватило двух, чтобы разместить весь экипаж и пассажиров корабля, третью наполнили припасами и бочками с пресной водой. Капитан Янсен, по давней флотской традиции, оставался на мостике. К нему подошёл Йорген, отдал честь и сказал: «На фрегате не осталось ни души, капитан. Мы просим вас занять место в шлюпке» Рууд Янсен со вздохом погладил штурвал, но затем решительно — времени на прощание не было ни секунды — пошёл и сел в шлюпку, в которой уже были Анна и Кристоф. — Трави тали! — скомандовал Йорген и матросы стали одновременно отпускать канаты, на которых с двух сторон была подвешена первая шлюпка. Приходилось работать осторожно, но быстро — ветер всё ещё не стихал и раскачивал лодки, а волны угрожали захлестнуть их. Когда все три оказались на воде, оставшиеся моряки прыгнули вниз, но Йоргену не повезло — матрос, бывший в третьей лодке не удержал её на волне и молодой моряк, вместо того, чтобы попасть в воду, ударился о борт. Анна вскрикнула — она увидела, что он потерял сознание и начал тонуть, потому что одежда и тяжелые сапоги тянули его вниз подобно камню. Но никто из бывших в шлюпках матросов и офицеров не двинулся с места — волны были слишком большие. Кристоф же, ни секунды не раздумывая, вскочил на ноги, скинул сковывающий движения пиджак и жилет, и нырнул за другом в холодную воду. Никто не успел его остановить. Матрос, сидевший рядом, схватил веревку и принялся её разматывать, чтобы бросить на помощь пострадавшему. Разбушевавшаяся стихия стала относить лодки прочь от фрегата, но капитан, чертыхаясь, приказал налечь на вёсла, чтобы оставаться на месте, иначе Кристофа и Йоргена было не вытащить. Несколько тягуче-длинных минут на поверхности было пусто, Анна затаила дыхание, напряжённо вглядываясь в темно-зелёную воду, а моряки изо всех сил боролись с волнами. У принцессы вырвался вздох облегчения, когда Кристоф всё-таки вынырнул, держа друга под мышки. Отфыркиваясь от воды, юноша схватил брошенную ему верёвку и их подтянули к лодке, в первую очередь втаскивая в неё пострадавшего, всё ещё находящегося без сознания — он очевидно успел наглотаться. Кристоф оставался в воде, держась за веревку, у него не было сил, чтобы залезть в лодку. Анна первая пробралась к тому месту и протянула ему руку, помогая юноше ухватиться за борт. Кристоф тяжело дышал, пытаясь восстановить силы, потраченные на борьбу со стихией. Ему пришлось долго пробыть под водой, пока он искал Йоргена, а потом он едва выбрался на поверхность, потому что волны всё время угрожали потопить их обоих. Юноша впервые после ссоры посмотрел ей в глаза, и Анне показалось, что у него такое выражение лица, будто он просит прощения. Ей захотелось крикнуть, что он не виноват в этой глупой размолвке, что это всё из-за неё, но она не успела. — Я люблю тебя, Анна, — девушка поняла почти беззвучную фразу по движениям губ. Внимание всех было настолько поглощено спасением товарища, что никто не заметил огромную волну, приближающуюся к лодкам и когда она обрушилась на них, им стоило огромных усилий не дать лодкам перевернуться. Анна схватила Кристофа, крича, чтобы кто-нибудь помог ей, одной ей было не удержать его. Но матросы, находившиеся поблизости, не успели бросить весла и вытащить юношу. Всё произошло в одно мгновение. — Кристоф! — в ужасе закричала Анна, когда волна схлынула, ударяясь об остов корабля с такой силой, что затрещали доски. Матрос, державший веревку, за которую раньше ухватился юноша, быстро потянул её на себя, но другой конец оказался пустым. Настал её черед, она должна была спасти его, она сможет! Анна нырнула бы за ним, но её вовремя схватил Рууд. — Вы с ума сошли, Ваше Высочество?! — Капитан, но его надо спасти! Янсен только отвернулся, так как не мог смотреть в глаза девушки, полные отчаяния. — Пожалуйста! — прошептала девушка, сжимая побелевшими пальцами китель капитана. Ответа она не дождалась, ведь он, как и каждый опытный моряк, прошедший не один шторм, понимал, что шанс найти юношу в этом бурлящем котле воды между скалами и полуразрушенным кораблём равен практически нулю. И так, то, что он смог вытащить Йоргена было поистине чудом. — Капитан Янсен, я прошу вас, — шок от произошедшего поглощал всё её существо, но девушка всё продолжала оглядываться назад — она до последнего момента ждала, что Кристоф вынырнет. «Он ведь не может погибнуть?» — подумала Анна. Она чувствовала, будто оказалась в кошмарном сне, ужасном в своей реальности. — Мы должны поскорей убираться отсюда, Ваше Высочество! Я не могу рисковать всеми этими жизнями! Не имею права! — пытался перекричать шум волн Рууд, указывая жестом на три шлюпки. Анна отчаянно посмотрела на матросов, которые с покрасневшими от напряжения лицами давили на весла. Двое из них пытались привести в чувство Йоргена, и он откашливаясь водой, лежал на дне лодки. В эту минуту она осознала то, что имел ввиду Янсен — она не могла позволить себе и дальше подвергать смертельной опасности этих ни в чём не повинных людей, каждого из которых дома наверняка ждали семьи. В конце концов среди них были их с Эльзой подданные. Впервые она почувствовала как разрывается сердце от того, что она знала, как она должна была поступить. Она впервые осознала, что значит нести ответственность за других. Последним ударом, сокрушившим её самообладание были вещи Кристофа, брошенные им только что. К ней постепенно приходило осознание случившегося. Девушка, почувствовав, что падает, схватилась за борт лодки, пытаясь устоять на подкашивающихся ногах. Она оглянулась назад, теряя последние капли надежды, не видя ничего, кроме остова фрегата и бушующих среди скал волн. — Кристоф! — беззвучно прошептала девушка, так сильно сжав руку на груди, что заболели пальцы. Шторм всё усиливался. — Покинуть место крушения! — раздалась очередная команда капитана. Он тоже был поражён произошедшим, но на нем лежала огромная ответственность за без малого сотню человек и принцессу Эренделла. Одно неправильное решение — и им всем грозила неминуемая гибель. Если бы шторм не был таким сильным, он отправил бы самых лучших пловцов из команды на поиски юноши, но он отчетливо понимал, что если они будут медлить, волны потопят их легкие шлюпки. Черт возьми, он не смог спасти парня! Капитан Янсен чувствовал к себе отвращение, он всегда чувствовал его, когда ему приходилось принимать решения, речь в которых шла о жизни и смерти. Принцесса Анна не отрываясь смотрела назад, пока матросы, отчаянно налегая на вёсла, боролись со стихией, а её сердце холодно сжималось тисками отчаяния. Её глаза были широко открыты, она не теряла сознание ни на мгновение и эти минуты с жестокой отчетливостью отпечатывались в её голове. «Это всё твоя вина» — только одна мысль засела в её голове, острой болью разрывавшая сердце. А перед глазами всё ещё стояло лицо Кристофа и звучали в ушах его последние слова. Она плакала, громко всхлипывая, но слезы не приносили ей облегчения. Анну попытались увести с кормы, уговаривали её выпить воды, но она не откликалась, как будто погружаясь в транс. Вскоре на море опустились сумерки и с неба, которое заволокли тяжелые тучи, начал моросить дождь. Девушка позволила укутать себя одеялом, но не в силах была даже поблагодарить того, кто это сделал. Сквозь полубессознательное состояние Анна слышала, что капитан обсуждал со старшим помощником и офицерами варианты спасения — некоторые предлагали вернуться в порт, из которого они вышли три дня назад, а Янсен настаивал на том, что нужно плыть прямо в Эренделл. Он знал, что где-то здесь должно было проходить течение, которое как раз приведет их к родному побережью, а снова соваться в туман и заблудиться в нем он не хотел. Но они только сошлись во мнении, что пока нужно было лечь в дрейф и дождаться восхождения звёзд, чтобы точнее понять, где они находятся.