Его борьба

В порту в этот день было людно. Полуденное летнее солнце, — щедрое на тепло, но скупое на тень, заливало светом площадь перед причалом и радовало пестро одетый народ, который в честь выходного дня прогуливался по улицам Эренделла. Тем более сегодня выходил в плавание королевский фрегат с принцессой Анной на борту. Большой и нарядный трёхмачтовый корабль пока спокойно качался на волнах с собранными парусами. Трап ещё был спущен — шли последние приготовления. Они должны были выйти в море ещё утром, но, к большому неудовольствию Анны, из-за полного штиля получалась задержка. Сейчас наконец-то восточный ветер поднял фиолетово-изумрудные вымпелы в горизонтальное положение, так что можно было спускать паруса. Именно этим была занята почти вся команда — стар пом выкрикивал короткие точные команды, а отлично вышколенные матросы на реях, вантах и шпангоутах, словно цирковые артисты, выполняли свою работу. Капитан стоял молча на мостике, и могло создастся впечатление, что эта кутерьма его не касается, но на самом деле он внимательно следил за подготовкой судна. Анна к этому моменту достигла пика предпоездочного возбуждения, смешанного с огорчением от неожиданной задержки. Эльза, наблюдая за хаотичными передвижениями сестры по замковым коридорам, прекрасно понимала что значит лихорадочный блеск её глаз и отсутствие способности посидеть хоть минуту спокойно — она будто вернулась в детство. Именно так вела себя младшая принцесса, когда планировалось торжество, пикник, приём или любое другое мероприятие. Благодаря своему терпеливому характеру и железному самообладанию Эльзе удавалось сохранять невозмутимость и не заражаться духом нетерпения, который, казалось, пропитал весь замок. К сожалению, того же нельзя было сказать о Кристофе — он был совершенно издёрган. Во-первых, юноше предстояло расставание со Свеном. Это был первый раз в жизни этих неразлучных друзей. С тяжелым сердцем Кристоф просидел в конюшне, в стойле, отведённом оленю, далеко за полночь, не находя слов ни для себя, ни для реплик, призванных озвучить чувства его безмолвного друга. Анна предлагала взять его с собой, даже употребила всё своё влияние и умение убеждать на капитана, который был вынужден дать своё согласие на это, но Кристоф сам не захотел подвергать Свена такому тяжелому испытанию, ведь всё -таки олень привык ходить по земле, а не по шаткой деревянной палубе. — Дождись меня, дружок. Обязательно. Обещаешь? — сказал тогда юноша, трепля Свена за мохнатым ухом. — Обещаю, Кристоф. Возвращайся поскорее. Потом, уже в своей комнате, юноша не имел возможности заснуть, потому что вынужден был слушать беготню слуг туда-сюда по коридору, неосознанно выделяя из общего шума приглушённый голосок Анны и её стремительный шаг, порой срывающийся на бег — принцесса, очевидно, переживала, что могла забыть что-то сверхважное, что потом могло бы пригодиться в путешествии и, следовательно, постоянно перекладывала свой чемодан. Крыло, в котором находились спальни сестер, а также его комната, угомонилось только тогда, когда сквозь неплотно занавешенные окна стала проглядывать утренняя заря. Но теперь Кристоф не смог бы заснуть и подавно, просто потому что он был жаворонок и обычно в это время уже работал. Помаявшись ещё часок, он решил, что лучше уж пойти прогуляться. Коридор вывел его к замковой галерее, выходившей окнами на восток. Сероватое, прохладное утро постепенно окрашивалось в бледные розово-золотистые цвета. Солнце только-только показало свою сияющую макушку из-за низких облаков на горизонте и поэтому оно ещё не разбудило даже первых утренних птиц. Природа ещё хранила молчание. Поёжившись от неожиданно холодного для лета воздуха, Кристоф задумался о том, что его ждёт. Он так погрузился в свои мысли, что не заметил, как к нему подошла Эльза. — Доброе утро! Ты, я смотрю, ранняя пташка. Кристоф обернулся и в глазах его было удивление, но, увидев, что девушка извинительно улыбается, расслабился и тоже улыбнулся в ответ. — И тебе доброе утро, Эльза. — Похоже мы оба сегодня не спали. — Да. Та я не особо рассчитывал на эту ночь, — ответил Кристоф, то ли взъерошивая, то ли приглаживая волосы на затылке. Эльза засмеялась и согласно кивнула. — Когда Анна становиться одержимой какой-то идеей, покоя никому не видать. — Она похожа на солнечный зайчик — захочешь поймать и не сможешь, — тихо промолвил Кристоф, как будто про себя, но осознав, что сказал это вслух, ужасно смутился. Эльза, всегда тонко чувствующая эмоциональное состояние окружающих, сразу поняла почему юноша вдруг так резко замолчал. Она положила руку ему на плечо и ободряюще улыбнулась. — Кристоф, я хотела тебя попросить кое о чём, — сказала она спустя мгновение. — О чем? — Я прошу… Позаботься об Анне, пожалуйста. — Эльза, что-то случилось? — Да нет, прости меня, это мои нервы, наверное. Я не хотела… Но понимаешь, я очень переживаю. — Ты имеешь ввиду наше путешествие? Ответа не последовало, но ему и так было понятно что это так. Сейчас, уже стоя на мостике рядом с капитаном, он задумчиво смотрел на причал, где, горячо обнимая друг друга, прощались Анна и Эльза. Младшая твердила, что всё будет хорошо, смеялась и подшучивала над старшей, а та, в свою очередь, просила не сходить с ума, писать из каждого порта, в который они будут заходить и, самое главное, возвращаться поскорее. «Одиночество, всё-таки неплохая штука, только пока не поймёшь, насколько важным для тебя может быть другой человек» — подумал он.