Ликвидатор. Возвращение

      Земля       Джули бесцельно бродила по торговому центру, рассматривая витрины, чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей и беснующихся чувств. После закрытия магазина Фарион переместилась в кафе, заняв столик в углу у окна, откуда открывался красивый вид на парк.       Девушка любила московское лето, насыщенное и яркое. Фестивали, выставки, мастер-классы, да и просто тёплые дни, которые можно было посвятить долгим прогулкам пешком по скверам и площадям.       Но в этом году всё обстояло иначе. Джули не радовал вид счастливых парочек, плавающих в миниатюрных лодках по озеру, не умиляли мамочки, играющие со своими чадами, не волновали салюты, не трогали сердце фонтаны.       Потягивая кофе, Фарион периодически поглядывала на часы, попутно отмечая, как вечер сменяется ночью. Решив, что время пришло, Джули расплатилась по счёту и медленно направилась в сторону редакции.       В некоторых окнах ещё горел свет, но, внимательно посчитав, девушка поняла, что работают сотрудники других офисов. Офис же «На лезвии» бы погружён во тьму.       Открыв дверь, Фарион прошла к своему рабочему месту, включила настольную лампу и компьютер. Характерное жужжание наполнило комнату, успокаивая и даря некое ощущение стабильности.       Достав флэш, Джули быстро скопировали все необходимые материалы. Документами она займётся дома, не в силах видеть Ситникова несколько дней, а может и дольше. Осталось положить подписанные контракты шефу на стол и с завтрашнего дня работать из квартиры Софии.       Осторожно открыв дверь кабинета Дениса, Фарион прошла к столу, достала из сумки контракты и сложила их аккуратной стопкой. Всё, встреча завтра не сорвётся – свой долг она выполнила. Повернувшись на каблуках, девушка застыла, чуть не потеряв собственное сердце, упавшее куда-то в район желудка. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять: в темноте сидит не кто иной, как Ситников собственной персоной.       - Ты напугал меня! - резко бросила Фарион, собираясь пройти мимо.       Но Денис не дал ей уйти, заслонив собой дверь.       - Я не выпущу тебя, пока мы не поговорим.       Мужчина включил свет, не сводя с Джули умоляюще-виноватого и одновременно решительного взгляда.       Ситников не осознавал - по какому тонкому льду ступает. Фарион ненавидела, когда ей навязывали что-либо против её воли. И не важно что: тапочки в магазине или серьёзный разговор, требующий огромных душевных сил и полной отдачи. Ей хотелось выскочить из кабинета и никогда больше не видеть человека, которому всецело доверяла и на которого опиралась последние полтора года.       Но, просчитав все возможные расклады, Джули молча отошла к окну, одарив шефа взглядом, полным злости и нетерпения.       - Я хочу объяснить, почему не сказал тебе о Моране.       Девушка молчала. Денис с трудом подбирал слова:       - Десятки раз я хотел сказать, но в Лондоне ты отстранилась от всего. О них ты не говорила даже с Софией, когда она возвращалась со свиданий с Леонидом.       - Не впутывай сюда Софию. Она ничего не скрывала и дала мне выбор, я выбрала не знать. С тобой всё иначе.       Мужчина пытался пробиться сквозь стену обид и недоверия, но слова не имели смысла. Ему нужно было пересилить себя и дать ей время. Жаль, Ситников не смог.       - Пойми, я не сказал, чтобы защитить тебя.       И это стало последней каплей изматывающего дня.       - Послушай себя! Не тошно говорить мелодраматичными штампами? Не противно лгать в главном? Ты не сказал потому, что так было проще. Проще наблюдать за ситуацией, проще следить за мной, если я ни о чём не подозреваю. Ведь именно поэтому ликвидатор рассказал тебе обо всём.       И второй раз за день Денис не мог посмотреть в глаза Фарион. Её слова вывернули наизнанку, отразив реальность.       - Джули, я не следил за тобой, просто присматривал. И сегодня я встретился с Берком лишь потому…       - Мне не интересна причина вашей встречи с ликвидатором. Меня это не касается. Просто признай: между другом и журналистом ты выбрал журналиста.       На такое признание не хватило сил. Джули тихо добавила:       - И потерял друга.       - Джули, нет…       Девушка приблизилась к начальнику, поражаясь своей внутренней силе и выдержке:       - Денис, не переживай за редакцию. Я из тех ответственных, которые не могут бросить дело, что поддерживало их в самые трудные месяцы жизни. Я привезла контракты. Уверена, утром встреча пройдёт хорошо. А завтра начну работать из дома, и вся работа будет выполнена качественно и в срок. Но тебя я больше видеть не могу.       - И поэтому ты пришла ночью.       - И поэтому ты ждал меня в темноте.       Горечь затопила сердца двоих. Понимая друг друга без слов, они могли гордиться крепкими дружескими отношениями, основанными на доверии. Но один из друзей сделал неправильный выбор.       Ситников отошёл от двери. Джули повернула ручку и, резко вскинув голову, спросила:       - Ты говорил, что ликвидатор рассказал тебе всё, - старая тайна терзала сердце, и Фарион должна была покончить с этим, - он рассказал о внушении?       - Да.       - О каком из них?       Странно, как порой слова могут стать изощрённым и мучительным орудием пытки.       - О двух. Я знаю о том, что заставил тебя вернуться в редакцию по внушению Морана и знаю всё о романе с Сеймой.       Тайну раскрыли, просто и в какой-то мере жестоко. И почему Джули вдруг пожалела, что узнала об этом? Похоже, пора как-то научиться дозировать боль, такими темпами сердце может и не выдержать.       И почему стоит на горизонте замаячить ликвидатору, как в её жизнь врывается лавина боли, лжи и предательства?       - Последний вопрос: как после всего что этот монстр сделал с тобой, ты спокойно говоришь с ним?       Слова зависли в воздухе, и Фарион не стала дожидаться ответа, тихо прикрыв за собой дверь.       Когда стук её каблуков стих, Денис прошептал в тишину:       - Я – журналист, Джули, я – журналист.       Ввалившись в квартиру после двух ночи, - по-другому возвращение Фарион Гаремова расценить не смогла - Джули бросила сумочку на пол, схватила подругу за плечи и хриплым голосом произнесла:       - София, я сейчас задам тебе вопрос, а ты ответишь правду. Слышишь? Только правду. Если солжёшь, я пойму и сразу сойду с ума, но сначала пойму.       Рыжая бестия смотрела на растрёпанную дрожащую Фарион и ничего не могла понять.       - Пойдём. Выпьем кофе, и ты всё мне расскажешь.       Но Джули крепче вцепилась в плечи Гаремовой, в глазах заблестели слёзы.       - София, ты ответишь мне?       Начиная волноваться за подругу, рыжая бестия быстро кивнула.       - Ты знала, что Моран рассказал Ситникову правду о себе и подразделении полтора года назад?       Ореховые глаза стали круглыми, из горла вырвался звук, чем-то похожий на бульк, затем послышалось сиплое:       - Нет, - и Джули с облегчением обняла подругу, услышав ещё одно слово, - скотина!!!       В эту минуту Денис лишился ещё одного дорогого ему человека. *************       Иной мир       - Волшебно! – восхищённо произнёс Макс, любуясь осенней красотой лесов и озёр с вершины горы.       Многое изменилось за время пребывания в Ином мире, в том числе и восприятие молодым человеком прекрасного. В другой жизни на планете Земля Макс и вспомнить не мог, описывал ли когда-нибудь краски природы, памятники архитектуры или произведения живописи.       Жизнь до смерти казалась прожитой впустую, повторить ту же ошибку с жизнью после смерти мужчина не хотел.       - Ух! – закричал бывший пленник Арона, наслаждаясь долгим эхом, и с улыбкой посмотрел на колдуна.       Старик ответил взглядом, полным тепла и безграничного терпения. Полтора года назад он принял правильное решение, не отдав Макса Петру. Нарушив сделку, колдун всё же согласился выполнить её главное условие: воспитать ученика для Неменцева.       - Завтра возвращается Пётр. Ты готов к его постоянному нытью по поводу выбора животного, которым стал?       - Пора бы ему смириться, - весело заметил Макс.       Мощный раскатистый смех потряс долину:       - Никак не могу успокоиться. Как вспомню вид вас двоих в обличии оборотней, так смех и душит.       - Он предоставил мне выбор самому решать, кем хочу стать.       - Но он и предположить не мог, что ты додумаешься до такого, - на этот раз смех двух мужчин пронёсся над долиной.