Визит из прошлого (бывшее Выживание)

      Расположенные амфитеатром скамьи зала номер десять в Министерстве магии постепенно заполнялись зрелыми, пожилыми, в некоторых случаях — уже старенькими представителями волшебной аристократии, если возможно так сказать об этих людях. Были, конечно и некоторые представители благородного сословия, но их можно было пересчитать на пальцах двух рук. Первая магическая война, вкупе с эпидемией драконьей оспы выкосили подавляющее число глав и взрослых наследников древних семей волшебного общества Британии. Немалое число из оставшихся в живых больше десяти лет гнили в камерах Азкабана, осужденные за присягу Тому-которому. Ныне их места в Визенгамоте занимали представители младших ветвей родов, родственники пятой-десятой степени дальности — порой по линии жён или своячениц, люди пронырливые и лояльные власть имущим. Если даже вторых или третьих в живых не было, то места переходили к министерским работникам.       Во время заседаний члены Визенгамота щеголяли в роскошных бархатных мантиях сливового цвета с большой буквой «В», вышитой серебром на левой стороне груди. В зале Суда каждый действующий член Визенгамота располагал именным участком, шириной в два метра, где и сидел, гордый собой и своим положением в обществе. И куда он имел право во время открытых заседаний пригласить кого-нибудь из членов своей семьи — чаще всего подросшего наследника, жену, своего адвоката или близкого друга.       К утру двенадцатого августа всё было подготовлено для воплощения задуманного министром магии Британии, Корнелиусом Фаджем, личного триумфа. Чтобы всё прошло гладко, без сучка и без задоринки, время начала, место проведения и тип строгости судебного заседания были изменены. Рано утром, ни свет ни заря каждому судье из полного состава была отправлена сова с этим изменениями. Ученика Хогвартса Гарри Джеймса Поттера ждало не простое дисциплинарное слушание, а полноценный суд с рассмотрением заведённого поздним вечером накануне Дела о нарушении Запрета колдовства несовершеннолетним. Что было из ряда вон выходящим перегибом, если не чистой воды нарушением судебной системы. Нарушения подобного характера — для любого другого ученика, но не для конкретного Мальчика-который-выжил — рассматривались в кабинете Главы ДМП, мадам Амелией Боунс, в присутствии обычной «тройки» из Аврората.       Фадж был уверен, что никто из судей не станет возражать против этого единолично принятого министром магии решения. Альбуса Дамблдора специально не уведомили, чтобы не мешался под ногами своим «мой мальчик»-ом или призывами сохранять спокойствие, или таинственным мерцанием голубенькими зенками во имя «всеобщего блага». Да кто он такой, Дамблдор-то? С поста Верховного Чародея его выгнали единодушным решением всего состава Визенгамота (Хм-хм, да. Э, кворум вроде был…), а до участия в том самом составе происхождением не дорос. Нет?       Точно в восемь часов зал наполнился звоном и министр Корнелиус Фадж важно потоптал к трибуне. С важным видом вынул из папки лист бумаги, прокашлялся и начал читать:       — Дисциплинарное слушание от двенадцатого августа объявляю открытым, — звучно провозгласил он. — Разбирается дело…       В этот момент на стене рядом с железной клеткой для преступников проступил светящийся слабым красным светом арочный контур. Члены суда, ахнув, вытащили свои волшебные палочки и приподнялись со своих мест. Такое случалось впервые в их жизни и они насторожились, ожидая нападения со стороны неизвестного агрессора.       Послышался шёпот:       — … Тот-кого-нельзя…       — … Малфой и Паркинсон здесь…       — … Это что-то иное…       Сам Фадж, будучи спиной к этой стене, красного контура не увидел и отнёс брожение среди членов суда к их несогласию с внесёнными изменениями в состав сегодняшнего заседания. Поэтому он повысил голос и продолжил читать:       — … о нарушении Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних и Международного статута секретности Гарри Джеймсом Поттером, проживающим по адресу: графство Суррей, город Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре. Допрос ведут Корнелиус Освальд Фадж, министр магии; Амелия Сьюзен Боунс, глава Отдела обеспечения магического правопорядка; Долорес Джейн Амбридж, первый заместитель министра. Секретарь суда — Перси Игнатиус Уизли…       В этот момент входная дверь зала резко распахнулась и в зал буквально влетел белобородый старик в тёмно-синей мантии.       — В качестве защиты выступает Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, — произнёс он громким, хорошо поставленным голосом.       Этакой подставы со стороны своих подчинённых министр не ожидал. Кто-то из них уведомил старого п… директора об изменениях.       — А, Дамблдор, — в замешательстве сказал Фадж, следя за действиями своего противника.       Тот тем временем наколдовал себе мягкое кресло рядом с трибуной. Присев, он положил руки на подлокотники и стал вертеть большими пальцами рук, изображая из себя независимого наблюдателя. Он скользнул сквозь очки-половинки, сидевшие на середине его крючковатого носа, сердитым взглядом по первому ряду волшебников. Для Фаджа его появление оказалось очень неприятной неожиданностью и он замешкался.       — Защита, да… — продолжил он. — Она нужна мальчику, конечно… Но, видите ли, его здесь нет.       — Как нет! — всполошился Дамблдор и начал вертеть головой, ища взглядом лохматую темноволосую голову знаменитого очкарика — своего Мальчика-который-выжил, в зале. Узрев красный контур за спиной Фаджа, он воскликнул: — Что это?       Стена в рамках контура внезапно растаяла, превратившись в окно, за которым все увидели величественный Зал. Чёрные гранитные стены образовывали трёхгранную призму. Вокруг выточенного из тёмного камня алтаря на полу зала разноцветными минералами была вкраплена ритуальная диаграмма. В воздухе, высоко над алтарём парил, медленно крутясь, светящийся кристалл-тетраэдр, сквозь которого проходили целые реки из ярко белого света.       — Это Узел Силы! — крякнул кто-то из верхних рядов. — Кто-то восстановил наш Узел Силы… Слава Мерлину, Моргане и Всем Святым!       Члены Визенгамота стали громко между собой обсуждать увиденное, вспоминать прочитанное и рассуждать как их конкретно и волшебный мир Британии в целом коснётся возрождение Узла. Зря Фадж призывал к тишине, а Дамблдор даже осмелился встать, чтобы поближе посмотреть на это необычное проявление. Его рука дотронулась до прозрачной преграды между двумя помещениями.       Когда в рамках «окна» обзора с другой стороны появился высокий статный мужчина, кто-то из зала суда опять выкрикнул:       — Смотрите, это мистер Яблански! — и махнул рукой куда-то справа.       Фадж резко повернулся в направлении, указанном выкрикнувшим судьёй, и вытаращился.       — Эйвен (Иван), что ты здесь делаешь? — дал он петуха.       — И тебе добрый день, Корнелиус, — улыбнулся гость и переступил через границу, разделяющую два зала. — Я прибуду в зал вашего суда вместе с делегацией… Привёл с собой одно… то есть несколько важных особ — Хранители Узлов силы. Знаешь, что это такое?       Фадж затравлено кивнул головой и упавшим голосом промолвил:       — Последняя инстанция в магмире.       Тем временем Яблански достиг кресла подсудимых и спокойно присел на него. Звенья цепей, звякнув, скрылись в свои гнёзда под его сиденьем.       — Именно, последняя. То, что скажет новый Хранитель Узла номер три, то в британском волшебном мире и будет…       Вдруг пошевелился застывший до сего момента Дамблдор и внёс свою лепту в разговор:       — После принятия Статута секретности, все эти замшелые должности давно канули в Лету, мой мальчик! Мы в двадцатом веке живём и пора принять мировоззрение магглов…       Услышав слова бородатого директора Хогвартса, болгарский министр магии внезапно насторожился. В его голове словно подул ветер и туда внезапно заползли странные миротворческие идеи. А, понятно! Всё оказалось настолько плохо, как и говорил Гарри Поттер накануне вечером, предупреждая его, что Альбус Дамблдор — ментальный маг и легко управляет аудиторией благоприятными для себя внушениями.       Он дотронулся до невидимой серьги-гвоздика ментальной защите на своём ухе, чтобы усилить её действие. Старик действовал напролом.       — Как хотите, мистер Дамблдор, «дорогой дедушка»! — захихикал Яблански. — Посмотрим какую песню вы запоёте, когда Хранитель отнимет вашу магию за ваши прегрешения. И, Дамблдор, придержите своё «мой мальчик» для своих же мальчиков, которые у вас были, но вряд ли сегодня они вам нужны.       Его прервал шум и крики из зала суда с протестами и призывами не обижать кавалера Ордена Мерлина первой степени…       — Ладно! — поднял обе руки министр магии Болгарии. — Молчу. Он мне лично ничего плохого пока не сделал. Фадж, продолжай свою речь! В чём же вы обвиняете Гарри Джеймса Поттера на этот раз?       Фадж замешкался, весь вспотевший, но его заместительница подбежала и подсунула ему новый листочек из стопки перед ней. Фадж на автомате стал его читать:       — «Подсудимому вменяется в вину нижеследующее: Гарри Поттер сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, получив ранее по сходному поводу письменное предупреждение от Министерства магии, двадцать второго июля нынешнего года в девять часов вечера произнёс заклинание Патронуса в населённом магглами районе и в присутствии маггла. Этим, он нарушил…»       — А где ваш нарушитель, Фадж? Почему вы судите его в его отсутствии, без защиты? — прервал своего коллеги Яблански.       — Я выступаю в его защиту, — выдал Дамблдор, заёрзав на месте.       — А где письменное согласие обвиняемого? Или вы опять принимаете решение самолично и без спроса? А, Дамблдор? На вашем месте, я бы побоялся брать на себя ответственность. Выходит, и все это хорошо понимают, что вы были лично в момент преступления и всё видели собственными глазами.       — Нет, я там не был! — громко возразил Дамблдор. — Но у меня есть свидетель происшествия.       — И кто это?       — Миссис Арабелла Фигг, сквиб.       — И что, она видела как мистер Поттер наколдовал Патронус, отгоняя дементоров от себя и своего кузена? — ухмыльнулся Яблански.       Фадж весь покрылся красными пятнами, стараясь не вмешиваться в чужой спор, чтобы не огрести по полной. Что, что? Яблански упомянул дементоров. Какие ещё дементоры? Долорес-с-с!..       — Какие дементоры, мистер Ябалонски, в маггловском мире? — с детским хихиканьем встряла кудрявая дамочка из первого ряда. «Долорес Амбридж, первая заместительница Фаджа, — подумал болгарский министр магии.» — Вы бредите и брешете!       — У нас тоже есть свидетели, мисс Амбридж. И вещественное доказательство есть, — с ехидцой прервал её Яблански. — Но я опять спрашиваю, где ваш подозреваемый? А прежде всего я хочу опять спросить: в чём вы его обвиняете?       — В качестве кого выступаешь, Эйвен? — сумел процедить сквозь стиснутые зубы Фадж.       — В качестве министра магии державы, чьим поданным с недавнего времени является господин Гарри Джеймс Поттер. И как таковой я повторяю вопрос: в чём вы обвиняете моего поданного? И далее: какое право имеют британское Министерство магии и британский же Визенгамот разбираться с поведением чужих граждан? А?       Взгляд серых глаз Ябланского потяжелел, скользя по судейским рядам.       — С тридцать первого июля этого года я принял прошение господина Поттера о смене гражданства с английского на болгарское. Наш Визенгамот полным составом собрался, рассмотрел и за три минуты принял это прошение. Потом все мы отпраздновали свадьбу Гарри…       Его слова утонули в гвалте криков со всех сторон. Громче всех кричал аж выпрыгнувший из своего кресла Дамблдор:       — Это недействительно! Гарри несовершеннолетний, я его магический опекун! Я разрешения не давал…       Болгарский министр закрыл глаза и пробормотал:       — Бог мой! Это не уважаемые члены Визенгамота, это базарные бабы какие-то! — Потом, не вытерпев шума, крикнул: — Тишина-а-а-а! Я не закончил.       Постепенно разговоры стихли, бородатый старик присел, а Фадж ударил молотком по медной полусфере звонка перед собой.       — Эйвен, у тебя есть документы с собой? — спросил он дрожащим голосом. Всё летело в тартарары и за всё это в ответе его первая заместительница. Ведь это она предложила подставить мальчика Поттера, сама всё придумала, организовала, устроила… Если что, он от всего открестится, нет? — У нас должна быть вся переписка.       — Вчера Поттеры зарегистрировали в здешнем министерстве свой брак, хотя у них по законам магии всё произошло. И сданные господином Поттером СОВы и ТРИТОНы — тоже. Ему это и не нужно, между прочим, вся эта морока, в связи с его новым положением в магмире, — добавил он напоследок.       — Уизли! — рявкнул Фадж. — Отправь в архив самолетик, пусть принесут всю документацию Гарри Поттера.       — И Сириуса Блэка тоже, парень, — добавил Яблански.       — Это ещё почему?       — Потому, что кого-то, всё-таки, надо осудить. Не зря полный состав Визенгамота собрался. Полным составом его судить и будем.       — Чего, чего? Кого, Блэка?       — Блэка-то почему? — захихикал Яблански. — Вот Визенгамот и будем судить.       Никто не обратил внимания на то, как через границу, очерченную красной аркой на стене, перешагнула невидимая тень. Человек-невидимка пристроился в конце первого ряда скамей и стал прислушиваться к этой пародии на суд.       Через некоторое время входная дверь зала открылась и внутрь просочилась худощавая женщина средних лет с неприметной внешностью.       — А, Муфальда, — встретил её появление выкриком Фадж. — Принесла все бумаги?       — Да, министр Фадж, сэр! — пропищала дамочка. — Вот эта, толстая папка, мистера Поттера. А тощенькая — Сириуса Блэка, сэр.       — Ладно. Спасибо, Муфальда, можешь идти…       — Нет, пусть останется, — возразил болгарский министр магии. — Будет суд, а она причастна к преступлению.       — Как причастна? — не понял Фадж. — Муфальда, ты-то где накосячила. Что ты такое вытворила?       — Ну-у-у, я-я-я… — блекло-синие глаза навыкате дамочки наполнились слезами. Всхлипнув, она выдала: — Мне приказали, мистер Фадж, я не виновата! Меня заставили…       — Кто и в чём? — посерьёзнел Фадж. — Говори, Муфальда!       — Отправить письмо-предупреждение, сэр! Но я ничего не знаю, меня заставили, угрожали, что уволят…       — А можно поподробней, мисс? — вмешался Яблански. — Кому и зачем отправили это письмо-предупреждение и когда?       — Д-два года назад, мистер Яблански, сэр. Гарри Поттеру, на Тисовой. Он колдовал…       — Вы как установили, что колдовал он, а не кто-то другой?       — Я ничего не знаю, сэр! Мне сказали — «Гляди, Муфальда! По месту проживания Гарри Поттера кто-то произвёл волшебное действие. В этом доме маг только он, он и виноват. Отправляй предупреждение!»       — Кто тебе это сказал, Муфальда? — рявкнул взбешённый Корнелиус Фадж. Ещё немного и вся некомпетентность его управления станет известна болгарскому коллеге.       — В-в-ваша первая зам… Сэр, я не виновата!       — Долорес, что скажешь?       Кудрявая дамочка в первом ряду смотрела на колышущуюся от волнения архивистку исподлобья, пытаясь словно сжечь её взглядом.       — А что я могу сказать, Корнелиус? Она должна была немедленно, как только индикатор Нарушения запрета несовершеннолетнего волшебства зазвенел, отправить туда дежурного аврора произвести расследование. А Муфальда явилась за советом ко мне. Я сама глазами индикатор не видела — видела она. Она и виновата.       — Но-но, вы… — заскулила дамочка. — Я-я-я…       — Индикатор указал, что колдует маленький маг, мисс? — пришел ей на помощь болгарский министр.       — Нет, сэр! Он указал, что кто-то колдует, а не то, что это несовершеннолетний колдовал.       — Ах, та-а-ак? И что скажешь, Фадж? Кто из этих двух женщин виноват?       — А ты откуда узнал, что Гарри Поттеру прилетело письмо-предупреждение два года назад, Эйвен? — поступил как еврей Фадж, ответив на вопрос вопросом.       — А я не знал, Корнелиус! Я спрашивал о письме-предупреждении летом этого года.       Худощавая дамочка пошатнулась назад и упала… в руки человека-невидимки.