Гермиона Грейнджер и Кубок Огня

— Драконы, Гермиона? Гермиона устремила на Рубеуса Хагрида свой фирменный «не морочь мне голову» взгляд. — Да, Хагрид, драконы. Признанный эксперт Хогвартса по магическим существам, несмотря на свой весьма внушительный рост и вес, превышающий скромный вес Гермионы Грейнджер раз эдак в двадцать, ощутимо вздрогнул под еë гаргоноподобным взглядом. — Дык, я ж это, даже не знаю, что и сказать-то… Он тяжело опустился на свой изготовленный на заказ стул, который застонал от напряжения, но держался на удивление хорошо. — На первом задании будут драконы, не так ли? — спросила Гермиона. Хагрид глядел куда угодно, только не на неё. Затем он вытащил носовой платок размером со скатерть и вытер лоб. — Не могу я сказать, Гермиона, — сказал наконец он, по-прежнему избегая её взгляда. — Это ж вроде как секрет. — Уже нет, — тихо заметил Гарри со своего места в стороне. — Все чемпионы знают. Хагрид остановился, чтобы обдумать это. — Да… и впрямь уже не секрет, — спокойно согласился он. — Ох, Дамблдор точно что-нибудь скажет, — вздохнул он и храбро перевёл взгляд на Гермиону, которая стояла, скрестив руки на груди, и смотрела то на своего друга, то на лесничего. — Я б сказал тебе, Гермиона, только я ж обещал. Даже Максим про них ни словечка не сказал… — он замолчал и с самым несчастным видом уставился в землю, явно жалея себя. Гермиона совсем не желала видеть рыдающего Хагрида, так что постаралась смягчить и свой взгляд, и позу. — Я знаю, что ты так и сделал бы, — сказала она утешительно, мягко похлопывая Хагрида по локтю, до которого едва могла дотянуться. — На самом деле это ж, ну… несправедливо, вот, — продолжил Хагрид, как будто не слыша Гермиону, которая очень обрадовалась, что он перестал предаваться самобичеванию и вновь заговорил. — Они ж вполне миролюбивые, эти зверушки, а их совсем не понимают… Гермиона не могла поверить своим ушам. — Не понимают? — ахнула она, забыв закрыть рот. — Они ж не вредят никому, ну, разве что мать будет охранять гнездо и всё такое. — Хагрид виновато замолчал. — Ох, не должен был я этого говорить, — добавил он ещё более виновато. Гермиона медленно выдохнула, чтобы сохранить спокойствие. — Билл рассказал нам о драконах. Он сказал, что, по словам Чарли, это должны быть драконицы, которые недавно отложили яйца. — Ага, правильно всë. Ужасно грозные, эти мамочки, да… — глаза Хагрида остекленели. — И красивые. Гермиона догадалась, что он вспоминает Норберта, дракона, вылупившегося у них на глазах три года назад. Она кашлянула, безуспешно пытаясь привлечь внимание полувеликана. — Ты знаешь, в чëм состоит первое задание, Хагрид? Он потёр левой рукой свою жесткую бороду, огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не прокрался в хижину, пока он мечтал о драконе, затем наклонился к уху Гермионы. — Ну, — начал он доверительным, но таким громоподобным шёпотом, что его можно было услышать и за пределами хижины, — смотри, вот есть яйцо. — Гермиона склонила голову набок и ответила недоумённым взглядом. — Вроде как особенное. — И?.. — Гермиона не любила вытягивать из Хагрида секретные сведения и всегда в таких случаях испытывала угрызения совести. Но не сейчас. Этот вопрос был слишком важен для неё — возможно, это даже был вопрос жизни и смерти. — Яйцо это, ну, невсамделишное, понимаешь? — голос Хагрида стал тише, так что даже Гарри пришлось придвинуться ближе, чтобы расслышать слова. — Но драконица, она ж этого не знает. Она, значит, сделает всё, чтобы никто не забрал яйцо из её гнезда. — Он выпрямился. — И больше я ничего не скажу. — Спасибо, — рассеянно пробормотала Гермиона, обдумывая эту информацию. Она и раньше предполагала, что задача не может состоять в сражении с драконом, учитывая их охраняемый статус и общую неуязвимость. Теперь же всё встало на свои места: есть объект, который нужно охранять, и есть самый ревностный страж, какого можно придумать — разъярëнная огнедышащая рептилия размером с грузовик, охраняющая своë потомство. Хагрид вздохнул с облегчением. — Как я могу вывести из строя дракона? — тихо спросила Гермиона. — Дык, никак, в одиночку-то, — беззаботно ответил Хагрид. — Это ж нужно штук шесть-семь укротителей, чтобы уложить одного зверя. Одному там, как есть, нечë делать… Ощущение обречённости в полной тишине стало почти осязаемым. — И это я тоже не должен был говорить, — задумчиво добавил Хагрид, снова впадая в уныние. — Но должен же быть способ, — вмешался Гарри, озвучивая мысли Гермионы по этому поводу. — В конце концов, ожидается, что чемпионы так или иначе пройдут это задание. — Ну, видишь ли, закавыка с драконами — это их шкура. Дюже крепкая. Редкое заклинание пробьëт. — Хагрид снова погладил бороду. — Не, ну, можно, конечно, бить в глаза, там, или в когти… те нешибко защищены. Но там поди ещë прицелься. Можно ненароком и разозлить зверушку. — Но какого рода заклинания? — Гермиона чуть не взвыла от раздражения. Хагрид моргнул. — Эт я не знаю. Гермиона села и нахмурилась, закусив нижнюю губу, как часто делала, когда волновалась или решала сложную задачу. — Должен быть другой выход, — пробормотала она скорее себе, чем кому-то. — Ну, можно попробовать их того, обмануть, — предположил Хагрид. Гарри сидел, опëршись локтем на высокую поверхность кухонного стола Хагрида и подперев подбородок костяшками пальцев правой руки. Хагрид, казалось, не знал, что ещё сказать. Гермиона смотрела в окно на тыквенную грядку. Меньше года назад здесь был прикован Клювокрыл. Бедняга, он тогда попал в ловушку, из которой, казалось, не было выхода. Как же она сейчас его понимала. Но на Турнире Трёх Волшебников нельзя использовать Маховик Времени, даже если бы он у неë был. — Может, чайку? — нарушил Хагрид неловкое молчание. Эта внезапная угроза резко вывела Гермиону из задумчивости, и она обменялась встревоженными взглядами с Гарри. — Эээ… Хагрид, — начала она отступление, — нам, наверное, пора… Но тут желудок Гарри предательски заурчал. Гарри бросил на неë виноватый взгляд. Хагрид просиял.

***

Гермиону искренне восхитила храбрость Гарри, но не его здравый смысл, когда он послушно взялся за один из каменных кексов Хагрида. И вот теперь, сидя в Большом зале, она смотрела, как Гарри вяло ковыряется в своём воскресном ужине. Она и сама не чувствовала особого аппетита, но по совершенно другим причинам. Еë мысли полностью занимало первое задание Турнира, до которого оставалась всего неделя. Теперь суть задания прояснилась. Драконы будут охранять приз, причём в виде яйца, что заставит драконицу защищать его особенно рьяно. Вывести из строя дракона — задача явно за пределами её собственных знаний и способностей. Значит, ей придётся столкнуться с драконом, находящимся в полной боевой готовности. Такая перспектива выглядела довольно мрачно. Если при прямом столкновении у неë шансов нет, то нужно пройти мимо него. Вокруг, сверху, снизу. Следовательно, его надо чем-то отвлечь, если, конечно, ты не хочешь стать хорошо прожаренным кусочком стейка, который останется только полить кетчупом. Гермиона не хотела. Размышляя об этом, Гермиона пропустила первое появление Рона на публике. Вскоре её внимание привлекла вспышка хихиканья за гриффиндорским столом, которая постепенно переросла во взрывы смеха. Гермиона посмотрела вдоль стола, но в толпе не смогла сразу определить источник веселья, которое уже начало переползать и на соседний хаффлпаффский стол. Она всë ещë смотрела налево, когда почувствовала, что кто-то сел справа от неë. Повернувшись, она увидела Джинни, которая смотрела в том же направлении, но не растерянно, а со слегка удивлённой улыбкой. Гермиона попыталась сформулировать вопрос, но Джинни опередила её. — Это Рон, — сказала она, и её улыбка стала шире. Гермиона подняла брови, давая понять, что это недостаточная информация. — Иди сама посмотри, — ответила Джинни, хихикнув. Поняв, что Джинни вряд ли скажет что-то более внятное, Гермиона встала и сделала несколько шагов к группе гриффиндорцев, которые, удовлетворив любопытство, начали потихоньку расходиться. Это открыло обзор хаффлпаффцам, нескольким особо любознательным рэйвенкловцам и подошедшей Гермионе. Рон сидел, решительно уставившись в тарелку, и пытался игнорировать то, что стал центром всеобщего внимания. Гермиона не сразу поняла, что всех так развеселило, потому что старалась держаться как можно дальше от бывшего друга, из-за чего путь еë взгляду то и дело перекрывали другие студенты. Она поймала себя на том, что встала на цыпочки, чтобы получше рассмотреть причину переполоха. — О, мой бог! Это же?.. — Рога? Гермиона обнаружила, что еë ноги оторвались от пола, когда две сильные руки обхватили её под плечи с двух сторон и приподняли. Затем эти же руки повернули её прочь от вида двух маленьких выступов, торчащих из грубой красной соломы, которая покрывала сейчас голову Рона Уизли. — Может быть! Слишком удивлëнная, чтобы возмущаться, Гермиона быстро повернула голову из стороны в сторону. По бокам от себя она обнаружила Фреда и Джорджа. В следующий момент она уже сидела на своём месте рядом с Джинни, которая, казалось, находила всё это безумно забавным. Даже Гарри, сидевший по другую сторону от неё, расплылся в широкой улыбке. — Ну разве он не милашка? — пропела Джинни. — Маленький дьявол! Близнецы уселись напротив. На их одинаковых лицах красовались довольные и совершенно невинные выражения, хотя Гермиона считала, что Фред и Джордж просто не способны выглядеть по-настоящему невинными. Понимание пришло к ней довольно быстро. — Ваша работа? — воскликнула она укоризненно, но с толикой неохотного восхищения в голосе. — Наша, Фред? — Всë может быть, Джордж. Братья обменялись эйфорическими улыбками. Образ невинных овечек не сбил Гермиону со следа. Тут они оба наклонились к ней через стол. — Маленький засранец заслужил это, — заявил Фред. — На все сто, — тут же подхватил Джордж. Гермиона хотела расспросить их подробнее, но краем глаза заметила движение за преподавательским столом. МакГонагалл вышла на охоту. — Пожалуйста, скажите, что вы не… — она не смогла подобрать слов и просто махнула левой рукой в сторону угрюмого Рона. — Вы же сделали это не в общей гостиной? Близнецы в очередной раз показали свою сверхъестественную полутелепатическую связь, когда оттарабанили в унисон: — Возможно. МакГонагалл уже стояла над Роном, внимательно изучая его скальп и требуя ответов, которых Рон, втянувший голову в плечи, похоже, совсем не желал давать. Гермиона застонала. — Портреты… Близнецы посмотрели на неё так, как будто впервые увидели. Она вновь подняла глаза и с отчаянием обнаружила, что на них надвигается довольно раздражённая глава Гриффиндора. Гермиона уронила голову на руки, сокрушаясь, что снова кто-то влип в неприятности по еë вине. Ангельские улыбки вмиг сползли с лиц близнецов при появлении МакГонагалл. — Я смотрю, кто-то использовал свои выдающиеся навыки на юном мистере Уизли, — спокойно заявила она, о её раздражении можно было судить лишь по усилившемуся шотландскому акценту. — Сам мистер Уизли молчит о том, как обзавёлся своими новыми черепными украшениями, но вас, — она резко ткнула пальцем в сторону Фреда, — и вас, — а потом Джорджа, — я желаю видеть в своëм кабинете сразу после обеда. Закончив, МакГонагалл развернулась на каблуках и, печатая шаг, направилась к столу преподавателей, вполголоса ругаясь по поводу снижения стандартов поведения на еë факультете. С замиранием сердца Гермиона подняла голову, ожидая увидеть гневные взгляды близнецов, но вместо этого обнаружила на их лицах улыбки, хоть и не такие широкие, как минуту назад. — Я же говорил, что она впечатлится, — сказал Фред Джорджу. — Нет, это я говорил! — обиженного возразил Джордж. — Нет, я! — Ты такого не говорил! Всё-таки Гермиона с трудом понимала ход их мыслей. — Прошу прощения? — перебила она. — Да? — Да? Её немного пугали их синхронные ответы. — Вы, скорее всего, только что заработали наказание у профессора МакГонагалл. Почему вы так?.. — Она не смогла подобрать слов, чтобы описать их поведение, и вынуждена была ограничиться неопределëнным размахиванием руками. Если их синхронные ответы пугали еë, то синхронное подмигивание совершенно выбило из колеи. — Маленький Ронникинс должен был выучить урок, — заявил Джордж, — и принять своё лекарство как мужчина, без жалоб. — Пусть запомнит, что нужно относиться к своим друзьям и своим братьям с чуть большим уважением, — заявил Фред. От его слов Гермиона вздрогнула, а Джинни поперхнулась жареной свининой. — Это определённо стоило отработки у МакГонагалл. Надо держать этих мальков в узде, — добавил Джордж. Джинни, слегка покраснев, сердито посмотрела на братьев. — Попробуйте что-нибудь подобное на мне, — сказала она с довольно неженственным рычанием в голосе, — и у вас из носа будут лезть летучие мыши до самого Рождества! Близнецы засмеялись, но что-то в выражении лица их маленькой сестрëнки заставило их остановиться и поспешно заверить сестру, что они никогда не осмелятся совершить такой недальновидный поступок. Гермиона была весьма впечатлена. — И долго он так будет ходить? — полюбопытствовал Гарри. Джордж откинулся на спинку стула, чрезвычайно довольный собой. — Мы сказали Ронникинсу — до тех пор, пока он не извинится перед Гермионой за то, что ничего ей не сказал. Фред заметил проблеск тревоги на лице Гермионы и добавил: — Но, зная нашего дорогого братца, мы предположили, что это может затянуться надолго. Так что они должны отпасть… Близнецы переглянулись. —…во вторник к обеду! — закончили они хором. Джордж наклонился к сестре с явным заговорщицким видом и театрально прошептал: — Не нужно делать Снейпу такой подарок! Гермиона улыбнулась. Близнецы даже обеспокоились тем, когда у Рона следующий урок зельеварения. Может, это немного смягчит его обиду на неë. А в том, что за весь этот инцидент Рон будет держать обиду именно на неë, Гермиона не сомневалась, хотя сейчас её это мало волновало. Несмотря на то, что близнецы считали её чересчур ревностной сторонницей правил, иногда их подход еë искреннее восхищал. И хоть это шло вразрез с её инстинктами, она считала, что обязана предупредить близнецов о портретах. Настала её очередь поделиться кое-какой конфиденциальной информацией.

Текст переведён JulsDo