Костюмный вопрос

Мультяшного мальчика с детства звали Дядя Фёдор за серьезность и обстоятельность. Петеру Хеллереру нечто в таком духе тоже бы пошло. Он занимает не так уж много экранного времени, героизм проявляет редко (зато уж когда проявляет, так проявляет!) и вообще довольно неприметен, пожалуй: сидит в своем углу, обложенный бумажками… Хотя тут-то и самое время вспомнить, что обозначает его имя. Petrus — это камень. Стабильность, фундамент. И сам он выглядит весьма основательно — такого не слишком-то сдвинешь, ни физически, ни эмоционально. Традиционность и консерватизм — пожалуй, именно это можно сказать об одежде Хела. Неизменные джинсы (тут, кстати, стоит упомянуть, что до появления в сериале Алекса Брандтнера джинсы «в своем обличье», а не под прикрытием никто не надевает, а Хел даже на торжественное мероприятие — вручение медалей — приходит хоть и приодевшись, но все в тех же джинсах). Неприметного цвета и фасона куртка. Совсем не модельные ботинки. Рубашка… а вот тут интереснее. У Хела много рубашек. Нет, не так — у него их очень много, причем все разные. Похожую ситуацию мы видим и у Кристиана Бёка, но у него рубашки другие (и до них очередь еще дойдет). Рубашки Хела не костюмные, они, насколько видно, из плотного хлопка и не предполагают ношения с галстуком. При довольно спокойной цветовой гамме (обычно это белый, ну еще голубой в белую же полоску) принты очень разнообразны, вплоть до цветочных. И чаще всего это именно что мелкий принт на светлом фоне. Для меня это выглядит как отсылка к народным традициям, ведь Хел — истинный сын своей страны и своего города, он именно «из местных», что и демонстрирует весь его внешний вид. А еще у рубашек, как минимум иногда, интересная застежка: накладная планка с очень часто посаженными пуговицами. То есть это, скорее всего, характеристика рубашки большого размера — но определенно недешевой, из специализированного магазина. В том числе особо недвусмысленно об этом заявляют подтяжки — прекрасная и характерная деталь. Их опять-таки огромное разнообразие, а рисунок на них — от традиционных опять же цветочных мотивов до необычных, типа «огурцов»-пейсли или даже сантиметровой ленты. Отдельно стоит упомянуть что-то вроде серого пиджака-френча с контрастным (черным) воротником. Он, опять же, с одной стороны, отсылает к народному костюму, с другой — подобный «мундир» характеризует носящего его как человека упорядоченного (тут можно вспомнить бабушку убийцы из «Убийств пожилых дам», 01-04). И даже сидя за заваленным бумагами столом, Хел на работе всегда «в форме», то есть с кобурой — а значит, готов действовать. С одной стороны, он «всегда здесь был» (и наверняка опытнее того же Рихарда Мозера, который Хела даже задирать-то не пытается, не то что Штоки), а с другой — он единственный, у кого есть «жизнь за пределами работы», причем не в виде истерических всплесков коротких романов, как у того же Ричи, а такая же основательная, как и он сам. Он единственный, кто ездит в отпуск (даже за границу), неоднократно на выходные отлучался на всякие разные праздники и фестивали — это очень традиционно, опять же. Ну и да, папа, мама и семейный ресторан — которому наверняка пара сотен лет, ну хотя бы сотня, не меньше, и который так значим, что Хел, пусть и не без грусти, делает выбор в пользу него, а не чисто своей работы. Но притом что Хел, похоже, не скрывает своей жизни и от работы не увиливает (а вовсе даже пользу приносит, делая то, с чем остальные справляются как минимум похуже), о нем никто ничего особо-то, по сути, и не знает. Придумать подарок Кунцу, проработавшему рядом год, труда не составляет. А что дарят Хелу, коллеге, с которым не один пуд соли вместе съели? Все связанное с булочками, то есть повседневной рабочей едой — и не только его, а общей. Ничего личного — только не совсем в том смысле, в каком это выражение обычно употребляется. Если суммировать все, то самое и получится: профессиональный, но не выпячивающий свои умения; оригинальный, но спокойный; командный игрок, но не приносящий в жертву свою собственную жизнь; финансово обеспеченный, но прагматичный. Истинный сын своей страны — и индивидуалист…