Бум-бум.

      Как оказалось, Рауль был не сильно-то и повреждён. Пульс был и сердце билось, хоть и слабовато. Всего лишь было множество царапин, порвана куртка и на груди красовалась неглубокая рана, будто оставленная ножом. Где он мог найти нож, если, по словам Атоса, его сбила машина? Но, что бы там ни было, рану все же нужно обработать. И рубашку постирать. Крови натекло много и, наверное, поэтому граф так сильно испугался за сына. Но вид раны не давал мне покоя. По идее, если и должна быть какая-то рана от машины, то на всю грудь полностью и тогда все внутренние органы должны быть превращены в лепешку. Но этого не было. Я сопоставила размер колеса и размер раны. Ну никак не сходилось! Даже если предположить, что его не переехала машина, а просто отбросила куда-нибудь в сторону... Он мог пораниться только о какие-нибудь острые выступы машины. Или о растущие там, куда его отбросило, кусты. Но эта машина, как я уже успела заметить, была совершенно обычной формы и не везла на себе никаких велосипедов. И ни кусты, ни деревья нигде поблизости не росли... А рана выглядела так, словно виконт грудью напоролся на ножницы... Вдруг, Рауль резко выдохнул и открыл глаза. Затем быстро их закрыл. - Млять, ну и что это сейчас было? - в пустоту спросила я на русском. Виконт снова шевельнулся и и слабо прошептал : - Луиза! - Охренеть, - снова озвучила я свои мысли. - Он думает о какой-то Луизе в то время, когда сам почти умирает! А, кстати? Он ведь рано умрёт. В двадцать мать, если не ошибаюсь. Интересно, сколько ему сейчас лет? И что за Луиза? Я напрягла память и вспомнила, что Луиза де Лавальер была его возлюбленной, на которой он планировал жениться... Которую он любил до последнего... Мне вдруг стало грустно. А ведь она изменит ему, изменит ему с королём! С тем, на кого виконт не сможет поднять руку, кого не вызовет на дуэль! Бражелон поедет куда-то далеко, оставив отца во Франции и погибнет там, шепча её имя... Точно так же, как и сейчас. И но кто не сможет его удержать, раз даже граф, авторитетный для него человек, не смог! А уж я - тем более... А зачем мне вообще понадобилось его спасать? Вернётся в свой мир - и все, моя миссия окончена. Но тем не менее, мне все же хочется, чтобы все кончилось не так, как у Дюма. Почему мне этого хочется? Может, потому, что теперь они стали моими друзьями? Подумать только, я за две недели сбилилась с людьми из прошлого больше, чем с теми, с кем много лет просидела за одной партой! Мои размышления прервали шаги Атоса. Граф спокойным шагом вошёл в комнату, но было видно, что он волнуется. - Виконт будет жить? - с порога спросил он. - Будет. Наверное. Граф, - обратилась я к Атосу, - Вы можете сказать, откуда взялась эта рана? - Нет, - мотнул головой Атос. - Понятно, - протянула я. Виконт снова зашевелился и позвал Луизу. - Вы, наверное, хотите знать, кто это, - внезапно сказал Атос. - Это крошка Лавальер, его подруга и возлюбленная, - бывший мушкетёр усмехнулся. - Возлюбленная? Сколько же виконту лет? - нашла подходящий случай спросить я. - Пятнадцать, мадемуазель. - А... Вам? - Сорок восемь, мадемуазель. - Выглядите моложе, - отметила я, - А в наше время молодость очень ценится. А мне семнадцать. - Выглядите моложе, - неуклюже попытался вернуть комплимент граф, но я только рассмеялась. Рауль снова пробурчал что-то про свою Луизу и я вспомнила, что хотела дать ему обезболивающее. Позже, конечно, но все же - дать. Я встала с кровати, на другом конце которой приместился отец виконта и достала аптечку, немного ранее поставленную на место. Теперь она снова была нужна. - А вы... Планируете виконта женить? - решила я задать весьма любопытный вопрос. Все же, Дюма умалчивает насчёт того, были ли у Атоса свои кандидатки. - Нет, - ответил тот, - Когда Раулю это будет нужно, я найду ему невесту, а лучше попрошу найти ему невесту его величество короля. - А как вы относитесь к Луизе? - Мне не хотелось бы говорить на эту тему, - медленно проговорил Атос, - Но, раз вам интересно моё мнение... На месте графини де Ла Фер я предпочёл бы видеть вас, а не Лавальер. Несколько секунд я неловко молчала, а потом до меня дошёл смысл сказанные им слов. - Меня?! - Почему бы и нет, - туманно отозвался мушкетёр, - Думаю, вы были бы хорошей женой виконту. Вы умеете командовать слугами, вы красивы и молоды, у вас есть хорошее приданое и виконт к вам довольно хорошо относится. Хм... А откуда он взял все эти факты? Из какого места вытащил? Я беззвучно захихикала, поняв, что он, наверное, принял робот-пылесос за слугу будущего, а за приданое - дом, в котором, как ему, наверное, кажется, я живу одна. - Капеееец, - подытожила я на русском. - Что вы сказали? - спросил на французском языке граф. - Что я совсем не вижу себя на месте виконтессы да Бражелон, - отсмеявшись, сказала я. - И слугами я управлять не умею. Эта штука, которая ползает по полу, - я попыталась придумать синоним,- Эта штука... Это робот... Ну, как часы, как карета... Механизм, короче. Им не надо управлять. Просто нужно поставить, нажать - и он убирается. - А насчёт придпного, - немного помедлила я, - то у меня его попросту нет. Есть, конечно, несколько семейных драгоценности, пара колец, но дом пренадлежит не мне. И вещи в нем - тоже. Это все пренадлежит моим родителям. Я решила, что все-таки расскажу Атосу все честно. Все же, лучше сказать правду, чем солгать человеку, пусть даже он из прошлого и никогда не смог бы узнать правды. Неожиданно на кровати подпрыгнул и сел виконт. Атос сделал мне знак не говорить Раулю о нашем недавно разговоре. Как я и думала, Бражелон сразу же упал обратно на кровать, но, блин, все же успев заметить жест Атоса. Однако, виду не подал и даже не спросил ни о чем. Ежи мои, ну надо же! Атос оказался шиппером! Никогда бы не подумала. А Дюма о таком не писал! Кажется, он вообще много что не дописал.Так смешно оказалось! Даже несмотря на новые проблемы в виде раненого Рауля, графу де Ла Фер удалось поднять мне настроение. До того, как я познакомилась с Атосом и его сыном, я вообще не знала, какие они замечательные. Тогда мне было совершенно наплевать на то, что так, где-то в параллельной вселенной, может быть убит граф де Ла Фер или виконт де Бражелон. Но теперь... Что-то изменилось. Теперь они стали моими друзьями и я сделаю все, чтобы они были счастливы.