Звёздная ночь

      В воскресенье Регулус позволил себе поспать подольше и по-настоящему отдохнуть, поэтому проснулся около девяти утра, неспешно сделал все утренние дела и только потом спустился к завтраку. В большом зале было оживлённо, даже за столом Слизерина народ общался: девушки обсуждали вечер Слизнорта, а парни сокрушались по этому поводу. В Хогвартсе было откровенно скучно. Все друг друга знали, предметы были неизменны, почти никаких факультативов и, кроме Хогсмида, никаких развлечений. Поэтому званый вечер у профессора Слизнорта всегда активно оговаривался, и готовились к нему ответственно.       — Доброе утро, — Регулус кивнул друзьям и усмехнулся.       Выглядели они паршиво. Мейсон подпирал голову рукой и пил крепчайший двойной американо, ругая себя за вчерашнюю пьянку, а Барти как всегда был спокоен, молчал, но по покрасневшим белкам глаз было видно, что с ним все же что-то не так. Он опрокидывал в себя стакан за стаканом чистой воды и не убирал палочку, раз за разом колдуя «Агуаменти».       — Утро, Блэк, — хмуро кивнул Мейсон. — Ты противно бодрый.       — Конечно, это ведь не я налакался огневиски вчера.       Мейсон кинул на него недовольный взгляд и продолжил трапезу. Рядом стремительно опустился Северус и был необычайно взволнован.       — Всем привет. Блэк! Поверить не могу!       — Что? — опешил тот.       — Тебе все-таки удалось уговорить родителей пригласить меня! Я не верю! — на его обычно тусклом лице появилась радостная улыбка, отчего Снейп стал выглядеть приятней обыкновенного.       — А-а-а, — протянул Регулус и улыбнулся. — Даже уговаривать не пришлось. Талантливый зельевар, последний мужчина рода Принц — родители только рады будут с тобой познакомиться.       Мейсон переводил непонимающий взгляд с одного друга на другого, потом глянул на такого же невникнувшего Барти и спросил:       — Ты тоже не врубаешь, о чем они говорят?       — Ага.       Регулус вздохнул.       — Два дебила… Мы про ежегодный приём, который устраивает моя семья. Вы тоже там будете, кстати, просто письма с приглашениями как всегда отправлялись на имя главы семьи.       — Тьфу, — огорчённо сказал Флинт. — А я уже думал, что интересное…       Северус посмотрел на него с раздражением.       — Это такой шанс! Ты, Флинт, крутишься в этом с рождения, а для меня это… Это…       — Поздравляю, Сев, — улыбнулся Барти. — Это действительно хорошая новость.

* * *

      Вечером Регулус решил не волноваться. Надел хорошую мантию, уложил вихрастые волосы и выбрал свой любимый парфюм. Он улыбнулся своему отражению и пообещал, что даже если этот вечер станет не лучшим в его жизни, то хотя бы пройдёт приятно.       Барти скучающе наблюдал за его сборами, а сам пыхтел над какой-то запутанной рунной цепочкой. Получалось так себе, поэтому Крауч то покусывал перо, то вставал и начинал наворачивать круги по комнате. Затем он сел и посмотрел на Блэка как-то очень серьезно.       — Слушай, Рег… — начал он, но говорил как-то неуверенно. — Ты не подумай, я не хочу влезать в твои дела и отношения…       Регулус нахмурился.       — Что такое? Ты же знаешь, я всегда прислушаюсь к твоему мнению. Ты мой лучший друг.       Барти кивнул.       — Ты это серьезно насчёт Ланкастер?       — Конечно, — легко согласился Рег.       — Блэк! Ты должен же понимать, что если твои родители не сговорили тебя до сих пор, то до этого осталось совсем немного! И что тогда? Ты рассказал им о Рейвен? Хотя бы отцу или лорду Арктурусу?       Регулус нахмурился вновь и присел на кровать. Он начал волноваться и нервно ослабил ворот мантии.       — Нет, но…       — Ты идиот, Блэк! Ланкастер не помолвлена только потому, что третий ребёнок, не наследница и девочка. Ей дали чуть больше воли лишь поэтому!       — Черт, а ведь правда… Сириус сбежал после его почти-что-помолвки с Лив. Может, поэтому мои не торопятся?       — У нас не так много подходящих невест в Британии, Рег, — поморщился Барти. — Даже если ты не окольцован сейчас, то скорее всего твои уже договорились с кем-нибудь. Так вот, Блэк. Не морочь ей голову. Либо же пиши своим, что хочешь жениться на ней, только ей не забудь сказать, — он хмыкнул.       — Это как-то неправильно. Мы впервые заговорили с ней только два дня назад — и уже жениться?       Барти скрестил руки на груди и покачал головой в недоумении. Неправильным было то, что Регулус Блэк, наследник древнейшего и благороднейшего рода Блэк, всё ещё не помолвлен. А он переживает о таких мелочах.       — Блэк, ты себя слышишь? Для нашего общества это абсолютно нормально. Для Ланкастер тоже. Всё в норме, — медленно и по слогам произнёс он.       Регулус ещё немного посидел на кровати, пребывая в своих мыслях. До чего же странная ситуация. Он был почти что на сто процентов уверен, что заикнись он сейчас о будущем союзе Рейвен, то она сбежит от него без оглядки. И больше никогда не вернется.

* * *

      Оливия крутилась у зеркала, поправляя прическу, и озабоченно смотрела в сторону Рейвен, которая присела за столом в их комнате и не сводила взгляда с письма. Снова весточка из дома привела к тому, что Ланкастер закрылась в себе. Оливия прямо-таки видела, как мрачнеет лицо подруги всё больше с каждым прочитанным словом.       Гринграсс вздохнула и аккуратно спросила:       — Рейвс, всё нормально?       — Нормально, — глухо ответила та и словно очнулась ото сна. Она поднялась и тоже подошла к зеркалу, расправляя невидимые складки на платье. — Мать пишет, чтобы я приехала домой на Рождество.       Оливия нахмурилась.       — Это ведь… эм… правильно? Все стремятся приехать на праздники домой.       — Но не я, — Рейвен хмыкнула. — Лучше бы я просидела в Хогвартсе все каникулы, чем поехала домой. Родители никогда не настаивали, а сейчас… Сейчас сказали, чтобы я была обязательно, — она кинула злой взгляд на конверт.       «На Рождество будь дома. И это не просьба, Рейвен», — в письме была лишь одна строчка, написанная рукой матери, и Ланкастер понимала, что это значит, что родители планируют поговорить о чем-то серьезном. Только этого ещё не хватало…       Она покачала головой, отгоняя неприятные мысли, и натянуто улыбнулась в отражении. Оливия смотрела на неё озабоченно и с непониманием: у неё, Гринграсс, тоже в семье не всё гладко, но нельзя же так переживать об этом. Да, родители, похоже, друг друга не любят, они требовательны, консервативны и сдержаны, но они — это не Оливия и не Рейвен. Они другие. И у них ещё целая жизнь впереди, чтобы сделать ее такой, как им хочется.       Оливия приобняла подругу, положила рыжеволосую голову ей на плечо и улыбнулась.       — Ты отлично выглядишь, Ланкастер. Твоё платье прекрасно сочетается с твоей кожей, прической и обувью. Твой макияж безупречен. Но это все мелочи. Улыбнись, но не так, а по-настоящему. Подумай, что там, внизу, Регулус Блэк наверняка с волнением тебя ждёт. Взбодрись, Рейвен, не время унывать!       Ланкастер рассмеялась.       — Спасибо, Лив. Что бы я делала без тебя? Идём.       У входа в башню Когтеврана действительно стояли двое — Мейсон Флинт и Регулус Блэк. Оливия удивительно резво подлетела к Мейсону, который с удовольствием подал ей руку, и они пошли чуть впереди, о чем-то громко переговариваясь. На каблуках Лив была даже чуточку выше Флинта, но этот немного неловкий момент его ничуть не смущал.       — Хорошо выглядишь, Ланкастер, — сказал Блэк и легко улыбнулся.       — Спасибо, — она кивнула, обхватывая его локоть. — Ты тоже.       Темно-синяя мантия удивительно ему шла, была приятной на ощупь, и голубые глаза Блэка поразительным образом засветились ещё ярче. Пока они шли к залу, в котором по обыкновению проводился званый вечер, то болтали о разном: Блэк умеренно восхитился её успехами в боевой магии, а затем начал спрашивать об Испании. Рейвен удивилась, но виду не подала, а потом и сама приободрилась, рассказывая о родине. Светлая, яркая, восхитительно солнечная Испания была так непохожа на Великобританию. Во время их разговора Ланкастер с неудовольствием отметила, что может и не скучает по родителям и дому, но вернуться в их поместье в Валенсии очень хочет.       Дошли они быстро, по пути часто встречали такие же парочки студентов, которые были приглашены к профессору. Среди таких была компания Сириуса Блэка и Джеймса Поттера со своими спутницами. При виде их Регулус словно разом охолодел, а на приветливый взгляд брата ответил сухим кивком. Рейвен улыбнулась им, а про себя подумала, что нужно будет аккуратно расспросить Рега, когда выпадет нужный момент.       Встречал их сам профессор Слизнорт.       — Мистер Флинт! Наш чемпион! — воскликнул он с удовольствием. — Мисс Гринграсс! Какой приятный сюрприз!       — Здравствуйте, профессор, — кивнули те.       — Проходите-проходите, мои дорогие! Сегодня у нас очень много интересных гостей. Мейсон, по секрету сообщаю Вам, что охотник команды «Сканторпские стрелы», Майкл Долби, уже пришёл.       Оливия, увидев, как загорелись глаза Флинта, тяжело вздохнула, грустно подумала, что много танцевать сегодня у неё не выйдет, и потащила своего спутника в зал.       — Спасибо, сэр! — ответил Мейсон, семеня за Гринграсс.       — Мистер Блэк, мисс Ланкастер! — переключился на них Слизнорт, и Рейвен засмущалась от оценивающего взгляда старого зельевара. Подумав, профессор заявил: — Вы прекрасная пара!       От возмущения Ланкастер потеряла дар речи. Заметив это, Регулус коротко хохотнул и ответил:       — Спасибо, профессор!       Они прошли в глубину зала, и Блэк с усмешкой поглядывал на Рейвен, которая недовольно пыхтела и кидала на него растерянные взгляды. Вечер ещё толком не начался: гости только приходили, и ребята оказались среди первых. Регулус подвёл Рейвен к смеющимся Мейсону и Оливии. Ланкастер в изумлении приподняла брови, переводя взгляд с Флинта на подругу.       — Я слышала, что сегодня тут будет миссис Поттер, — сказала Лив уже для всех.       Парни равнодушно повели плечами: эта женщина не представляла для них интереса. Блэк же начал думать, как много внимания нужно будет уделить дальней родственнице, и решил, что легкого разговора о делах и погоде будет достаточно.       — Было бы интересно познакомиться с ней, — задумчиво проговорила Рейвен.       — Правда? — удивился Регулус. — Почему?       Рейвен пожала плечами, переглянулась с Оливией, и они улыбнулись чему-то своему.       — Я понял, — он хмыкнул. — Я вас представлю ей. Ты же вроде не знакома с ней, Лив?       — Не знакома.       Регулус кивнул и подошёл к столику с напитками. Там он взял минеральной воды для себя и ягодный морс для Рейвен. Девушка с благодарностью приняла ажурный стакан и сделала глоток. Легкая кислинка напитка ее взбодрила, и Ланкастер принялась разглядывать зал.       Рождественских украшений не было. Наверняка, профессор устроит еще один ужин перед самим праздником, но все равно зал выглядел красиво и даже богато. Разнообразие напитков и легких закусок, серебрянные приборы, приятный тёплый свет от магических светильников… Тяжелые изумрудные портьеры ненавязчиво скрывали вход на балкончик, на котором, Рейвен была уверена, после будут собираться уставшие от болтовни и улыбок гости и наслаждаться тёмным звездным небом и прохладой.       Она пропустила вступительное слово Слизнорта и очнулась лишь тогда, когда Блэк протянул ей руку с раскрытой ладонью. Он смотрел на Рейвен задумчиво и очарованно, и она чуть не задохнулась от восторга, заметив этот взгляд.       — Потанцуем? — спросил он.       — Конечно.       Он закружил ее в небыстром танце, отчего летящий подол платья мягко подымался вверх, ведомый их плавными движениями. Во время танца они продолжали смотреть друг на друга и Ланкастер чувствовала, как горят ее щеки в смущении. Казалось, Блэк рассматривал каждый миллиметр ее лица. Он улыбнулся — и вновь так тепло, но и немного дерзко.       — Ты очень красива, Ланкастер.       Она вздохнула.       — Если честно, то твои слова смущают меня.       — Почему же? — Регулус искренне удивился. — Это правда. И мне хочется говорить тебе приятные вещи.       — Спасибо, Блэк.       Рядом на танцполе Флинт неловко толкался с Оливией, и Рейвен поняла, что в танце ведёт подруга. Но такие мелочи парочку явно не интересовали: они увлечённо о чем-то спорили, потом смеялись. Глаза у обоих горели так ярко, и Ланкастер была порядком удивлена: неужели Лив влюблена так сильно?       — Расскажешь о семье? — тихо спросила Рейвен у Блэка.       Его глаза потемнели на секунду, а движения стали более резкими. Заметив это, она порывисто добавила:       — Хотя нет, не стоит… Извини, что спросила…       — Расскажу. Конечно, расскажу, — он хмыкнул. Танец закончился, и Блэк повёл Рейвен к круглому столику с закусками. Там он рассматривал их, казалось, с интересом, но даже не порывался взять хоть одну. — Когда-то род Блэков был многочисленен и могуч, но сейчас нас осталось мало. Мой дедушка с женой, отец с матерью, ее братья, у одного из которых три дочери, и мы с Сириусом. Моя… мама очень требовательная, вспыльчивая, темпераментная — и Сириус пошёл в неё. Поэтому когда он поступил на Гриффиндор, сблизился с Поттерами, которые считаются не образцовым чистокровным семейством, начал тесно общаться с маглокровками, Сириус постоянно начал ссориться с матерью. В один день все достигло апогея — и он сбежал из дома. Моя мама до сих пор порывается выжечь его с гобелена, отречь от рода, но из-за отца и деда не решается, потому что они против. Конечно, наследником теперь считаюсь я. Но вдруг что? Вдруг, погибну? Не смогу оставить потомков? Сириус нам нужен. Но я сомневаюсь, что ему нужны мы.       Он замолчал и покачал головой, отгоняя тяжёлые мысли. Разговоры о брате всегда плохо на него действовали. Сложно было пережить предательство брата, пусть и не самое значительное. С детства они с Сириусом, лёжа на газоне в саду Блэк-холла, размышляли о будущем: старший Блэк всегда хотел известности, величия, мечтал попробовать себя в квиддиче, боевой магии, анимагии, но понимал, что станет наследником и главой рода, подкалывал младшего, который мечтал о тихой жизни ученого, изобретателя. Регулус всегда хотел отдать свою жизнь науке, свершить открытия, которые бы изменили магический мир. Он бы много путешествовал по миру, был бы вхож в закрытые библиотеки, тайные общества, гильдии… Он хотел потом, на закате жизни, стать директором Хогвартса, как его предок, которым Рег восхищался, и в корне изменить образование в Великобритании…       А теперь это все пустое — ему быть главой рода Блэк.       — Рег… — Рейвен подошла ближе и положила руку ему на плечо. Этот аккуратный жест поддержки умилил Блэка. — Я не должна была спрашивать. Прости меня. Испортила нам вечер.       — Все в порядке, Рейвс. Уже давно пора научиться спокойно говорить о семье.       Она покачала головой.       — Родители просят приехать домой на Рождество. Не хочу.       Регулус нахмурился: он собирался пригласить ее приём, который устраивает его семья.       — Почему не хочешь?       Ланкастер выразительно поморщилась. Она начала водить рукой по складкам на его мантии, но делала это скорее механически: мыслями она была далеко, как и Рег пару минут назад.       — С родителями у нас ужасные отношения. С братьями тоже. Единственный человек из семьи, который любил меня и который по-настоящему знал меня, мёртв. Я не чувствую себя Ланкастер — я почти ничего не взяла от этой семьи.       — Это очень… громкое заявление.       — И очень правдивое, — она усмехнулась. — Как же так, Блэк? У нас есть деньги, редкие знания, выдающиеся способности, близкие друзья, но… у нас, по сути, нет семьи. Мы делаем то, что должны, а не то, что хотим. Моя семья выдаст меня замуж, меня запрут дома и скажут рожать детей. Но я была рождена не только для этого! Я хочу стать мастером чар и дуэлей, я хочу увидеть мир…       — Рейвс, — хрипло начал Блэк. — А если… Если ты станешь моей женой? — она посмотрела на него ошарашено. — Я буду путешествовать с тобой, мы будем познавать все вместе. Я влюблён в тебя, Ланкастер. Давно, — он усмехнулся. — Как только ты зашла в зал, тогда, первого сентября. Как только я тебя увидел. Я узнал про тебя все, что только мог узнать.       — Блэк!       — Я серьёзен как никогда, Ланкастер. Ты так похожа на женщину из рода Блэк. Ты идеальна для меня. Тем более я действительно влюблён.       — Как только мы пришли к этому разговору, — прошептала она, немного отпрянув. Регулус пытался удержать ее за руки, которые совсем недавно вычерчивали узоры на его мантии, но у него не вышло. — Я… я должна подумать.       Она отвернулась и пошла на поиски Лив. Подруга нашлась очень быстро: она как раз говорила с очень красивой женщиной невысокого роста. У неё были темные волосы, уложенные в низкий пучок, такая же прическа была и у Рейвен; очень тёплые карие глаза и спокойная улыбка. Рейвен была уверена, что понимает, кто эта женщина такая.       — Вот ты где! — воскликнула Лив с улыбкой. Она поманила подругу, внимательно осмотрела и уже тише шепнула: — Все в норме?       — Почти, — тихо отозвалась Ланкастер. — Потом.       Гринграсс кивнула и продолжила:       — Миссис Поттер, хочу представить Вам мою любимую подругу — Рейвен Ланкастер. Рейвен, это миссис Дорея Поттер, мать Джеймса Поттера с Гриффиндора.       — Очень приятно, миссис Поттер, — улыбнулась Рейвен.       — Взаимно! — охотно отозвалась та. — Девушки, вы прекрасно выглядите! Ваши кавалеры кидают такие взгляды, что мне становится неловко задерживать вас старческими разговорами, — она коротко хохотнула и сделала глоток красного вина.       Оливия и Рейвен улыбнулись.       — Наши спутники подождут! — резво кивнула Лив, взмахнув рыжими локонами.       — Определенно, — согласилась Рейвен.       Дорея посмотрела на девушку задумчиво и вдруг спросила:       — Мисс Ланкастер, а Вы ненароком не имеете связи с семьей Блэк? Прошу простить, если мой вопрос оказался бестактным…       — Нет-нет, что вы! — зачастила Рейвен. На её лице возникла смущенная улыбка. — Единственная моя связь с семьей Блэк — это знакомство с Регулусом.       Миссис Поттер замерла на секунду, а её карие глаза вспыхнули интересом.       — Поразительно! Вы удивительно похожи на мою родственницу — Вальбургу Блэк. Такое сходство — и всего лишь случайность. Чудеса случаются и в мире магии, мои дорогие!       Девушки переглянулись, и Лив начала разглядывать подругу с большей внимательностью.       — Типаж, смоляные волосы… Но главное — взгляд. Надеюсь, мои слова не задевают Вас, дорогая мисс Ланкастер, но сходство с Вальбургой поразительно! И даже не столь внешне, сколько на уровне ощущений.       — Я… спасибо за… комплимент? — неуверенно ответила Рейвен, нервно сжимая руки. Как относиться к данному сравнению, она не знала, поскольку по характеристикам, которые давали ее друзья об именитой даме, сложно было понять, что скрывается за этими словами миссис Поттер.       — Конечно! Конечно, комплимент! Вальбурга невероятно красива, она чрезвычайно обаятельна и умна, вот только наш блэковский нрав часто даёт о себе знать в ее случае… — Дорея задумалась на миг, вероятно, вспоминала какие-то разговоры или встречи с миссис Блэк, но после покачала головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания, и с улыбкой поглядела на двух молодых волшебниц. — Вы прекрасно воспитаны, Оливия, Рейвен. Было очень приятно познакомиться и поговорить с вами, — Дорея отставила кубок с вином на высокий столик и сделала шаг к девушкам. Положила тёплые, мягкие руки на плечи обеих рейвенкловок и гораздо тише сказала: — Знаю, как воспитывают в таких семьях: вам выбирают мужа по чистоте крови, по богатству, по магическим талантам — я проходила через это. Но запомните, мои прекрасные юные волшебницы, все это — ерунда! К мордреду! Любите и будьте любимы, выходите за тех, кого выбрали Вы сами. Иначе кому нужна такая жизнь? Уж точно не вам.       Она замолчала. Рейвен опустила глаза в пол и с тягучей тоской вспомнила разговор с Блэком. Выходить за него? Так рано? Она ведь совсем его не знает, хотя и чувствует невероятную тягу, симпатию, даже страсть. Но все же… А с другой стороны Ланкастер прекрасно осознавала, что настойчивое приглашение от матери на Рождество и обязательное присутствие Рейвен на этом празднике нужно для одного серьёзного разговора. Пришло время ее окольцевать, и от понимания этого ей захотелось плакать.       — Я пойду, приятного вечера, мисс Гринграсс, мисс Ланкастер, — Дорея похлопала их по плечам, вновь взялась за кубок. — Надеюсь, я несильно вас загрузила. Не обращайте внимание на болтовню старой ведьмы, — она хохотнула. — Пойду найду Джеймса.       — Хорошего вечера, миссис Поттер, — тихо отозвалась Лив, будучи ещё под впечатлением от речи Дореи. Ее простые, даже банальные слова что-то всколыхнули в двух девичьих сознаниях.       — Она крутая, да? — сказала Оливия, провожая взглядом женщину. Миссис Поттер подошла к своему сыну и на лицах их обоих появились такие открытые и искренние улыбки, каких Гринграсс, казалось, никогда не видела на лице своей матери. — Пойду потанцую с Флинтом, а то он уже потерял меня, — она улыбнулась, хотя чувствовала на душе волнение. — Я могу тебя оставить? Все в порядке?       — Конечно, иди, — Рейвен дотронулась своей холодной рукой до пылающего лба. Голова была тяжелой. — Пойду выйду на балкон: мне хочется больше прохладного воздуха.       Лив кивнула и поспешила к Мейсону, который подпирал стенку у танцпола и с обаятельной улыбкой и восхищенным взглядом наблюдал за Гринграсс. После они закружились в активном танце и удивительно прекрасно смотрелись вместе.       Рейвен отправилась на балкончик, который, благо, был никем не занят. Она с удовольствием вздохнула полной грудью, чувствуя, как зимний воздух обжигает легкие. Ночь была удивительно темной и звездной, небо будто бы блестело настоящими огнями, и отвести взгляд было очень тяжело.       Ланкастер услышала тихие шаги позади и сразу же поняла, кому они принадлежат.       — Я не помешаю? — спросил Регулус. Он не спешил подходить ближе.       — Конечно, нет, — тихо отозвалась она.       Когда он приблизился, то Рейвен немного развернулась к нему, посмотрела внимательно. Очень захотелось провести по его чёрным, курчавым волосам и немного поправить их, что она тут же и сделала. Регулус, казалось, не дышал это время и не сводил с неё взгляда. А после прижал ближе к себе, крепко обнимая.       — Совсем замёрзла, Ланкастер, как же так?       Блэк стянул с себя мантию, закутал Рейвен посильнее и обнял ещё пуще прежнего, а она и не сопротивлялась, с удовольствием осознавая, как тепло и спокойно ей рядом с ним. Ланкастер подняла голову, чтобы рассмотреть его, но Блэк глядел куда-то вдаль и думал о чем-то своём.       — Блэк, — тихо позвала она.       — Да, Ланкастер?       — Хочу поцеловать тебя.       Она приподнялась на носочки, потянулась ближе, но он опередил — аккуратно прикоснулся к ее холодным губам. Целовал сначала нежно, неспешно, будто боясь спугнуть, но потом углубил поцелуй, заметив, что Рейвен и сама наслаждается. Они стояли так ещё очень долго, и возвращаться на шумный вечер уже совсем не хотелось.