Красный Горноцвет: Камень Атронаха

- Письмо не требует срочности. Прошу не торопиться и быть осторожными. – Каролина протянула бумажный сверток, с маленьким мешочком золота и слегка улыбнулась. Гонец молчаливо откланялся и ушел. Странная мысль посетила вдруг её, отчего лицо нахмурилось и губы сжались: «Чудно до безобразия, идти сквозь мороз по сугробам, не весть что давя и перешагивая, по каменистым тропам так и ожидающим чтобы путник споткнулся и разбил об лежащий булыжник свою голову. Сколько разбойников?! Зверей?! Диких и голодных. А гонец всё идет поперёк и насквозь, чтобы передать жалкую горстку писем за бесценок.» Вскоре юноша скрылся за ночной горизонт, и Каролина очнувшись от мыслей повернула в противоположную сторону. Знаменитый порт Данстара – столь мал и тих, что кажется вода здесь не имеет течения. Так бы подумал всякий южанин не знакомый с вечной зимой северного города. На краю порта стояла лодка, а рядом сидел Харлог, мужчина выглядевший старше своих лет, как думалось всегда Каролине. Она подходит к лодке и видит, как это плавучее дерево примерзло к воде. - А-а юная из Горноцветов! Как поживаете, дочь моя? - Прекрасно – Каролина широко улыбнулась и присела рядом с лодочником – Не надеялась застать вас в такую стужу, но раз вы здесь… я отбываю… ненадолго. - Уже? Ну и куда вам? - В Виндхельм - Что-ж, суровая зима Скайрима, как видите, окутала мою лодку. – Харлог указал на лед вокруг обеих бортов. – надо бы прорубить сначала. - Я не тороплюсь. Могу помочь – подняв глаза лодочник увидел, как искрится в её ладони маленький огонек. – я просто подогрею, без пожаров. - Благодарю. Оба принялись за освобождение плавучий древесины от льда. Треск раздался на корме в едином ритме биения топора. В то время как левый борт тихо и медленно освобождался от таявших оков. Харлог время от времени отвлекался на девушку. Ещё недавно о детях именитого алхимика он знал немного, до тех пор, пока не прибыла их старшая дочь. Как и рассказывали, Каролина имела редкие для нордской крови темно-рыжие волосы, выдержанные в скромной короткой прическе. По лицу рассыпаны частые веснушки, а нос и щеки покрывались румянцем от легкого ветра. Всё это особенно подчеркивало её фамилию – Красный Горноцвет. - Скажите дорогуша, на кой вам Виндхельм? Вы и здесь-то недавно. - Ничего, я вернусь. Просто недолгое путешествие. В северной столице сяду на повозку и помчусь до Истмарка. Или… до Рифта? Где-то на границе между владениями. - И что же там нужного? - Камень Атронаха. Понимаете, сколько духу собиралась, чтобы в раз и принять знак созвездия. - Шутите да? Или… это поручение придворного мага? Ах ты Мадена, не успела приобрести себе юную ученицу, а уже посылаешь её куда не попадя! Ну и женщина! Горе от ума! Каролина дождалась пока закончатся ругательства и с широкой улыбкой, да с гордым лицом отчеканила: - Это моя идея. Лицо Харлога побледнело. - Очень опасно, знаете ли! Вы родителей предупредили? - Только что отправила им письмо. - В таком случае дождитесь ответа. Юная девушка, а куда несет то! - Нет. Планирую получить письмо уже в Виндхельме. - Если я соглашусь вас переправить, конечно – руки Харлога встали на бедра жесткой непреклонной позой. - Не волнуйтесь за меня. Путь по большей части безопасен, и я доверяю своим силам. К тому же, по указу ярла, вы обязаны переправлять всех совершеннолетних, в том числе и меня – под конец Каролина ехидно скривила улыбку. Харлог побагровел. - С вас пятьдесят септимов. - Не вопрос. Причал пропал из горизонта. Почувствовав, как стало холодней, Харлог невольно вспомнил ужасную перевозку двух редгардов. Это были сильные мужи вооруженные странными изогнутыми мечами. Однако стужа северного моря чуть не заставила их сломаться. Что они делали в Скайриме? Искали какую-то беглянку? С трудом вспоминал лодочник. Ужасно. Быть на севере и при этом не быть нордом. На последнем слове он взглянул на Каролину, беззаботно оглядывающую черный шторм в дали. - Вы не мерзнете? Если не ошибаюсь, Горноцветы норды лишь на половину. - Мать моя бретонка, да. И всё же. Она вернулась к прежнему занятию и продолжила начатый разговор. - Я перед уходом выпила отварной чай, жутко согревающий. Размолотая мякоть снежных ягод, знаете не так ли? - Известная мудрость. - Всегда хотел узнать, почему фамилия вашего отца Горноцвет? – лодка проплыла несколько узлов и резко повернула. Харлог после долгого молчания решил подбодрить атмосферу. - Хм. Он не заговаривает об этом с чужаками… это личная история. Хотя она весьма увлекательна. Скажу только: это когда-то было прозвищем. Отец дворянин не от рождения, родословную не штудировал и со временем позабыл. Что осталось? – Каролина изобразила ироничную улыбку, давая понять, что рассказ окончен. - Оно странное. - А… разве это не обычная традиция для севера? Использовать прозвища как дополнение к именам вместо имени семейного. - Но никто своё прозвище не передает детям. - Может быть, но мне нравится. Молчание воцарилось снова. Оба стараются не заснуть. Шторм в дали всё гремел. «Очень суровое место – подумал Харлог – вот бы ей и туда не вздумалось поплыть». «Там, где грозы бушуют и море резвится. Не слышно ни крика живых. Так что пусть морячок на земле веселится На милость, любовь восьмерых.» - Что-то бормочете Харлог? – лодочник обернулся к ней и продолжил в слух. «Ибо только с причала отвяжут швартовы, Ветра заревут громким голосом Довы!» Харлог посмотрел на девушку, хмурым, точно, как на берегу взглядом. - Это морская песенка. Она... предупреждает новичков об опасности. - Хм... неплохо. - Что вы написали им в письме? Что сожжёте своими искорками пасти медведей?! - Они не так уж и безобидны... искорки, как вы выразились. - Или заставите их убраться по указу ярла?! – с напирающим тоном игнорировал лодочник. - Ох, вы об этом. Я нагрубила, там на берегу. - Не очень то было вежливо с вашей стороны. - Бросьте Харлог. И... знаете я подвергалась более опасным ситуациям. Они научили быть осторожной. Поверьте. - Надеюсь на это. Каролина откинула голову на нос лодки. Обида Харлога, пронзила её. Ещё недавно было интересно наблюдать за раскатами грома в дали, а теперь настроение обратилось в прах. Такое бывает и быстро проходит, заключила для себя Каролина, после чего расслабившись закрыла глаза.