Лиза

Они вышли к окрестностям озера уже под вечер. К Сахарову не пошли, решив сначала разведать местность. Обойдя забор, они поднялись вверх по склону и остановились под высокой разлапистой ни то сосной, ни то елкой, согнутой так, словно дерево горбилось под тяжестью собственных веток. — Подсади. Херувим присел и сложил руки в замок, помогая Лисе взобраться на нижнюю ветку. Потом отошел назад, разбежался и вскарабкался по шершавому стволу, порядком вымазав комбинезон смолой. Наемница сдержанно похлопала и полезла дальше, пока не оказалась на «горбу», выпрямилась во весь рост, крепко держась за почти вертикально торчащий сук, и достала бинокль. Вим взобрался следом и попытался скопировать ее позу, но рядом с ним удобной ветки не оказалось, пришлось присесть, чтобы ненароком не грохнуться с высоты третьего этажа. Несколько минут она молча разглядывала долину. Херувим тоже осмотрелся, отметив, что зомбов всего четверо: один топчется прямо под дверью бункера, второй застыл у забора, третий возле ангара сидит что-то ковыряет, а четвертый возле старого «камаза» прохаживается. — Профессор сказал, что их тут с десяток бродит, — пояснила Лиса, не отрываясь от оптики, — а я вижу всего семерых. Четверо у бункера и трое возле упавшего вертолета. И еще, кажется, пара снорков в воде копошится. Быть может, в трубе спрятались? Или у деда с математикой не лады? — Может ушли? Или сдохли? — Ну-ка встань, — наемница передала Херувиму бинокль и положила руку ему на спину, помогая удержать равновесие — дерево ощутимо раскачивало ветром. — Вон там, за контейнером. — Не вижу. — Внимательно смотри. — Как будто бы куча мусора. — Или не мусора. Двоих могу прямо отсюда убрать. Остальные далековато. Присядь пока. Лиса достала из-за спины винторез, поудобнее оперлась о сук и прицелилась. Вим прильнул к биноклю. Первая пуля оторвала ближайшему кадавру ухо. Лиса коротко вздохнула и выстрелила еще дважды — зомб зашатался, но не упал, продолжая шевелить распухшими губами, и начал поднимать ружье. Его добила только пуля в голову. Наемница опустила винторез и вздохнула. Херувим не видел ее лица, но был более чем уверен, что Лиса сейчас крайне собой недовольна. Четыре пули на одну цель — так себе показатель для снайпера, даже он это понимает. — Они же боли почти не чувствуют, — произнес он, как будто бы ни к кому не обращаясь. — Да и дерево шатается. Лиса ничего не ответила. Резко вскинула винторез и выстрелила чуть левее. Он посмотрел в бинокль и увидел распластавшийся на земле труп с растекающейся вокруг головы кровавой лужей. Пуля угодила зомбированному точно в глаз. — А теперь давай спускаться. Ты работаешь, а я прикрываю. Советую использовать нож. Если пальнешь в одного, остальные услышат и попрут на тебя всей толпой. Готов? Херувим кивнул и полез вниз. Поймал спрыгнувшую следом Лису и решительно повернулся в сторону бункера, высматривая первую жертву. — У тебя дрожат руки. Если не готов, давай я еще с пяток перестреляю. Но ты же понимаешь… — Понимаю, мама Лиза. — Не называй меня мамой. — Извини. Я просто… — не договорив, он махнул рукой с зажатым в ней ножом и побежал вниз. «Ддд-еее… Ыыы… Ссс-еее…» То, что было когда-то бравым долговцем, стояло и шаталось, будто пьяное, возя в луже дулом измазанного в грязи «Абакана», который он небрежно держал за ремень скрюченными пальцами в обрезанной перчатке. Вим обратил внимание на то, что голые пальцы бывшего борца с Зоной изъедены какой-то дрянью, кажется, даже кость проступает. Или не кажется? Принюхавшись, он уловил от зомбированного характерный запах гниющего мяса и нечистот. «Ддд-еее… Ыыы…» Херувим подобрался к нему со спины и попытался вонзить нож под лопатку. Лезвие с лязгом проехало по бронепластине и повело в сторону. Зомби обернулся и уставился на него остекленевшим бессмысленным взглядом. Его лицо было изъедено той же дрянью, что и рука. Кожа на лбу отсутствовала, открывая взору голый череп, подернутый желтоватой подсохшей пленкой. Нос наполовину сгнил. Губы напряженно изогнулись в попытке произнести еще что-нибудь, но на этот раз ему удалось выдавить из себя лишь хрип. На секунду Вим запаниковал, но тут же взял себя в руки, осознавая, что он даже не убийство должен совершить, а прервать мучения несчастного существа, уже давно переставшего быть человеком. Он ударил снизу вверх, вогнав танто в шею зомбированного, чувствуя, как что-то захрустело, и только потом понял, что это позвонки. В глазах у ходячего трупа отразилось удивление. Покрытые коростой губы скривились, да так и остались приоткрытыми. Колени зомба подогнулись, и он осел на землю, издав свой последний вздох. Херувим невольно разжал пальцы и отшагнул назад, глядя на деяние рук своих. В душе разлилась пустота. Со вторым было проще: он просто подкрался к нему сзади и вонзил нож в затылок. Справа что-то свистнуло и третий полутруп, уже начавший поднимать винтовку, свалился в паре метров от него с простреленным виском. Вим обернулся, желая разглядеть Лису, но та надежно скрылась где-то в кустарнике, и он просто помахал рукой наугад, зная, что уж она-то прекрасно его видит. То, что он издали принял за кучу мусора, тоже оказалось зомбированным, уже совсем дряхлым и рассыпающимся. Этот даже на ногах стоять не мог, передвигаясь исключительно на четвереньках. Оборванный и давно потерявший оружие, кадавр, тем не менее, попытался его атаковать, проявив недюжинную для его состояния прыть, и чуть не вцепился зубами в ногу. Херувим отскочил и пнул давно переставшую быть человеком тварь в голову, а потом добил ножом. На него прыгнули сзади и вцепились зубами в плечо. Над ухом влажно чавкнуло. Снорк ослабил хватку и задергался, но добычу не отпустил. Еще один влажный чавк, и тварь обмякла, придавив его к земле своей тяжестью. Херувим сбросил облаченное в лохмотья тело мутанта, стащил с себя балаклаву и перевернулся на спину, не слыша ничего, кроме ударов собственного сердца… Закатное солнце показалось из-за туч и тут же скрылось обратно. Над озером заклубился густой туман. В нем что-то шуршало и булькало, шелестел рогоз, потрескивали ветки. — Точно нормально? — Я должен закончить. Лиса кивнула и ушла куда-то вправо, серым призраком растворившись в надвигающихся сумерках. Херувим тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли, и пошел вдоль берега. Возле упавшего вертолета нашлось еще трое кадавров. Причем эти, в отличии от предыдущих, держались вместе, сидели на корточках, закинув оружие за спину и что-то по очереди лопотали, как будто вели беседу. На одном из зомбированных был синий комбинезон наемника. На двух других военная форма. Понимая, что троих за раз ножом не уложить, Вим воспользовался автоматом и расстрелял троицу почти в упор. Откуда-то слева раздались выстрелы. Он откатился за шасси, разглядев в полумраке вспышку, и пальнул наугад. По металлу чиркнула дробь. «Мочиии!.. Крашиии!» Еще двое зомбированных перли на него со стороны леса. Запасной магазин все никак не хотел крепиться, все время выскальзывал из паза. Еще один заряд влетел в давно спустившее колесо. Несколько дробинок вгрызлись в ногу. Херувим зашипел и вжался в землю. Магазин наконец поддался. Лязгнув затвором, он отправил патрон в патронник и перевел переключатель на стрельбу с отсечкой. Тут же подскочил на одно колено и дал короткую очередь. Перекатился в сторону. Подстрелил второго. Подбежал ближе и добил обоих кадавров. — Лиза? В ответ тишина. — Ты здесь? — он завертел головой, прислушиваясь, но не уловил ничего, кроме плеска воды и бульканья аномалии. Он пошел обратно к вертолету и обнаружил наемницу сидящей над трупом в синем комбинезоне. — Его звали Маркиз. Те двое кем были при жизни? — Бандит и одиночка. — Где-то бродит еще один. Тоже наш. А может, уже не бродит, — голос Лисы дрогнул. — Лучше пускай не бродит… такое… никому не пожелать. — Он был твоим другом? — У нас … не должно быть ... друзей…