Ты и я

Вдох – выдох, вдох – выдох… Воздух с тихим шипением покидал и вновь наполнял легкие гоблинши, отзываясь саднящим горлом и ноющими ребрами. Рука тоже болела. Впрочем, та боль была как капли дождя с листьев… после недельного ливня. И все же она ощущалась, а значит, Хиззи не попала ни в бездну, ни в мир духов, благословенный край, или куда бы то еще. Опостылевшая реальность все никак не хотела отпускать понравившуюся ей игрушку. Жива… это означало, что нужно опять бороться, хвататься за ускользающую надежду и пытаться поймать удачу за хвост, ведь, в ее незавидном положении, только при двух “шестерках” возможность встретить рассвет где-нибудь через недельку-другую не казалась издевкой. Но, - Во имя всех острых ушей Луносвета! – как же девушке хотелось просто окончательно умереть! Но нет! Как Хиззи ни пыталась, она не могла сбросить с горла каменную хватку мертвенно-ледяных пальцев ненавистного инстинкта, упрямо требующего от девушки продолжать бороться за свою жизнь. Как эгоистично с его стороны… “Да встану я сейчас, встану!” – зло выкрикнула в сердцах гоблинша, обращаясь к собственной жажде жизни, успевшей стать для нее госпожой вместо подруги. С неохотой Хиззи начала приходить в себя. Пошевелив пальцами, она заключила, что руки и ноги на месте, причем не связаны и не прикованы ни к чему. Жесткий деревянный пол был ей ложем, а значит, она валялась в шкуродерне на том же месте, где потеряла сознание после того, как узрела все оттенки боли. Мир звуков виделся как сквозь туман и был в тот момент почти бесполезен. Пройдет немного времени, формы звуков вновь обретут резкость, но пока нужно было открыть глаза и осмотреться, а этого делать очень не хотелось. Большинство ее пробуждений за последние два дня приносили только страх и мучения. Ничего хорошего Хиззи не ожидала и на этот раз. Усилием воли гоблинша все же разлепила веки. - Ах! Только слабость не позволила ей вскочить на ноги как ошпаренной и побежать прочь так быстро, как только смогли бы унести ее ноги, сил хватило только на то, чтобы вздрогнуть всем телом. Она лежала на спине, уронив голову набок, а прямо ей в глаза, с расстояния не больше дюйма, смотрела другая пара глаз. Они были глубокими, красивыми, такими знакомыми… но давно уже мертвыми. Должно быть, Миззи лежала точно в такой же позе, но противоположно гоблинше, так, что близко оказались только их лица. - Как сказала бы Флейта: “рысец тебе, подруга”. Хиззи впала в оцепенение, ведь только что с ней заговорил мертвец, или призрак, или фантом… Да какая разница! С ней заговорила Миззи! Ничего не понимая, гоблинша продолжала смотреть в мертвые, но, в то же время, такие живые глаза, не в силах ни ответить, ни пошевелиться. Гнома тепло улыбнулась, это Хиззи поняла по взгляду и дрогнувшим мимическим мышцам под серой кожей, а затем еле слышно произнесла: - Бу! Простой звук, каким в шутку пугают детей, для гоблинши обернулся целым ураганом. Сразу, как только голос Миззи затих, на Зеленую обрушился Мир звуков всей своей остротой граней и четкостью контуров, а в тело будто ворвалась вьюга, жаля снежинками и сбрасывая оцепенение. Время, текшее до этого словно кисель, сорвалось с места как сторожевой пес и бросилось вперед, потащив за собой девушку. Хиззи, более не сковываемая дремой забытья, вскочила с пола, замерев в приседе, и оглянулась – никого! Никого! В пору было думать, что делать со стремительно утекающим рассудком, но уши гоблинши рассказали ей такое, что кровь застыла в венах, а собственное здравомыслие перестало казаться такой уж важной штукой. Во-первых, в мастерской теперь невыносимо воняло гнилыми цветами! Это уже был не еле уловимый запах, сочащийся откуда-то из-под земли, теперь словно воздух был пропитан смрадом. Рядом был некромант, не посчитавши нужным скрываться, и он творил заклинание, вибрации которого и вызвали такие отвратительные ассоциации в голове Хиззи. Но даже не это было самым страшным, ведь, во-вторых… В коридоре раздавались шаги, такие знакомые, что их было невозможно спутать ни с чем другим. Но нет, это была не мягкая, крадущаяся походка Миззи! Вступали плавно, но твердо, не спеша, но неотвратимо. Это была походка уверенного в себе, безмерно опасного и переполненного кипучей жаждой мести эльфа. Тахель! Тысяча проклятий на его голову! Тахель – поглоти его бездна! Тахель, убитый гоблиншей в лесу, шагал по коридору! Импову остроухому оказалось недостаточно даже отрезанной головы, чтобы навсегда исчезнуть с лика Матери Земли, как сказал бы Кактус! Врут те, кто говорит, будто можно познать страх и перестать бояться. Хиззи думала, что в этой жизни ее уже ничто не напугает, но не тут-то было! Неумолимо приближающиеся шаги заставили ее сердце биться, словно раненный стрелой заяц, корчащийся в луже собственной крови. Прятаться! Надо было прятаться и сидеть тихо как мышка, даже еще тише, как та мертвая крыса в шкафу. Зеленая более чем хорошо понимала, что там, в лесу, она разминулась с костлявой только потому, что эльф повел себя слишком самонадеянно, а судьба выбросила Хиззи на костях две шестерки. Исход повторной встречи был очевиден для них обоих. Подхватив лежащий рядом потайной фонарь, огонек которого уже успел погаснуть, гоблинша бесшумно юркнула за одну из огромных бадей, в которых отмачивали шкуры. Соваться в тот момент в коридор было бы сродни самоубийству, хоть там и был ее единственный выход из ловушки, куда Хиззи залезла сама, причем почти добровольно. - “Я словно камень: не дышу, не живу, не мыслю. Я словно камень…” - повторяла она про себя эту спасительную мантру, прислонившись спиной к доскам бадьи. Тахель шел не таясь, вступая неспешно, будто хотел, чтобы его нарочно было хорошо слышно любому, кто решил найти себе укрытие в темноте первого этажа мастерской. Зеленая пыталась себя успокоить, что некромант пришел не по ее душу, ведь об этой вылазке не знал никто, кроме нее самой и убийц Изувеченной Длани. “Предатель? Случайность?! Судьба?! – судорожно размышляла Хиззи, понимая, что это больше походило на подступающую панику, чем не логические размышления. – Хватит! Если он пришел не за мной, то просто дождусь момента и выскользну через лестницу, а если за мной… то буду действовать по обстоятельствам.” Разговор с собой помог девушке немного успокоиться. Это было весьма кстати, ведь шаги эльфа теперь раздавались почти у двери в шкуродерню, в которой затаилась Хиззи, и были слышны даже простому уху. Запах гнилых цветов стал невыносим. Похоже, некромант уже держал наготове одно из своих заклинаний, звучащих сверхтонкими нотами. В тот момент гоблиншу не интересовал даже вопрос, как Тахель смог вернуться в этот мир, пролежав не меньше часа без головы, куда больше ей хотелось знать, зачем, или за кем, он сюда пришел. - Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать, - раздался замогильный голос один раз уже умершего эльфа. Казалось, в тот момент сердце Хиззи перестало биться. Это не могло быть совпадением, это был конец. - А когда тебя найду… Из коридора раздался скрип двери. К неописуемому восторгу Зеленой, скрипнула дверь противоположной шкуродерни. Тахель не знал, где точно ее искать! Это был ее шанс! Так тихо, как только могла, Хиззи направилась к коридору, чтобы по нему добраться до лестницы на второй этаж, пока некромант будет искать ее в другой комнате. Конечно же, она могла наткнуться на кого-то, кто, и если, пришел с эльфом, но все же этот план был куда лучше, чем просто сидеть и ждать смерти. - …кожу я твою возьму. Зеленая не торопилась. Мир звуков подсказывал ей, что некромант был слишком близко к двери в коридор, чтобы она могла надеяться проскользнуть мимо него. Не приходилось сомневаться ни в тонкости слуха остроконечных ушей, ни в том, что после смерти некроманты становятся лишь сильнее. Вот он сделал несколько шагов влево, остановился, постоял пару секунд, должно быть, вглядываясь в темноту… - Шесть, семь, восемь… Вбитые гномой в голову Хиззи знания и привычки работали как часы – она уходила из шкуродерни, вступая по памяти там, где еще при входе нащупала надежные, не скрипящие досками места. Как же хотелось сорваться с места и ракетой на твердом топливе броситься вон из мастерской! Но нет, некромант только обрадовался бы такой глупости, поэтому приходилось красться дальше, выслушивая садистскую считалочку Тахеля. - … прячешься ты от меня опять. Главное – не обращать внимания на эти бредни. Не важно, как Тахель нашел ее, почему он вообще выжил… все не важно, кроме звуков, которые Хиззи должна слушать и которые не должна издавать. Скрип досок подсказывал гоблинше, что некромант углубился в первую шкуродерню, что было ей на руку. Вслушавшись еще сильнее, для чего пришлось даже остановиться на мгновение, она с ужасом поняла, какая еще странность ее смутила – эльф не дышал, совсем. Где-то рядом была ее мертвая подруга, еще ближе рыскал мертвый враг. Они как будто намекали, что и у Хиззи сердце скоро перестанет выбивать монотонный ритм жизни. - За такую глупость будешь долго умирать. “Засунь свою считалочку себе в мертвую глотку и смотри, чтобы она не вывалилась через распоротое горло!” Голос Тахеля, ехидный и обещающий страшные муки, нервировал и выводил из себя. А Зеленой именно в тот момент понадобилась вся ее сосредоточенность, ведь перед ней сквозь черноту проступала дверь в коридор, которую нужно было открыть, причем тихо, очень тихо, безумно тихо. Пальцы в кожаной перчатке легли на ручку. Некромант не унимался, заведя свой стишок по новой. Он был в дальнем углу первой шкуродерни, заканчивая осмотр. Теперь ему одна дорога – назад в коридор, а затем во вторую шкуродерню, где у двери возится Хиззи. Страх холодным слизнем полз вверх по спине, но гоблинше оставалось или рискнуть, или умереть, и пальцы медленно надавили на ручку. Это были самые долгие в жизни гоблинши секунды. Обостренный до боли слух воспринимал каждый неуловимый скрип, каждое царапание пылинок в смазке дверного замка, пока она тянула ручку вниз. Простое ухо не уловило бы и звука, однако для Хиззи это было сравни визгу несмазанной шестерни. Движения должны были быть очень точными, мягкими и неторопливыми… Но импова фантазия именно в тот момент решила поиграть со своей хозяйкой в извращенные игры! Как Зеленая не сосредотачивалась, она не могла отогнать навязчиво всплывающие перед глазами ужасные картины: она, полностью нагая, привязана за руки и ноги к ржавому металлическому столу, а обезглавленное тело Тахеля забирает ее кожу… От напряжения слуха заныло в затылке, а от проклятых фантазий начало мутить. Однако полдела было сделано, и оставалось лишь приоткрыть дверь, чтобы хватило места протиснуться в коридор. Мысленно Хиззи поблагодарила того, - пусть это был даже и сам Тахель, - кто смазал дверные петли. Она не издала ни звука до самого момента, как открылся путь к спасению. И вовремя! Начинающий свирепеть некромант, так никого и не найдя, направился назад к выходу. Теперь гоблинша видела, что дверь в первую шкуродерню осталась приоткрытой, а сквозь щель пробивалось зловещее зеленоватое свечение - похоже, эльф зажег магический фонарь, чтобы точно не пропустить забившуюся в какой-нибудь угол жертву. Выбравшись из шкуродерни и взглянув в сторону лестницы, Хиззи чуть не выругалась вслух. Дверь, разделявшая коридор, оказалась закрыта. Единственный выход из ловушки был заперт, оставив гоблиншу один на один с ожившим трупом, жаждущим убить ее особенно долгой и мучительной смертью. “Вот теперь точно конец”, - обреченно подумала Хиззи, но, к своему удивлению, тут же поймала себя на мысли, что ей уже абсолютно безразлична дышащая в затылок смерть, и можно еще побарахтаться немного, просто чтобы посмотреть, чем все это закончится. Зеленое свечение из-за приоткрытой двери первой шкуродерни начало нарастать – Тахель возвращался, никого не найдя внутри. Гоблинша замешкалась на мгновение, выбирая, куда бежать. Вариантов было не много: впереди точная смерть, слева тупик, справа неизвестность подвала… Назад! А там уж как сложится… или не сложится. Некромант шел быстро, и Хиззи пришлось поторопиться, чтобы не попасться ему на глаза. Вернувшись назад, Зеленая с ужасом поняла, что бесшумно закрыть дверь она просто не успеет, а Тахель не такой дурак, чтобы не заметить это. Нужно было прятаться, причем быстро. Первая мысль - забиться в самый дальний угол и застыть там словно камень, но этот вариант стремительно работающий мозг Хиззи отверг сразу же. “Хватит уже загонять себя в угол!” Стеллажи из неровно составленных ящиков по правую руку от Зеленой показались в тот момент куда лучшим укрытием. - Надо же! – раздалось из коридора наигранно удивленное восклицание эльфа. – То ли сквозняки открывают двери, то ли какая-то маленькая глупая гоблинша опростоволосилась! Девушка сжалась в своем укрытии за ящиками. Голос ожившего мертвеца пробирал до кончиков нервов, будто все внутренности свела неприятная судорога. - Где ты прячешься, тварь?! Иди сюда! Там в лесу мы не закончили одно дело. Ладонь непроизвольно сжала рукоять шпаги, но было еще слишком рано. “Только если другого выхода не будет!” – приказала сама себе Хиззи. Надо было успокоиться, надо было сосредоточиться, надо было… Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох… “Я словно камень: не живу, не дышу, не мыслю”. Девушка все же рискнула выглянуть из-за ящика: недобрый свет разгонял темноту сквозь приоткрытую дверь, но сам казался ее страшнее. Тахель стоял в шаге от двери. - Второй раунд. Не находишь? – опять взялся трепаться эльф, что все больше начинало бесить Хиззи. В зеленоватом свечении сверкнуло лезвие клинка, того самого, что пел песнь стали вместе со шпагой и дагой гоблинши в ночном лесу недалеко от “Курорта”. Тахель толкнул оружием дверь, и та со скрипом распахнулась. Бросая зловещие блики с острия, клинок начал входить в пространство шкуродерни, словно он проникал в плоть живого существа. Движение это было грациозным, завораживающим и пугающим одновременно. Затем Хиззи увидела свободную, выставленную чуть вперед руку эльфа, ладонь и пальцы которой были охвачены языками зеленого магического пламени. Именно это колдовство уже какую минуту подряд терзало слух гобилнши “запахом” гнили. Схватив ртом воздух от подступившего липкого ужаса, она спряталась за свое укрытие, вжавшись в доски ящика. “Я словно камень: не живу, не дышу, не мыслю. Я словно камень…” Тахель сделал всего шаг и застыл в дверном проеме. Зеленая готова была поклясться, что ощущала жадный до ее крови взгляд некроманта, вспарывающий темноту помещения в поисках своей жертвы. Повисла тишина, в которой словно двигатель с полетевшим редуктором колотилось сердце гоблинши… по крайней мере, так ей казалось. Хиззи все же обманывала себя, что ей совсем не было дела до собственной смерти. В тот момент, находясь всего в паре метров от своего палача, она поняла, как безумно хочет жить! Или хотя бы увидеть еще один рассвет. На глазах навернулись слезы, пришлось зажмуриться, чтобы не дать им дороги и не начать всхлипывать. Она повернула голову и прижалась к ящику другой щекой. Не сразу, но ей удалось подвить в себе и слезы, и всхлипы, и жалость к себе. Она открыла глаза. Еще мгновение, еще четверть стука сердца, и Хиззи, крича от страха и неожиданности, бросилась бы прочь от ящиков хоть к Тахелю на руки. Уши гоблинши предупредили бы ее об опасности, но призраки передвигаются бесшумно. Взявшаяся из ниоткуда гнома затаилась рядом с ней, приняв ту же позу, словно зеркальное отражение. Только четверть стука сердца спустя Хиззи поняла, что на нее смотрит Миззи, а не какой-нибудь упырь некроманта. Следующие несколько секунд протекли как кисель. Некромант ничего не услышал, потому как остался на месте, а гнома и не думала пропадать, как уже было несколько раз до этого. Мертвые губы растянулись в легкой улыбке, но из-за вырванной щеки, оголившей половину зубов, она скорее пугала, чем обнадеживала. Палец с сорванным на двух фалангах мясом сперва коснулся губ гномы, а затем потянулся к губам гоблинши, призывая сохранять молчание. Хиззи не могла даже пошевелиться и со смесью радости и ужаса взирала на погибшую подругу. От прикосновения на губах остался легкий холодок. “Значит это не обман зрения, - мысленно воскликнула Зеленая, - она реальна!” - Каждую секунду, что ты прячешься, гоблинша, ты продлеваешь свои мучения еще на одну минуту. Пожалей себя, просто выйди и тогда, быть может, я убью тебя без особых изысков, и не буду делать из твоего трупа послушную игрушку. Миззи отрицательно покачала головой. Да впрочем, Хиззи и сама понимала, что только умалишенный купится на такие обещания. С каждым словом, произнесенным этим уже один раз умершим эльфом, ненависть гоблинши к нему росла, словно маленький уголек, все больше и больше распаляющийся на ветру. Вновь заскрипели доски – Тахель начал осмотр, и вначале решил проверить – поглоти бездна его гнилую душу! – стеллажи из деревянных ящиков. Миззи выглянула из-за ящика, совсем не боясь, что ее заметят. Израненные пальцы сложились в какую-то фигуру, и даже в почти полном отсутствии света Зеленая узнала их тайный знак. “Опасность!” Девушка и сама прекрасно слышала, как и куда ступает некромант, но вот увидеть все своими глазами она не могла. Недобрый свет колдовского пламени на руке эльфа загонял темноту в углы, лишая Зеленую даже ложного ощущения безопасности. Новая фигура – “ждать”. Не то призрак, не то галлюцинация погибшей гномы приказывала Хиззи не дергаться, когда смерть подбиралась все ближе и ближе… Не в силах сама себе объяснить почему, но гоблинша подчинилась, полностью вручив Миззи свою судьбу. У нее просто не было идей, как можно выкрутиться, так может хоть гнома придумает что-нибудь, она всегда что-нибудь придумывает… придумывала. Тахель остановился прямо перед сложенными ящиками. Нагроможденные в несколько неровных рядов, они походили на стеллажи библиотеки. Жаль что в высоту эти конструкции не всегда достигали и метра, и за них легко было заглянуть. Эльф двинулся дальше сквозь ряды ящиков, прямо к тому месту, где затаилась Хиззи. Та запаниковала, ведь гнома по прежнему показывала жест “ждать”. “Чего ждать?! Смерти?” – мысленно спросила себя гоблинша и уже собралась бежать, как Миззи показала новый знак. Точнее, она просто пригрозила кулаком, даже не взглянув на Зеленую, а продолжая следить за некромантом, который должен был ее заметить уже демон знает сколько времени назад, будь гнома реальной для него. “Ну, Миззи, если я сейчас умру, то в бездне найду тебя и врежу в твой красивый правый глаз!” Обезображенные пальцы гномы чуть дернулись, готовые сложиться в новую фигуру, но в последний момент остановились. Хиззи внутренне напряглась. Еще шаг – эльф подошел ближе, а пальцы Миззи все остались неподвижными. Еще шаг – теперь их разделяло не больше метра. Еще шаг – гоблинша вжалась в ящик, чтобы не быть замеченной, и впилась взглядом в кисть мертвой подруги. Еще шаг… Четыре пальца только начали свое стремительное движение, но Хиззи уже знала, в какую фигуру они сложатся – “за мной!” Миззи, точно тетива лука, распрямилась и кувырком прыгнула прямо под носом у Тахеля. Отставая всего на четверть стука сердца, Зеленая прыгнула следом, не думая о разумности такого поступка и его последствиях. Гному некромант, конечно же, не увидел, а вот прошмыгнувшую точно испуганная мышь гоблиншу – вполне. Тахель взмахнул рукой, объятой колдовским пламенем, и заклинание хищным зверем кинулось в место, где мгновение назад промелькнула низкорослая фигура в воровском костюме. Но нервам резанул тошнотворный смрад гнилых цветов, когда за спиной Хиззи кусок деревянного пола почти бесшумно взметнулся вверх фонтаном гнилых опилок. Попытка обернуться назад была бы равна стопроцентной смерти в этой игре, где секунда – бесконечно долгий промежуток времени. Гоблинше оставалось только нестись за призраком, повторяя точь-в-точь все ее движения. Вот Миззи ни с того ни с сего распласталась в низком подкате, Хиззи идеально повторила движение. В момент, когда она скользила максимально прижавшись к полу, над ее головой промелькнула еще одна зеленая “комета”. Подкат закончился головокружительным прыжком с последующим перекатом в сторону. В темноте шкуродерни, озаряемой только светом пролетающих сгустков смерти, Зеленая точно врезалась бы во что-нибудь, но Миззи необъяснимым способом знала куда бежать. Хиззи уже трижды разминулась с заклинаниями Тахеля, и за это была безмерно благодарна подруге. Одного она не могла взять в голову, почему гнома повела ее напрямую к выходу из шкуродерни, а наоборот, в дальний ее конец. - Да у нас крыса завелась! – долетел до ушей гоблинши смех некроманта. Ведомая призраком, Хиззи очутилась в дальней части шкуродерни, где стояли длинные столы, за которыми трудились наемные рабочие, несколько больших кадок для вымачивания шкур и еще какая-то довольно крупная мебель. Тахель пару раз запустил в нее призрачные черепа, как тогда в лесу, которые в труху разнесли табурет и опрокинули один из столов. Точно ясновидящая, Миззи показывала своим примером все движения, позволявшие избегать смертельных заклинаний. Растянувшись в прыжке головой вперед, Хиззи юркнула за одну из кадок вслед за гномой. Там они и схоронились. Со стороны некроманта прилетело еще два заклинания, от которых кадка вздрогнула, но прахом не распалась. Гоблинша осознавала, что эльф мог сотворить и более мощное колдунство, способное разнести и кадку, и ее, и часть стены за ней, но не сделал этого. В тот момент еще промелькнула мысль: “Миззи это тоже предвидела?” - Я даже не сомневался, что ты избежишь этих простых фокусов! А как насчет стали? Уши девушки уловили свист клинка Тахеля, изящно крутанувшегося у него в руке, и шорох заклинания – вторая рука некроманта вновь запылала. Эльф побежал к укрытию Хиззи, а гнома показала ей новый знак – “приготовься”. Зеленое свечение предупреждало о приближении некроманта, но Миззи опять ждала до последнего. Как и в первый раз, на острие последнего мгновения гоблинше был дан знак – “за мной!” Даже Хиззи не ожидала такого, а Тахель и подавно. Он заходил к укрытию слева, но гнома повела свою живую подругу не в противоположную сторону, а прямо вперед, на стену шкуродерни! Точно тень, гоблинша устремилась за Миззи. Два шага, толчок – тело взмывает в воздух навстречу стене, руки хватаются за рейку от когда-то висевшей вешалки, а ноги находят опору в щели между горизонтальными досками, толчок – девушка стремительно меняет направление и подобно мячику отскакивает от стены, взлетая еще выше в темноту потолка. Опешивший Тахель даже не успел бросить заклинание вдогонку, пораженный прытью убегающей жертвы. Повторяя за Миззи, Зеленая ухватилась за подпотолочную балку, на которой где-то дальше были подвешены гремящие от сотрясений воздуха цепи. В отличие от призрака, она чуть не соскользнула, но все же сумела вытянуть себя наверх, оказавшись под потолком. Некромант, наконец, смекнул, что добыча рвется к двери, специально отведя его подальше от выхода, и запустил колдовское пламя с руки. Балка хрустнула и надломилась в месте, куда ударило заклинание, но Хиззи там уже не было. Отставая на четверть стука сердца от Миззи, она успела спрыгнуть вниз раньше. - Хватит игр, - теперь уже без тени веселья произнес некромант, а гоблинша уловила вибрации какого-то иного заклинания. Призрак мертвой подруги метнулся перекатом в сторону – девушка послушно повторила. Этот рывок позволил ей избежать нового сюрприза, припасенного для нее Тахелем. Налитая гнилостным светом круглая сеть, схватившая вместо гоблинши пустоту, прошуршала мимо и вылетела в коридор. До спасительного выхода, оставленного эльфом открытым, оставалось совсем немного! Хиззи уже полностью отдала свою жизнь в обезображенные, но такие заботливые руки Миззи, и не задавалась вопросом, куда же поведет ее гнома, когда они вырвутся из шкуродерни. Еще одна сеть, промахнувшись, спеленала оставленную на полу коробку, а Зеленая, внутренне ликуя, выскочила в коридор. Хиззи бы рискнула прорваться к лестнице, но гнома свернула в другую сторону, туда, где в темноте утопал спуск в подвал. Соваться туда казалось безумием, но не большим, чем следование за призраком. Тьма, царившая в коридоре, нежно обнимала и скрывала в своих объятиях все вокруг. Фигура Миззи, такая реальная и совсем не похожая на бестелесный призрак, тоже начала тонуть в этой черноте. Понимая, что зрение стремительно теряет смысл, гоблинша закрыла глаза, чтобы еще сильнее обострить слух. Мир звуков, взглянуть на который ранее все не было времени, встретил Зеленую четко очерченными контурами, сочащейся опасностью мастерской, почти непереносимой вонью гнилых цветов… и окруженной ореолом сияния, точно маяк для Хиззи, гномой. Миззи на ходу обернулась и улыбнулась подруге в знак одобрения. Только слух не позволил гоблинше сверзиться с лестницы вниз и переломать себе кости, когда она добралась до конца коридора. За спиной гулко ухали по деревянному полу сапоги некроманта, устремившегося следом. Тахель выкрикивал какие-то проклятия и требовал прекратить этот бессмысленный спектакль. Ясное дело, его никто слушать не стал. Гнома, опережавшая Хиззи, первой оказалась у подножия лестницы и без колебаний прыгнула на дверь подвала. Ни грохота, ни шороха, вообще ни звука, невысокая фигура прошла сквозь дверь, словно и не было никакой двери… или гномы. Зеленая совсем не удивилась этому, в тот момент все ее сознание затопила другая мысль: “Но я же так не смогу!” Здоровым плечом вперед она налетела на преграду, отделявшую ее от Миззи. Отчетливо хрустнули петли. Желание жить будто бы придало Хиззи лишних килограмм двадцать, которых хватило, чтобы буквально вырвать дверь из косяка. Вместе с дверью девушка ввалилась в подвал. Должно быть, плечу было больно, но ураган адреналина оттеснил такие ненужные в тот момент чувства как боль на самые задворки разума. Тут же вскочив на ноги и услышав свет от тела гномы, гоблинша кинулась к ней. Вовремя. В то место, где она была всего четверть стука сердца назад, врезалась зеленая паутина – Тахель дышал в затылок. Хотя нет, не дышал, Хиззи не слышала ни его дыхания, ни стука сердца. Мертвец оставался мертвецом, пусть злая магия и подарила ему подобие жизни. - Даже не надейся! Теперь тебя не спасет и чудо! Некромант ворвался в подвал, освещая себе путь горящей зеленым пламенем рукой. Заклинание налилось силой, разгоняя темноту на несколько метров в каждую сторону. Эльф видел старые ящики, бочки, полупустые полки, сваленные в кучу мешки, но жертвы не было. Она пряталась за лежащим на боку столом, у которого была отломана одна ножка, а ее руки осторожно касался видимый только ей призрак погибшей гномы. Прикосновение холодило кожу, но согревало душу. Мертвые губы Тахеля растянулись в довольной улыбке, он знал, чувствовал… теперь чувствовал, где его добыча. Изящным жестом рука некроманта послала заклинание в и без того потрепанный жизнью стол. За все ту же четверть стука сердца до столкновения оттуда метнулась тень. Стол превратился в груду гнилушек, а гоблинша, словно загнанный зверь, бросилась на эльфа, обнажив оружие. Все повторялось. С яростью зазвенели клинки, вновь встретившись друг с другом, и вновь начался бешеный танец стали, ошибка в котором означала смерть. Хиззи ничего не оставалось, как наученной горьким опытом насесть на некроманта, лишь бы тот и подумать не мог о магии. Свободную руку Тахеля вновь окружило пламя, позволяя противникам сражаться при свете. Гоблинша выжимала из себя все до последней капли, но вернувшийся из бездны эльф стал слишком быстрым, сильным и изворотливым. Все выпады шпаги и даги отводились и парировались без какого-либо видимого усилия. - И все же мне нравиться то, с какой отчаянной глупостью ты цепляешься за жизнь. На что надеешься? Хиззи молчала. Легким уже не хватало воздуха, чтобы поддерживать стремительный ритм схватки, а мышцы наливались тяжестью. Шаг назад, парирование, ложный выпад, смещение влево, отвлекающий удар дагой… и стремительный рывок вперед! Острие шпаги смотрело точно в грудь эльфу, но каким-то неуловимым движением он увернулся от укола, перехватил руку гоблинши, обжигая ее кожу зеленым огнем даже сквозь одежду, и со всей силы ударил коленом в живот. - Ох! – издала первый за все это время звук Хиззи, когда жестоким ударом из нее чуть не выбили дух. Девушка рухнула на пол, хватая ртом воздух и пытаясь восстановить дыхание. Она напоминала рыбу, выброшенную на берег. - Что, силенок не хватает? А я тебя предупреждал, что не надо со мной шутить. Ты уже обеспечила себе долгую и мучительную дорогу к забвению. Хиззи бросила на противника полный ненависти взгляд, тихо зарычала точно дикий зверь и вновь бросилась в бой. - Я начал уставать от этого. Тахель встретил рывок гоблинши встречным натиском, выдержать который Зеленая не смогла и начала пятиться под градом ударов. Силы таяли, Миззи нигде не было видно, и надежда полностью потонула в болоте отчаяния. Хиззи еле успела уловить момент, когда некромант почти в упор метнул ей под ноги заклинание. Она отскочила в сторону, приземлилась, чуть не оступившись, начала оглядываться и поняла, что вот это уже конец, абсолютный, бесповоротный и неотвратимый. Прямо на нее летела колдовская сеть, и их разделяло расстояние менее метра. Гоблиншу отшвырнуло к стене, когда сеть прочными жгутами оплела ее с ног до головы. Она даже не удивилась, что заклинание не только сковало, но и начало причинять нестерпимые телесные муки. Впрочем… после того, что она испытала совсем недавно, муки были не такими уж и нестерпимыми. Корчась в силках заклинания, Хиззи увидела сидящую на ящике недалеко от нее гному. Миззи виновато поджала остатки губ, будто говоря: “Ты уж прости, подруга, не прокатило”. Хиззи была опустошена и размята. Ненадолго она пережила гному. Все эти потуги, барахтанья в пучине безнадежности… все зря. Тахель говорил что-то, глумился, язвил. Затем он подошел и с силой врезал ногой по ребрам. Боль глухо отозвалась в мозге, не вызвав никакой реакции – только тело дернулось от удара, зато она стала последней каплей, наконец погасившей сознание гоблинши. Она желала никогда больше не очнуться. ***

***

Если это и была бездна, то Зеленая явно представляла ее иначе. Проступающее сквозь муть забытья сознание показывало девушке отрывочные картины, не желавшие складываться в нечто связное. Была боль, много боли, но не такой жгучей, как от магической сети. Ныли ребра и все тело, когда Хиззи хорошенько встряхивало. Казалось, что эта пытка длилась вечно. Где-то к середине этой вечности она, наконец, поняла, что трясется на дорожных канавах. “Повозка? Да, должно быть повозка. Но чья?” Скорее всего, некроманта, но может и Изувеченной Длани, спасшей ее в последний момент. Было как-то все равно, лишь бы закончилась эта проклятая дорога с ее кочками и ямами. Когда минула еще вечность, Зеленая из робких попыток тела сказать, что каждая ее клеточка корчится в страданиях, и хочет просто сдохнуть, вычленила отдельное чувство - ноющую боль в запястьях. Ее связали, не сильно заботясь об удобстве и перетянутых веревках. “Значит Тахель, - отстраненно подумала Хиззи, – должно быть, будет забирать мою кожу”. Наконец зыбкая грань между мучительной реальностью и благословенной тьмой стерлась, подарив короткую передышку. Гоблинша не сомневалась, что еще очнется и откроет глаза, а увиденное ей не понравиться. ***

***

Жар пощечины разбудил разум, а выворачиваемые назад руки напомнили, что дела со времен последней потери сознания лучше не стали. Разлепив веки, Хиззи разглядела прямо перед собой мертвенно-бледную рожу эльфа. Ни ужаса, ни страха не было ни на грамм. Точнее, не было ни сил, ни желания испытывать хоть какие-то эмоции. А впрочем… нет. Ровные стяжки хирургической нити, опоясывающие шею некроманта, заставили гоблиншу изобразить жалкое подобие ухмылки и сиплым голосом прошептать: - Как голова? Новая пощечина была ей ответом. - Сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты – отвечать, причем кристально честно, - холодно произнес Тахель, передумав добавлять к пощечине еще и удар кулаком в живот. Происходящее начало забавлять Хиззи. Где-то она это уже слышала! Все от нее что-то хотели, и все думали, что она что-то знает. Странные они. Зеленая попыталась послать некроманта поискать ответ в бездне, где его уже давно заждались, но вместо слов получилось лишь слабое сипение, перешедшее в кашель. Довольно ухмыльнувшись застрявшему в пересохшей глотке гоблинши проклятию, некромант убрал свое лицо от лица Хиззи и отошел куда-то вбок. Она не стала провожать его взглядом, а просто уронила голову. Спустя пару секунд холодные пальцы дернули ее за волосы назад, а в рот насильно влили воду со сладковатым привкусом. Расплескав не меньше половины, девушка жадно выпила все, что не пролилось мимо. Полегчало. Разум прояснился, вязкая пелена начала спадать, обнажив неприятную действительность. Гоблинша смогла вновь поднять голову и оглянуться: ей заломили за спину руки, связали их и вздернули на веревке, прикрепленной к потолку. По крайней мере, ноги еще касались земли, и можно было не бояться, что кости выскочат из суставов… если только Тахель не начнет тянуть веревку вверх. Допрос проходил в небольшой комнатушке без окон и с одной единственной дверью, прямо перед ней. Темноту разгоняли несколько керосиновых ламп, горевших ярко и ровно. Некромант вернулся в столу в углу комнаты, чтобы поставить назад опустевшую жестяную кружку. Разложенные на столе предметы очень не понравились Хиззи, это были не то хирургические, не то пыточные инструменты, а также всяческие склянки и кюветки. Дорога к забвению действительно обещала быть долгой и мучительной. Неожиданно в дверном проеме появился человек в черной рясе с накинутым капюшоном. Он застыл на месте в ожидании, когда на него обратит внимание некромант. До гоблинши ему не было никакого дела – на бледном, но все же живом лице незнакомца она видела затуманенные глаза, смотревшие в точку перед собой. Наконец, Тахель обернулся к вошедшему: - Что теперь? Я занят. Человек, получив разрешение говорить, подошел к некроманту вплотную и зашептал что-то неразборчивое на ухо. Даже если хотела, Хиззи не смогла бы разобрать ни слова, она толком не могла связно мыслить, что уж говорить о Мире звуков. Лица эльфа тоже не было видно, и понять его реакцию на принесенную новость было невозможно. - Я понял тебя, неофит. Предай лорду, что я немедленно займусь этим. - Что прикажете делать с пленницей? – уже нормальным голосом спросил посыльный. - С ней? Тахель ухмыльнулся, подошел к гоблинше и сел на корточки, чтобы заглянуть ей в глаза. - Ничего. Мы ничего не будем с ней делать… пока, - произнес некромант, обращаясь к неофиту, затем он оглянулся на помещение за дверным проемом и добавил, теперь уже обращаясь к гоблинше. – Я даже не запру дверь, но поверь, тебе не захочется выходить из этой комнаты. “Не очень-то и хотелось” – думала ответить Хиззи, но промолчала, не желая получать еще один болезненный удар ладонью по лицу. Тахель поднялся на ноги и жестом отпустил неофита. Затем он вышел сам, оставив девушку один на один с томительным ожиданием долгой, мучительной и такой желанной смерти.