Ты и я

Солнце наливалось кровью, готовое опуститься за горизонт. Совсем скоро оно вновь покажет Азероту свой лик, даря радость и жизнь, но перед этим пройдет несколько часов темноты, которые кто-то потратит на сон, кто-то – на развлечения, но у Хиззи была куда более важная для нее лично цель – спасти себя. Стараниями Флейты гниль в теле гоблинши смолкла, но часы в голове девушки продолжали отсчитывать ее время, не давая расслабиться и заставляя нервничать. Все когда-то заканчивается. Закончились и посиделки с кофе и легендами тауренов. Спустя примерно час в гостиную вошли Флейта, Болтун и Мурена, все как один серьезнее некуда. Троллиха взяла с собой Хиззи и вместе с Болтуном отвела ее в небольшую комнату на первом этаже, оборудованную под лазарет, где Зеленой пришлось вытерпеть еще одну мучительную перевязку. На этот раз было еще больнее, хоть ей и казалось, что хуже быть просто-напросто не может, и дольше, но был во всем и положительный момент. Хиззи несколько раз теряла сознание, пока троллиха на пару с орком возились с гнилостной раной, и она попросту не видела, что именно они делали, зато результат ее удивил: бинты плотно облегали руку, но совершенно не мешали движениям, да и давления почти не ощущалось, но главное – боль пропала, совсем. Флейта предложила Зеленой выполнить парочку ее акробатических фокусов. Та с опаской, но все же приняла стойку на руках – ничего, ни покалываний, ни ощущения трупных червей под кожей, а только чувство напряженных мышц. Крутанув пару колес и сделав несколько кульбитов, Хиззи убедилась, что она в той же форме, в какой была до встречи с Тахелем – поглоти бездна его душу! По словам тролльки, ближайшие двенадцать часов гоблинше можно не вспоминать о ране, а за это время она с Крысом должна успеть выполнить задание и вернуться назад. Звучало обнадеживающе. Затем Хиззи передали Крысу, который в течение часа подробно и, насколько это возможно, полно рассказывал о предстоящем деле. Они разобрали каждую пометку на плане кожевенной мастерской, договорились кто, в какой последовательности и какие помещения будет проверять, обговорили условные знаки и еще множество мелочей, которые, тем не менее, были крайне важны, ведь ошибка могла стоить им жизни. Решено было разделиться, чтобы осмотреть здание как можно быстрее, ведь ночь не бесконечна, а добраться до места придется через весь город. Голова у девушки пухла от втиснутой туда за один присест информации, и очень хотелось спать. Тролль тоже советовал отдохнуть перед вылазкой, и Хиззи намеревалась воспользоваться такой возможностью. Кошмаров можно было не бояться – она была готова уснуть сном мертвеца хоть стоя. В последний раз, уже в ее комнате, гоблиншу потревожил Кактус. Он принес с собой аптечку, чтобы подлечить великое множество синяков и ссадин, которые Зеленая успела заработать всего за день. Взглянув на себя в зеркало, Хиззи горько усмехнулась – на ней не было живого места. Впрочем, на фоне полной колдовской заразы раны, и ноющая от удара Болтуна скула, и исцарапанная на лице и руках кожа казались мелочью, не стоящей внимания. Тем не менее, забота таурена была приятна, да и совсем забывать про собственную внешность было неправильно. Наконец ее оставили в покое. Флейта обещала разбудить за полчаса до выхода. Тридцати минут на сборы Хиззи хватило бы с головой, поэтому она, недолго думая, повалилась на кровать и почти сразу же уснула. Ни сны, которых не было, ни синяки, бережно смазанные какой-то целебной мазью, ни “поцелуй” колдовской плети не беспокоили гоблиншу ровно до срока, когда в комнату заглянула волшебница. Близилась ночь. - Эй, спишь, подруга? - А? – Зеленая мотнула головой, прогоняя сонливость. - Нет. Уже пора? - Через полчаса выдвигаемся. Будь готова. Повязка как сидит? Хиззи уселась на кровати и покрутила рукой – как и несколькими часами ранее, бинты нисколько не стесняли движений, да и вообще не причиняли никаких неудобств. Боли тоже не было, по крайней мере, пока. - Почти не чувствую. - Болтун свое дело знает, - улыбнулась троллька. – Будь готова, - еще раз повторила она и скрылась за дверью. Хиззи подметила, что одета Флейта была скорее как шпион, нежели волшебница, - черный, с кожаными накладками костюм, чем-то похожий на ее “рабочий”, только лучше. “Так значит, этой ночью не только мы с Крысом отправимся на прогулку, – подумала гоблинша. – Интересно, Кактуса тоже научили прятаться?” Улыбнувшись собственным мыслям, девушка спрыгнула с кровати и приступила к сборам. Как оказалось, чьи-то добрые руки зашили дырку на плече ее костюма, а также выстирали его и чем-то обработали. Это Хиззи поняла, потому что одежда не пахла, вообще никак, абсолютно. Что ж, за это можно было сказать спасибо, теперь ее труднее будет выследить ищейкам, да и некоторые виды нежити можно будет сбить с толку. Одевшись, Зеленая подошла к зеркалу и критично осмотрела себя: костюм сидел как надо, лицо – спасибо Кактусу и его мазям – тоже больше не напоминало один большой синяк, а вот волосы… Со всей этой чехардой она и думать забыла о прическе, которая в тот момент больше напоминала слипшиеся водоросли. Вздохнув, Хиззи выудила из рюкзака гребешок и уселась с ним на стул перед зеркалом. Расчесываться было так непривычно, будто в последний раз она делала это в прошлой жизни. И все же любой женщине приятно ухаживать за собой. Времени хватало с головой, поэтому можно было позволить себе уделить минут десять на наведение порядка на голове. Не без труда и тихих ругательств на гномском и гоблинском, но Хиззи удалось превратить водоросли назад в волосы. Теперь надо было заплести их в косы, конечно, хотелось опять сделать две косички, торчащие вверх, но девушка благоразумно отказалась от этой затеи, ведь будет мало приятного, если в бою кто-нибудь за них хорошенько дернет. Лучше пустить их вниз, скрепив резинкой. Раньше волосы ей заплетала Миззи… а теперь приходилось изворачиваться самой. Ну да где наша не пропадала! Перед зеркалом прошла треть часа, и скоро за Хиззи должны были зайти. Впрочем, она и так была почти готова, оставалась самая малость. Хоть Крыс и был мастером по взлому, Зеленая все же захватила с собой свой собственный воровской набор. Вновь вспомнилась Миззи, научившая гоблиншу обращаться со всеми этими отмычками и щупами. Оставалось только оружие. Крыс пытался втолковать Зеленой, что шпага, слишком громоздкая по сравнению с кинжалом, – не лучший выбор, когда предстоит тайная операция, но та лишь упрямо мотала головой. Во-первых, Хиззи скорее руку себе отрубит, чем оставит клинок погибшей подруги, а во-вторых, сражаться она умеет все же лучше, чем красться, и если уж ее обнаружат, то два локтя доброй стали окажутся куда полезнее привычного для убийц оружия. Наконец все было готово, но пока так никто и не зашел. Не находя себе места и не зная, чем себя занять, гоблинша уселась на кровать и, сгорбившись и подперев рукой голову, начала ждать, попутно вслушиваясь в звуки дома, выбранного Изувеченной Дланью своим убежищем. Без особой на то нужды девушка обострила слух, начав различать, как где-то этажом ниже кто-то разговаривал, хоть голоса было не разобрать, а на чердаке поскрипывали доски и шуршал чем-то ветер… Убийцы и шпионы собирались тихо: ни тебе громких приказов, ни грохота оружия и брони. Шаги в коридоре Хиззи уловила не сразу – шли аккуратно. Это была Флейта, она иначе ставила одну ногу, из-за чего ее походка была немного шаркающей. Мало кто мог бы уловить такую деталь, но гоблинша могла. “Наверное, когда-то повредила ногу, вот и малость прихрамывает” – решила она для себя. Не дожидаясь прихода тролльки, Хиззи спрыгнула с кровати, еще раз посмотрела, все ли при ней, и уже направилась к выходу, когда раздался стук, и отворилась дверь. - Уже готова? – удивилась Флейта. – Замечательно, пойдем, Крыс тоже готов и ждет. В ответ гоблинша лишь кивнула, и они вместе вышли из комнаты, направившись вниз. Хиззи вновь подметила, что волшебница была одета для такой же ночной операции: помимо черного костюма при ней теперь был еще и пояс с множеством кармашков, по форме подходящих для алхимических флаконов, и ножны с длинным кинжалом. Их путь лежал к замаскированному лифту. Вновь Зеленая спускалась в подземелье, но на этот раз задерживаться там не пришлось, – Флейта привела их к двери, за которой оказался длинный и узкий, неосвещенный коридор. Чтобы не споткнуться и не налететь на стену, пришлось зажечь факел, специально для этих целей висевший в самом начале тоннеля. - Смотри под ноги, - предупредила троллиха, взявшая в руки факел и уверенно зашагавшая вперед. Они прошли не меньше ста двадцати, прежде чем Хиззи решила поинтересоваться: - У вас под всем Кабестаном лабиринт ходов? - Ты переоцениваешь нас, подруга, это всего лишь ход под другое здание. Собственно, там вы с Крысом сядете в повозку, которая и отвезет к месту, - заодно пояснила волшебница. - Просто мера предосторожности, чтобы не светиться лишний раз рядом с логовом. - Понятно. Оставшиеся метров тридцать они прошли в тишине, нарушаемой лишь приглушенным голой землей шагами. Тоннель оказался простой норой, лишь укрепленной деревянными балками. Почему не вымостили камнем пол, Хиззи выяснять не стала. Ход оборвался неожиданно, закончившись люком в потолке и ведущей к нему лестницей. Выбравшись из тоннеля, гоблинша даже не удивилась, что оказалась в каком-то складском помещении, заваленном шкурами животных. Неудивительным было и то, что захлопнутый вылезшей следом Флейты люк полностью слился с остальным полом, перестав от него хоть чем-нибудь отличаться. Тайны и обман, кругом тайны и обман. - Где мы? - В кожевенной лавке Шляпы, также известного как Крош Дырявая Шкура. Увидев в свете нескольких горевших факелов удивленное лицо гоблинши, волшебница улыбнулась и пояснила: - Незаметнее всего то, что под самым носом. А еще к нему в лавку периодически наведываются повозки поставщиков и покупателей… - Флейта отворила ключом дверь склада, за которой оказалась аскетично обставленная, если не считать охотничьих трофеев на стенах, жилая комната, - …чем мы и пользуемся. А теперь слушай: тебе вон в ту дверь, выйдешь через запасной выход, там сразу же увидишь крытую повозку, залазь туда и жди Крыса. Кивнув, Хиззи направилась к указанной двери, крепкой и надежной, а троллиха - к противоположной, судя по всему, ведущей в саму лавку. Задняя дверь открывалась на крохотный дворик почти без окон, из которых могли бы наблюдать любопытные глаза врагов Изувеченной Длани. Чуть ли не в упор к двери действительно стояла повозка. Отдернув полог, девушка только усилием воли подавила собственный крик, ограничившись тихим писком – внутри сидело и смотрело на нее огромное, ужасное чудовище, усеянное шипами. - Не бойся, храбрая гоблинша, это я – Кактус, - глухо прогудел знакомый голос. Когда мгновенный испуг прошел, Хиззи разглядела, что это действительно оказался не монстр, а могучий таурен, закованный от кончиков копыт до кончиков рогов в металлическую броню. Впрочем, он действительно походил на монстра, или крошшера, собранного окончательно обезумевшим инженером. Лица шу’хало было не видно из-за глухого шлема, и ничто, кроме голоса, не могло даже намекнуть, что под личиной этой машины убийства может скрываться добродушный здоровяк. - Я не испугалась, просто не ожидала увидеть… такое. Так ты… тоже пойдешь с нами? - Нет, но этой ночью никому из нас не видать покоя. Девушка не стала расспрашивать, но задумалась, что раз уж эту ночь отвели на сбор информации, то на кой фланец им понадобилась ходячая крепость? Даже если это страховка, то все равно Кактус тихо воевать не сможет – лязг его брони в ночной тишине будет слышен на километры вокруг. От нее что-то скрывали, но на то могла быть тысяча причин, да и правды все равно никто не скажет. Как бы ни хотелось это признавать, но оставалось просто плыть по течению, надеясь, что тебя прибьет к берегу, а не затянет в омут. Стены хорошо глушили звуки, и, если не считать тихого свиста ветра да шуршания ночного зверья, Хиззи слышала только дыхание таурена и еще кого-то, сидящего на козлах. В молчании несколько минут, за которые девушка определила по сопению, что на козлах дремал Шляпа. Наконец тихо скрипнула дверь, а пару мгновений спустя в повозку заглянул тролль. Он ничего не сказал, лишь кивнув гоблинше головой, залез внутрь, кое-как протиснулся мимо еле умещающегося в повозке таурена и, постучав по матерчатой стенке, за которой сидел орк, тихо произнес: - Трогай. Фыркнув, запряженный кодо сдвинул с места совсем не легкую – спасибо Кактусу и его ужасающей броне – повозку и покатил ее куда-то в ночь. Крыс вернулся назад, ближе к гоблинше, но жестом дал понять, что не стоит даже шептаться, пока они не покинут черту города. Кабестан не спал, это было слышно и простому уху. Гудели мелкие кабачки, торговцы приводили в порядок свои лавки, подметая подходы к ним, а кто-то просто спешил домой, шаркая обувью. Тролль то и дело прислушивался и аккуратно выглядывал сквозь щели наружу, должно быть, проверяя, нет ли “хвоста”. Шу’хало, казалось, просто не было, а вместо него кто-то скрепил вместе и усадил в повозке огромный, шипованый доспех. У Хиззи все никак не укладывался в голове образ добродушного здоровяка, рубящего врагов в кровавую кашу. В том, что он мог это сделать, девушка не сомневалась ни на минуту. Сама же гоблинша, усевшаяся “лотосом”, отстраненно смотрела в одну точку на противоположной стенке повозки и пыталась думать, но ничего путного не выходило – мысли разбегались и никак не хотели складываться в цепочку рассуждений. - Теперь можно, - неожиданно заговорил тролль, - но все же лучше не шуметь. - Ты обещал рассказать детали, - напомнила Хиззи. - Да. План дома ты помнишь… Ведь помнишь? - Конечно. - Хорошо. Я осмотрю верхний этаж и чердак, где располагается кабинет управляющего, а ты проверишь первый и подвал. Все окна и двери на первом этаже заколотили, когда мастерскую бросили, так что нам придется забраться на второй этаж, чтобы попасть внутрь. Вот это Хиззи очень не понравилось, ведь случись что, она окажется как крыса в котле, отрезанная от путей к отступлению. Да, здание уже пару месяцев как пусто, и вряд ли там кто-то появился, но ведь и встреча с некромантом у “Курорта” была более чем непредсказуема. - Если улики и будут, то в кабинете управляющего, но ты все равно смотри внимательнее, вдруг попадется тайник или что-то подобное. - Поняла. Крыс кивнул и пошарил по полу рядом с собой, пока не нащупал сумку, откуда извлек два потайных фонаря, один из которых протянул гоблинше. - Знаешь, как пользоваться? - Знаю. - Хорошо. Огонек волшебный, просто нажми на вот этот выступ, чтоб он зажегся, и еще раз, чтобы выключился. Все, теперь ждем. Ждать пришлось около получаса. Больше никто не разговаривал, а Кактус так вообще не шевелился. Шляпа, должно быть, не поехал напрямую, чтобы не привлекать внимания необычным для простого торговца маршрутом. Наконец время пришло. Тролль потянул за незамеченное ранее гоблиншей кольцо в полу и открыл небольшой люк, сквозь который стала видна освещаемая скудной луной дорога. - Вылезай сразу за мной, а потом змейкой в кусты, оттуда уже своим ходом, - быстро прошептал тролль и, пару секунд спустя, юркнул в люк, Хиззи ничего не оставалось, как последовать за ним. Шляпа не гнал, и выбраться наружу оказалось проще простого. Когда повозка проехала дальше, оставив над головой лишь звездное небо, девушка, распластавшись на земле, поползла вслед за Крысом. Они сошли на участке дороги, поросшем мелким кустарником, так что со стороны, если не вставать в полный рост, их было не увидать. Уже на обочине, где заросли надежно скрыли их, Крыс молча указал пальцем в сторону. Проследив за его жестом, гоблинша разглядела чернеющий на фоне неба силуэт какой-то постройки. Должно быть, это и была та самая кожевенная мастерская. Полностью положившись на умение тролля оставаться незамеченным, она последовала за ним. “Я шумлю как двухпоршневой компрессор…” – сокрушенно подумала Хиззи, осознавая, как тихо ступает Крыс, как мало звуков вызывают его осторожные, но быстрые движения. Конечно же, она преувеличивала, сравнивая себя с тарахтящим и свистящим агрегатом, и все же в вопросах скрытности тролль мог дать ей сто очков вперед. Передвигались перебежками: сперва он, затем она. Убийца то и дело останавливался, вглядываясь и вслушиваясь в окружающую их темноту. Хиззи тоже слушала, пока лишь своим обычным слухом, но и его было достаточно, чтобы понять – опасности рядом нет, или, по крайней мере, чего-то подозрительного. То ли Изувеченная Длань всегда так параноидально осторожна, то ли их могут ждать ловушки, то ли… “Пустое! – одернула себя девушка. – Сосредоточься!” Что толку выбирать, куда поворачивать, стоя на узкой, горной тропе, особенно, если за твоей спиной обрыв? Хиззи в который раз юркнула вслед за троллем в очередное укрытие, схоронившись за грудой давно сгнивших деревянных ящиков. До мастерской оставалось не больше пары десятков метров. - Проберемся внутрь через дверь балкона, - одними губами прошептал Крыс. - Как туда попадем? Вопрос был резонным, ведь первый этаж мастерской имел весьма высокий потолок, и до балкона просто так не дотянуться. Оценив стену и те точки опоры, которые она предоставляла, гоблинша удостоверилась, что сможет забраться туда одна без всяких лестниц, как и спуститься. Но не она принимала решения. - Обойдемся без веревки, ее могут заметить. Я тебя подсажу, а затем заберусь сам. Спускаться будем вместе. Все поняла? Готова? План был прост и понятен, но Хиззи пока еще была не готова. - Мне нужна пара минут. Тролль не стал спрашивать зачем, он лишь молча кивнул, давая понять, что время пошло. Гоблинша закрыла глаза. Мир пропал. Теперь вместо него вокруг кипел неописуемый хаос звуков, пока еще без цвета, запаха и формы. Вдох - выдох, вдох – выдох… Все не важно: Крыс, задание, мастерская, колдовская зараза у нее под кожей… абсолютно все, кроме звуков. Поймать один шорох, представить его форму, понюхать, создать образ, немного заполнив окружающую пустоту. Тролль с интересом наблюдал, как Зеленая сидела на земле с отстраненным, ничего не выражающим лицом. Уши ее слегка подрагивали, но больше ничего не выдавало внутреннего напряжения. Фантазия и слух девушки работали во всю силу, бережно и кропотливо выстраивая в голове мир-двойник реальности, сотканный из звуков. Вдох - выдох, вдох – выдох… Все больше и больше деталей иллюзорного мира обретали форму и содержание. Теперь Хиззи могла заметить то, что ускользало от нее ранее. Крыс нервничал, это было легко понять по его дыханию, спокойному, казалось бы, если не вслушиваться. “Переживает за свою жизнь, успех вылазки, Флейту? Наверное, за Флейту” – размышляла гоблинша. Все вокруг было словно мертво. Нет, не царила абсолютная тишина, но звуки, будь то шуршание и писк полевых мышей или порхание крыльев мотылька, звучали как-то испугано, странно. “Смерть рядом…” – продолжала отмечать для себя Хиззи. И, наконец, она начала вслушиваться в самые тонкие звуки, даже не звуки, а тончайшие вибрации. Тут-то мозаика и выстроилась в завершенный рисунок – здание мастерской сочилось запахом гнилых цветов. Некромантия! Отвратительная магия, вибрации заклинаний которой гоблинша ощущала как смрад некогда благоухавших растений. Вонь была едва уловима, но сомнений не оставалось – в мастерской творилось темное колдовство, впитавшееся в стены и сам воздух. Холодок пробежал по коже девушки. Они обирались пробраться в дом, что было сравни со спуском в могилу. А ведь мастерская легко может стать их могилой. - Там были некроманты, - дрогнувшим голосом прошептала Хиззи, закончив, наконец, медитацию и открыв глаза. - Уверена? Ты почувствовала их? - Не их… магию… и не почувствовала… Неважно, просто они там были, и, быть может, все еще там. Гоблинше совсем не хотелось рассказывать троллю, что ее слух настолько хорош. Но, к счастью, Крыс принял ее слова как факт и не стал расспрашивать, по крайней мере, пока. Это ее личный секрет. - Мы бы узнали, если кто-то возвращался в мастерскую. Просто будем еще осторожнее. Нам пора, и так тут задержались. - Идем, - с неохотой согласилась Хиззи. Крыс, не теряя ни секунды, быстро осмотрелся и, убедившись, что не появилось никаких непрошеных гостей, тенью заскользил к стене дома прямо под балкон. Там он развернулся и сцепил руки, чтобы подсадить девушку. Хиззи на мгновение застыла, точно взведенная пружина, а затем стремительно бросилась к троллю. Ее разгона и силы рук убийцы хватило, чтобы запустить гоблиншу вверх как снаряд мортиры, оставалось только уцепиться за деревянные перила и перемахнуть через парапет. К их счастью, балкон был обшит досками, дававшими укрытие от чужих глаз. Спустя пару секунду рядом с Зеленой приземлился тролль, забравшийся на высоту второго этажа, должно быть, используя оконную раму первого. Жестом приказав Хиззи оставаться на месте, Крыс принялся за свое любимое занятие: он достал из кармашка на поясе пару отмычек и запустил их в замочную скважину балконной двери. Для чутких ушей Зеленой было хорошо слышно, как воровской инструмент скребется внутри замка, поддевая нужные пружины и обходя секреты, коих оказалось два. Достаточно серьезный замок, что автоматически делает подозрительным его нахождение в подобном месте. Нехорошее предчувствие Хиззи почти достигло размеров уверенности. - Щелк, - тренькнул замок, будто приглашая войти. Дверь отворилась всего на мгновение, которого хватило, чтобы тролль и гоблинша юркнули внутрь. Было темно – свет луны проникал в мастерскую только через прорехи в шторах из грубой, плотной ткани. Лучи бледного света разрезали пространство, поблескивая отражениями витающей в воздухе пыли. Здание скрипело на все лады: плохо подогнанными досками пола, деревянными кольцами с крючками, на которых покоились шторы, какими-то металлическими цепями, висевшими где-то на первом этаже. Создавалось гнетущее впечатление, что в доме кто-то есть, и этот кто-то поджидает их. - Полчаса, не более, - еле слышно напомнил Крыс. – Закончишь раньше – выбирайся и жди на улице. Хиззи кивнула. Тролль, умудряясь почти не скрипеть половицами, юркнул вдоль стены по направлению к двери, за которой, судя по плану, начинались комнаты второго этажа, включая кабинет управляющего. Гоблинше было в другую сторону, вниз по лестнице, откуда начинался коридор, соединявший все помещения первого этажа: первую и вторую шкуродерни, пару кладовых, раздевалку, столовую и выход к лестнице в подвал. Зеленая не торопилась, подождала, пока Крыс скроется за дверью, и вновь вслушалась в дом. Все же первое впечатление оказалось слишком приукрашенным эмоциями – в мастерской некромантией “пахло” еле-еле. Что бы тут не колдовали, делали это аккуратно, да и следы за собой замели. Похоже, вибрации остаточной магии выбивались наружу сквозь какую-нибудь щель, потому с улицы смрад гнилых цветов и ощущался сильнее. Также стало очевидно то, что звон цепей доносился из шкуродерни, второй, если быть точнее. Понятно, что на крюки подвешивают туши, но, принимая во внимание, кто именно мог тут хозяйничали, становилось жутко от мысли, чьи именно туши могли в свое время раскачиваться под потолком. И все же явной угрозы слышно не было. Ни тебе тяжелого дыхания упыря, ни тихого “жужжания” магической ловушки. Крадучись гоблинша начала спускаться по лестнице. Неладное Хиззи почувствовала на тридцать второй по счету ступеньке. Нет, опасность пришла не снаружи, а изнутри – будто бы и не существовавшая гниль вдруг “шевельнулась” под кожей, сковав руку коркой мертвенного льда, который, спустя пару мгновений, пошел трещинами из спазмов боли, пробежавших по нервам. “Резьба метрическая!” – выругалась про себя гоблишна и, тихо зашипев, привалилась к стене, обхватив больную руку здоровой. Будто кровь в венах разом превратилась в расплавленный свинец! Ей пришлось закусить перчатку, чтобы не закричать. Волна боли прошла раз, другой, третий, и, наконец, начала спадать. Еще секунда, и спазмов как не бывало, только грудь ходит ходуном, да мысли мечутся как сумасшедшие. Вдох – выдох, вдох – выдох… “Так, спокойно! Без паники! Боль ушла, теперь ее нет. Это было просто… просто…” Хиззи не могла придумать объяснения, почему рана вдруг просто взорвалась болью, хотя не должна была беспокоить еще часов десять как минимум. “Неужели Флейта что-то напутала? Или это смерть подбирается?!” Гоблинше даже пришлось замотать головой, чтобы прогнать глупые и совсем не нужные в тот момент мысли. Но что теперь делать? Идти назад и искать Крыса? Но он помочь вряд ли чем-то сможет. Уходить и ждать его? Тогда это может не понравиться Хвосту, и прощай надежда на противоядие. По всему выходило, что у нее оставался один путь – вперед и только вперед. Что бы ни разбудило магическую заразу, к тому моменту руку больше ничего не беспокоило, только легкое покалывание как отголосок прошедших мук. Нельзя было сидеть на месте, и Хиззи, с неохотой отлипнув от стены, продолжила красться на лестнице вниз. Чем ниже она спускалась, тем темнее становилось, потому как окна на первом этаже заколачивали на совесть. Ее слух был обострен до предела, но свернуть шею, споткнувшись о выпирающую доску, совсем не хотелось, поэтому пришлось зажечь потайной фонарь. Для ушей Хиззи фитиль горел слишком громко, но стоит признать, воровское приспособление оказалось сделанным на славу. Света фонарь давал ровно столько, чтобы понимать, где ты находишься, при этом светя только вперед, а при необходимости его можно было быстро и без лишнего шума погасить. Первый этаж встретил ее гнетущей атмосферой, будто она спустилась в Бездну, не меньше. Дверь в середине уходящего от лестницы коридора была открыта, и он просматривался бы на всю длину мастерской, не затопи его отсутствие света. Так некстати фантазия начала вырисовывать пугающие до дрожи лица, выглядывающие из темных углов. Но это все были лишь шутки разума. Хиззи боялась, это трудно отрицать, но она не в первый раз залезала к смерти за пазуху и умела утихомиривать свое воображение. Темнота – капризная леди, и не стоит быть к ней невежливой, вырисовывая на ее платье всяких уродов. Оглянувшись на оставшийся за спиной бледный свет луны, стекающий вниз по лестнице, гоблинша начала осматривать первый этаж. Главный коридор был разделен дверью, отделяющей шкуродерни от раздевалки и еще нескольких комнат. Сперва нужно было проверить эти вспомогательные помещения, а уж потом соваться туда, где позвякивали подвешенные под потолком крюки. Крыс и Флейта объяснили, что нужно искать и на что обращать внимание. Изувеченную Длань интересовали в первую очередь некроманты, а об их присутствии было проще всего узнать по остаточной магии, точнее, в случае Зеленой, по вибрациям от остаточной магии. Пока все было тихо. Первая к девушке дверь оказалась запертой. Как и предполагал Крыс, замки внутренних дверей на первом этаже ставили “для галочки”, и у Хиззи ушло всего ничего времени. Она провозилась от силы минуту, не забыв прикрыть на время фонарь, свет которого был совсем не обязателен для взлома. За дверью обнаружилась небольшая кладовая, что вполне совпадало с планом. Помещение было завалено какими-то мешками, бочками и ржавым инструментом. Греметь на всю мастерскую, копаясь в этом хламе, - явно лишнее, да и шанс найти что-то важное был крайне мал, поэтому гоблинша заперла дверь и продолжила обход. Соседняя дверь, оказавшаяся незапертой, привела Зеленую в раздевалку. Несколько шкафчиков, пара деревянных лавок да стол, на котором, скорее всего, рабочие резались в кости на перерывах, - вот и вся обстановка. Хиззи прошла вдоль шкафчиков, светя фонарем на прибитые к ним таблички, на которых были небрежно намалеваны имена и различные значки: круг, квадрат, крест и тому подобное. Вряд ли бывшие работники мастерской умели читать, так что имена были написаны скорее для управляющего, а вот значки – для работяг, чтоб те не перепутали кому куда. “Харым, Грыз, Зиг, Заг, Фдыщ…” – читала она про себя надписи. По благозвучию имен было нетрудно догадаться, что в мастерской работало какое-то отребье: гноллы, гоблины, огры. Зарежь хоть целую смену, и никто не узнает. Удобно. Она приближалась к одиннадцатому по счету шкафчику, который привлек ее внимание еще на входе. Оттуда доносилось какое-то копошение, похожее на звук мелких насекомых. “Трупных личинок, трупных личинок…” – сама себя поправила Хиззи. Логично было предположить, что это просто гнилой кусок мяса, забытый кем-то из рабочих и обжитый личинками мух, но когда речь заходит о некромантах, любой кусок мертвого мяса становиться чем-то важным и… потенциально опасным. Это могла быть улика, поэтому Зеленая вновь взялась за отмычки. Даже сосредоточившись на взломе, Хиззи не забывала вслушиваться в окружение, иногда прикрывать глаза, чтобы взглянуть на мир звуков. В нем кожевенная мастерская выглядела странно, если не сказать страшно. Скрип досок выглядел как на мгновение поступающие сквозь пол пятна чего-то черного и липкого, как нефть, а шуршание немногочисленной живности, облюбовавшей дом, походило на червеобразных тварей, скользивших за стенами и потолком как мышь под скатертью. У девушки складывалось впечатление, что она попала внутрь какого-то чудовища, причем мертвого, причем уже давно. Всему виной были взвинченные нервы, нашептывающие мозгу совсем другое видение привычных шорохов и скрипов. Смотреть на картины искаженного страхом мира звуков было неприятно, но необходимо, что сбивало гоблиншу, и ей пришлось уже во второй раз начинать все с начала. Простенький замок отнимал у нее несоразмерно много времени, но Зеленая решила не отступать. А впрочем… мир звуков походил на ночной кошмар не только из-за страха смотревшей. Не только звуки приобретали форму, цвет и запах в голове Хиззи, но иногда и их отсутствие. Мастерская звучала не как простой брошенный дом – не было слышно и половины привычных обитателей подобных мест. Во-первых, не было крыс и мышей, а этих тварей мало что может напугать, во-вторых, неслышное простому уху гудение извращенной арканы хоть и было почти неуловимо даже для ушей гоблинши, все же пронизывало весь дом. Тот самый запах гнилых цветов будто выветрился, но оставил после себя неуловимый след, вызывающий лишь беспокойство. Это и еще множество деталей создавало такую жуткую картину, стоило Хиззи прикрыть веки. Неожиданный шорох, будто кто-то провел рукой по двери, заставил сердце Зеленой уйти в пятки. Она была абсолютно уверена, что в коридоре никого не было! По крайней мере, там никто не двигался. Оставаясь на месте, можно почти слиться с окружающими звуками, но вот даже красться по такому скрипучему полу… Крыс науськивал ее, что, в случае опасности, надо прятаться, ведь никто не должен знать о расследовании Изувеченной Длани, да только в тот момент все это мигом забылось. Инстинктивно Хиззи выхватила клинки, оставив отмычки в замочной скважине, и встала в защитную стойку, направив острие шпаги на дверь. Тишина… Страх и тишина, тишина и страх. Секунда, другая, третья… время растянулось густым киселем, не желавшим выливаться из кувшина. Гоблинша словно превратилась в статую, замерев с оружием в руках. Слух ее обострился так, что, казалось, вот-вот начнут рваться нервы. Но ничего не происходило, только шумела своей странной и пугающей мелодией кожевенная мастерская. “Неслышно могут передвигаться только призраки”– неожиданно поняла Хиззи и опустила оружие. Вдруг не осталось сомнений, что, открой она дверь в коридор, там никого не окажется. Кому понадобилось бы проводить рукой по двери, не то, чтобы напугать ее, не то, чтобы предупредить? “Ты сходишь с ума” – проскользнула простая, но пугающая до кома в горле мысль. Шпага и дага вернулись в ножны, они все равно не смогли бы повредить тому, кого уже давно нет. Да и зачем Миззи – а в том, что это была именно она, Хиззи не сомневалась, - вредить ей? Впрочем, куда интереснее был вопрос, для чего она вообще вернулась оттуда, откуда не возвращаются. Несмотря на всю невероятность происходящего, надо было возвращаться к работе. Зеленая опять взялась за отмычки. Наконец дверь шкафчика открылась: немного вещей осталось от его хозяина. Кружка с намалеванным на ней мироцветом, пара коробочек да длинный, замызганный халат, свисавший до пола – вот и все содержимое. Что бы ни привлекло ее внимание, это скрывалось за висящими на вешалке тряпками. Медленно, очень медленно гоблинша отодвинула извлеченной из ножен дагой полу халата. К несказанному счастью Хиззи из глубины шкафчика на нее никто не выскочил, хотя момент был очень подходящим, но девушка все равно пожелала бы никогда не видеть то, что предстало пред ее взором. Это действительно была дохлая крыса. Может быть, ее в шутку подбросили Пулко, которому, судя по табличке, принадлежал шкаф, но вот розыгрышу уже не суждено было сбыться. Зверек умер уже давно – любители мертвичины успели не раз отложить в тушке потомство, которое и сожрало все внутренности, оставив обтянутый кожей костяк. Там все еще кто-то жил. Десятки маленьких белесых червячков копошились внутри, иногда вываливаясь через рот и нескольких дырок в шкуре. Как завороженная, Хиззи не могла оторвать взгляда от этого торжества жизни над смертью, пусть и избравшего такую отвратительную форму. “Неужели и у меня под кожей скоро будет то же самое?!” Мысль больно кольнула в затылок. Гоблинша вздрогнула, скривилась и поспешила захлопнуть дверь, лишь в последний момент притормозив, чтобы дом не сотряс устроенный ею грохот. “Хватит с меня “веселых картинок”! – в сердцах выкрикнула Хиззи. – Еще насмотрюсь в шкуродернях!” Стараясь не шуметь, но и не задерживаться в раздевалке ни секундой более, Зеленая быстро осмотрела помещение, решив, что проверять остальные шкафчики – явно лишнее, и направилась к выходу. Темный коридор показался ей даже немного уютным. По крайней мере, там не было дохлых крыс, кишащих личинками. Она уже сделала несколько осторожных шагов по направлению к следующей двери, как на лестничной площадке что-то шаркнуло. Все, что успела разглядеть в мгновение обернувшаяся гоблинша, был край плаща, тут же исчезнувший из виду. Она узнала этот плащ. Похоже, Миззи решила присмотреть за ней этой ночью. Что ж, Хиззи была этому даже рада, пусть и невольно признавая то, что между нею и здравым рассудком начала расти пропасть. Следующая дверь – и вновь не заперто. Там девушку ждала пустота – из этой кладовой вынесли все ценное, оставив только швабру да треснутое ведро. Искать там было нечего, в отличие от четвертой по счету комнаты. Согласно плану мастерской, гоблинше предстояло осмотреть столовую, на деле, однако, больше походившую на душевые. Вот это было уже интересно. Пять незакрытых, деревянных кабинок с лейками душа, соединенными шлангами с отдельными бочками, закрепленными сверху, выглядели новыми и сделанными на совесть. Несколько скамеек, пара столов… Вспомнились наставления Флейты, и Хиззи подошла к столам ближе, начав в слабом свете фонаря рассматривать из поверхность. Волшебница говорила, что от разных алхимических зелий и приспособлений на столешнице могут оставаться следы. Следов на этих толах было предостаточно. Попадались просто пятна чего-то цветного, въевшегося в древесину, а кое-где виднелись подпалины от сильных кислот и подобной алхимической гадости. Лаборатория здесь точно была, и работала она на всю катушку. Специально на такой случай троллиха дала Хиззи несколько колбочек из прочного стекла и столько же миниатюрных скребков и ватных палочек. Выбрав наугад несколько понравившихся пятен, гоблинша сделала соскобы в тех местах. Две колбы с возможными уликами заняли свои места рядом с еще тремя пустыми. В который раз, возвращаясь в коридор, Хиззи внутренне приготовилась, что призрак Миззи вновь даст знать о своем присутствии, но напрасно, все было тихо…даже слишком тихо. Столько наставлений от убийц, столько осторожности и подготовки, а в итоге простая прогулка по заброшенному, путь и запертому, дому. Все шло спокойно, как по часам, если не считать личных “тараканов” в голове гоблинши. “Впрочем… нет, - одернула себя Зеленая, - в простых заброшенных домах не пахнет мертвыми цветами.” Стоило подумать о том, что нет никаких неприятных сюрпризов, как один такой не заставил себя долго ждать. Хиззи прокралась через разделявшую главный коридор дверь и оказалась в той части первого этажа, где располагались шкуродерни. Неприятное чувство тревоги разлилось в воздухе, заставив гобилншу несколько раз оглянуться. Она залезала в мышеловку, из которой был только один выход – через лестницу на второй этаж. Окна первого этажа заколотили крепко, и выбить их так же легко, как гнилую черепицу на крыше “Пьяной селедки”, не вышло бы. Подождав, пока по спине пробегут мурашки, Хиззи взглянула на две противоположных двери в паре метров от нее. Обе вели к шкуродерням. “Левая или правая? Левая или правая? Левая или…” – твердила про себя Зеленая, пытаясь решить, куда же ей не хочется заходить сильнее. Выбор пал на левую дверь, ведущую к шкуродерне, обозначенной на плане как первая. Гоблинша готовилась увидеть разные ужасы, засохшую кровь на полу, подвешенные на мясницких крюках полуразложившиеся трупы, но все оказалось совсем не так. Слабый свет потайного фонаря вырывал из пелены темноты совсем другую картину: просторное и чистое помещение, рабочий инструмент, аккуратно разложенный по полкам этажерок, выглядел вполне обыденно и не вызывал никаких потаенных опасений, даже цепи с крюками были сняты с потолка и уложены в ящики с соломой. Так и не подумаешь, что здесь могло происходить что-то страшное. Зеленые уши вновь прислушались: уже ставшее привычным тяжелое дыхание мастерской звучало размерено и спокойно. Прочих звуков почти не слышалось, ни рыскающего сверху тролля, ни других гостей, никого. Миззи тоже не давала о себе знать, точнее, они не давала себя услышать. Должно быть, довольствовалась тем, что Хиззи уже была на взводе и замирала от каждого постороннего шороха. Несколько кругов по шкуродерне - и никакой новой информации. Здесь явно убирались перед уходом, и убирались тщательно. Вероятность того, что в таком порядке завалялась хоть какая-нибудь улика, была крайне мала. Тем не менее, Зеленая все же достала одну из трех оставшихся пустых колб и, на этот раз ватной палочкой, собрала еще один “подарок” Флейте. Хиззи еще удивленно подумала: “Неужели по одному мазку можно узнать, кого тут подвесили и освежевали?” Оставалось совсем немного: вторая шкуродерня и подвал, но что-то подсказывало девушке, что самое интригующее ее ждало именно там. Вернувшись в коридор после осмотра последнего помещения, гоблинша уловила свист на пределе слышимости. Оглянувшись в сторону лестницы, откуда донесся звук, Хиззи чуть не вскрикнула. Нет, она уж знала, что увидит там Миззи, ведь таким свистом они обменивались, когда во время ночных “прогулок” нужно было привлечь внимание друг друга. Зеленая узнала свист, но ожидала, как и в прошлый раз, увидеть край плаща или что-то подобное… но не половину лица гномы, выглядывающей из-за косяка двери коридора! Это была почти не изуродованная часть лица, и казалось, что выглядывает живая Миззи, а не призрак ее изувеченного когтями нежити тела. Всего на мгновение их взгляды пересеклись, а затем лицо исчезло. “Что же ты делаешь, подруга?” – одними губами прошептала темноте Хиззи, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце. Ей очень хотелось плюнуть на все, даже на собственную жизнь, и просто убежать из этого ужасного места, забыв про осторожность, конспирацию и всю Изувеченную длань с Гаррошем в придачу. Но… Миззи слишком хорошо научила гоблиншу ценить жизнь, чтобы та решилась на такой глупый поступок. Вперед, только вперед, сквозь темноту и страх. Дверь во вторую шкуродерню встретила девушку замком, отнявшим по меньшей мере четыре минуты напряженного ковыряния отмычками. Именно из второй шкуродерни доносилось позвякивание цепей, а раз дверь заперли то, скорее всего, там убраться не успели, то есть не успели замести следы. “Но ведь Хвост сказал, что мастерскую просто закрыли! Их никто не пугал! Почему тогда все выглядит так, словно владельцев мастерской именно вспугнули? Он соврал?!” В который раз за последний день Хиззи поняла, что вляпалась в паутину не то чтобы лжи, но каких-то недомолвок. Борясь с дверным замком, Зеленая все пыталась выстроить разрозненные факты и наблюдения в общую картину, но слишком мало было элементов, чтобы собрать цельную мозаику. Возможных причин всему происходящему набиралось слишком много, а вот времени на их обдумывание – нет. Сухой щелчок последнего секрета возвестил о том, что путь ко второй шкуродерне свободен. Убрав отмычки, девушка замерла в нерешительности. За этой дверью начинались секреты, это точно, но вот желания их разгадывать у гоблинши не было абсолютно. Что же ждало ее? Неубранные трупы? Брошенная лаборатория с лекарством от колдовской заразы у нее под кожей? Хвост и компания в праздничных колпаках и возгласы “Сюрприз!”?! Выругавшись про себя, Хиззи просто отворила дверь и протиснулась внутрь. Праздничного торта не было, лекарства, к сожалению, тоже, а вот кое-что неубранное осталось. Вторую шкуродерню явно использовали по назначению, причем много и часто. Наверное, именно здесь зарабатывали свои гроши наемные рабочие, создавая отличное прикрытие для некромантов, о чем красноречиво говорил заляпанный кровью пол, столы с изрезанными ножами столешницами и множество разных приспособлений для выделки шкур, названий которым девушка не знала. Тихо позвякивали цепи. Хиззи без труда уловила шелест сквозняка, выбивавшегося из-под пола в дальнем углу помещения, который и играл эту жуткую музыку на кольцах ржавого металла. Как гоблинша ни пыталась, она не могла представить себе ни одной жуткой картины ритуального убийства со снятием кожи, которое могли бы тут проводить некроманты. Да - шкуродерня выглядела мрачновато, особенно в такой-то темени, да – Хиззи была на взводе после увиденной крысы и призрака своей мертвой подруги, но…смертью не пахло, как ни принюхивайся. Так что, все интересное найдет Крыс? Или вся мастерская – пустышка? “Нееет, еще же остался подвал! Некроманты обожают подвалы…” - со злостью подумала она. Оставались еще две колбочки под образцы, но Хиззи решила припасти их для подвала. Вряд ли здесь получится добыть что-то полезное для Флейты. Оставалось разве что тщательно здесь все осмотреть. Хорошо хоть шкуры да освежеванные тушки бывшие владельцы мастерской удосужились убрать, иначе в шкуродерне невыносимо бы воняло мертвечиной. Это, конечно, не запах настоящего ожившего трупа, но все равно было бы неприятно вдыхать подобную вонь. Петляя между столами и кадками для отмачивания шкур, девушка тщетно пыталась найти что-то ценное для Изувеченной Длани, а значит, косвенно, и для себя. Попутно она размышляла, как там дела у тролля. Он, должно быть, уже обшарил весь второй этаж и сейчас ковыряется с каким-нибудь сейфом, замаскированным под книжную полку. Удалось ли ему найти что-то важное? Неожиданно Хиззи застыла на месте. Лицо гоблинши окаменело, когда его накрыла тень страха. Нет, она не увидела ничего страшного и не услышала ничего опасного. Просто нервные окончания под повязкой отозвались легким покалыванием. “Если боль вернется…” – Зеленая не успела додумать мысль, потому что вернулась боль. Если бы голую кость обмотали колючей проволокой, затем нарастили плоть, оставив снаружи лишь конец проволоки, за который потом дернули со всей силы, то ощущения оказались бы весьма схожи. Сорви живьем с нее кожу, Хиззи было бы не так больно. Она вмиг забыла обо всем кроме своей руки и росшего в ней клубка страданий. Дыхание сбилось, превратившись в жалкие попытки девушки поймать ртом воздух, ноги подкосились, не в силах более держать свою хозяйку, и та рухнула на колени. Происходящее у Хиззи под кожей теперь можно было назвать только агонией, начавшей прорастать вглубь тела. Она не растекалась по нервам, скорее это нервы с невообразимой скоростью превращались в стебли колючего плюща или, скорее, в ту самую колючую проволоку. Подобно цунами телесные муки захлестывали девушку, истирая кости, разрывая плоть и затопляя разум. Из глаз брызнули слезы. Хиззи прикусила другую, еще не превратившуюся в кровоточащую язву боли, руку, чтобы не разорвать своим криком ночную тишину. “Только не закричать, только не закричать… - билась в ее голове единственная мысль, - я не выдержу… только не закричать, только не закричать…” - Ааааа!!! Гоблинша стояла на коленях, а глотка ее разрывалась от истошного крика, который невозможно было больше держать внутри. Даже мертвый услышал бы этот вой, полный животного страха и не знавших границ страданий. Впрочем, Хиззи в тот момент не было дела ни до проваленной вылазки, ни до своей жизни, - да что там! – ей уже было плевать на боль. Как есть пределы слуха, зрения и прочих чувств, так есть и предел восприятия боли. Тело и разум девушки шагнули за этот предел, перестав чувствовать хоть что-то другое. Боль будто с самого первого момента жизни текла по ее венам, пульсировала в нервных узлах, сжималась и расправлялась вместе с легкими. Боль была всюду: в теле, в разуме и в мыслях, она растекалась под кожей, вгрызалась в кости и заливала глаза. Хиззи просто сдалась, это было выше ее сил. Мир начал отдаляться, но ей было все равно. Звуки потеряли свои краски, но ей было все равно. Тьма застлала взгляд, а разум начал угасать, чтобы не сойти с ума от экстаза страданий и агонии, но она уже не могла ни увидеть этого, ни осознать. Безвольной куклой гоблинша повалилась на пол. Последнее, на что у нее хватило сил, - это поджать под себя ноги, обхватив их еще здоровой рукой.