***
Дверь захлопывается, и Бакугоу тут же подрывается с места:
— Ты че творишь?! — шипит он сквозь зубы. — Решила вылететь в начале года?!
— Да у нас итак полгруппы сейчас вылетит! — рычит в ответ девчонка, зло зыркнув на друга исподлобья. — Ты, видимо, еще не понял, но мы в глубокой заднице, если Айзава наш классрук!
Катсуки, раздраженно щелкнув языком, лишь хмурится и раскатисто говорит:
— Пойдем-ка выйдем, — предлагает, разом хватая и свой и Ведьмин спортивный костюм.
Бакугоу выпархивает из класса быстрым шагом. Хитока — вслед за ним. Он на ходу швыряет ей наряд, и Ведьма ловит не глядя.
— Давай бегом, — кидает напоследок, расходясь перед дверьми в раздевалку.
— Через две минуты на лестнице, — говорит Мидория, и Бакугоу согласно кивает.
***
— Чем ты думала?!
— Откуда мне было знать?!
Катсуки грязно чертыхается. Уже переодетые, ребята перепрыгивают ступени и быстрым шагом выходят в главный коридор: поворот направо, налево и снова направо — студенты выходят под палящее в зените солнце и рефлекторно морщатся.
— Делай, че хочешь, но если ты вылетишь в первый же день.. — угрожающе зарокотал Катсуки.
— Ага, аж два раза, — огрызнулась подруга. — Я сейчас вас всех порву на практике.
— Не зарывайся, — улыбчиво советует Бакугоу. Искры отстреливают с пальцев. — Ты тут не одна рекомендованная.
— С отличием?
Единственная.
Ведьма раздраженно цокает и скидывает верх костюма.
Жарко, черт возьми.
— Кстати. Девку ту помнишь? Щекастую, у порога стояла.
— Ну?
— Я когда выходила, то услышала, что на практическом экзамене её спас Изуку, — Мия поджимает челюсти. — Оттуда и шестьдесят баллов.
— Чего-о? — кривится Бакугоу. — И за эту херню столько очков?!
— Ты не понял, — Хитока хмурится. — Она говорит, что Изуку
вынес в
хлам вашего огромного робота.
Одним ударом.
Бакугоу натурально хуеет.
— ЧЁ?!
— Ага, — Хитока неверяще улыбается. Она загибает пальцы. — Мало того, что эта хрень выше Токийской телебашни, так она и весит, блять, около тридцати тонн.
Они продолжают обсуждать услышанное, пока на спортивном поле не оказываются первыми. Катсуки все еще откровенно в это дерьмо не верит, Хитока тупо не понимает, какого же, блять черта. В итоге они сходятся на мнении, что Урарака здорово приложилась головой об железо, когда сдавала. Минуты через две начинают подтягиваться парни.
— Эй, Мидория!..
— Просто Мия, — машинально исправляет Ведьма. — Да?
Перед ней тот самый пацан с дурацкой прической. Хитока старается не скривить губы в ухмылке. Выходит так себе.
— Ты знаешь его? Ну, учителя в смысле нашего, — тихо шепчет Киришима, прикрывая рот ладонью. — Ты выглядела очень..
взволнованно.
Стоящий рядом Катсуки лишь фыркает. Смотрит на неё взглядом:
«помогать не буду, разгребай сама». Хитока недовольно зыркает в ответ, тем самым отвечая:
«ой, блин, больно надо». К стоящим в треугольнике ребятам подходят остальные одноклассники.
— ..типа того. У меня брат по героям фанатеет, — ровным тоном врёт-не-врёт Хитока. И, следом, смотря на требующие более развернутого ответа глаза, она продолжает. Повернув голову на преподавателя, Ведьма тихо заговорила: — Это Сотриголова. В боях один на один ему нет равных. Чел — монстр. Могу сказать только то, что лучше его не бесить, если не хотите числануться в первый же день.
Оглядев всех тех, кто слушал её, Мидория настоятельно порекомендовала:
— И будьте серьезнее.
Кто бы говорил, — хочется уколоть правдой.
Но стоящий чуть поодаль Тодороки лишь молчит в ответ на микро-монолог и ждёт указаний Айзавы. Когда оставшаяся часть класса (в основном, это девчонки), добегает до спортивной арены, классный руководитель начинает свою речь практически сразу:
— Итак, начнём с начального теста причуд.
Класс удивляется вслух.
— А как же.. — договорить не успевают, потому что на человека, желающего возразить, шикают недовольно и отрывисто. Айзава лишь щурится, смотря вдаль, и продолжает:
— ..Отличие Юуэй в том, что школа имеет свободу действий. То же самое касается и учителей.
Ребята напрягаются. Слова Мидории внезапно начинают обретать свой смысл, потому что сказанное Айзавой переводится, как
«могу завалить и отчислить в любой момент за что угодно».
Хитока же мозгами не здесь.
В голове не укладывается тупая истина: у её брата есть
причуда. Ведьма машет башкой, прогоняя из головы подобную ересь.
Бред. Полный. Проявление причуды в пятнадцать? Очень хочется спросить, каких же грибов они здесь все обожрались, ведь.. у её брата нет причуды.
Её не было. Никогда. С самого рождения и вплоть до сегодняшних пятнадцати.
Изуку же ведь не мог ей соврать, не так ли?
Её нет.
Не мог?..
— Вы уже занимались подобным в средней школе, ведь так? Сдавали нормативы без причуд. Видимо, министерство образования пинает балду, раз до сих пор использует эти усредненные результаты.. Бакугоу, — тот вскидывает голову. — Ты лучше всех сдал практический экзамен. Как далеко ты забрасывал мяч в средней школе?
— Шестьдесят семь метров.
Засранец. У меня сорок два, — косо пялится подруга.
— Попробуй-ка еще раз. Но теперь с причудой, — советует Айзава.
Бакугоу выходит в поле, и пока Шота объясняет ему, че от Катсуки хотят, Мидория находит своего брата.
— О, Хиччан! — Деку цветет. — Ты как?
— Привет-привет, — Ведьма крепко прижимается в объятиях, когда ласково бодает его виском в плечо. Изуку хрипло смеется и дергается, потому что челка щекочет ему шею. — Я офигенно. Ты как?
— Волнуюсь, — немного нервно улыбается брат.
Фоном ребята слышат такое знакомое, избитое уже до кровавых соплей «СДОХНИ!», в исполнении от лучшего друга. Хитока кривит губами в надменной улыбочке. Взрыв был хорошеньким. Мяч, если не разнесло на шарниры, то явно выкинуло дальше, чем на полкилометра.
— Ты мне, кстати, так и не рассказал, как прошел экзамен, — шепотом продолжает Хитока. Сенсей озвучивает результаты. Класс начинает гундеть. — Не хочешь поделиться, откуда шестьдесят за спасение?
Мия косится на брата, вопросительно вскинув бровь. О, да, ей адски любопытно. Изуку мямлит, бубнит что-то под нос и Хитока не успевает его одернуть, чтобы попросить сказать что-то внятное. Вместо этого её будто бы огревает ушатом ледяной воды, потому что она слышит глухое, железное:
—
Веселитесь?
Тон, которым поинтересовался Айзава, был мягко говоря
не очень.
Ведьма вымученно прикладывается головой об ладонь.
Блять, вы дебилы, — думает она, а сама вспоминает, что просила их быть серьезнее.
— У вас три года, чтобы стать героями. — зазвеневший в голосе Сотриголовы металл заставляет студентов натянуться по струнке. Ведьма хмуро пялится волком. — Будете все это время веселиться?
Айзава вдруг роняет голову и смотрит на студентов исподлобья. Широкая ухмылка, нарисовавшаяся на его лице, не понравилась никому из 1-А.
—
Хорошо, — тянет он. Он угрожающе, хрипло и напевно продолжил: — Демонстрация окончена. Кто станет последним по всем восьми нормативам, будет считаться бесперспективным. И будет отчислен с курса.
Пиздец, — резюмирует Ведьма и поднимает глаза на брата.
Девчонка вздыхает тяжело. Ладно. он смог поступить, значит, сможет и удержаться. А Шота тем временем широко улыбается и зачесывает назад свои волосы, громко поздравляя:
— Добро пожаловать на геройский курс Юуэй!
Ведьме, во всяком случае, сегодня волноваться не о чем.
***
— ПОЛТОРЫ ТОННЫ!? — истерически визжит Мина.
— Что!?
— Да ладно!
— У кого это?!
На них оборачиваются. Пацаны и дамы — охуевши и неверяще, Бакугоу — со взглядом
«ах, ты зараза», и
«вызов принят»; Изуку — с бешеным блеском восторга в глазах. Даже Шоджи, набравший пятьсот четыре киллограмма, пялится на девчонку выкатившимися из орбит глазами.
— Бля, мало, — ноет Хитока и хмурится, разжимая кулак. Рыжие сгустки испаряются в воздухе.
— МАЛО?! — так же чертовски громко верещит Ашидо.
— Да хорош орать, — Ведьма возмущенно вскидывает голову.
— ТЫ ЧТО, ВТОРОЙ ВСЕМОГУЩИЙ!?
— Нет, — задумчиво говорит Хитока. Поглядев куда-то вдаль, она добавила: — Но я буду лучше.
Папа сжимал все семь в моем возрасте.. — хмурится Мия.
Они с Бакугоу едва ли не рвут напополам эту таблицу. Лидирует Ведьма, и прям вслед за ней — Катсуки, со своими ебучими 706 метрами; Миев-то мячик реально разнесло на шарниры, когда она решила запульнуть его так же.
Одна из ключевых разниц в их причудах, между делом. Но Хитока компенсирует это своим результатом в первом нормативе
(ха-ха, у неё две целых и три сотых, и это лучший рез по всем остальным), на что Катсуки язвится и кривит морду. У самого-то четыре с лишним. Но Хитока хмурится, потому что у Изуку в первом было аж целых семь и две сотых, а на втором лишь пятьдесят четыре килограмма.
Для справки: такой вес Хитока выжимает на кистевом силомере правой рукой без использования причуд. Для героя это слишком... мало. Ведьме не нравится происходящее.
На прыжках в длину лучше не становится. Если здесь Хитока уже на равных с Бакугоу и Тодороки (с кем, к слову, Мия не упускает возможности покоммуницировать), то её брат все еще способностей не проявил. Мысль о том, что Урарака действительно пизданулась башкой об железку и что-то напутала, становилась все убедительнее и убедительнее.
В боковых прыжках на выносливость Ведьму спасает динамичный барьер. Катсуки все так же балуется со взрывами. Вчетвером — потому что есть еще не менее выносливый Тодороки и крайне смышленая Яойрозу — они поднимаются в числе лидирующих, куда пытается пробраться виноградный гном. Уж больно у него удобная для такого норматива причуда.
А дальше...
— Метание мяча, — озвучивает Айзава.
Каждый старается хитровыебнуться и ультануть по максимуму. Когда очередь доходит до Мидории, Хитока не выдерживает:
— Изукун, — она ловит его за плечо. Игнорирует недовольство Катсуки и строго выговаривает брату. — Я не знаю, что там у тебя за херня с причудами, но если она уж и есть (что для меня нонсенс), то начинай ею пользоваться. Всем уже похер, сделай хоть как-то. Потому что иначе такими темпами ты себе только могилу в глазах препода выкопаешь, — Ведьма хмуро пялится на классрука.
На лице Мидории — шквал эмоций. От обжигающего волнения, вплоть до млеющего трепета в глазах. Изуку чувствует невероятный прилив сил от мысли, что Мия рядом и готова помочь.
— Спасибо, Хиччан, — Деку улыбается ослепительно ярко, а бьющая ключом уверенность дает Ведьме каплю спокойствия.
Мидория выходит в центр. Недолго смотрит на мяч и..
Ленты взмывают в воздух вместе с волосами, глаза горят красным. Вместо того, чтобы кинуть на всю силу, Мидория вновь выдает нечто среднестатистическое. Хитока издалека видит весь испуг на веснушчатом лице, а потому кричит ему через все поле, чтоб тот не нервничал:
— Он стер твою!.. — Хитока запинается, все еще не принимая на веру. — ..
причуду!
Мидория оборачивается к ней, а после смотрит на Айзаву. Тот что-то цедит ему на стальных тонах. Судя по тому, как меняется выражения лица её брата, ничего позитивного Сотриголова не сболтнул. Впрочем, никто и не ждал.
— Блять. Гондон.
Que tu t'étouffes, — Хитока грязно и нервно чертыхается. — Какого черта он стер ему квирк?
— У него нет квирка, — шипит Катсуки сквозь зубы. Его руки туже скрещиваются на груди. — Наверное ему сказали, что он исключен. Сч-
Ау! — Хитока в сердцах выписывает ему затрещину. Бакугоу хуеет: — ЭЙ?!
— Ты дурак?! — Катсуки пялится в эти оленьи кислотные глаза и внутри него клубится раздражение. — А-ну сплюнь!
— Да ни за что! — рявкает Бакугоу, а Ведьма только и может, что зарычать сквозь зубы.
— Эй, Бакугоу, — вдруг встревает Иида. — Что ты имел ввиду, когда сказал, что у Мидории нет причуды?
— То и имел! У задрота нет никакой причуды.
И Хитока молчит. Поджимает губы и хмурится.
Правда ж нет.
— Что? Вы где были на практическом экзамене?!
— Меня не было на практическом экзамене, — шипит Хитока в ответ. И бодро кивнув, она смотрит на Тенью. — Ну?
— Оу, так у тебя рекомендация? — удивляется Иида. — Хм, по твоим результатам видно..
— Иида, бля, что с причудой? — хмуро подгоняет Ведьма.
— А. Так он же..
Его обрывает на середине слова, потому что ударная волна сшибает их с ног.
Хитока контуженно поднимает голову. Она оборачивается и вместе с ребятами мгновенно роняет свою челюсть.
— Семьсот пять метров, — озвучивает Сотриголова.
И как кирпичом бьет ей по затылку со всей дури.
— Охереть, — шепчет Мия. Она говорит, как завороженная. — Так
это правда.
Катсуки медленно встает на ногах. Его круглые, как пятьсот йен, глаза охуевши смотрят вперед.
— ..у тебя есть причуда! — неверяще хрипит Хитока с улыбкой.
— .
.у тебя есть причуда! — рявкает Бакугоу сверху.
Он в бешенстве.
Его разносит от злости и ярости, потому что до недавних —
до, сука, недавних! — пор Деку был лишь пылью у дороги. А теперь у него есть причуда. Да и какая! Сраные семьсот метров с одного броска и мощная ударная волна!
Бакугоу горбатился над своей силой с гребаных пяти лет, чтобы достичь такого результата, а уебок Деку выдает его с пол пинка в пятнадцать?! С первого же раза?!
Да что за дела, а?!
Катсуки срывается с места и орёт Деку, чтоб тот объяснился. Хитока не успевает среагировать, все еще ошеломленная, не меньше, чем сам Бакугоу.
Только вот он не добегает. Вместо этого по лицу проезжаются чем-то пиздецки жестким — теперь Катсуки в курсе, из чего же, блять, бинты у его нового классного руководителя. Из металлической лески и углеводородного волокна, ну, просто заебись. Ебало Катсуки теперь тоже об этом знает.
На растяжке, прессе и марш броске агро-дует ни о чем, кроме новой причуды, думать не может.
Хитока все еще не верит:
— Обалдеть, — гордится с улыбкой и со своим счастьем буквально светится. — Реально есть.
— Ты не знала? — ядовито интересуется Бакугоу. Ведьма, кажется, его злости даже не замечает.
— Нет. Но я очень рада, что теперь у него есть своя сила, — Мия сушит зубы в улыбке. Аж бесит, бля. — Не знаю, где он и от кого-
Мия затыкается. Бакугоу непонимающе оборачивается.
— Не знаешь, что? — он хмурится, смотря на озадаченное лицо подруги. — Ведьма?
Хитока молча переводит на Катсуки остекленевшие глаза.
— ..у кого, — тихо повторяет она.
Бакугоу оборачивается.
— Че? — он хмурится.
— Причуда не проявляется у детей после шести, — хмуро выговаривает Мия. — Но это не значит, что причуду нельзя получить
по-другому.
Хитока почти задыхается.
— ..ему отдали причуду, — прозрение схоже с ушатом ледяной воды по хребту. — ..и поэтому он её не чувствует. Сломал палец.
Блять, — хрипло, задушенно выдыхает Мия. — Это побочка.
— На экзамене он переломал себе две ноги и руку, — Бакугоу морщится. Он видит перепуганный взгляд оленя в свете фар в исполнении от Мидории и поясняет: — Четырёхглазый спизданул.
— Он лутает последствия из-за неподготовленного тела, — мозги шпарит кипятком. — Твою мать. Он угробит себя.
— Это его проблемы.
Ведьма вздрагивает от жесткости голоса. Оборачивается на Бакугоу. Тот смотрит спокойно и серьезно.
— Ну а хули, он же хотел стать героем, ведь так? Это опасная работа. Разница лишь в том, что Деку начинает рисковать с самого начала, в отличие от всех тех, у кого причуда с рождения. — Катсуки смотрит подруге в глаза. Он хмуро, недовольно выплёвывает сквозь зубы. — И
ты тогда ничем от него не отличаешься. Поэтому засунь в жопу своё беспокойство и прекрати уже подтирать ему задницу. Смотреть противно.
— Я не подтираю, — шипит Мия.
— Именно это и делаешь, — Бакугоу зажимает руки в кулаки. — Весь день ходишь и ноешь, как бы, блять, бедный Деку из Юуэй не вылетел!
— Да чё ты несешь?!
— А то по тебе и не видно!
— Это нормально — переживать за родных! — рявкает Мия. — И я рада, что у моего брата наконец-то есть сила, с которой он сможет не только постоять за себя, но и стать героем!
— Так не мешай ему! — рявкает в ответ.
— Ты нарываешься, — угрожающе хмурится девчонка.
— Я говорю правду, — Катсуки ядовито щурится. — Хорош нянчиться с ним, если ты не хочешь, чтобы он подох, когда тебя рядом не будет.
Он круто поворачивается всем телом и раздраженно засовывает руки в карманы спортивных штанов. Бакугоу уходит наверх, оставляя Ведьму позади. Та и не торопится.
Хитока хмурится, зло сощурившись.
Потому что Катсуки, как всегда, попал прямо в яблочко.
