деймон сальваторе и его лекарство

деревянный стул справа от Деймона предательски для Елены скрипнул – вампир услышал частое биение её сердца, вопросительно изогнул бровь и столкнулся с её взглядом. – Да… – казалось, будто та выговорила эти слова, заставляя себя, – Что-то не так… Я не могу питаться кровью животных… – в её взгляде вновь появилась решительность и испуг, который придал моменту нотку романтичности (или же, Деймон лишь хотел так думать). – Вау, серьёзно? – тактика «отпускать шутки, когда приходится много думать» сработала отлично. – Я думаю… – девушка в сомнениях закусила губу, заглядывая в пустые глаза Деймона, – мне нужна твоя помощь. вампир прищурил глаза, изображая недоверчивость. мысли судорожно забегали в его голове – как он может ей помочь? вампирско-сверхъественная драма, отвлекающая его, снова заняла мысли. – Конечно, она тебе нужна, – ухмыльнувшись, ответил тот, – Выбирай свой перекус: Азиатская кухня, Мексиканская… – Нет. – железное отрицание придало обстановке серьезности, на что Деймон закатил глаза, – Стефан прав, я должна попробовать… не ранить кого-то. наивность Елены убивала его. больше он посмеялся от иронии сказанного – ведь в далеком 1864 он думал точно так же. но тем, кто разбил, казалось бы, крепкое предубеждение, стал именно Стефан. именно он заставил его первый раз убить и ощутить то ужасное чувство, что заставляет «ночных созданий» дергать тот самый рычажок. и сейчас она говорит о невинном плане его брата. Деймон демонстративно допил бурбон, проглатывая последнюю карамельную нотку, схватил Елену за руку и бросил ей «хорошо, идём». совершенно безумная и нездоровая мысль овладела им, но противиться он не стал, потому что не мог, или не хотел – это не было важно сейчас. крохотный шанс ощутить чувство был великим соблазнением, против которого устоять было невозможно. он собирался сделать что-то абсолютно неправильное, запирая дверь в кабинку туалета. – Ч-что ты делаешь? – недоумение в глазах Елены смешалось с огоньками пламени, плескающимися среди карего цвета. – Даю тебе то, что нужно, – теперь и им овладела напущенная серьёзность, когда вампир прокусил кожу ладони, испуская кровь. он поднёс ладонь ближе к её телу, наблюдая за реакцией девушки: она начала колебаться, её дыхание участилось: вампир медленно просыпался, готовясь к исполнению того, чего жаждет его сущность. – Пей. – хрустальные глаза взглянули в очи девушки, наполненные страстным желанием и недопониманием, которое могло быть и предумышленным: ещё одна загадка для него. – Что? – маленькие венки пробежали по её лицу, выдавая накатываемое желание. – Ты – новообращенная. Тебе нужна теплая кровь из вены. Может, эта подойдет… – последнюю фразу он произнес с долей неуверенности, тут же себя за это проклиная. он не знал и не мог знать, спасёт ли его кровь ту, страдания которой были ненавистны для Деймона. но его надежда была сильнее каких-либо сомнений. – Только… не говори Стефану, – он держал крестики за себя в душе, потому что чувствовал, как новая волна наслаждения подбиралась всё ближе и ближе к его существу. – Почему нет? – жажда, казалось, овладевает девушкой, но бдительность будто никогда не могла её покинуть. – Обмен кровью.. Это… Очень личное, – Деймон заглянул в глаза Елене, когда новый толчок озарил его внутреннюю сущность: он знал, что она может выйти из этой комнаты, крича о сделанном выборе, но он был уверен, он был уверен, что она останется. – Что значит «очень личное»? – безумие сверкнуло в её глазах, когда она задала роковой вопрос. – Просто пей. – приказной тон вырвался из уст Деймона, пока тот не контролировал свою речь. он тут же опомнился, но обратил свой взгляд к Елене: её тело двигалось в сторону его ладони. кристальный взгляд поднялся к его глазам, будто ища одобрения. тот машинально кивнул: опасные кровавые следы пробежали по щеке за секунду до того, как она жадно впилась в его руку. неописуемая эйфория нахлынула на обоих. каждой клеткой тела, каждой частичкой своей души они почувствовали это. кровь будто разливалась по венам, а не напротив: его жизненная энергия увеличивалась с каждой секундой. рывок – теперь её тело крепко прижато к его жилистому телу, она двигается резко и несвойственно самой себе, а он ласково гладит её волосы. ещё полчаса назад жизнь казалась огромным серым пятном, а теперь её наполняют столько чувств, столько красок разукрашивают ту серую картину. тихий стон вырвался из его губ, когда та впилась с новой силой – казалось, что она не питается, а поддается страсти к предмету напротив. или предыдущее предложение можно было написать без слова «казалось»? она отпрянула, вытирая кровь с пухлых губ. и снова этот взгляд – такой голодный, жаждущий, но обремененный и не способный. как же он хотел, как же, ему казалось, она хотела: он не мог лишь убрать свою руку с её волос, не мог выпустить из жарких объятий. – Спасибо… – та пробормотала это, нарушая немой момент телесного диалога, выпутываясь из его объятий. она глубоко вздохнула и исчезла за дверью. словно маленькая иголка уколола его сердце, когда тяжелая дверь с грохотом захлопнулась. все краски приняли те же оттенки, все желания и мечты остались запечатленными в моменте. но теперь он был уверен – он был ещё больше уверен, что и она чувствует то же самое.