Dum spiro, spero

      Рогозина наслаждалась отпуском у папы на даче отдыхая от суеты города, напряжённого графика и звонков. Поэтому услышав звон телефон за завтраком, когда часы показывали полвосьмого, Галина насторожились. На дисплее высветилось Сява, слегка улыбнувшись подняла трубку. — Здравствуйте, Галина Николаевна, не спите? — Демид? Что случилось, почему со Славного? Не сплю. — Если кратко Богдан направился по пьяне разбираться с этим «другом», а Славу остановить пыталась и он её подстрелил. — Жива? — полковник привстала со стула. — В плечо. Мы просто уже два часа полицию ждём, без этого не выпишут, и Слава не хочет заявление писать. — Сейчас позвоню дежурным. Все в ФЭС поедете и пулю с оружием нужно не забыть. Я скоро буду. ФЭС — Галь, короче, Слава у Вали, родители у тебя в кабинете, а Богдан в камере, он пока ещё не в адеквате. Демид оставил Басю ещё раз все объяснил и поехал на место за вещами и заодно показать Рите с Петровичем, там вроде камеры есть, может засняли. Я пойду с Басю заберу на прогулку в парк и зоомагазин, Таня там уже заждалась в машине, — отчитался Майский, когда начальница появилась в офисе. — Хорошо, я пойду гляну как там Белая.       Галина пошла к Вале, накинув халат вошла в морг. Валя сидела за компьютером проводя исследования. Слава сидела рядом на стуле в позе йога укрывшись в плед, услышав шум они синхронно повернули голову. — Привет, Валюш. Слава, что это было? — Не спрашивайте, Галина Николаевна, сама чуток в шоке. — Какая-то ты совсем бледная, Слав, ела что-то? Валь может ей ещё глюкозы немного? — глянув на девушку, обратилась к подруге. — Если сможете попасть может капайте, в больнице с третьего раза попали, синяков понаставили. У меня если смотреть вены есть, а как к делу, они прячутся. — Часто у вас тут разнообразие с живыми? — Ооо, да тут половина сотрудников временно отдыхали и начальство тоже, — кинув взгляд на подругу. — И такое было. Белая, что за вид, тебя что прям с реанимации украли: больничная пижама без носков, без обуви, с браслетами реанимационными. — Нет, просто я спала, а Демид решил не будить, — протягивая руку Валентине. — Тебе папа привет передавал кстати, — отвлекая сказала Галина, сев на место Антоновой. — Я у него последние три дня и была. — Стоп…вы в отпуске? Вы что из-за меня в Москву приехали? — Робота у меня такая, все хорошо. — Уж, извините, я Демида отговаривала. Ауч… — Прости, зайчик, не вышло с первого раза, — вытянув катетер прижала место инъекции. — Галина Николаевна, прижми и подержи пару минут, пожалуйста, просто её вторая рука мне нужна. — Ужас, какие руки холодные. Нет, Белая, так не пойдет, нужно искать носки и чаю горячего. — В рюкзаке может есть, он в лаборатории. Есть не хочу, пить тоже. — Сначала катетер. Так, зайка, опусти руку и немного поработай, — сказала Валентина, наложив поверх пледа жгут. — Есть вроде, зажми и положи на колено.— Вот и всё, сейчас бинтом замотаю, чтобы удобнее, можешь садиться как раньше, — закончив сказала Валентина. — Живая, ты глянь! — зайдя в морг, удивился Иван. — Тихонов!!! — вместе сказали подруги. — Да шучу я. Держи, Слав, — положив на колени рюкзак, а распечатки на стол перед ней. — А что это кстати? Может лучше в буфет? — Тесты, да мне и здесь неплохо: тихо, спокойно, прохладно. Мне в морге больше нравится, любимое место на практике. — Странные вы, женщины, а медики особенно, — в ответ получил три очень недовольных взгляда. — Я лучше пойду, — после Тихонов удалился со скоростью света. — Пойду с братом пообщаюсь, если он уже в адеквате. — Галина Николаевна, я не буду ничего писать. Он мой брат, который был в стельку пьян… — Это не оправдание. — Нет, вы что? Накатать заявление на родного брата, у нас отношения и так ниже плинтуса. Я не буду этого делать. — Слава, прости конечно, но давай смотреть на ситуацию объективно — ты дурочка. Ты не понимаешь, это уже криминальный кодекс ст.112 УК РФ Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, ещё возможно 222 статья за незаконное хранение оружия. — Он это не планировал, он шёл разбираться с другим, я просто попалась под руку. — Слав, он в конечном итоге выстрел в тебя, не выгораживай! Зная его отношение в один момент он может и пристрелить. Дело твое. Я ушла. Остановившись в дверях Рогозина обернулась. — Ах, да, забыла сказать, у меня в кабинете твои родители. Заходи, если есть желание. — Оба??? Нет, я, пожалуй, откажусь от этого спектакля. Вы там при возможности не сводите в одном помещении, если не хотите грандиозной ссоры. — Справлюсь, отдыхай, — с этой фразой полковник скрылась за дверью.       Рогозина сначала пообщалась с Богданом, который ничего не помнил и упорно всё отрицал, а после беседы с братом, решила послушать мнение родителей, которые там были. К Рогозиной присоединились: Таня, Сергей, Оксана, Тихонов и Антонина, которая оказалась в Москве и приехала, узнав о ситуации. Двадцатиминутный разговор не дал ничего толкового, родители сложили руки и отвернулись друг от друга. — Здесь дело не в Славиной «вредности», у вас хорошая, умная и послушная дочь, а не так как вы думаете, вы просто плохих и неуправляемых не видели; ваш взрослый сын чуть не убил человека и подрался с другим, это выходит за грани семьи, — обращаясь к маме. — Не пытайтесь их помирить. Переубеждать маму и вовсе нет смысла, — на пороге появилась Слава. Вот такие представления как вы услышали, происходят каждый раз при их встрече. — Надеюсь ты не сбежала? Валя такое не любит, она не привыкла к активным пациентам, — подняв бровь, поинтересовалась полковник. — Ну, я же не с капельницей прибежала. К вам отпустила, не люблю людям над душой стоять, когда они работают, — с улыбкой ответила девушка. — Галина Николаевна, вам не надоело, сея представление? Не тратьте свое время: Для одной Богданчик самый спокойный и хороший, и докажите, что он стрелял. Второй утрировался ещё вчера вечером, ибо долго находиться рядом просто не могут, — с определением тоном сказала Слава. — Иди выпей кофейку, там в буфете Бася спит, — убедительным тоном сказала Галина.       Через минуту послышался лёгкий стук модный дедуля в брюках и клетчатой рубашке. — Опять ругаетесь? Ех, вы, никак не угомонитесь. Хоть при людях не позортесь! — смотря на Славных родителей злобным тоном, сказал мужчина. — Папа? Ты что здесь делаешь? — То, что и ты. Я Георгий Павлович, её отец и славы дедушка. — Мне скинули одно голосовое, которое очень хорошо рассказывает о Славином характере, — перебила их диалог Рогозина.

***

— Антонин, мне кажется сейчас будет весело. Слава сказала, что дольше двух дней тут быть не собирается: учеба и скоро какая-то поездка. — Ну, тогда пошли пообщаемся, только из этого мало, что будет.       Открыв дверь послышался писк приборов. — Антонина, какие люди. А что вы здесь делаете? — Это ты, Белая, что здесь творишь? Заходит немного? Соизволь объясниться. — Я не могу здесь долго быть. У меня через два дня три важных зачета, а через неделю самолет в Нью-Йорк на конференцию. Скажите, что отпустите. — Так вот в чём дело….Нью-Йорк. Если бы это было привычной ситуацией — да, но сегодня не тот случай. — Ещё целых семь дней, я почти в порядке. — Почти… Слава у тебя была остановка сердца на полторы минуты, оксигенация 88 и жидкость продолжает выходить в том же количестве, а давление скачет до 150, при твоем 105-110. — Гормоны, антибиотики, бэтаблокаторы и кислород. — Какие мы умные. Решила знаниями блеснуть преть экзаменов? Похвально! — Это комплимент? Да, как по книге, все просто. — Нет, не просто. Это жизнь, если бы было по книжке ты бы умерла 6 июня 2015 ещё до того, как бы мы попытались сделать что либо. Понимаешь? — Здесь другое, попытается можно. Цель оправдывает средства. — Нет. Риск не оправдан! — Как можно узнать оправдан ли риск не попробовав? — Ты настолько этого хочешь? Что готова рискнуть? — Да, хочу! А вы бы не хотели? Такое выпадает не каждый день. — Всему нужен разумный придел, да это круто, но это не стоит твоего здоровье. — Ещё есть кучу времени… — У тебя сердце в покое колотится 120, такими темпами оно может остановиться, и никто не знает выйдет ли запустить его…в третий раз. Белая, мне надоело тебя спасать, когда ты себя сама доводишь. — Так не делайте ничего… Не велика потеря! — Все! Я больше не могу. Неугомонная девчонка, пока все не восстановится от сюда никто не выпустит. Буде нужно привяжу, имею полное право, — спустя небольшую паузу. — Хватит, уходите! И позовите Всеволода, с вами больше говорить не хочу. — Дурочка! — Вы не лучше, раз ко мне пристали, — после послышался быстрые шаги. — Идем, за пределы отделение поговорим. — Что делать будем? — Она не отступит, если она очень хочет, её не переубедить. Сначала кардиолог: ЭКГ, УЗД сердца; Дексаметазон для оксигенации; комплекс антибиотиков от инфекции, дренажи оставить ещё на день и если лететь, то пусть хоть с Севой. Нужно посоветоваться с другими. — Почему именно Сева? Что за человек для исповеди? — Что пошатнуло самооценку? Она мне доверяет, мы хорошо общаемся. Вот такая она: дружит и общается со многими, а доверяет единицам. Он спокойно выслушает, не жалеет, не сочувствует, не врет и говорит всё прямо как есть, спокойно говорит о всём…и о смерти тоже, потому, что для него это работа. Мы с тобой же избегаем этого даже в разговорах, он ещё в марте 16 сказал: Это серьёзно, будет возвращаться, и закончиться раньше, чем бы хотелось, вопрос лишь когда. Вот почему. — Сильно обидела тебя? Не знаю, что с ней сегодня. — Ей больно…наверное, очень, она не хочет этого показывать, но и скрыть не может. Организм местами сходит с ума она не понимает, что с ней происходит и это её пугает. Идем. — Поэтому она ревёться из больницы. — Вначале это было сентябрь, март, август, февраль, а с лета начался: август, октябрь, декабрь, январь, март, апрель. Срок «ремиссии» уменьшается, это стресс и огромная нагрузка для организма как и наркоз. Она давно поняла для себя, что каждый «приступ» приближает или может стать последним. Вот она и пытается жить быстрее и не обращать внимание. — Как говориться в её любимом сериале: «Everybody dies. Everybody lies…». — Это точно, пошли захватим кофейку и к Севе.

***

— Она полетела тогда в Нью-Йорк на конференцию с фондовскими, с кучей лекарств, с кислородом и под присмотром Всеволода, но поехала. Потому, что слишком этого хотела, — прокомментировала Антонина. — И зачем мне это показали? Знаю я, что она вечно с пульмонологии убегала и ее определили в дневной из-за, видать врач не нравиться, и с ней временем ругается. Они же мне в первое время звонили, — держа руки так же, спросила мама. — Очень умная? Она пытается себя показать! — снова начали ругаться. — Ша! Или по ушам, как детям малым надаю и не посмотрю. Уйдите с глаз с моих, — быстро прекратив ссору. Им ничего не оставалось, как покорно уйти, под удивленные взгляды сотрудников. — Да, моя доча сложный человек, не отрицаю, она вспыльчвая и любит чтобы было по её, она всегда говорила, что хочет мальчиков, да после близницов были две неудачные попытки: от одной случайно узнали, а второй был мальчик, но на 20 был выкидыш, Слава была совсем не запланирована, им до последнего говорили, что там мальчик, но это не значит, что она её не любит. Просто меньше, сыновья на первом месте, да я это тоже понимаю, хоть она и младшая. После развода, она в один момент сказала: «Она стает похожа на Игоря, и меня это бесит», после этого она больше времени у меня проводила. В один день без предупреждения на три месяца отправила пятилетнею Славу с Кристиной и её мамой в Лондон, потом началась школа и её хватило на два года и решила отправить к Алексу и оставила на два года, на пятый класс она вернулась домой. Дальше уже успокоилась вроде летом половину у меня, половину у Алекса, как открыли лагерь по месяцу. Поэтому у Славы и такой характер и всех и ничья, привыкла надеется только на себя. Она болтушка и дружит со всеми, но для более близких тем выбирает тщательно, ей с Демидом как начали быть вместе было сложно: я сама справлюсь, мне не тяжело и так далее, дай мне пространство. — Вы кто по профессии были? И сколько вам лет. — 90, хорошая моя, уже старый, но ещё сам справляюсь. Я военный, лётчик-испытатель, поэтому любовь к самолётам, это от меня. Но, я строговат только с парнями, а Славу я всегда баловал, не мог я с ней строго. Я всегда её во всем поддерживал, советовал и любил, не смотря на ситуацию — этого ей не хватало в детстве, к сожалению. — Так она оказывается больше дедушкина, — констатировала Рогозина. — Дедушкина принцесса, немного балована и очень излюбленная. — Хоть и баловали, но по характеру не скажешь. — Она меня всегда слушалась и понимала, если дедушка сказал надо, значить надо у меня в таких ситуациях был серьозний тон. Дааа, смелая она девчонка, даже моментами бесстрашная. У меня одна знакомая на неё глянула и сказала: «Безумно красивые серые глаза и добрий взгляд, но в них есть огонь. Только если затротонуть, то что ей важно она спопелит и уничтожит одним вглядом, это видно». Я в этом убедился после некоторых случаев. — Она себя в обиду не даст, в этом мы убедились, и в большинстве мужское окружение этому очень помогло. И в лагере тоже, только теперь точно туда ходить не будет, недавно случилось ещё одна не маленькая для неё потеря. Включите вот это видео, — протягивая смартфон. — В сентябре 18, привезла телефон со словами: » Учись, дедуль, будешь модный». Так она мне куда не поедет то фото, то видео, то звонит. — Правильно, зато теперь всегда общаться можете, — выводя видео, сказал Иван. — Просто хочу чтобы вы посмотрели, на всякий случай, как нужно прощаться со своими питомцами, чёт врач знакомый говорит что многие уходят и животным страшно держаться из всё всех сживая пальцы в кулак, но не уходить, быть рядом.       На видео черная лошадь, накрытая одеялом не шевелясь лежала в стойле, поджав ноги и положив голову на сено. — Ты реально из Стамбула прилетела? — А как по-другому? Спасибо, за поддержку, — услышав знакомый голос, зашевелила ушами медленно подняв голову. — Привет, привет, Алти. Я прилетела, я с рядом, — В кадре появилась Слава в зелёной клетчатой рубашке, черных джинсах и кроссах.       Увидев её, лошадь заржала рывком пытаясь подняться, но свалилась обратно. — Тихо, тихо, моя хорошая, лежи, сев рядом на пол оперлась на стену спиной, девушка обняла лошадь за шею. Лошадь обеспокоенно заржала, увидев незнакомого мужчину рядом. — Все хорошо, моя дорогая, не бойся, — спокойный голос и нежное поглаживание.       Алти доверчиво прижалась к Славе положив голову на плечо, мужчина, сделав укол поспешил удалиться, оставляя их одних. — Это не больно, моя хорошая даже наоборот. Ты уснёшь и проснешься в красивом месте, где бескрайние поля с зелёной травой, цветами и деревья с любимыми зелёными яблоками, не будет тех, кто обзывал и обижал… Ты отличный друг, ты лучше их всех — ты же помнишь? Там хорошо, будешь бегать, наслаждаясь полной свободой. Может когда-нибудь мы снова встретимся, я на это очень надеюсь. Ты умница, Алтюша, — максимально спокойным голосом на грани срыва, придерживая голову, поглаживая шею. В один момент стало тихо, потом послышались еле слышные всхлипы, так же крепко обнимая за шею, пряча лицо зарывшись пальцами в гриву в конце видео прошло более получаса она сделала глубокий вдох, после медленно и осторожно положила голову на сено накрыв полностью одеялом, поднялась и ушла не оборачиваясь. — Она была для неё настоящим другом, 12 лет вместе. Алти сначала даже не подходила никому не доверяла. А с ней со временем стала даже спать с неё, могла положить голову на колени, как собачка, пыталась «обнимать» ногой, волновалась если Слава не приходила, бежала со всех ног, как слышала, что Слава её зовёт. Жаль очень обоих, но слава мне с улыбкой скажаза: «Зато я смогда показать ей, что такое людовь, доверие и дружба. Я любила её вместо всех на свете, и она мне полностью поверила — это счастье. — Животных всегда жаль, красивая была лошадка и правда её любила, Слава прощалась как с человеком, констаровала Валя. — Они были похожи дале. Георгий Павлович, вы можете идти, не буду вас задерживать. Спасибо. — Галина Николаевна, она не передумает. Он её не любит, но не настолько, чтобы убивать, но когда он напивается, он правда становиться ненормальным. — Мне кажется Бася скулит. Рогозина, как будто почувствовав неладное, остановилась около закрытых жалюзи и отслонила одну. — Черт! — побежав к выходу.       Майский с Оксаной пошли за ней, Тихонов открыв жалюзи и все застыли в шоке: Слава лежала в коридорчике между буфетом и кабинетом, Бася стояла над ней вылизывая лицо. Антонина рванула к ним. Только собака не подпускала никого к хозяйке рыча и пытаясь схватить за руку если к ней пытались прикоснуться. — Что с ней такое, никогда такого не было? — спросила Оксана. — Она защищает хозяйку, это нормально. Только в этой ситуации, это только делает хуже, — сказала Антонина. — Бася, иди ко мне, мы хотим ей помочь, — Сергей присел на корточки вытянув руку. Но в ответ собака лишь положила голову на грудь хозяйки и продолжала рычать, смотря на присутствующих. — Нужно поводок вцепить и забрать её Майский. Майор аккуратно подошел сзади и быстрым движением зацепил карабин, потянул на себя поводок, собака начала скулить и лаять. — Все хорошо, Баська, все хорошо, — приговаривал Сергей, забирая её в сторону, после закрыв в буфете. — Славка, ну что опять случилось? — Антонина села около Славы, проверяя пульс, затем пульс. — А это плохо. Где её лекарства? — повернув ей голову. — Придержите аккуратно голову, пожалуйста.       Тихонов быстро подошёл к столу и схватил рюкзак который лежал около кресла, открыв его, резко перевернул и высыпал содержимое на стол, найдя лекарства, рванул к ним. — У неё глазные яблока верх-вниз судорожно дёргаются и пальцы в кулак сжаты, руки в напряжении, — объясняла женщина быстро перебирая лекарства, найдя нужное набрала и ввела в катетер лекарство. — Спасибо, что катетер оставили. Сейчас полегчает. Бывают такие приступы, иногда. — У неё эпилепсия? — Нет, это не эпилепсия, дважды проверяли на ЭЭГ и не только. — А Федьку вам Демид тоже отдал? — Федьку? — удивилась Рогозина. — Кислородный концентратор, она его Федькой назвала. — Есть. Сереж, бери Славу, давай к Вале. Майор аккуратно поднял девушку, толкнув ногой дверь, он зашел в морг. — Что случилось? — Антонова застыла увидев майора. — Не знаю, Галя заметила с кабинета, что она лежит в коридоре, — осторожно положив Славу. — Валь, можно Басю пустить сюда? А то очень переживает, не пускала к ней даже. — У меня такой уже работы тем. Можно, пусть успокоиться, что с ней все хорошо.       Сергей возвращаясь к Рогозиной, отпустил Басю, которая сразу рванула по следам скрывшись за секунду в коридорах ФЭС. Отпустив родственников, продолжили обсуждать дело с Антониной, которая попросилась остаться. Спустя полчаса в дверь слегка постучали и на пороге появилась Слава с канюлей в носу и рюкзаком на плечах, в сопровождении Баси. — Перезагрузка системы прошла успешно, данные успешно восставлены, — с улыбкой сказала Слава, оперившись на дверной косяк. — Тебе смешно? А нам тут было не очень, — подняв бровь, сказала Галина. — А чё мне плакать? Я же не специально, привыкла к этому. — Ты в своем репертуаре, как всегда. Проходи уже, а то стоишь в пороге. — Да, Галина Николаевна, ничего не меняется, — девушка, сняв рюкзак отпустила собаку с поводка и села за стол. Немного подумав, Бася уверенно направилась в сторону Рогозиной, сев рядом со столом протянула лапу к полковнику, наклонив голову внимательно смотрела за реакцией. — Что сейчас можно и поздороваться? Привет, Бася, хорошая девочка, молодец. — Слав, ты за столько времени им о Феде не рассказала? — А никто и не спрашивал, — поставив рюкзак на стол, сказала Белая. — Знакомитесь, Федя, а официально Invacare Platinum Mobile Oxygen Concentrator. Мой несменный помощник во время плеврита, «подарок» к 8 марта 2016, до этого брали на время. Компактный, меньше 3 кг, легко носить с собой, можно брать в самолет, на двух батареях до 10 часов работы в зависимости от величины потока — для меня это очень удобно, я с ним в по дому, и в Москву и путешествие. А чего Федька и сама не знаю. — Полезный, но дороговат подарок. — Кстати, как думаете можно уже снимать? Хотя можно легко проверить, если после выключение через пару минут не упаду, значит всё хорошо. — Я тебе проверю сейчас, на всю жизнь запомнишь наконец, — сказала Антонина, запустив в Славу смятый в шарик лист бумаги. — Ауч. И рука не дрогнит? — засмеялась Белая. — Ты не переживай, у меня руки не дрожат, профессией не положено, — убедила Тоня — А кто за профессией? — спросила Оксана. — Хирург-травматолог в Питере. — Так, что не зли меня, Слава. Мы можем идти уже? — Идите. Слав, рюкзак и собаку не забудь, про перевязки тоже. — Все хорошо, Галина Николаевна. До свидания, — забрав вещи и взяв Басю на поводок. — Я за ней прослежу, — двое покинули кабинет. — Галина Николаевна, мне тут Слава недавно показывая фоточки, рассказала, что в Стамбуле не раз спрашивали не турчанка ли, и тетушка недавно сказала, что задумалась о этом при первой же встречи. Я решил немного порыться в их семейном дереве, — заявил Иван. — Тебе на роботе заняться нечем? Договаривай раз уж начал, но еще раз узнаю — выговор. — Мамина линия отпала быстро. Со стороны отца интереснее, он рос в Питере в семье тети с 15 лет, после того как не стало мамы, она москвичка, а папы погиб, когда он был маленьким из разказов мамы знал лишь, что он не руский и приехал в Москву учиться. Мне удалось найти информацию о нём в архивах, прибыл из городка Кемер, что в 42 километрах к юго-западу от Антальи, его родители и родственника во втором и третьем пололение от туда же. Так что, Славины турецкие вполне реальны, а значит и султанские вполне возможны. — Вот это новость. Славе то сказал? Пусть обрадует тётушку. — Сказал конечно, ещй раньше, просто об этом только сейчас вспомнил. Вот только я нашел ещё кое-что. Слава с братьями точно родные, но только на 50 процентов, по матери, отцы разные, Славин нам известен, а вот близнецов нет. Это точно, я пять раз проверил. Вот это я узнал сегодня, представилась возможность. — Эта новось побеждает преведущею. Этого я так понимаю, Слава не знает, может оно и хорошо. На этой ноте пожалуй закончим совещание. Работаем дальше.