Предчувствие

      После вальса зал заполняет какая-то модная танцевальная песня, свет гаснет – работают лишь прожекторы и огни на стенах, да еще есть отсветы от серебристых шаров. Людей за время нашего танца тоже прибавилось, и теперь все они рвутся на танцпол. Подруг в этой толпе уже не видно, и я потерянно оглядываюсь вокруг. Но я не одна. Дэн продолжает держать меня за руку. Как и в день ярмарки, когда я потерялась, он идет впереди меня, разрезая толпу на части. За столиком, где я оставила камеру, Лейла все еще сидит, но уже не одна, а в компании подружек.       — Я же говорила, что они вернутся. Вы были великолепны, — девушка встает и обнимает меня. — Я засняла только кусочек на видео, на вас было интереснее так смотреть. Я тебе его потом скину, не переживай. Но, думаю, у кого-нибудь точно есть целый танец.       Прощебетав еще что-то, девушка вместе со стайкой подружек улетает на танцпол, а я тоскливо подхожу к сумке с фотиком. В фотозоне кто-то есть, и я медленно расстёгиваю молнию.       — И что ты собираешься делать? — вкрадчиво спрашивает Дэн, и я вздрагиваю, когда он садится на один из стульев. Я была уверена, что он уже ушел по своим делам, оставив меня с подругой.       — А ты как думаешь? — грустно говорю, доставая камеру.       — Думаю, что твой рабочий день на сегодня закончен. К черту Свина, — парень поднимается со стула, осторожно выдергивает из моих рук ремешок и запихивает фотоаппарат обратно. Вжик. Сумка на его плече, а мои руки все еще вытянуты вперед и замерли в воздухе от неожиданности.       — Я отнесу его в машину, чтобы ты наверняка больше не думала об этом. Я поговорю со Свином, если возникнут проблемы.       Парень уходит, не дав мне даже слова, а я… улыбаюсь ему вслед, довольная происходящим, и сажусь за столик.       Блаженство, увы, не длится долго. Внезапно до меня доходит: если я не фотографирую весь вечер, то что мне придется тут делать?       Оказаться неготовой к танцам на дискотеке – смешно, но такова реальность. Музыка, рвущаяся из колонок по всему залу, не вызывает желание встать и влиться в толпу.       — Ну что, идем?       Дэн возвращается слишком быстро, вызывая подозрения.       — И где фотоаппарат? — спрашиваю я, подозрительно глядя на парня.       — В машине. На заднем сидении, если тебе так интересно, — язвит Дэн, и я заставляю себя отпустить ситуацию. Он же все-таки спортсмен, шаги у него шире моих. Парень не запыхался и не выглядит взъерошенным, точно не бежал кросс туда-обратно.       — Идем же.       Дэн берет меня за руку и тянет вперед, проводя мимо танцующих к свободному пятачку недалеко от стенки. Играющая песня мне все еще не нравится, но только в этот момент, хихикая и начиная двигаться, я вдруг понимаю: танцевальные, клубные песни имеют самый лучший ритм для движений. Скованность постепенно уходит, как и неловкость. Мы уже не просто качаемся из стороны в сторону, переступая с ноги на ногу. Двигаться начинают руки, голова, плечи, шея, спина, бедра. Слова? К чему они тут вообще? Я оказываюсь в потоке энергии. Отдаваясь волне мелодии, я становлюсь ею самой и чувствую себя самой счастливой.       Песня сменяется, и язык тела откликается, меняя движения. Танцуя, я не чувствую привычную скованность правил. Музыка дает мне свободу. И не только ее. Дэн рядом отрывается не хуже меня. Я закрываю глаза, погружаясь в свои чувства, и, открыв их, снова вижу его. Танец делает свободным и его. Готова поклясться, что сейчас он, как и я, без капли притворства и не думает о запретах, правилах и стенах между нами.       Медленный танец застает нас врасплох. Я разочарованно замираю, лишенная возможности двигаться в прежнем драйвовом темпе. Мы оказываемся у стенки, но слишком далеко от столиков, а другие парочки уже заполоняют пространство.       Дэн ничего не говорит. Он подходит ближе и протягивает руку, вопросительно глядя на меня. От его жеста внутри что-то приятно екает. «Хочу» затмевает «не умею».       Мои руки обвивают шею парня, его – мою талию. Дэн выше меня на полголовы или немного больше, хотя я на каблуках, но эта разница не доставляет неудобство. Мы стоим так близко – кажется, что ближе, чем во время вальса. Там мы хотя бы не стояли лицом друг к другу. Здесь же не избежать встреч взглядами.       — Не думал, что ты умеешь так отрываться, — тихо замечает Дэн, разрушая стереотип, что во время танцев молчат. Возможно, разговор действительно сделает момент менее неловким.       — Я тоже, — признаюсь, тщательно подбирая слова. — Это все стресс. Теперь вальс позади, можно выдохнуть.       — И отдохнуть.       — Да, — киваю, замолкая на мгновение в нерешительности. — Но я не сожалею о потраченном времени. Потом точно будет, что вспомнить из этой поездки.       — Не вспоминай, — вырывается у Дэна, и я хмуро смотрю на него, ожидая объяснений. — Не вороши прошлое. Лучше в настоящем создавать еще более крутые моменты. Как сейчас.       Слова Дэна требуют быстрого ответа, но я замираю, завороженная, не смеющая даже вдохнуть, чтобы только не разрушить момент.       — Осталось только не отдавить тебе ногу, чтобы не испортить этот момент, — отмечаю честно, выдавая свои страхи, но парня это смешит, и я оправдываюсь:       — Я буду сгорать от стыда, когда вспомню.       — И что? Это мелочь, она не сделает танец неидеальным. Она сделает его необычным, — хмыкает Дэн. — Как и это.       Он неожиданно берет меня за руку, и отводит ее в сторону, заставляя меня резво сделать круг. Голова на миг становится квадратной, однако парень не останавливается и наклоняет меня спиной назад, придерживая за талию.       — Неидеально, но и не плохо, да? — говорит Дэн, возвращая меня в вертикальное положение, а я лишь заливисто смеюсь в ответ.       Медленный танец сменяется быстрыми мелодиями, но теперь мне не хочется отдаваться музыке с прежним рвением. Вместо этого я то и дело поглядываю на Дэна, пытаясь разобраться в себе.       Мы пришли не как пара, но мы вместе. Он не говорит больше держаться подальше, а я не хочу его отталкивать. Это и есть взаимность? Что делать дальше?       Кажется, мои эмоции отражаются на лице. Дэн внезапно перестает танцевать, подходя ближе.       — Что случилось? — спрашивает он обеспокоенно, склонившись к моему уху, чтобы я лучше слышала.       — Пить хочу, — не придумываю я ничего лучше.       Вместе с Дэном мы идем разведывать зону с едой и напитками, находящуюся в противоположном конце от сцены. В противовес ожиданиям, здесь нет глубокой тарелки с пуншем, в которую в фильмах школьники подливают алкоголь. Все напитки, да и еда тоже, расфасованы – сок в тетрапаках, лимонад в стеклянных бутылках, а закуски запечатаны в целлофан. Я придирчиво разглядываю содержимое, когда Дэн уже вовсю пьет колу. В конце концов, яблочный сок оказывается наиболее знакомым. Я медленно потягиваю его, пока парень что-то рассказывает про бутерброды. Прихватив парочку небольших квадратиков хлеба с чем-то внутри, мы садимся за один из пустующих столиков.       — Ты видишь кого-нибудь из моих девочек? — спрашиваю я, задумчиво разглядывая зал.       — Сейчас нет. Хотя вон, кажется, Джейн со своим другом, — кивает Дэн в толпу, где в самом центре я вижу алый всполох ткани.       Мы сидим еще немного, когда в зале вновь включают медленную песню. Дэн тут же поворачивает голову ко мне.       — Пойдем? — спрашивает он, но в этот раз я непреклонна.       — Нет, я что-то устала. Под медленную еще засну сейчас, — и тут же прикрываю ладонью рот, скрывая зевок.       — Ну тогда после этой взбодрим…       Конец фразы я пропускаю между ушей. Из центра зала пулей вылетает к выходу Кейт – я замечаю не столько ее, сколько ее платье. А следом, с опозданием в несколько секунд, за ней торопится парень, вероятно, Скай, который кричит что-то ей в след.       — Что-то случилось, — на душе становится тревожно, и я порываюсь отправиться следом за парочкой, но Дэн кладет свою руку на мою, останавливая.       — Они сами разберутся, — убеждает он меня, а я, потеряв решительность, остаюсь.