Коалиция

— Что у вас, сержант? — по затемнённому коридору эхом раздались шаги, которые остановились возле крупного воина. — Новая группа пленных, сэр, — сержант Брук вытянулся в струнку перед молодым офицером. — Шаттл только прилетел. Их поместили в камеру на нижней палубе. Желаете осмотреть сейчас? — Откуда? — спросил офицер, игнорируя последний вопрос. Голос сухой и тихий, как и всегда. — В основном с Элронуса, квадрант номер 451, — ответил сержант. Но по тому, как он скосил глаза и переступил с ноги на ногу, Кит сделал вывод, что тот о чем-то умалчивает. «Разберёмся». — Сколько? — Двадцать, сэр. Пятнадцать мужчин и четыре женщины… — А двадцатый кто? — брови нахмурились, острые уши нетерпеливо дернулись. Кит Коган не любил полустрочек. Ему нужна была вся информация. — Хм… мы не установили… — снова замялся сержант. — Гуманоидный тип. Но очень слабый. Пол не определён, — сержант под строгим взглядом жёлтых глаз поёжился, а потом добавил: — Скорее всего не выживет. — Ранен? — Да, сэр. Он в отдельной камере, подальше от остальных. Это существо… очень… хм… маленькое, — сообщил Брук, отчего-то смущаясь. — Ясно. Вольно, сержант. Жду списки пленных с личными данными. С этими словами Кит развернулся, и по коридору снова раздались гулкие шаги, на этот раз удаляющиеся всё дальше от вздохнувшего с облегчением сержанта.

***

Кит Коган — лейтенант армии Галрийской Империи. В своем секторе он отвечал за переправку пленных в рабочие лагеря или на арены для увеселения публики. Не способных выжить казнили — не было никакого смысла кормить слабых и бесполезных. Большим спросом, естественно, пользовались мужчины. Крупные и сильные. Дабы избежать возможности восстания их головы обрабатывали Друиды. Что конкретно делали эти создания, Кита не интересовало, главное, что после промывки мозгов пленные оставались сломленными морально, но не физически. Империи не нужны слабые, ни воины, ни рабы. Но перед Друидами каждого из пленных проверял сам Кит лично, а до этого они все проходили санобработку — пару тысяч лет назад галра страдали от инфекций, которые приносили жители малоизвестных планет, затерявшихся по всем уголкам Вселенной. От слова Кита зависела жизнь всех созданий, попадающих на борт его корабля, дрейфующего в квадранте номер 345. Кит зашёл в свой кабинет, длинным когтистым пальцем провел по панели персонального компьютера, входя в систему. Сержант не подвёл — девятнадцать анкет на каждого из пленных. Данные ещё будут дополняться. У каждого брали образец крови, а после допроса внутрь, под кожу, вживляли датчики, отслеживающие передвижение. Существовал целый отряд солдат и техников, которые наблюдали за перемещением пленных. Подключившись к датчику конкретного заключенного, можно было увидеть всю его подноготную. Очень удобная система. Но сейчас лейтенанта намного больше интересовал пленный под номером двадцать. Неизвестный тип ДНК и жизненные показатели, практически равные нулю. Киту не нравилось, когда пленные вот так умирали. Плохо для отчёта — раз. А во-вторых… нет, эти мысли он оставит при себе. Выйдя из кабинета, он послал караульного разыскать медика, а сам направился в отсек, где содержался раненый пленный. Кит не стал ждать врача: движимый любопытством и смутной тревогой, он вошёл внутрь камеры. Помещение было огромное, потому что обычно тут находился не один пленный, а пара десятков или даже в разы больше, смотря чем завершится очередной налёт на подвластные земли. Всегда найдутся те, кто сопротивляется. Всегда найдутся те, кто пытается противостоять режиму. И всегда найдутся те, кто прячет от Империи преступников. В дальнем углу на жёсткой скамье лежал маленький бесформенный комок в красно-белом скафандре. Тонкие руки и ноги были прижаты к груди и животу, рыжие длинные волосы скрывали лицо. Кит дёрнул ушами, прислушиваясь, его жёлтые глаза сузились. Неужели опоздал? Но нет, тонкий слух уловил едва слышное слабое хриплое дыхание. Кит медленно приблизился. Бояться ему было нечего. Он лучший воин на весь квадрант, что в рукопашном бою, что на мечах. Да и судя по всему, существо не дотянет ему даже до груди в полный рост. И всё же осторожность никогда не лишняя, особенно во время работы с пленными. На Кита уже совершалось три покушения. И один раз он выжил чудом. Лейтенант присел возле скамьи, положив руки на колени и, склонив голову, разглядывал создание. Гуманоид. Но таких он не встречал. Офицер осторожно когтем подцепил прядь рыжих волос, закрывающих лицо. На существе было странное приспособление, прикрывающее глаза. Но назначение его Кит не понимал: зрение оно вряд ли защищало — слишком хрупкое. Лейтенант когтем постучал по стеклу и вернулся к изучению пленного. Кожа бледная, тонкая и покрыта мелкими пятнышками на щеках. Внезапный резкий запах ударил в ноздри, и Кит принюхался: так и есть — было сильное кровотечение. На голове он обнаружил рану. Кровь уже запеклась, пропитав волосы создания. Очевидно, что травма и послужила причиной бессознательного состояния пленного. Кит продолжил осматривать существо. Его заинтересовал тонкий скафандр, явно выполненный по технологиям продвинутой цивилизации. Это вызывало тревожные мысли — может быть, шпион? Коган огляделся, нетерпеливо взмахнув хвостом («Где носит медика?»), он искал шлем. К скафандру всегда должен быть шлем. Сами галрийцы почти не выходили в открытый космос, для этого существовали дроны — все неполадки устраняли роботы. Но любой дурак знает, что для дыхания в космосе нужна смесь газов, которая обеспечит жизнь. Шлема нигде не было, наверно, пленный потерял его во время атаки. Коган осторожно ткнул пальцем в плечо существа. Никакой реакции. Он недовольно вздохнул, потом ткнул сильнее и в итоге, окончательно осмелев, потряс за плечо. Существо болезненно застонало и откинулось на спину. Но в сознание не пришло. Кит приблизился, навострив уши, вслушиваясь в хрипы и биение сердца. Оно было таким слабым, что Коган едва не прислонил голову к грудной клетке создания, чтобы лучше его слышать, но в эту минуту распахнулась дверь, и в камеру вошёл врач. — Лейтенант, — медик кивнул и уверенным шагом направился к пленному. — Вы же знаете, как не любит коммандер, когда кто-то из пленных гибнет вот так. Это нецелесообразно экономически и ресурсозатратно, — с места в карьер скакнул Кит, поднимаясь с корточек. Хвост его недовольно подрагивал. — Не волнуйтесь, лейтенант Коган, я в курсе. И я уже осматривал пленного. Он спит под действием болеутоляющего, которое я ему вколол. — И что с ним? Кит, скрестив на груди руки, наблюдал, как врач прощупывает пульс и берёт новый образец крови. Потом он срезал прядь волос и убрал её в специальную коробку, чтобы позже исследовать неизвестную ДНК в лаборатории. Коган догадывался, что учёного пленник интересует исключительно с точки зрения науки и что он приложит все усилия, чтобы тот выжил. А потом сделает подопытным кроликом. Незнакомая раса, требующая внимательного изучения. Кит заметил, как фанатично загораются глаза медика. Лейтенант уже видел подобное обращение. И раньше его это не волновало. Но это создание было таким хрупким практически для любой из рас в Империи Галра, что ему стало неприятно от мыслей о том, что сделает с ним местный учёный. А уж после промывки мозгов, которую организуют Друиды, от его личности не остается ничего. — Сильная травма головы. Но лично я считаю, что он выживет. — С чего такая уверенность? — Кит презрительно дёрнул верхней губой, обнажая клыки. — Он едва дышит. — Травма не смертельно опасна. Но какое-то время он будет без сознания, это раз. Во-вторых, его мозг может быть сильно повреждён. В-третьих, существо слабо само по себе. Судя по хрупкости телосложения, думаю, это женская особь. — Глаза Кита слегка увеличились от удивления. — Не знаю, насколько она разумна. Где вы её нашли? — В квадранте 451, как доложил сержант Брук. Больше данных пока не получено. Но я допрошу остальных пленных. — Пока ей — и всё-таки я думаю, что ей — нужен покой. А что делать дальше — решайте сами. Мнение коммандера вы на этот счёт знаете. Ему не понравится расходование ресурсов на неизвестное существо, которое, скорее всего, не сможет работать на Империю. — Подумав, врач добавил: — И может быть потенциально опасно. — Я разберусь, — рявкнул Кит. Тихо, но весьма грозно. Ему не нравилось, когда учёные лезли в его юрисдикцию. — Как пожелаете, — врач склонил голову. Кит был уверен, что тот приложит все усилия, чтобы полумёртвое создание досталось ему. А если оно погибнет, то так даже лучше, можно сразу приступить к вскрытию. — Я хочу, чтобы за существом… за ней наблюдали. Обеспечьте ей воду, пищу и уход, пока я не вынесу окончательного решения. Если вы говорите, что она выживет, в ваших интересах сделать для этого всё. Вы ведь не хотите, чтобы вас обвинили в некомпетентности? — Взгляд лейтенанта стал опасным. Врач кивнул. — И не пускать сюда никого! — Кит вышел, оставив более чем странные распоряжения. Он повторил их караульному, и тот покорно склонил голову.

***

После этого Кит Коган направился к другой камере, где содержались остальные девятнадцать пленных. Он вошёл внутрь, и зажёгся яркий свет, отчего все находившиеся в помещении крепко зажмурились. — На колени перед офицером Империи Галра! — гаркнул один из солдат за спиной Кита. Несчастные подчинились. Они знали, что сейчас будет решаться их судьба. И им ещё повезёт, если они окажутся в трудовом лагере на добыче полезных ископаемых. Это шанс выжить. Повезёт меньше, если они окажутся на арене, там шансов намного меньше. Ну, и самый худший вариант — не понравиться лейтенанту, тогда пиши пропало. Смертный приговор никто и ничто не отменит. Не помогут плач, уговоры и попытки подкупа. Кит внимательно осматривал пленных, которые, опустив головы, время от времени исподлобья поглядывали на него. Коган раздраженно помахивал хвостом, то обхватывая им левую ногу, то отпуская — привычка с детства, как ни пытался он её искоренить. Коган уже сейчас выцепил взглядом двух пленных, которые никуда не годились, и хмурился. Хотя, очевидно, ребята с планеты Элронус были довольно крепкими. На голову ниже галрийцев, но зато широкоплечи. Серовато-зелёная кожа явно не боится суровых условий. Кит мысленно пометил себе, что надо будет узнать об Элронусе побольше. Квадрант 451 слишком далеко от его владений. — Начнём, — сказал он и прошёл в сопровождении одного из солдат в смежную комнату для допросов. Второй солдат по одному вводил пленных к лейтенанту. — Имя? — Кит не задерживался взглядом на пленных. Своё мнение он уже составил. Эта процедура была больше проформой. Так положено, вот и всё. — Хурм Рас. — Род занятий? — Фермер. Произносимые данные тут же вводили в базу данных, складывая всю информацию в законченную картину. Тут же были указаны физические данные, рост, вес и возраст пленного, переведённого на летоисчисление галра, которое совпадало с летоисчислением некогда могущественной расы алтейцев. Киту оставалось лишь поставить галочку напротив одного из трёх окошек: «Рудники», «Арена», «Х». Раньше вместо «Х» было написано «Расход», но Киту претило это слово. Так что он настоял на изображении красного косого креста, который как бы вычёркивал пленного из жизни Вселенной. Возле двери комнаты для допроса изнутри и снаружи стояло по одному солдату, все пленные были в наручниках. Ещё трое солдат галра стояло в общей камере, следя, чтобы никому не пришло в голову взбрыкнуть. Таких убивали на месте, без следствия. Как Кит и ожидал, двоих пришлось приговорить. Все женщины отправились на кухню — чаще всего они служили кухарками, правда дохли, как мухи, то ли от истощения, то ли из-за тяжелой работы. Хотя сам Кит не понимал, что может быть тяжелого в готовке. Но на кухне всегда было слишком душно и жарко. Он не любил это место. Почти никому не было ничего известно о маленькой пленнице новой расы. Только один из мужчин припомнил, что она вроде бы разыскивала свою семью. Как раз когда она беседовала с местными, галра совершили налёт. Да вроде кто-то видел то ли летающий корабль, то ли ещё что-то. Но никаких подробностей, и Коган решил не придавать значения подобным сплетням. Четверо особо крупных мужчин были отправлены на арены, остальные девять — на рудники. Когда солдаты выводили двоих, приговоренных к казни, одна из женщин взвыла, бросилась к ним и вцепилась трехпалыми руками в ноги одного из мужчин. Она рыдала и кричала. Кит стоял в дверях, смутно догадываясь, что, очевидно, это были муж и жена. Хвост его с силой обвился вокруг ноги, сердце билось о рёбра. Но в остальном он казался равнодушным и спокойным. Во всяком случае, для пленных и солдат. Один из пленных вдруг тоже вскочил, и кинулся к Киту. — Да что же вы за звери! — закричал он. — Они семья, их нельзя разлучать! Вы не понимаете!.. Может, тот пленный ничего плохого сделать не хотел, но у Кита были чёткие инструкции: любое неподчинение каралось довольно жёстко. Он ненавидел эту часть своей работы. Разве у него нет сердца? Разве он не понимает, что они разлучают семьи, лишают детей родителей? Разве сам он не вырос сиротой? Он знает всё о боли одиночества. Если бы только не его приёмный отец… Улаз был для молодого офицера всем. Но дисциплина есть дисциплина. У галра с этим жёстко и никаких исключений из правил. Поэтому пленный не успел добежать: длинный клинок пронзил его насквозь. Ни один мускул не дрогнул на лице у лейтенанта. Он ни за что не покажет своих слабостей. Солдаты оттащили мёртвое тело к стене и принялись выводить пленных, разделяя их на соответствующие группы. Женщина, из-за которой случился весь переполох, больше не рыдала, лишь подвывала, как раненый зверь, жалобно скуля. Остальные молча выходили, опустив глаза. Они привыкли к войне. И у них не было сил бороться. Коган остался один. В углу валялся труп несчастного, которого он убил. Теперь, когда никто не видел, Кит мог позволить себе секундную слабость. Плечи его опустились, хвост безвольно повис, даже остроконечные уши в густых темных волосах и те как будто поникли. Тёмная кровь капала с клинка, и Кит ненавидел очищать его после подобного. Этот клинок был единственным напоминанием о матери. Улаз отдал его ему ещё в детстве. Кит мог бы пользоваться любым оружием, каким захотел, но клинок дарил ему ощущение, что он часть чего-то важного и большого. Это было странно и глупо. Потому что чем-то важным и большим была не Империя, а что-то другое. Но Улаз упрямо молчал на все расспросы Кита о семье. Коган подошёл к телу, вытер о рубашку погибшего свой меч, чтобы не следить по дороге в свои покои. «Мне жаль. Правда, очень жаль. Покойся с миром». И он вышел. Дверь за ним с тихим свистом закрылась. Лейтенант отправился к себе.