-35-
16 октября 2022 г. в 23:27
- Девочки, а вам не кажется, что Роман Дмитрич как-то странно себя ведет? - тихо спросила Таня Пончева.
«Женсовет» перестал шумно переговариваться, отлепился от столика с десертами, и придирчивыми взглядами окинул порхающего по залу Малиновского.
- Н-нет, - протянула Маша. - Вполне себе обычный.
- Обычнее некуда, - подтвердила Амура. - Посмотрите, он уже и к бизнес-дамочке какой-то клеится, и, одновременно, официантке подмигивает.
- Классический Малиновский, - вынесла вердикт Света, вытирая салфеткой крем от пирожных на губах.
- А-а... его улыбка? - не сдавалась обеспокоенная Таня.
Девочки впились взглядами в широкий оскал, от уха до уха, на лице Романа Дмитрича. И снова не нашли ничего необычного.
- Он всегда так улыбается, - отмахнулась Маша.
- Катя с Андрей Палычем ушли, вот он за всех и отдувается. Потенциальных клиентов много, шире улыбка — шире охват харизмы, - покивала Света.
- Он все же странный... - пробормотала Таня, с опаской приглядываясь к хищнической поступи Маливского, к его неестественной улыбке. - И Шура куда-то запропастилась.
Амура снисходительно приобняла Таню.
- Шурка пошла за жареными крылышками на канапе, пока их никто не разобрал, - сказала она. - Опять ты себя накручиваешь.
- Я... - в ужасе замерла, увидев, как Роман Дмитрич принялся выплясывать чечетку перед камерами довольных журналюг.
- Ты лучше посмотри на Клочкову, - махнула рукой в другую сторону, заставляя Таню отвернуться от загадочных конвульсий Малиновского, и сосредоточиться на, виснущей на Воропаеве, Викуле. - Вот, где странность.
- Девочки, - простонала Маша, - ну, не верю я, что Александр Юрьевич, действительно, воспылал нежными чувствами к Викуле. Не верю, и все тут!
- И я не верю, - согласилась Света. - А Вы, Ольга Вячеславовна, что думаете?
Уютова пожала плечами.
- Саша всегда был закрытым мальчиком, тихим и свободолюбивым. Он никогда не выставлял свои чувства на показ.
- Точно! - Маша хлопнула в ладоши. - Настоящий Воропаев не стал бы публично клясться: «Я люблю Викторию Клочкову. Она женщина всей моей жизни!». А это значит... А это значит, что Воропаев не настоящий.
- А какой? - Света моргнула.
- Поддельный. Это двойник Воропаева, - с ужасом прошептала Маша.
- И Малиновский тоже... поддельный, - еще тише сказала Таня, наблюдая за совместной чечеткой Романа и Милко.
* * *
Все кабинки в туалете были пусты. Повезло. Можно подойти к раковине, открыть кран, и спокойно поплакать. А после... А после умыться. Вспомнить, как правильно дышать. Достать мобильный, и набрать единственный правильный номер.
- Алло, привет.
Выдохнуть последние остатки сомнений, и сказать ему:
- Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло.
Погрозить своему отражению в зеркале за, предательски рвущиеся наружу, слезы. Послушать ЕГО дыхание.
- То, что я тебе сказала... Я так не думаю. В последнее время со мной творится что-то неладное, - нервная усмешка. - Наверное, это стресс.
Прикусить губу, взъерошить волосы, уничтожив красивую укладку.
- Шур... Я очень тебя люблю.
Вытереть растекшуюся тушь, пригладить назад рыжую копну волос.
- Я согласна стать твоей женой.
Прислониться лбом к зеркалу. Впитать в себя прохладу.
- Забери меня, пожалуйста, отсюда. Что? - завертела головой, будто кто-то мог ее видеть. - Нет. Я не плачу. Я... У меня стресс.
Отключить телефон. Снова вспомнить, как дышать. Прижаться спиной к стене. Сползти вниз, обхватить колени руками. Молчать. Не думать.
Ей сейчас так нужен покой. Покой и стабильность. Крепкое мужское плечо. Понятные отношения. А не все эти... смешинки на аметистовом небе, неоновая луна, космический вихрь...
Нет... Никаких виражей и кульбитов. Никаких сказок. Сказок в жизни не бывает.
Ведь так?
Ухватиться за раковину, подняться на ноги, заглянуть в, покрасневшие от слез, глаза. И уверенно прошептать:
- Не бывает.
* * *
В каких подворотнях набирали на работу этих грузчиков? Неужели нельзя нести аппаратуру ровнее, не задевая косяки и не роняя ее на пол?
Показ давно закончился, гости разошлись, шумно расхваливая новую коллекцию. А Николай... Коля устал кричать, устал контролировать каждый шаг этих оболтусов. Проще рост акций на бирже просчитать, чем предугадать, во что врежутся эти безмозглые товарищи в следующий раз.
- А ты не контролируй, - бросила ему, пробегавшая мимо, Юлиана. - Ты экономист, Коля, а не прораб. Займись лучше своей личной жизнью.
- Без Вас разберусь, - пробормотал Коля, отворачиваясь.
- Сто-ять! - острый зонтик вонзился между лопаток, Зорькин взвыл.
- Юлиана! Я эту вашу... дубинку... - закричал гневно. - Разломаю! И в следственный комитет по почте отправлю.
- Коленька, у меня этих, как ты выразился, дубинок больше, чем дорогих чернильных ручек в твоей коллекции. А вот ты, - похлопала по плечу, смахивая невидимые пылинки, - нервы береги. Пригодятся.
- Обязательно, - вывернулся из рук Юлианы, стрельнул гневным взглядом.
- И от девочек не бегай, - погрозила ему пальцем. - Ты зачем всех своих поклонниц разогнал?
- А я... Не умею с женщинами разговаривать, - почесал затылок. - Они от меня сбегают.
- Не ври. Им твои разговоры не нужны. Будь ты даже немым, все равно продолжали бы увиваться. Николай, слава плывет впереди твоего носа.
Зорькин подозрительно прищурился.
- Какая такая слава?
Юлиана хихикнула.
- Всякая, - загадочно сказала она, и упорхнула прочь, размахивая зонтиком.
Коля покраснел.
* * *
- Нет! Дядя Али! Не увозите Жади в Марокко. Дайте им с Лукасом еще раз поговорить. Они любят друг друга... Че-е-ерт! - Потапкин нервно взвыл, вгрызаясь ожесточенно в пакет с чипсами.
А телевизор, тем временем, безжалостно показывал следующие кадры: струсившего Лукаса, передумавшего идти за Жади.
- Подонок! - чипсы полетели в физиономию Лукаса. - Не дай ей уехать! Она выйдет замуж за Саида. А ты... А ты будешь локти кусать! Идиот!
Рыдающая Жади, душераздирающая восточная музыка. У Потапкина затряслись руки.
- Не по-пацански это, Лукас! - закричал он, размахивая бутылкой пива. - Обещал забрать - забирай! Мужик слово должен держать! А эта цаца... Маиза. Что б ее! Куда ты лезешь все время? А ты, Леонидас, зачем калечишь единственному сыну жизнь?
Восточная музыка, печальное лицо Жади крупным планом.
Потапкин закусил до боли кусак, отворачиваясь от экрана телевизора. В ушах стучало, колотило серией ударов.
Вот черт! Это не в ушах стучит. Это в стеклянную дверь кто-то бьет с ноги.
Сергей Сергеич выглянул из-за стойки.
- Мать твою...
Быстро нажал на кнопку, дверь разблокировалась.
- Андрей Палыч, проходите, - промямлил виновато.
Выбежал навстречу.
- Ой. Екатерина Валерьевна. А показ уже закончился?
- Нет. То есть да, - неоднозначно ответила Катерина, толкая в бок Андрея.
- Сергей Сергеич, мы пойдем... э-эм... поработаем...
- Да, Андрей Палыч, конечно, - максимально наигранно протянул Потапкин.
- Там все готово? - шепнул тихо, отойдя от Катерины на несколько шагов.
Потапкин два раза моргнул.
Жданов подмигнул охраннику, подхватил Катю под руку, и повел к лифту.
- Андрей, ты уверен, что нам эти документы нужны прямо сейчас? До завтра они не могут подождать?
- Не могут.
Потапкин метнулся к телевизору. На экране мелькали титры.
Чем, мать вашу, закончилась серия?
* * *
Ленка сонно потянулась, откидываясь на спинку дивана. Рядом с ней дрых Себа, своим храпом приводя всю пятиэтажку в священный ужас. Голос, однако, у этого рыжего ублюдка громче, чем у бронхитного бомжа.
Ленка еще раз прочитала свою статью, выискивая опечатки.
Себа задергал усами, и издал звук поросенка, подавившегося яблоком.
Ленка довольно кивнула: «Ошибок ноль. Можно в печать». И перевернула кота на другой бок.
Этот жирдяй заметно прибавил в весе, и сдвинуть с места его теперь не так-то просто.
- Я из-за тебя чуть ноготь не сломала, - прошипела гневно, разглядывая маникюр.
Ясно, что кота давно пора сажать на диету. Но с такой кормежкой и с растущими аппетитами рыжего Люцифера миссия кажется невыполнимой. Это исчадие злобы и жадности никогда не откажется от своего привычного ведерка куриной отбивной с артишоками на завтрак. Он теперь жрет больше, чем вылизывает свои причиндалы.
И что, ей теперь за Мишу замуж выходить?
Хотя... Его родители уже не просто намекают, они открытым текстом говорят: «Мишенька, упустишь такую девушку», и прочая бла-бла-бла.
А почему бы и нет?
Скучно, конечно, быть мадам Борщевой. Тут побег Пушкаревой с переломанной ногой теперь выглядит оправданным (Или Жданов или Миша? Небо и земля). Но кто собирается хоронить себя в супружеской жизни? Точно не Ленка Шестикова. Поэтому замуж надо идти. А Себа... Себе липосакцию потом сделаем. А впрочем... эта тварь теперь не может даже на диван запрыгнуть без посторонней помощи. На лоток еле заползает. Пусть жиреет.
«В коляске буду возить», - прикинула Ленка, и вернулась к статье.
Заголовок она, конечно, придумала бомбический: «Пять балетных позиций Андрея Жданова». Ухохочешься.
* * *
Грузчики укатили, Юлиана подписала последние «приемки», вернула помещение арендодателю, и теперь намеревалась упорхнуть «попутными ветрами».
Коля решительно преградил ей путь.
- У меня возникла проблема. Я...
Юлиана беззаботно отмахнулась.
- Давай потом. А еще лучше посоветуйся с Малиновским, он в этих делах еще больше, чем я сведущ.
- Нет уж! Если взялись за мое преобразование, то доведите дело до конца.
- Коленька, я свободный художник. Умею делать только общие штрихи. А дальше — самостоятельный полет.
Зорькин сложил руки на груди.
- Я пущу сплетню, что ваше агентство пользуется услугами черных риелтеров, - заявил он мстительно.
- Это подло, Николай, - усмехнулась. - Ладно, выкладывай быстрее, что у тебя там случилось.
- Быстрее не получится. Нам.. это... - Зорькин заметно распереживался. - Нам нужно уехать в тот самый клуб, в который Вы меня первый раз привезли.
- Это принципиально?
- Категорически.
- Эх, Николай Антонович, что с Вами поделаешь? Поехали.
Коля нервно кивнул.
* * *
Лифт прибыл на последний этаж. Они вышли в пустой холл.
- Андрюш, ты куда меня привел? - сделала большие глаза.
- Сюрприз, - подхватил ее на руки. - Идем.
Они поднялись по лестнице еще на этаж выше, завернули в какой-то темный коридор, а после Андрей толкнул массивную дверь, и вышел на крышу.
- Кать... Мы хотели поужинать. Я подумал... что целоваться, все же, лучше, когда перед тобой такой вид.
Он отошел в сторону. Катерине открылась, захватывающая дух, картина: столик на двоих со свечами, клубника, шампанское, бокалы... и целая Москва под ногами.
- Там еще суп есть. И мясо, приготовленное по-французски, - смущенно добавил, притягивая Катю к себе.
И ни слова про рецепт приготовления мяса, про историю возникновения и особенности варки-парки-жарки. Так, стоп! Она обещала не сравнивать. К черту Мишу!
- Я хотел отметить этот день по-особенному, - усадил Катерину себе на колени, накинул ей на плечи плед.
- Как красиво.
Фиолетово-аметистовый закат утопал в сумерках, огромный город, простирающийся далеко за горизонт, загорался миллионами огоньков.
- А вон там наша гостиница, - шепнул Андрей.
Катя прижалась щекой к его щеке.
Так и сидели. Минуту, две, десять? Пока Катя не спросила:
- Ты ведь врал мне тогда?
Андрей усмехнулся.
- Нисколько. Я... любил женщину, которую безумно люблю сейчас.
- А если честно?
- Честно? - стянул с себя очки. - Та ночь перевернула все вокруг, припечатала меня... Кать, я перестал интересоваться другими женщинами. Забросил Киру.
- Ой! - подпрыгнула на коленях Андрея, завозилась в его руках. - Звезда! Там упала звезда.
- Где? - теперь Андрей прижался к ее щеке.
- Вон там, - ткнула пальцем в далекую-далекую галактику.
- Успела загадать желание?
- Не-а. Про Киру думала, - сказала смущенно. - Ну, что ты ее бросил.
- Видишь, уже сбылось. Давай еще смотреть. У меня масса желаний.
- А шампанское пить будем?
- Сначала суп и мясо. Твоя мама меня убьет, если мы испортим тебе желудок.
- Хочу шампанское и клубнику. И звезды с неба!
- Катерина, не хулигань, - сурово погрозил ей пальцем, а сам не смог сдержать улыбки. Полез целоваться.
А звездочки тем временем — вжух, вжух, вжух.
«Полетели, пока не смотрят!»
Вжух. Вжух. Вжух.
«Вот еще! Исполняй потом эти желания. У нас и так график напряженный. Нам еще Млечный Путь обогнуть нужно. А там пробки».
Вжух. Вжух. Вжух.
«Классно мы, все-таки, смотримся на этом аметистовом небе. Прям как звезды».
Примечания:
Спасибо вам за комментарии. Рада всех видеть)