Поделиться закатом.

Что ж, это был интересный способ провести субботу. Он ожидал поиграть в несколько видеоигр с Бамблби — который улетел в окно, когда Мико схватил контроллеры — и в итоге стал телохранителем своих больших друзей-пришельцев. Это было сюрреалистично, с хорошей дозой жуткого… определенно жуткого. Эти скраплеты поначалу выглядели такими милыми, кто знал, что они окажутся злобными маленькими робо-саранчами, намеревающимися сожрать автоботов, как Балкхед выразился… изнутри? Он вздрогнул. И он пошел и принес им одну. На его лице промелькнула тревога. Что, если это была его вина? Может быть, появление первого в присутствии автоботов привело к ним всех остальных. Если так, он чуть не убил их всех. Его плечи поникли. Что, если бы все они тоже так думали? Он вздохнул. Способ снова облажатся, Раф. Он шагал к двери в ожидании возвращения домой. Позади него послышались шаги, но это была не обычная легкая прогулка, характерная для Бамблби. Шаги были тяжелыми, и Раф обернулся чтобы увидеть приближающегося Оптимуса Прайма. — Все нормально? — спросил он, вытянув шею, чтобы взглянуть на большого лидера автоботов. — Где Бамблби? — Всё еще на попечении Рэтчета, — ласково ответил Прайм. — Боюсь, он не сможет сбежать от нашего хорошего медика, пока Рэтчет не убедится, что от Скраплетов не будет серьёзного ущерба. — О… — Раф выглядел еще более удрученным. — Но… с ним все будет в порядке, не так ли? — Бамблби переживал худшее, так что с ним все будет в порядке. — Это хорошо.- Некоторое облегчение прошло через него. — Думаю, мне придется поплавать с Балкхедом. — В этом не будет необходимости, Раф. — Прайм тихо усмехнулся. Он превратился в внушительный длинноносый грузовик, и открыл дверь. — Я отвезу тебя домой сегодня. — В самом деле? — Глаза мальчика за очками расширились, как блюдца. Он с трудом мог в это поверить. Езда с лидером автоботов. — Вы уверены, что вам больше нечего делать? — Я подумал, что было бы неплохо сбежать, пока Рэтчет отвлекается. Его медицинские осмотры могут быть немного пугающими. — Двигатель загрохотал, и Раф поклялся, что это было похоже на смех. Раф хихикнул, забираясь в такси, ему почему-то было трудно поверить, что лидер автоботов, который, вероятно, сталкивался с бесчисленным множеством более крупных и страшных десептиконов, нервничал из-за одного маленького медика — так сказать. С другой стороны, подумал он, усаживаясь на сиденье, и Прайм уезжал, обломки были меньше его, и посмотрите, какой ущерб мог нанести только один из них. Когда Прайм выехал на шоссе, Раф посмотрел на свои руки, его мрачное настроение начало возвращаться к нему, поскольку тишина в кабине удлинялась. — О чём ты думаешь, Рафаэль? — мягко спросил Прайм. — А? Нет… я имею в виду… — он со вздохом умолк. Раф быстро поднял глаза. — Вы хотите поговорить об этом? Иногда его поражало, что такой теплый голос может исходить от существа, почти полностью сделанного из металла, но он воочию видел, как автоботы могут проявлять эмоции и сочувствовать друг другу. Возможно, Прайм — бы понял. Он поднял глаза и наблюдал за заходящим солнцем через лобовое стекло Прайма, пытаясь собраться с мыслями и мужеством, зная, что лидер автоботов терпеливо ждал. — не жаль, что я позволил этим обрывкам причинить боль Бамблби и остальным, — сказал он наконец. — Я принёс первого в комнату, где они были, и он напал на них, и я думаю, это то, что привело к ним остальных. Все они пострадали, и вы с Арси замерзли бы насмерть, если бы наземный мост не открыся. Все пострадали и это моя вина. — Его нижняя губа слегка задрожала, хотя он заставил себя не плакать. Он был мальчиком и слишком стар, чтобы плакать. — Ты напрасно расстраиваешься, Рафаэль, потому что никто не привлекает тебя к ответственности за то, что произошло сегодня, — ответил Прайм. — Во всяком случае, ваши действия смогли действительно спасти нам жизнь. — Спасли тебя? Как? — Раф снял очки, протер линзы о рубашку, прежде чем надеть их обратно. — Если бы вы не сообщили Рэтчету об обломках, он, возможно, никогда бы не понял, что повреждение вызвало проблему с наземным мостом. Этот день мог бы закончиться гораздо хуже, если бы не твои действия. — Раф выдохнул, он не осознавал, что задерживал дыхание. Эти добрые слова лидера автоботов помогли снять с его плеч огромный груз, но кое-что еще удерживало его от полного снятия. Прайм, казалось, тоже это понимал. — Есть что-нибудь еще? — Просто… Я никогда ничего не убивал раньше. То есть, возможно, я ударил комара или случайно наступил на муравья, но не так. Я никогда не был так зол. — Мальчик заерзал. На мгновение наступила тишина, и по тонкому переключателю в звуке двигателя грузовика Раф подумал, не обидел ли он автобота чем-то. — Нет радости в том, чтобы лишить жизни, Рафаэль. — сказал наконец Прайм, и довольно серьезно. — Десептиконы могут не согласиться, но мы, автоботы, не находим удовлетворения в убийстве любого живого существа, разумного оно или нет. — Но ты все еще делаешь это, — быстро сказал Раф и закусил губу. — Я имею в виду… — С сожалением. — ответил Прайм. — Мегатрон не оставил нам выбора. Если бы мы не сопротивлялись, гонка автоботов могла быть прекращена. Даже тогда, большинство из нас — те из нас, кто был там с самого начала войны и видел все ужасы, постигшие неудачи, — мы по-прежнему стараемся не убивать. К сожалению, это становится неизбежным злом, когда выбор сводится к пощаде врага или спасению друга. Во многом как ты сегодня, Рафаэль. — Я не хотел… он просто напал на Бамблби, а я просто… сорвался. — Я понимаю. И Раф понял, что Прайм, вероятно, «огрызался» больше, чем несколько раз за свою жизнь. Было все еще странно думать, что это были роботы, способные скорбеть и сожалеть, но это было так. В них все еще так много всего, чего они не знают, — подумал Раф. Столько всего они не могут нам рассказать, потому что мы не поймем. — Как ты к этому привыкаешь? — он спросил. — Я не привыкаю. — Голос Прайма был торжественным. — Но в тот день, когда вы привыкните к жизни, когда вы не почувствуете угрызений совести, вы станете не лучше, чем десептикон. — Мальчик позволил этому совету осознать, и внезапно он почувствовал себя намного легче. — Однако в случае с Скраплетами, — и здесь голос Прайма стал более легким. — Думайте об этом, как о ударе довольно большого комара. — Спасибо, Оптимус. Вы действительно хороший лидер. — Раф улыбнулся. — Для меня большая честь, что ты так думаешь обо мне, Рафаэль, спасибо. Теперь, чувствуя себя непринужденно, Раф откинулся на спинку стула и выглянул в окно. Последние лучи заходящего солнца залили пейзаж мягким золотом, так что казалось, что все светится. — Выглядит красиво, правда, Оптимус? — На самом деле, это очень нравится моим оптическим сенсорам. — Это не просто побег от Рэтчета, не так ли? Вы могли бы проехать по наземному мосту прямо в мой город, вместо того, чтобы добираться до него через пустыню. — Тогда что-то произошло с Рафом когда он осознал это. — Возможно нет, я нахожу покой в ​​таких закатах. Я думал, ты сможешь сделать то же самое. — Двигатель Прайма загрохотал в тихом смехе. — Закат — не единственное, — сказал Раф и расслабился до конца поездки.

***

Последние лучи дневного света только что покинули небо, когда Прайм наконец остановился у задних ворот дома Рафа. Его двигатель грохотал так тихо, что даже собака соседа не лаяла, и Раф был ему благодарен. Меньше всего он хотел привлечь внимание к своему нынешнему способу передвижения — будет слишком много вопросов, на которые он не сможет ответить, не выдав своих друзей. Он открыл дверь и собрался было выбраться, когда заговорил Прайм. — Еще кое-что, Рафаэль. — Да? Небольшое отделение у пола открылось, и Раф заглянул внутрь, и увидел нечто подозрительно похожее на маленький снежный ком, сидящий посреди лужи воды. Вероятно, он был намного больше, прежде чем начал таять. Сейчас он был немного меньше бейсбольного мяча. — Ты вспомнил! — воскликнул он, вынимая его и вертя в руках. — Так холодно! — Я обещал тебе, — ответил Прайм. — Потрясающие! Спасибо, Оптимус — Он не знал, сможет ли его улыбка стать шире. — Это многое значит для меня. — Я так и думал. Раф с радостью подбросил снежный шар в руках еще несколько минут, прежде чем выбросить его через открытую дверь, наблюдая, как оно шлёпается и тает на тротуаре, прежде чем выбраться из кабины. — Спокойной ночи, Рафаэль. — сказал Прайм, закрывая дверь, когда мальчик благополучно приземлился. — Спокойной ночи, Оптимус, спасибо за поездку. — Раф повернулся, чтобы войти в ворота, затем остановился и оглянулся. — О, и скажи Рэтчету, что по воскресеньям школы тоже нет. — Он злобно ухмыльнулся. — Я обязательно скажу ему это нежно. — Прайм засмеялся. — Удачи. Увидимся завтра. На этом мальчишка и Автобот расстались на ночь.