Второй шанс для Избранных

      После памятного разговора Энакина с Оби-Ваном прошло несколько месяцев, за которые он не только доказал правдивость своих слов, сразившись с Оби-Ваном на равных, как мастер с мастером, но и успел довести Высший Совет до белого каления своими выходками, объясняя все свои слова и действия Волей Силы, отчего некоторые орденцы — те, кому посчастливилось знать Квай-Гон Джинна — начали сравнивать его с его же гранд-мастером. Энакин же на все подобные сравнения только загадочно улыбался, а Оби-Ван закатывал глаза. Ведь только он знал, с чем связана такая проницательность и настойчивость Энакина, граничащая с неуважением. Ну или во всяком случае, думал, что знал.       И да, пока ему это сходило с рук, потому что все военные операции, в которых он принимал участие, были успешными или с минимальными потерями. Хотя в последнем случае Скайуокер всегда был недоволен проделанной работой. Не был доволен, потому что знал, что мог бы сделать что-то лучше, но на его действия всегда влияли посторонние факторы. И эти факторы в большинстве случаев были джедаями, в основном мастерами или рыцарями, которые не сильно доверяли суждению падавана, или сенаторами, которые были сепаратистами, и Энакин это знал точно, но не мог ни в чем их обвинить, не имея неопровержимых доказательств. Пока что.       Самым большим достижением лично для себя Скайуокер считал битву на Джабииме. Хотя это и был первый и, к счастью, единственный раз, когда его словам не поверили. При всем при этом он смог спасти Отряд Падаванов, как в итоге их прозвали в Храме. Энакин был доволен, потому что в той, другой жизни, будучи ещё джедаем, часто вспоминал их. И жалел, что пошел тогда на поводу у канцлера, улетел с планеты. А по сути, предал тех, кто мог бы стать его друзьями, которых у Скайуокера не было в Храме. Почти два месяца назад он в этом убедился лично.       У него и так не то чтобы были друзья в Храме, но Энакин думал, что из-за того, что он уже пережил все это, просто морально не сможет общаться со своими ровесниками этого времени, ведь он вроде как психически старше них… Но случилось не так, как думалось. В какой-то момент Энакин словил себя на том, что: с удовольствием спорит с Обри на разные медицинские темы; с энтузиазмом, который последний раз чувствовал, обучая Асоку, помогает Бешу с изучением Джем Со; подробно, на сколько может, объясняет Тэ, как ему закрываться от всех со своими способностями ментала; с улыбкой следит за развитием отношений Мака и Кас, зная, что в любом случае поддержит их. Впрочем, как и весь остальной Отряд Падаванов. Иногда в храмной мастерской что-то помогает чинить До и в один из таких моментов, сам не зная почему, предложил Лоре, которая в тот момент была с ними, научить её экстремальному вождению спидера, на что она согласилась, но не на Корусанте.       В целом жизнь шла своим чередом, и Энакин все реже задумывался о том, что его ждёт впереди… Что их всех ждёт впереди, но, как и бывает в подобные моменты, его опустили с небес на землю. А именно Палпатин с его приглашением на какой-то очередной политический вечер, который он передал через Оби-Вана.       — Если не хочешь, можешь не идти, — улыбнулся Кеноби реакции падавана на приглашение канцлера. — Думаю, можем сослаться на… хм…       — Спасибо, мастер, — вздохнул Энакин, — но я всё-таки пойду. Хватит того, что вы в прошлый раз меня прикрыли, — хмыкнул он, действительно не ожидая тогда, что Оби-Ван с пониманием отнесётся к его нежеланию встречаться с Палпатином.       — Как знаешь, падаван, — кивнул ему Кеноби, открывая дверь их квартиры. — Тогда через полтора часа в ангаре.       — Да, — кивнул Энакин, продолжив заниматься своими делами после того, как его учитель ушел.

***

      Через полтора часа, как и говорил Оби-Ван, Энакин был в ангаре, заводил один из двуместных спидеров.       — Энакин, только прошу тебя — тише. Мы не опаздываем и никого не преследуем, — попросил своего ученика Кеноби, садясь на место возле водителя.       Энакин только хмыкнул на реплику наставника, как раз в это время запрыгивая на место пилота.       — Как скажете, мастер, — согласился он, улыбаясь.

***

      На этот раз приём проходил в одной из многочисленных гостиных на Республиканской улице, где жили практически все сенаторы. По крайней мере, по регламенту каждому сенатору предоставлялась квартира именно в этом здании. Но многие из них имели своё жильё на Корусанте. Конечно, если практически живёшь в столице, то в покупке своего собственного пристанища есть смысл. Именно так они с Падме и собирались поступить в той реальности, после окончания войны, купить уютную двухкомнатную квартирку с каким-нибудь гаражом или мастерской.       Энакин собирался отряхнуть свой диплом Техниона, который он получил через полтора года после начала войны, от пыли и наконец-то воспользоваться им по назначению. Именно в тот момент, когда они обдумывали с Падме свою будущую жизнь, Скайуокер вдруг понял, что он вообще-то когда-то мечтал не только летать на космических кораблях, а и изобретать их. Может, даже самому и строить… Но тогда он только отмахнулся от этой мысли — было не ко времени, а вот сейчас…       — Что-то произошло? — услышал Энакин голос Кеноби, который все это время неотрывно смотрел на своего ученика, пытаясь понять, изменилось ли в нём что-то помимо того, что он стал каким-то чудом за это время Мастером Меча.       Энакин непонимающе на мгновение скосил взгляд на Оби-Вана, чтобы ответить:       — В смысле? С чего ты взял, что у меня что-то произошло? — поинтересовался он.       — Какой-то ты последнее время… подавленный, что ли? С того самого нашего разговора после Квейта, на звездолёте…– ответил Кеноби, все так же пристально глядя на ученика. — Нет, когда забываешься, в принципе, ты себя ведёшь так, как и всегда, — поспешил пояснить джедай. — Но в какие-то моменты, например, когда видишь посвященную Тано или кого-то из Совета — ты как будто… вспоминаешь что-то для себя не очень приятное. И эти воспоминания потом тебя преследуют какое-то время. А потом ты как будто снова забываешь… Забываешься? — предположил мастер. — Энакин, — Оби-Ван вздохнул, увидев, что от его слов ученик напрягся, — я просто хочу, чтобы ты знал, что я всегда рядом, если тебе нужна помощь… Только попроси. И… я всегда с тобой, даже если в данный момент меня не будет рядом, — как-то не очень понятно выразил свои мысли он.       — Я знаю, мастер, — грустно улыбнулся Энакин, поворачивая спидер и тормозя возле до боли знакомого здания. Сколько раз в прошлой жизни он тут парковался? Наверное, и не счесть… — В той реальности я уже был рыцарем… и Вы не единожды приходили мне на выручку, несмотря на то, что я уже не был Вашим падаваном.       «Только тогда я не всегда это ценил… — подумалось Скайуокеру. — Скорее даже вообще не ценил, а воспринимал это как данность. Только став ситхом, умерев и получив второй шанс, я понял, что не все учителя такие, как Оби-Ван. Чего стоит только одна Луминара Ундули. Как джедай, она, возможно, и хороша, и в принципе как учитель тоже… Как классовый учитель, но никак не мастер для падавана. В той ситуации с Асокой мне было жаль Баррис… Было бы, если бы её действия не навредили моей падаванке, которая в итоге ушла…»       — Прилетели, — прокомментировал очевидное падаван. — Куда нам теперь, мастер?

***

      Когда они вошли в зал, все усилия Энакина ушли на то, чтобы как можно правдоподобней себя вести. Вести себя, как этот Энакин Скайуокер, а не как Дарт Вейдер, упаси Сила. Хотя вбитые, иногда в прямом смысле, за больше чем двадцать лет догмы ситхского подчинения ученика во всем своему учителю не так просто забыть за несколько месяцев. Несмотря на то, что Сидиус прятался от джедаев и весьма успешно это делал, Энакин чувствовал его присутствие здесь. Очень сильное присутствие, от которого хотелось по привычке преклонить голову и встать на колени. Впервые ощутив такие порывы при встрече с Канцлером, после Джабиима, Скайуокер был мягко говоря в шоке. Он же в своем молодом теле, откуда такие физические порывы, ведь тут он ещё джедай, который ещё не пережил огненной ловушки и последующих воспитательных «пинков» от Сидиуса? Или это что-то более глубокое? Неужели психологическая травма, которую он перенёс в это время с собой? Если это так, то это плохо. Мягко говоря.       Поэтому сейчас он старался по возможности избегать прямого столкновения с Палпатином, при этом понимая, что рано или поздно ему все же придётся общаться с ним, чтобы не вызвать подозрений.       «Возможно, я своим поведением и так их уже вызвал», — мысленно признался сам себе Скайуокер, стоя возле стены, посматривая в сторону Оби-Вана, который о чем-то разговаривал с сенатором Органой и ещё двумя сенаторами, чьи имена он даже если бы очень захотел, то не вспомнил бы.       — Энакин, рад тебя наконец-то видеть. — Сначала Скайуокер почувствовал, как на него надвигается что-то тёмное, а уже потом услышал позади голос Палпатина.       — Добрый вечер, канцлер. — Энакин заставил себя приветливо улыбнуться, прежде чем повернуться к ещё канцлеру лицом и слегка поклониться, так как это делают джедаи. — Простите, был занят, — объяснил он своё нежелание с ним видеться.       — Хм, можно поинтересоваться чем именно? — улыбнулся канцлер, хотя для Энакина это выглядело как оскал хищника.       «Интересно, я его воспринимаю так, потому что знаю. Или я действительно был настолько слеп тогда?» — подумалось падавану.       — Отбывал наказание мастера Винду за «некорректные высказывания и плохое поведение» — как-то так, — пожал плечами Скайуокер. И самое интересное, что ни грамма не соврал. Его действительно наказал Совет за тот случай, после Джабиима, когда он, не выдержав, наорал и на присутствующих членов Совета, и на канцлера. Слишком уж живы были реалии дождливой планеты… А для него ещё в голове от усталости переплелись реальности: тот Джабиим, который он прожил, и который проживал на тот момент. Ещё и Тэ Диат со своим: «Ты должен нам рассказать»… Ситхов телепат!       «Даже не знаю, почему он не стал поднимать этот вопрос по прибытии в Храм… и до сих пор молчит…» — задумался Энакин.       — Падаван Скайуокер, рада Вас видеть, — прозвучал голос, который не дал Шиву продолжить допрос.       — Сенатор Амидала, рад встрече, — на этот раз искренне обрадовался Скайуокер и слегка поклонился, прижав правую руку к сердцу.       Он действительно был счастлив видеть Падме, но, в отличие от себя прошлого, сейчас понимал, что если ситх увидит между ними что-то большее, нежели просто традиционные отношения джедай/политик, то точно использует это против него в будущем. Даже если это будут просто дружеские отношения. Потому сейчас сдерживал себя и вместо привычного «Падме» произнёс «сенатор Амидала».       «Оби-Ван бы мною гордился, — подумалось ему. — Сколько раз он меня поправлял, наверное, просто не счесть…»       — Как себя чувствуют наши общие знакомые? — не сдержавшись, поинтересовался падаван, которому очень хотелось знать хоть что-то о матери и Ларсах, которых он не видел с того момента, как ему тогда поплохело на Набу и его отвезли назад в Храм. Как ни странно, но он смог подружиться с Оуэном и Беру, если это можно так назвать…       — Все у них хорошо, насколько я знаю, — улыбнулась Падме, поняв сразу, кого именно Энакин имеет ввиду.       — Я рад за них, — не смог удержаться от улыбки в ответ Энакин.       На этом их странный диалог прервался. Они оба понимали, что игнорировать канцлера как минимум не принято по этикету общения. Поэтому Падме что-то спросила у Палпатина, тот ответил, потом они поинтересовались мнением Скайуокера, — и таким образом завязалась обычная светская беседа. Беседа, к которой Энакин не особо прислушивался, думая о своём и пытаясь анализировать свои чувства.       Было как-то странно вот так вот стоять и наблюдать сбоку за людьми, которые по сути находятся по разные стороны, хотя некоторые из них ещё этого не знают…       «Хм. А ведь можно попробовать уже сейчас переманить кого-то из сепаратистских представителей на сторону республиканцев… но вопрос в том, нужно ли мне это? — размышлял бывший Вейдер. — Нужен ли мне, да и всей Галактике, Орден джедаев в его нынешнем виде, по крайней мере? Нет, Инквизиторий — это тоже слишком, но… Орден и Инквизиторий… Это как две крайности одного. А что будет если попытаться соединить их? Как? Вот это вопрос. Над которым стоит подумать».       Пока Скайуокер предавался своим невесёлым мыслям, рассматривая присутствующих сенаторов и просто светских людей, за ним самим внимательно наблюдал тот, кого через несколько лет будут знать как Дарт Сидиус, а сейчас его все называют Шив Палпатин… Канцлер внимательно следил за Скайуокером, пытаясь понять, что же произошло с тем мальчиком, в котором он взращивал зёрна недоверия к джедаям чуть ли не с первых дней знакомства. А в том, что что-то произошло, он был уверен. Уж слишком уверенным выглядит сейчас Скайуокер в светском окружении, когда раньше за ним такого не наблюдалось… Да и этот ментальный щит… Кто его научил? Точно не Кеноби. Кто-то из мастеров Ордена? Навряд ли. Неужели у него, у Сидиуса появился конкурент по части склонения юного джедая на Тёмную Сторону? И при этом он действует более открыто?       «Надо проверить, — подумал Палпатин, — мне не нужны сюрпризы в самый неподходящий момент. Я должен быть уверен, что в нужный момент Скайуокер сделает то, что я ему прикажу. Пожалуй, стоит начать воплощать в жизнь вторую часть плана по подрыву его доверия к джедаям…»