Безумие заканчивается безумием

*Из воспоминаний Хаят В теле человека 640 мышц. Сейчас я вижу, чувствую, как напряжена до предела каждая из них, как боль сковывает каждую клетку ее тела, и моего - заодно. *За секунду до Заваривая чай на кухне, я погружаюсь в свои мысли. Сена в комнате, разговаривает по телефону. Это странные и новые для меня ощущения - быть настолько привязанной к кому-то. Всю жизнь у меня были только родители. И вот появилась сестра. Мы не виделись всего пару дней, но сегодня она не удержалась и приехала сюда, в свою старую квартиру, поздним вечером, втайне от мужа, в окружении верных людей из Чукура. Чтобы увидеть меня. Большую часть жизни мы ничего не знали друг о друге. Но я точно знаю: она - уже часть меня. Ничто этого не изменит. Сена смотрит на меня и, кажется, читает мои мысли. - Хорошо, что ты нашла меня. - Хорошо, что ты у меня есть, - отвечаю я и прижимаю ее к себе. В это время раздается звонок. *Стоя на кухне, я внезапно понимаю, что в квартире звенящая тишина. - Сена? - кричу через стену. Никакого ответа. Я возвращаюсь в комнату и замираю на пороге. Кажется, секунду назад в руках были два стакана чая, где-то в ушах раздается пронзительный звон, но это уже не имеет никакого значения. - Сена, что случилось? - кидаюсь я к сестре, которая сидит у стены, обхватив голову руками. Мертвенная бледность на лице, глаза, потемневшие от боли, почти черные сейчас, ледяные руки, тело, натянутое словно струна - эта картина едва не лишает меня дыхания, снова. Она смотрит на меня и пытается что-то сказать, но вместо этого с усилием хватает ртом воздух, как будто то, что она должна выговорить, душит ее изнутри.   - Я-ямач...в боль-нице. В него стреляли, - наконец прерывисто и едва разборчиво произносит она. В тот же миг эта мысль будто вихрем врывается в ее сознание. Я слышу нечеловеческий стон, все ее тело сводит судорогой. - Сена! Сена, послушай меня! - я пытаюсь остановить ее беспорядочно мечущиеся руки, унять на секунду дрожь в ее теле, но мне не хватает сил. По спине прокатывается очередная волна страха, нечеловеческого, лишающего разума. И пока она борется с сотней демонов, которые рвут ее душу на куски, я будто наблюдаю происходящее со стороны. Это даже не мысль, инстинкт, шестое чувство: она не сможет дышать без него. Да и не захочет. Наконец, после продолжительной борьбы мне все же удается обхватить ее лицо ладонями и взглянуть в глаза. - Он еще жив! Слышишь? Он. Еще. Жив. В ту же секунду она шумно, с хрипом, втягивает в себя воздух и силы ее покидают.   *Сена Больничные стены и тошнотворные запахи лекарств начинают сводить ее с ума. Этому страху пока еще удается одерживать победы, раз за разом. Наверное, потому что ей все еще есть что терять. Сена смотрит на умиротворенное лицо мужа и в который раз ловит себя на мысли: как же он может так? Всего за несколько дней она дважды едва не перестала дышать. В первый раз - когда в него стреляли. Второй - когда он сбежал из реанимации, потому что нужен был Чукуру, и вернулся сюда, снова на грани жизни и смерти. Неужели он не понимает: чтобы покончить с ней, им необязательно даже убивать ее? Закрыть глаза и прочитать молитву - пожалуй, это все, что она может сейчас. Сквозь закрытые веки Сена чувствует его полный нежности взгляд. - Ямач! - шепчет она, едва увидев, что он снова очнулся. Тугой узел в груди немного ослабевает. - Я в порядке. Не волнуйся, - шепчет он в ответ. Он слишком часто это произносит. Так часто, что она уже не верит ни единому слову. И вместе с тем, всякий раз так жаждет услышать именно это. Несколько мгновений проходят в тишине. - Я видел сон, - наконец произносит Ямач. - Там была ты. А на руках у тебя - ребенок. Наш. Сердце снова сжимается. Она пытается выдавить из себя улыбку, но чувствует, как глаза заволакивает пеленой. Делает очередное усилие, но из груди вырывается лишь сдавленное рыдание. - Что случилось? - его испуганный взгляд лишь усиливает боль, что таится где-то внутри. Ямач видит, как одна за другой слезы скатываются по ее щекам. Ее тонкая рука изо всех сил сжимается в кулак на животе. - Сена? - он берет ее руку в свою и пытается разжать ее пальцы. Лишь спустя несколько мгновений она все же разжимает ладонь. В том месте, где ногти впивались в нежную кожу, остаются следы. Сена смотрит на человека, которому принадлежит ее дыхание. Она должна ему рассказать. Пусть знает, что не смеет оставлять ее. Не после того, что она уже потеряла.  - Твой сон...он мог стать явью. Но не стал.   *Ямач Едва ли он очнулся более получаса назад, но больничные стены уже убивают его. Сена лежит рядом, на его больничной койке, положив голову на плечо. Ее мерное дыхание подсказывает ему, что она уснула. Его сильная, хрупкая, ранимая жена. В бреду Ямач слышал, какой разгон она устроила его братьям за то, что помогли ему сбежать из больницы прошлой ночью. Вряд ли кто-то когда-то осмеливался говорить с ними так, кроме родителей. Вряд ли они бы позволили это кому-то еще. Сена не была единственной, кто их не боялся, но она была одной из немногих, кого боялись они. Она молчала все это время. А он и не догадывался о той боли, что таилась внутри нее. И это в то время, когда оплакивать их нерожденного ребенка они должны были вместе. Она же еще нашла в себе силы утешать его сегодня. Сколько еще раз ей удастся разрушить его представления о невозможном? Сколько еще несчастий он ей принесет? Она слышит его мысли, но не решается что-то сказать. И, хотя глаза ее плотно закрыты, она видит перед собой лицо. Лицо человека, по вине которого она едва не перестала дышать.   *Сена. “Сколько раз в своей жизни ты стреляла в человека?” - сказал ей Селим. Сена с шумом выдыхает и опускается на диван. Не сразу она понимает: что-то тяжелое оттягивает ладонь. Что-то чужеродное, холодное, что заставляет кровь в висках пульсировать, а сердце - биться вдвое чаще. Она переводит взгляд на руки и невольно вздрагивает. Потом кладет пистолет на стол перед собой. Сегодня она впервые поняла: она могла бы выстрелить в человека. Даже если этого человека она знала уже несколько месяцев. Даже если впустила его в свой дом. Ведь именно этот человек использовал ее. Завоевал доверие, а после - отдал приказ выстрелить. Именно по его вине она провела в больнице эти несколько дней. Что это: жажда мести или желание остановить его, защитить семью? Сена не знала. Но точно знала другое: она этого не хотела. Она не выбирала быть такой. С первого дня, едва она попала в Чукур, она чувствовала: рано или поздно это место поглотит и ее. Она - другая. Но какое это имеет значение, если один выстрел может лишить тебя дыхания? Чтобы покончить с ней, им достаточно убить его. Отныне ее и Чукур связывает нечто большее, чем семья.