Красный лотос среди неподвижной воды

Цяньцянь проснулась, когда солнце уже заливало всю комнату теплым ярким светом. Сегодня ее никто не будил. Не спеша, поднялась с кровати, ополоснула лицо водой из таза, оделась. К счастью, прическа за ночь совсем не растрепалась, синяк с лица сошел. — Как день начнешь, так его и проведешь! — повторила она заученную с детства фразу, и губы растянулись в довольной улыбке, но, вспомнив с какими красавчиками ей предстоит провести день, она улыбнулась еще шире. Желудок заурчал, намекая, что пора бы позавтракать. Собрав на поднос грязные пиалы со стола, Цяньцянь открыла двери и чуть не уронила посуду. На пороге она увидела стоящего на коленях юношу, руки его были связаны, а рот закрыт кляпом. На лбу красовалась метка цвета киновари. Золотые одежды были в пятнах крови. Глаза горели огнем ненависти. Только девичье сердце затрепетало в груди пойманной птичкой. В горле встал ком, который никак не получалось сглотнул. — Шицзе, — за его спиной возник Вэй Ин. — Павлин хочет извиниться перед тобой. Правда же, Цзинь-сюн? Тут же появился и Цзян Чэн. На лицах братьев яркими пятнами красовались следы драки. — Вы что наделали? — схватившись за сердце прошептала Яньли. В новелле этого не было? Мадам Юй будет в бешенстве. А если из-за этого их не отпустят на обучение? Тогда Вэй Ин не познакомится с Лань Чжанем. — Как вы умудрились похитить наследника ордена? Вы хоть представляете, какие проблемы теперь будут? Вас кто-нибудь видел? — Нет, — довольная улыбка никак не хотела покидать губы Вэй Ина. — вчера мадам Юй запретила всем беспокоить тебя. В эту часть дома и нос боятся сунуть. — Хорошо. Занесите его. — Цяньцянь отошла от дверей, пропуская братьев. Подхватив пленника под мышки, они подняли его и занесли, парень мычал и извивался, но сделать ничего не мог. — Положите его на кровать. — Сестра… — попытался возмутиться Цзян Чэн. — Вы уже натворили дел, теперь делайте, что говорю. Положите гостя на кровать и быстро идите собирать вещи, мы пойдем в Облачные глубины. — Но туда надо прибыть только через неделю. — скривился Вэй Ин. — Задержимся в Гу Су. Бегите собираться и возьмите все деньги, какие у вас есть. Спорить братья больше не стали. Когда они ушли, Яньли подошла к связанному и, осмотрев веревки, развязала ту, что соединяла руки со ступнями. Присев перед ним на корточки, она заглянула в глаза. Цзян Яньли и правда была влюблена в него по уши, его ссадины доставляли ей почти физическую боль. Цяньцянь приходилось все время бороться с собой, чтобы не отпустить его. — Господин Цзинь, если вы не будете шуметь, я вытащу кляп. — Парень кивнул, и Яньли аккуратно вытащила ткань. — Как они посмели?! — прохрипел юноша. — Вам этого не понять. У вас нет сестры, за которую вы бы дрались до последней капли крови. Но я все равно приношу свои извинения. Скоро вас освободят, думаю, помолвку разорвут. Давно надо было это сделать. Хотите пить? Цзысюань немного присмирел и согласно кивнул. Яньли налила ему воды, помогла сесть, придерживая за плечи, и напоила. Пальцы крутило от желания прикоснуться, залечить травмы. Прикусив губу, она все-таки отошла от него. — Дева Цзян, развяжите меня. Я не буду требовать сурового наказания для них, — он, кажется, был искренен, а может так хотелось думать влюбленному сердцу. — Матушка изобьет А-Сяня до смерти, я не могу допустить этого. Простите. — Сестра! — Шицзе! В комнату пробрались братья. Противники встретились взглядами, от которых чуть ли искры не сыпались. Куда тут вещи собирают? Цяньцянь заметила, что у мальчиков на плече висит нечто вроде мешка. Осмотрев свой шкаф, она обнаружила такой же, туда и сгребла почти все вещи, которых у нее было не так уж и много. Молодая госпожа, а вещей меньше, чем у служанки. — Зачем ты освободила ему рот? — возмутился Вэй Ин. — Ему он без надобности, хороших слов он все равно изречь не может. — Вэй Усянь, ты такой смелый, потому что я связанный! Отпусти и поговорим. — Прекратите! — вмешалась девушка. — Ведёте себя как дети. Вы все взяли? Парни закивали и продемонстрировали вещи: мечи и мешочки с деньгами. — А-Чэн, садись, я продиктую, а ты напиши. Сначала Цяньцянь хотела сама написать письмо, но вспомнила, что тут пишут кистями. Пришлось отказаться от этой затеи. На рабочем столе царил идеальный порядок, и Цзян Чену ничего не понадобилось искать. — Пиши! — тихо-тихо сказала она, чтобы лишние уши не услышали то, что она продиктовала. «Отец, я искренне раскаиваюсь в том, что хочу сделать. Но по-другому я не смогу защитить А-Чэна и А-Сяня. Из-за случившегося со мной их разум затуманила ненависть к Цзинь Цзысюаню. Они избили и похитили его. Сейчас он лежит связанный в моей комнате. Прошу, поспешите ему на помощь. Мы покидаем Юньмэн и отправляемся в Облачные глубины. Сопровождение и дары для учителя будем ждать уже в Гусу. Очень надеюсь, что по возвращении матушка будет не так строга к братьям. Отец, прошу вас разорвать помолвку. Нет ничего хуже навязанной любви. С уважением к вам и матушке Цзян Яньли». Открыв ящичек в поисках конверта, Цяньцянь наткнулась на мешочек с деньгами. Это радовало, денег много не бывает. Также возле стола обнаружилась резная деревянная подставка с уже запылившимся мечом. Его она тоже взяла. Покидая комнату, Цяньцянь бросила взгляд на сидевшего на ее постели парня. — Простите и прощайте. С этого момента наши дороги расходятся. Будьте счастливы, господин, — поклонившись на прощание, она закрыла плотно двери и ушла, больше не оборачиваясь. Письмо они отдали адептам у ворот, а сами поспешили к пристани, откуда, позаимствовав джонку, уплыли. Братья косились с подозрением, первым не выдержал Вэй Ин. — Шицзе, почему ты пошла с нами? — И меч взяла, — встрял Цзян Чэн. — Я потеряла память, может, это намек небес, что нужно начать новую жизнь? — А какую жизнь ты хочешь? — заинтересовался Вэй Ин. — Пока сама не знаю, но начну с тренировок. Братья уставились на нее с открытыми ртами, будто она вдруг превратилась в гуля. — Тттренировок? — заикаясь, переспросил братишка. — Ты же не любила сражение и кровь. — Я и сейчас не люблю, но надоело, что все вокруг считают меня слабой. — Шицзе, — Вэй Ин сел на колени у ее ног. — Тебе не нужно делать, то, что ты не хочешь. Мы с А-Чэном всегда защитим тебя. Павлин больше и слова плохого про тебя не скажет. — А-Сянь, — Яньли ласково погладила его по голове. — Я знаю, что вы защитите, но вы не сможете всю жизнь сидеть у моих ног. Однажды я выйду замуж и уйду в другой дом. — Я пойду с тобой как приданое, — заверил шиди. — Выберешь мужа из наших и останешься дома, —насупился Цзян Чэн. Ааа. какие милые. Как бы не умереть от умиления! Жаль, что я в теле их сестры, а то… Стоп. Цяньцянь, о чем ты думаешь? Тебе бы домой вернуться поскорее, но сначала спасти их! — А может, я просто стану сильнее, и вам не придётся сдувать с меня пылинки, — и пока не посыпались новые предложения, она добавила. — Не отвлекайтесь от дороги, а я помедитирую. Сейчас Цяньцянь была благодарна ее университетскому куратору, который раз в неделю заставлял их по часу медитировать. Она собралась развивать золотое ядро, но для начала надо было понять, что это и с чем его едят. Скрестив ноги и выпрямив спину, она положила руки на колени ладонями вверх, соединив подушечки большого и указательного пальцев. Самым сложным было отключить мысли. Под шум воды она почти сразу «провалилась» в себя. Ядро чувствовалось как пульсирующее солнечное сердце размером с боб, лучи которого пытались пройти по всему ее телу, но не доходили и до половины. И словно приоткрылась дверь в воспоминания Яньли. Цяньцянь узнала все рецепты, на первом месте был любимый суп Вэй Ина. Но ничего не было о ее мыслях и чувствах. Ощущение времени стерлось, и когда она открыла глаза, над ней сияли яркие звёзды. Прохладный ветер ласкал лицо. А энергия внутри просто бурлила, как будто она проспала часов шестнадцать. Окружающий шум казался очень громким, словно она в наушниках слушала звуки природы. Кто-то из мальчиков укутал ее в одеяло, подоткнув со всех сторон, чтобы нигде не дуло. У Яньли было слабое здоровье? — Шицзе, — Вэй Ин возник перед глазами, словно чертенок выскочивший из табакерки. Цяньцянь вздрогнула, слишком громким был его голос. — А-Сянь, потише пожалуйста. — Тебе плохо? Укачало? Что-то болит? — заволновался парень, и к ним тут же подошел обеспокоенный Цзян Чэн. — Что случилось? — Все хорошо. — поспешила успокоить Яньли. — Я давно не была в такой глубокой медитации, и сейчас все звуки очень громкие. Братья обменялись тревожными взглядами, Вэй Ин первым растянул губы в фальшивой улыбке. — Шицзе, может остановимся, отдохнем от качки на постоялом дворе? — Хорошо. Вы целый день ничего не ели? — устыдилась девушка, она не подумала, что может так долго медитировать, заставив их голодать. — Сестра, чтобы Вэй Ин остался голоден, должно небо упасть, — проворчал А-Чэн, возвращаясь к управлению. — Да, мы останавливались и перекусывали, а вот ты с утра ничего не ела. Лекарь сказал, что ты должна хорошо питаться, — попенял шиди. Дорога до Гусу заняла у них пять дней. В тот день они остановившись на ночь в гостинице, Яньли пришлось долго их убеждать в своем крепком здоровье, чтобы путешествовать дальше и увидеть больше интересного. Меч еще при побеге из дома забрал Цзян Чэн, и Яньли не торопилась его забирать. Для нее, пока, он был ненужным грузом. Просить братьев тренировать ее, она опасалась. Они и так обеспокоенно косились на нее после каждой медитации или дня проведенного в пути. Но все же Цяньцянь наслаждалась этой заботой. В своей жизни у нее не было братьев или сестер, а отец с матерью работали с утра до вечера, чтобы обеспечить достойную жизнь, и с шести лет Цяньцянь была предоставлена сама себе. В Гусу они заселись на постоялый двор, и Яньли настояла на несколько дополнительных комнатах, где могло бы остановиться их сопровождение. То, что Цзян Фэнмянь отправит их с подарками, она не сомневалась. Интересно, а Цзинь Цзысюань приедет на обучение? Или ему будет стыдно показаться им на глаза. Жаль я не увидела лицо мадам Юй, когда она узнала всю эту историю. До начала учебы был еще один день в запасе, и Цяньцянь решила посвятить это время себе и немного оживить свою внешность. Предупредив братьев, что уходит погулять, и отказавшись от их сопровождения, она первым делом пошла на рынок разбираться с местной косметикой. А покупка и примерка новой одежды доставили столько удовольствия, что она была готова остаться там навсегда. Последним пунктом была баня, которую, оказалось, не так то просто и найти. А омовение в ней стоило столько, что Цяньцянь чуть не бросила эту затею. Но желание быть красивой пересилило жадность. Девушки, которые должны были помочь в омовении, согласились заняться ее волосами и научить, как их зачесывать. Цяньцянь так намучилась с ними за дорогу, что готова была обрезать, удерживало только то, что тут это приравнялось к оскорблению родителей. — Если с сестрой что случится, мама с нас точно шкуру спустит, — прошипел Цзян Чэн. Яньли пришла на постоялый двор, когда стражу* несла свинья, хоть она и отослала покупки с запиской, что с ней все хорошо, было немного стыдно. Братья сидели в ее комнате, поэтому соврать, что Цяньцянь пришла давно, не получится. Сделав глубокий вдох, будто перед прыжком в воду, она открыла дверь и вошла. — Простите, я задержалась! Братья синхронно обернувшись, удивленно открывали и закрывали рты, вытаращив глаза. Да, да, мне тоже нравится. — Шицзе??? — потрясенно выдохнул Вэй Ин. Яньли, довольно улыбаясь, кивнула. Собственно, она не сильно изменилась: волосы блестели, глаза цвета молодой зелени немного подкрасили, чуточку румян — бледная моль исчезла, а появилась вполне миленькая девушка. — Неужели стоило мне немного подкраситься, и вы меня перестали узнавать? Парни отрицательно замотали головой. — Павлин себе локти будет кусать, что упустил такое сокровище, — мечтательно-злорадно произнес Вэй Ин. — А вот фиг ему. Просмотрел, пусть катится теперь, — фыркнул Цзян Чэн. И только Яньли — то, что осталось от нее настоящей — захотела показаться любимому, увидеть восхищение в его глазах. Спровадив мальчишек, она счастливая легла спать. Внешность, конечно, не главное, но все же приятно, когда, первый раз взглянув, тобой любуются, а не нос воротят. Следующим утром прибыло сопровождение с письмами от мадам Юй, которая стыдила и грозилась выпороть всех троих, и от отца, который желал хорошей учебы и сообщал, что проблема с молодым господином Цзинь была улажена, но по поводу помолвки — ни слова. Сегодня они могли пойти в Облачные глубины. Позволив сопровождению отдохнуть до полудня, они позже отправились в дорогу. Только увидев, куда им нужно подниматься, Цяньцянь захотела развернуться и уйти домой. Походы в горы она терпеть не могла, а от высоты впадала в панику. Остановившись, она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов и медленных выдохов. Цяньцянь, ты должна пойти туда. И потом, это кажется высоко, а, на самом деле, это просто дорога, ну, немного крутая. — Дева Цзян, — раздался за спиной холодный насмешливый голос. — если вы решили остаться внизу, не могли бы отойти в сторону и позволить нам пройти. Сердце ускорило ритм, кровь зашумела в ушах. Ну почему Цзинь Цзысюаню понадобилось появиться именно сейчас? Но прежде чем Яньли успела ответить, встрял Вэй Ин. — Ты опять нарываешься? Что ты вечно к моей шицзе цепляешься? — А-Сянь, — остановила брата девушка и, развернувшись, встретилась с глазами цвета кофе, в которых расцветало удивление.  — Прошу прощения, господин Цзинь. Конечно, как девушка воспитанная, я уступлю дорогу мужчине, — Чуть поклонившись, она отошла в сторону. В его глазах появился вихрь, и, сжав губы в тонкую линию, он задрал голову повыше и все же прошел. — И что мы теперь будем плестись в хвосте этого павлина? — возмутился Цзян Чэн, сверля спины адептов в золотых одеждах недовольным взглядом. — Пусть идут. Мне трудно дышать, давайте немного посидим. — Тебе плохо? — Вернемся на постоялый двор? — Пригласим лекаря? Наперебой заволновались братья. — Просто отдохнем и пойдем. Со мной все хорошо, я не такая слабая, как вы думаете. Пока они отдыхали, она все пыталась настроить себя идти дальше, но все равно стоило ступить на дорогу, как ноги делались ватными, а сердце заходилось от страха. Каждый новый виток Цяньцянь записывала себе в личные рекорды. И она оказалась неимоверно счастливой, когда в Облачных глубинах перестала чувствовать высоту. Тут им с братьями пришлось расстаться, мужчины и женщины жили отдельно. В комнате жило по два человека. Так как в их сопровождении девушек не было, Яньли подселили в комнату, в которой уже проживала адептка другого клана. Цяньцянь разложила вещи, ознакомилась с выданным расписанием и правилами Облачных глубин. Как Лани до сих пор не вымерли? Это же надо составить расписание так, чтобы у девушек и парней и шанса не было встретиться. А потом страдают, что Лань Чжань в Вэй Ина влюбился. А в кого ему еще было влюбиться, девушек то он не видел. Ее соседкой оказалась ученица Ланьлин Цзинь. Повезло так повезло. Девушка осматривала ее с сомнением, словно не зная, как реагировать. — Нас поселили вместе, — лучше ничего придумать не получилось. — меня зовут Цзян Яньли. — Я знаю, кто вы, — девушка обошла ее по дуге и села на незаправленную кровать — Я Ло Цинъян. — Рада познакомиться, дева Ло, — чуть поклонилась Яньли. Почему-то поклоны выходили сами собой. Девушка ответила тем же. И они даже немного обсудили дорогу. Ученица Ланьлин Цзинь оказалась совсем не такой заносчивой, как их молодой господин. Приветствие проходило в общем зале, и Яньли наконец смогла увидеть двух Нефритов. — Оооо, — вырвалось у нее против воли, стоящая неподалеку дева Ло улыбнулась и согласно кивнула. Краем глаза Яньли заметила, как Цзысюань соизволил обернуться и окатить ее презрительным взглядом. Не только по тебе можно слюни пускать. Злорадно подумала девушка, не спуская глаз с Нефритов. Дальше потекли однообразные дни. Яньли хотела подружиться с Вэнь Цин, но она отказывалась идти на контакт. Адептки клана Ланьлин Цзинь стали более дружелюбными, но все же близко к себе не подпускали. Цяньцянь начинала скучать по братьям и их заботе. Чтобы хоть немного разбавить скуку, каждый вечер перед отбоем Яньли устраивала себе прогулки. В библиотеке она прочла книгу о золотом ядре. Для его роста помимо медитаций требовалось упражняться с мечом. Но с какого конца к этому подойти, Яньли не знала. В идеале можно было попросить братьев, но как с ними встретиться? Где-то за кустами послышался звук, как будто дернули туго натянутую верёвку. Впервые за все время Яньли встретила тут кого-то еще. Приподняв юбки, она пошла на звук. На возвышении стоял парень в белых ученических одеждах, символику на плече разглядеть не удавалось. Звук исходил от лука. Парень тренировался в стрельбе. Правильно было бы уйти, но девушке хотелось поговорить хоть с кем-нибудь. Дождавшись, когда оружие опустится, она захлопала в ладоши. Парень вздрогнул и обернулся. — Вы прекрасно стреляете! — Г-г-госпожа, — незнакомец поклонился. Неужели я наткнулась на Вэнь Нина? А разве путь к сердцу Вэнь Цин лежит не через младшего брата? — Цзян Яньли, — представилась девушка. — вы правда очень хорошо стреляете. Мне есть с чем сравнивать, в моем ордене ценится стрельба из лука, и я часто наблюдаю за шиди. А я вот совсем не способная, — она покрутила ладонями, демонстрируя отсутствие мозолей. — Мне нужно идти, — выдавил юноша, пытаясь проскользнуть мимо нее. Совсем забыла, какой он стеснительный. Может, если спасет меня, то перестанет так шугаться? — Прошу прощения, что задерживаю вас, — сделав шаг в сторону, Цяньцянь замахала руками, заваливаясь назад. Чьи-то руки перехватили ее за талию, не позволяя упасть. — Спасибо, — пробормотала Яньли, не сводя глаз с нешелохнувшегося стрелка. — Вам следует быть осторожнее, дева Цзян! — холодный голос Цзинь Цзысюаня, словно ведро ледяной воды, окатил ее с ног до головы. Вэнь Нин поспешил уйти, оставив ее одну с тем, кто просто пылал ненавистью. Приняв устойчивое положение, Яньли посмотрела на руки до сих пор удерживающего ее в объятиях Цзысюаня. — Я учту ваше замечание, господин Цзинь! Не могли бы вы отпустить меня. Если увидят… — Почему вас не волнует, что вы только что были наедине с посторонним мужчиной, и расхваливали его откровенно плохую стрельбу, — каждое слово бьет по сердцу, будто плетью. — Неужели в ордене Юньмэн Цзян вас не научили элементарным правилам. Подняв голову и встретившись с горящими от ярости глазами, она сглотнула. Как она могла его не заметить? — Я не сделала ничего предосудительного. Да и какое вам дело, господин Цзинь, где когда и с кем я разговариваю? — Пока вы моя невеста, извольте вести себя прилично, — он придвинулся так близко, что Цяньцянь могла чувствовать тепло его дыхания. — Я просила отца разорвать помолвку, — хотелось сглотнуть, но во рту все пересохло, лицо горело от смущения. — А наши матушки решили не разрывать, — его прекрасные глаза все больше сужались, как у человека, который с трудом сдерживал себя. — Я… — А ну отвали от нее, павлин! — звонкий, громкий голос шиди прозвучал как никогда вовремя. Цзинь Цзысюань отскочил в сторону и даже отвел взгляд. — Мы тебя последний раз предупреждаем, сунешься еще раз к сестре, и мы тебе ноги переломаем. Цяньцянь смотрела на братьев-защитников и сердце щемило от любви к ним. — Больно нужна она мне, — выплюнул Цзысюань и практически сбежал.