Прелести жизни

      Джемре педантично перебирала бумаги на столе, раскладывая исписанные мелким почерком листы по аккуратным стопкам. Она не знала, за что именно уволили врача-педиатра, но по разбросанным по кабинету вырезкам из медицинских карт предположить было не сложно. Медицинских карт, которые, к слову, в оцифрованном виде должны были занести в электронную базу пациентов примерно два года назад. Девушка небрежно сбросила узкие туфли на высоком каблуке и, стянув со стола гору бумаг, опустилась на теплый пол. - Ты любишь эту профессию, Джемре. - Голос напрягся от усталости и нервозности. - Ты любишь свою работу и любишь детей. Нужно всего лишь перетерпеть момент! Ты столько лет училась на врача не для того, чтобы сдаться из-за бумажного завала!       Вспоминать прошлое не хотелось, но механическая работа не требовала предельной концентрации и внимание соскальзывало на события трехлетней давности. Иногда ей хотелось вернуться домой, куда бы для этого не пришлось ехать, упасть в объятия матери и подставить под её ласковую руку голову, рассказать о том, как сложно было сдать квалификационный экзамен на врача и устроиться на стажировку в частную клинику, и плакать, пока на душе не станет легко. Иногда ей хотелось узнать о судьбе бывшего мужа, услышать его голос и слова поддержки, которыми он всегда её щедро одаривал в самые безрадостные моменты. Последнее его сообщение, которое она так и не решилась удалить с телефона, состояло всего из двух предложений: “Я воспитаю его лучшим человеком, чем стал сам. Как и обещал тебе”. Почему-то Джемре была уверена, что Дженк выполнит обещание, которое она буквально выцарапала из его сердца в один из дней, когда наступила на собственную гордость ради счастья сестры. Джерен не оценила этой щедрости и уже через месяц после рождения малыша, заметно опустошив банковский счет семейства Карачай, скрылась за пределами Турции. Через пару дней госпожа Сехер, захлебываясь слезами, позвонила старшей дочери и попросила связаться с сестрой, но отзывчивое сердце Джемре ответило глухим молчанием. Она попыталась связаться с бывшим мужем, десятки раз стирала написанное полотно текста и вместо сотни символов осталось лишь шесть: “Ты как?”. В ответ пришло сообщение, которое сохранилось в недрах телефонных архивов. Иногда хотелось пообщаться с Недимом - сесть рядом с возмужавшим на её глазах парнем и спокойно поговорить о наболевшем: о коварности Шениз, о сорванных планах Джерен и о том, как Дженк справляется свалившимся на него обязанностями отца-одиночки. И Джемре даже предприняла робкую попытку наладить пошатнувшиеся отношения, но доверие к младшему Карачаю пропало без надежды на скорое восстановление: простить предательство оказалось намного сложнее.       Так и не разобравшись с прошлым, Джемре занялась выстраиванием будущего. Заручившись материальной поддержкой господина Агяха - сначала она сопротивлялась, но разве можно противостоять убеждениям самого Агяха Карачая? - она наконец окончила университет, попутно обогащая теорию практикой в крупных городских больницах. Ей приходилось браться за самых сложных пациентов. Налаживать контакт с теми, кто выгонял врачей, стоило им только переступить порог палаты. Общаться с пациентами, которые в каждом из сотрудников в медицинской форме видел заговорщиков и врагов. Это было непросто, но Джемре делала все, чтобы отработать каждый вложенный в её образование лир. Она бралась за дополнительные дежурства и заливала горечь усталости безвкусным кофе из автомата, отказывая себе даже в порции сахара. Она приклеивалась к лучшим врачам и, не обращая внимания на их колкости и замечания, перенимала драгоценный опыт. Она оплакивала тех, кого не смогли спасти профессионалы своего дела, даже если знакома была с этими пациентами не больше нескольких минут. После второго года обучения Джемре довела себя до критически низкой отметки на весах и критически высокой отметки на шкале нервного истощения.       Во время очередного срыва, когда после вторых суток без сна на её глазах умер совсем молодой парнишка, внешне так сильно напоминавший бывшего мужа, Йылмаз замкнулась в себе и позволила то, что не позволяла ни разу за годы обучения - она пропустила большую часть практических занятий. От пересдачи и возможного отчисления её спасла взрослая врач-педиатр, которая давно заприметила талантливую и трудолюбивую студентку и втайне мечтала завербовать её в свои ряды. Женщина вызвала девушку на разговор по душам - всего на двадцать минут, пока нет пациентов, - но обеденный перерыв незаметно перерос в приемные часы, и Джемре послушно отсидела остаток рабочего дня, наблюдая за работой профессионала. Уже через пару дней она с удивлением обнаружила, насколько приятно работать с детьми: ей нравились их искренние эмоции, открытость миру и безоговорочное доверие к людям вокруг. Нравилось, как расцветало их залитое слезами личико, когда после осмотра врач дарила им сладкую конфетку в яркой обёртке. Нравилось, с какой избирательностью они подходили к выбору наклейки - награды, которую им неизменно вручали по окончании неприятной процедуры. Нравилось, как они обнимались с доктором на прощание, а во время следующего визита дарили врачу рисунок феи в белом халате. Так случайность в сочетании с набежавшими прогулами определили её жизненный путь. - Милая, ты что до сих пор на работе? - Писклявый голос медсестры застал девушку врасплох. Она и не заметила, что, предаваясь воспоминаниям, перебрала почти все бумаги и ровными башенками разложила их по полу. - Уж не думала, что ты в первый рабочий день ночевать в кабинете останешься! - Постепенно привыкаю к ритму работы. - Рассмеялась девушка в ответ, растирая затекшие от неудобной позы ноги. - Кажется, мне будет чем заняться в течение следующей недели. - Ох, милая, береги себя! - Женщина одарила стажёрку наигранно осуждающим взглядом и, юркнув рукой в широкий карман белоснежной формы, вытянула на свет плитку шоколада. - Иди-ка ты домой, дорогая. Выпей чаю со сладостями и выспись как следует. Ах да, я еще одну медицинскую карту обнаружила за столиком регистрации, оставила утром у тебя в ящике стола. Девочка, которая работала до тебя, страсть как любила разбрасывать важные бумаги. Хорошо, что ты так ответственно относишься к работе. - Спасибо. - Джемре вновь улыбнулась и, сонно потянувшись, подошла к ящику стола.       Её рука тут же нашла заполненную небрежным почерком папку с бумагами - Озгюр К. Взгляд девушки невольно зацепился за дату рождения, и по телу пробежал неприятный холодок. Джемре принялась с жадностью перебирать тонкие страницы, в которых полезной информации было куда меньше, чем пробелов и недоговорок. Аккуратно пристроив личное дело на вершину ровной стопки, девушка сделала глубокий вдох в попытке успокоиться и унять дрожь пальцев. “Просто совпадение, это просто совпадение, Джемре”, - повторяла она, запахиваясь в лёгкий плащ и до боли затягивая на талии широкий пояс.       В этот вечер она так и не смогла отдохнуть от нахлынувших воспоминаний…