Алый феникс

      Он вернулся в клан, когда полная луна начала приближаться к наивысшей точке на черном атласном небе, а мог возвратиться ещё позже, если бы шиноби на посту воплотили свою затею с доскональной проверкой подозрительного, по их мнению, человека, что так стремился проникнуть в их деревню. — Мы не можем вас пустить. Ещё шаг в сторону нашей границы и мы превратим вас в пепел, — громко проговорил один из постовых, вставая в боевую позу. Он был настроен решительно и, казалось, не боялся попрощаться с жизнью. Всё же умереть во время защиты деревни или на поле боя — это лучшая смерть для шиноби. «Уж лучше здесь от руки одного жалкого шиноби, которого я собственноручно сожгу, что нагло решил притвориться нашим главой, чем смертью старика, что тихо умрёт в постели». — Совсем страх потерял? С чего ты взял, что я не ваш глава? Или ты так долго находился на границе, что забыл как я выгляжу? — Он спокойно подошёл к ним, его глаза не выражали ни капли испуга, что ввело в заблуждение Учих. Он сложил руки на грудь, слегка наклонив голову в бок. Его волосы, собранные Акане после тренировки, свисали чёрным хвостом. Возможно именно хвост и смутил этих бедолаг, которые, переглядываясь, решали между собой, как им поступить. — Неужели темнота ночи так сильно вас дезориентирует? — Нет. Мы лишь исполняем свой долг.       Они вновь переглянулись. — Если… Если вы действительно Учиха Мадара, наш глава клана и предводитель, что приведёт нас к победе над Сенджу, то вы сможете ответить на один вопрос. «Интересно, — подумал Мадара, фыркнув на слова шиноби. — Что они такое могут мне предложить, чтобы проверить я это или нет? Может мне стоит просто проскочить здесь. Они видно действительно не узнали меня из-за причёски».       Мадара смерил их внимательным взглядом, приказывая быстрее подумать над вопросом. Стоять здесь, на границе с его кланом, ожидая, когда эти шиноби уже решат, что с ним делать, явно не входило в его планы.       По ним было видно, что они не знали, что именно нужно спросить, что может указать на личность явившегося и при этом не раскрыв тайну клана.       Что можно спросить у него? Что?! Вариантов действительно много: от любимого оружия главы клана до события с двумя постовыми, что когда-то патрулировали этот участок.       Когда они только увидели подходящего к ним Мадару, они готовы были пропустить его без каких-либо проблем. Всё-таки он глава клана, пропустить его, значит проявить неуважение и подвергнуть сомнению свою преданность. Да и история с шиноби, что служили на этом посту неделю назад, не должна была повторится. По рассказу других дозорных, в тот день на границе произошло вторжение неизвестных. Учихи стояли на посту до последнего вздоха, смертельно ранив неприятеля.              «Правда тела чужака так и не нашли… Видно он смог убежать и подох где-то в чаще леса. Ну и поделом. — Подумал Учиха, вспоминая рассказы соплеменников. — Это, вероятно, были шпионы. И, кто знает, может этот человек, что выглядит как наш господин Мадара, на самом деле тоже шпион. Я не припоминаю, чтобы он хотя бы раз собрал свои волосы в хвост. Да и зачем ему уходить куда-то одному в лес?» — Если у вас нет вопросов, позвольте показать вам то, что явно не смогут сделать фальшивки, — устав от ожидания, низким голосом сказал Мадара. Он сделал несколько разминающих движений на шею, и открыв глаза, властно посмотрел на них мангекью шаринганом, подделать который просто невозможно. Подходя к ним, шиноби видел, как те, кто задержал его здесь на границе леса и его клана, склонив стриженые темноволосые головы, отошли в сторону. — Простите, не признали вас сразу, — стараясь сказать как можно чётче, первый пришедший в себя от зрительного контакта, что нёс в себе власть, подчинение и смерть, старался принести извинения. — Мы лишь…       Он не успел договорить, потому что низкий голос молодого главы прервал его. — Исполняли свою работу. Всё хорошо. Но вам следует продумать в следующий раз, как доказать свою причастность к клану, — он окинул местность взглядом, остановил свой взгляд на двух шиноби, что так потрепали ему нервы после насыщенного на события день. — Можете вернуться на пост. — Кивнул он головой, разворачиваясь в сторону поселения.       И вот он уже в опустевшем поместье, не особо помня как попал туда, как шёл по деревне, с кем обменялся поздним приветствием. Он сильно был погружен в мысли, которые у него нахлынули, когда он отошёл от границы клана, направляясь в сторону своей опустевшей после смерти брата обители. Оставив возле порога свёрток, что вручила при встрече подруга, он прошёл вглубь минки.       Он хорошо помнил слова Акане перед их уходом: за ней была слежка. Она говорила это таким встревоженным и сожалеющим голосом, словно ей действительно было неприятно это говорить, будто догадывалась о том, кто её преследовал.              Мадара мог тогда поймать того, кто теперь знает их тайну, мог убить на месте, похоронив их секрет в теле шпиона из клана Сенджу, но казалось, будто руки куноичи, что коснулись его в момент разговора, удерживали, не давая свершиться одному из его планов. «А Хаширама действительно поумнел, раз додумался приставить за Акане одну из своих теней, что будет следить за каждым её шагом. Теперь я понимаю, почему она так стремится попасть на тренировку. И даже зная что за ней следят, зная, что идти опасно, её, как она сказала, ноги сами привели Акане бессознательно на место нашей встречи».       Тишина, ставшая такой привычной за эти несколько недель, а может и месяц, уже не давила на стены. Разумеется, как глава клана, он имел несколько слуг, чтобы поддерживать дом, но Мадара почти никогда не видел их, часто отсутствуя дома, лишь знал, что эти несколько девушек есть и они хорошо выполняют свою работу, сохраняя жилище в чистоте и порядке. Поэтому молодой мужчина уже по привычке прошёл в комнату, додзё в которую всегда была открыта, и зажёг лучину над небольшим письменным столом. Но вот зачем он это сделал, он сам не понимал… Как-то всё получилось само собой. Как отработанная до автоматизма техника сложения печатей для создания огненного дыхания.       Рука коснулась мягкой ленты. Слегка потянув её, Мадара распустил свои волосы, что постарались сразу принять их обычную форму. — Ха! А ведь именно из-за этой ленты меня посчитали чужаком. — Усмехнулся Мадара. Поднимая красную полоску на уровень глаз, он смотрел на неё, вспоминая её прошлую хозяйку. — И почему её не устроило то, что я хожу с распущенными волосами? Не нужно тратить лишнее время на их сборы. Но раз она использовала их против меня, то на тренировке с ней я не позволю повторить этот манёвр вновь.       Он начал передвигать ленточку в руках туда-сюда, явно не желая оставить это занятия и отправиться спать, чтобы восстановить силы. — Что это?! — удивлённо произнёс Мадара, раскрывая тёмные глаза и смотря на кончик ленты. От коснулся едва заметной печати. Недостаточно уверенный в верности своих домыслов, шиноби поднёс её к источнику света, дабы лучше увидеть линии этой знакомой и новой печати одновременно.       Странный символ, состоящий из полос, расходящиеся в трёх направлениях вверх и вниз от центрального круга, мог быть вообще не замеченным, если бы Мадара не прокрутил эту ленту миллиметр за миллиметром. — Я видел лишь один раз эту печать, — начал он, сжимая ленту в руки так, что она, обмотавшись вокруг неё, оставила тот самый хвостик с печатью. — Я не забуду эту печать. Ведь именно тот, кто её изобрёл, виновен в смерти Изуны. И имя этому «изобретателю» — Тобирама Сенджу.       Мадара чувствовал, как чакра начала закипать в нём. Получается, что убийца его брата, точнее тот, кто смертельно ранил его, был всего в паре метров от них с Акане, спокойно сидел на дереве и следил за ними, а самое интересно видел их во всей красе из-за неудачного приземления. «Что теперь будет с Акане? Что теперь будет с моим кланом?» — Господин, — крикнул из-за двери кто-то, отвлекая от мыслей о проблеме, связанной с лентой для волос, что подарила аловолосая, вероятно даже не подразумевая о наличии этих печатей.       Но вот что эта печать даёт? Мадара её видел лишь раз, поэтому не знает истинной силы.       Он подошёл в двери и, открывая её, взглянул на, удерживаемого охранником, запыхавшегося Учиху, что явно бежал к главе клана на пределе своих сил. — Кузнец… Побег… Быстрее!..       Это единственно, что смог понять Мадара, срываясь с места в сторону ветхого минки на конце деревни, что служила тюрьмой. «Похоже сын кузнеца попытался сбежать, чтобы скрыться, унося с собой информацию о тех, кому он делал оружие без учёта, помогал скрыть информацию о собраниях предателей!»       Алая лента так и осталась лежать на столе забытой в момент, где дотлевала лучинка.

***

      Сидя в своем кабинете, Тобирама никак не мог поверить, что его, хоть и сводная, но сестра, встречалась и тренировалась с красноглазым демоном. Сколько это продолжалось? Месяц, полгода, год? Может и больше. Об этом знает только сам Учиха и Акане. А ведь брат знал об их связи. Знал и не рассказал всё ему. А ведь он его правая рука и младший брат. Немыслимо!       Гнев постепенно рос в сознании альбиноса, и кисть в руках шиноби лопнула от давления, разлетевшись щепками по столу. Парочка из них застряла в ладони мужчины и начала неприятно саднить. Но Сенджу не обратил на это внимание и задумался о другом. Печать летящего Бога Грома на ленте Акане, которая сейчас находится у Мадары. Как же ему понять, что можно переместиться? Ведь может произойти так, что он окажется в толпе шиноби и, каким бы сильным не был Тобирама, а против целого клана он не выстоит. Если рассчитать по времени, то с момента окончания тренировки Узумаки и Учихи прошло около трёх часов, и за это время демон должен был уже появиться в клане. Есть шанс того, что Мадара мог снять ленту у себя в поместье и пойти по своим делам. Немного поразмыслив, Сенджу оставил на одном из кувшинов с цветами свою печать и переместился.       Темнота. Это первое, что встретило его в месте, куда он переместился. Ещё в родном клане альбинос успел заглушить свою чакру, поэтому шанс быть замеченным у него уменьшился. Проверив территорию поместья, в котором он сейчас находился, шиноби насчитал двух человек с неразвитым сосудом чакры и двух шиноби со среднем сосудом. Все они находились в разных точках здания, но ни один из них не был рядом с представленной ему комнатой. Оглядевшись, Тобирама заметил футон, стол со свитками и лежащей на нем красной лентой. «Комната Учихи». Сконцентрировавшись, мужчина нашёл пылающую чакру своего врага на небольшом расстоянии от поместья. «Надо поспешить, пока демон не вернулся в поместье». Подойдя к рабочему месту главы, Сенджу открыл один из свитков, содержание которого состояло из численности поселения. «Информация ценная, но не нужная». Просмотрев оставшиеся свитки, шиноби не нашёл ничего нужного и вышел из комнаты. Сенсорика работала на полную, поэтому попасться мужчина уж точно не мог.       Тихо перемещаясь по поместью, Тобирама заглядывал в открытые комнату по его пути. Часть из них была гостевая, одна комната была для прислуги, вторая для охраны, а третья вообще оказалось складом. Сенджу всё никак не везло в нахождении интересных комнат и он даже начал сомневаться, что такие имеются в доме демона.       Продолжая свои поиски, Тобирама дошёл до конца коридора, где осталась одна единственная дверь, что, к удивлению, была заперта. Вытащив кунай из-за пояса, он аккуратными движениями взломал замок на двери и открыл комнату. Это оказалась библиотека. — Есть… — прошептал Тобирама и продвинулся меж стеллажей. Все полки были забиты свитками и виднелось всего пару книжек, которые он просмотрел первыми. К сожалению, в них не оказалось ничего нужного для Сенджу, поэтому он поставил их обратно.       Дальше в дело пошли свитки. Большая часть из них была заполнена количеством проживающих Учих в поселение и все их имена. Продвигаясь дальше, шиноби уже терял надежду найти то, что может помочь в борьбе с кланом красноглазых, пока не взял в руки один из самых потрепанных документов. Раскрыв его, мужчина прочитал заголовок. «Способности Шарингана». — В принципе мы знаем о их способностях довольно много, но… Вдруг здесь найдется информация о глазах Мадары?       Тобирама читал каждую строчку, каждое слово и каждую букву настолько досконально, что его глаза замечали все неровности бумаги и почерка. Ещё в начале свитка началась хронология зарождения додзюцу и то, как шиноби клана Учиха пополняли арсенал его способностей. Почти все эти записи были известны Сенджу за столько лет вражды и тут он дошёл до последнего заголовка — «Мангекьё Шаринган». Альбинос даже успел обрадоваться, что вот она, правда о глазах красноглазых демонов, как его постигло разочарование. Дальше шла пустота. Ни строчки. «Нет, такого не может быть… Здесь точно что-то написано. Наверное на свиток наложили печать, чтобы эту часть могли читать только обладатели Шарингана. Чёрт, умные твари нам попались. Нужно отнести этот свиток Узумаки. Или Акане. Они ведь мастера по печатям и должны будут открыть эти записи для нас». Прежде чем свернуть свиток и убрать его под броню, Тобирама вырвал пустую часть и сложил ее вместе с известной ему рукописью. После он переместился обратно в комнату главы клана Учиха.

***

      Изнутри доносились шорохи, скрипы и возня.       Резким движением, молодой глава открыл дверь во своеобразную тюрьму для одного, где держали обычно пойманных шпионов, либо бойцов из кланов противников, чтобы выведать информацию. Сейчас же здесь был один из них — один из Учих.       Сын кузнеца, что был замешан в инцидент, приведший к потерям с их стороны от рук его ученицы, решившие без его ведома и разрешения устранить Узумаки, лежал на полу. Его удерживал коренастый шиноби, заламывая руки назад. Хотя это можно было и не делать.       Его руки были крепко связаны, в местах, где была завязана верёвка, виднелись кровавые следы от долгого связывания кистей. Но веревка, что сейчас стягивала запястья рук, что ковали когда-то оружие для всего клана, всё же была уже другой. Мадара это заметил, предположив, что её просто сменили, ведь кузнец мог перерезать свои прошлые путы. — Поднимите его, — приказал Мадара, смотря как измученное за неделю тело с завязанными глазами поднимают двое Учих, придерживая его за руки. — Видно ты всё продолжаешь упрямиться, сын кузнеца — Касаи. Всё думаешь, что твой путь праведный и не идёт вразрез с тем, что нужно клану, — сказал он и в ту же секунду ударил юношу в живот, из-за чего последний готов был упасть на колени, но крепко удерживающие его руки не давали ему и шансу сдвинуться с места. Он начал вдыхать воздух ртом, чтобы уменьшить боль. — Ты позор для своего отца и клана. — Я делал то, что было нужно! — Выкрикнул сын кузнеца, готовясь к новому удары. «Всё равно мне уже не жить. И если это мой шанс, то пусть будет так! Я готов! Ведь наш клан мог давно уже победить, поймай мы, или убей демоницу, что поселилась у наших врагов».       Мадара окинул взглядом едва освещённых слабым светом луны шиноби, что удерживали сына кузнеца. Они стояли, словно никак не воспринимали слова Касаи. Но ведь это даже и хорошо. — Считаешь, что собирать собрания, без моего ведома — это приемлет правилам? — Он сделал небольшую паузу, ожидая, что пленник что-нибудь да скажет, но получил лишь молчание. — Видно ты до сих пор не понял. Что от того, что ты молчишь, укрывая предателей, таких как ты, ты не продлишь себе жизнь. А я рано или поздно узнаю имена каждого и позабочусь о том, чтобы в клане не было сошедших с неверного пути. — Он схватил одной рукой Касаи за ворот туники, чувствуя, как тот напрягся, даже если не имеет возможности видеть.       В момент Касаи почувствовал, что опора по обеим сторонам куда-то ушла, оставляя его наедине с главой клана, а затем он почувствовал, как его толкнули на деревянный пол. — Я всё равно узнаю информацию, чтобы защитить клан, что достался мне от прошлых глав и моего отца.       Он дёрнул повязку с глаз Учихи и пока тот пытался привыкнуть к отсутствию чего-то на своих глазах, он попал под действие гендзюцу. — Посмотри, на что ты отправил своих дорогих друзей. Почувствуй то, что они испытали в тот момент.       «Акане, прости, но ты станешь для кого-то последним кошмаром…» — подумал Мадара, воссоздавая в сознании сына кузнеца события того дня.       Мелкая словно тень, то нападая от лица Акане, то погружая Касаи в тело одного из них, он вгонял его в безумие, ведь повторял это не один раз. — Вы ничтожны, — сказала девушка, отпрыгивая назад и активируя печати. Взрывная волна сожгла всё на своем пути, но в туже секунду Мадара вернул его на начальную точку, чёрной тенью, появляясь за спиной. — Имена! — Они и так все мертвы! — держа за голову, и оттягивая темные волосы, не смыкая глаз, кричал молодой Учиха. — Почему-то я не верю предателям, — сказал Мадара, демонстративно щёлкая пальцами, тем самым начиная всю историю вновь.       «Как он мне уже достал своей упрямостью. Было бы проще сейчас же прикончить его по факту предательства, и организации тайного собрания, но мне нужны имена. И пока только он ими владеет». — Размышлял Мадара, наблюдая со стороны, как попавший в гендзюцу, попытался отвернуться от ещё одной смерти. — Я-я… к-клянусь… — падая на колени, после того, как он почувствовал, будто ему отсекли голову, — э-это… это. все! Больше никого! Клянусь честью!.. — Ты потерял свою честь, доверие и любовь отца за свой поступок, — сказал глава клана, появляясь перед ним. Сложив руки на уровне груди, он приказал юноше, что был его ненамного младше, подняться и посмотреть на него. «Он почти сломался. Ещё раз и я узнаю имя!» — Отец… — начал было Касаи, но решил сказать это шёпотом, — он даже не пришёл проведать меня. Неужели он ненавидит меня? Неужели отвернулся от единственного сына? Нет… Это явно всё из-за алой демоницы! — Он начал смеяться просто так, радуясь тому, что нашёл причину своих страданий. — Это всё из-за Узумаки! Всё из-за неё!!! Вот жеж тварь! Ха-ха-ха! И где она так научилась драться? Кто научил эту сучку так сражаться? Кто?! Я лично приготовлю для его смерти лучший клинок. Вот поэтому наш совет и должен был её уничтожить! — Он продолжал смеяться, удивляя тем самым Мадару, что был готов прикончить его в туже секунду. Во-первых, он его уже утомил, толку от него пока никакого, а во-вторых, Акане его ученица, и он не потерпит такого унижения ни к ней, ни к себе в первую очередь. — Глава клана, — хватая за рукав Мадару, обратился Касаи, но в ту же секунду получил удар в челюсть, отлетая на пару метров. — Не смей трогать меня. — холодно сказал Мадара, надеясь вывести сына кузнеца из состояния безумия, да и удар должен был вправить мозги на место. — Мне всё равно не жить, но настанет день, когда мы победим проклятых Сенджу и их алого демона, — сказал он прежде чем, его поглотила новая волна событий, воссозданных Мадарой. — Так имя последнего это Сумико… — Закрывая глаза и касаясь лба рукой, сказал мысли вслух Мадара, пытаясь припомнить Сумико Учиху. В деревне их всего двое. Один из них был сенсором и был уже убит самим обладателем мангекью шарингана, а второй пятилетний внук старой вдовы.       Неужели это всё? И все враги, что были у него внутри клана наконец-то закончились, и теперь они заживут как прежде?       Он не хотел смотреть в последний раз на Касаи, но перед выходом из минки, он решил взглянуть на него через плечо, но заметил лишь побелевшие локоны, что небрежно лежали на деревянных половицах.

***

      Учиха не спеша продвигался через поместье к своей комнате, как услышал из нее же характерный звук хлопка. Насторожившись и включив шаринган, он скрыл свою чакру и медленно подошел к двери. После хлопка помещение словно утонуло в тишине и, можно было бы подумать, что Мадаре это показалось, но он не первый год живет в этом доме на посту главы клана. Даже когда Учиха был ещё ребенком, к ним нередко заглядывали убийцы, чтобы покончить с жизнью детей Таджимы. «Жаль, что Шаринган не владеет способностями Бьякугана. Было бы намного легче жить с такими же сенсорными способностями, как у Хьюга».       Дотронувшись до ручки двери, он резко открыл дверь и увидел у своего рабочего стола одного из Сенджу. А именно Тобираму, убийцу его брата. В руках он держал до боли знакомую красную ленту. И чтобы убедиться в ее происхождении, Мадара перевел свой взгляд на стол, где не заметил ленты, что дала ему Акане. — Кого я здесь вижу. Тобирама… Сенджу Тобирама и любимый братец Хаширамы. Ну и конечно же убийца Изуны. Не ожидал я тебя увидеть в своем поместье и уж точно в своей комнате. Отвечай, что ты здесь забыл и как ты тут оказался? — Мадара закрыл за собой дверь, не отрывая взгляд от своего врага. Он ровно встал у закрывшегося прохода, сложив свои руки на груди и твердым взглядом смерил альбиноса. — Уютненько, — касаясь стола сказал Тобирама, обходя комнату. — Самое то для истинного зла. — Как ты сюда добрался? — смотря на него алым взглядом, спросил Мадара, стараясь не прикончить Сенджу в туже секунду. — Хотя не говори. Это ведь твоих рук дело.              Он указал пальцем на ленту в руках альбиноса, а именно на ту часть, где виднелась печать. — Верно. Моих рук. На всех лентах Акане я еще при создании этой техники поставил печать. Все-таки она моя сестра и я о ней волнуюсь, ведь неизвестно с кем она там гуляет и тренируется. — усмехнулся Сенджу и положил ленту обратно на стол. — Так все же это ты следил за ней всё это время, не так ли? — нахмурился мужчина. — Правильно мыслишь, демон. И я все еще сержусь на самого себя, что не прикончил тебя еще там, на утесе. Хотя нет, знаешь, это хорошо, что я тогда не вступил с тобой в бой. Ведь если бы не этот шанс, я бы ни за что не смог бы взять у Учих парочку свитков. Например о способностях Шарингана. А именно Мангекьё Шарингана. — Рылся в нашей библиотеки значит? Ублюдок… Ха, я конечно знал, что ты тот еще зазнавшийся тупоголовый идиот, но ведь не настолько. Ты разве не заметил, что там нет ни одной записи? — Думаю Узумаки смогут найти хотя бы пару строчек в этом списке. Стой, нет. Я не думаю, я знаю, что они смогут найти в этом списке полезные для нашего клана сведения. А, и да. Прячьте свитки с вооружением получше, а то негоже, чтобы все проходимые знали об их местоположении. А теперь мне стоит вернуться обратно к себе в поместье. Ужасной тебе ночи, красноглазый демон. — с этими словами Тобирама кинул в главу клана поврежденный свиток и исчез из его комнаты с таким же хлопком, как и появился.

***

      Он исчез также внезапно, как и появился, оставляя после себя лишь ощущение предстоящего боя и запах смерти. Оно растекалось по комнате, пропитывал каждую деталь, смешивалось с воздухом. Дышать становилось трудно от мысли, что Мадара смог отпустить виновного в смерти брата, не успев свершить свою месть. Ударив с силой ближайшую стену, оставляя на ней глубокий след, молодой мужчина, судорожно воспроизводил в голове прошедшее событие.       И всё же он не должен давать ему возможности так легко испарится.       Похоже это первый раз когда он читал, что совершил ошибку… — Если он смог попасть сюда, то значит может сделать это снова. Нужно сжечь эту ленту! — резко сказал он, уверенные в правоте своих домыслов. Он окутал ладонь огнём, поднося ленту к нему.       Словно сухая травинка, место, где была нарисована печать начало быстро обгорать, поднимаясь выше по атласному алому кусочку.       «Выглядит довольно неплохо» — смеясь, произнесла Акане, упираясь в колени руками. Её волосы свисали алым волнами, что завелись от холодной и мокрой земли, на которой они до этого лежали. Её голубые глаза, смотрящие с заботой, открытостью сегодня вечером на мгновение почудились Мадаре. — Это не вариант, — прекратил он технику, сжимая обгоревший подарок Узумаки в руке. — Он мог начертить такие символы где-то ещё. И его последние слова…       Он замолчал. Нужно было максимально быстро найти выход из сложившейся ситуации. Мадара провёл рукой по лицу сверху вниз, задерживая руку на подбородке. Мысли метались от одной к другой, а взгляд блуждал по комнате объятой мраком. Всё казалось не тем, неправильным.       Резко подняв голову, шиноби из клана Учиха, сорвался с места. — Есть только один выход. — Мадара поспешил покинуть дом, выбегая на улицу. Взглядом ища шиноби, он торопливо бежал к набатному колоколу. — Живо поднимите всех! Незамедлительно соберите женщин и детей! — раздавал он быстро приказы, стараясь не терять хоть малейшую крупицу драгоценного времени. Ведь Сенджу придут сюда! Рано или поздно, но придут. И чем раньше они исчезнут, тем будет лучше.       Не медля, Учихи вбегали в дома, будили жителей пока раздавался звон колокола. Частый. Звонкий. — Расскажите нам, что произошло! — сказал, подбежавший юнец с едва проснувшимися глазами, перенимая верёвку, которую ему дал глава их клана. — Все в панике! — Не нужно паниковать. Просто продолжай звонить. — сказал только Мадара и побежал к месту, где уже столпились люди. В их глазах читалось многое, от страха до непонимания. Некоторые выбежали в тонких домашних кофтах и халатах. — Я прошу вас сейчас успокоится и выслушать меня. — Он сделал небольшую паузу, чтобы Учихи сделали глубокий вдох, приводя свои мысли в порядок. — Мы должны покинуть клан! Незамедлительно!       Из толпы послышались удивлённые вздохи и недовольные голоса. Они не понимали ни причину столь неожиданного подъёма, даже в военное время, ни торопливости Мадары. Им казалось это просто невозможным. Столько столетий прожили на одном месте и вот… — Я приказываю! Наш клан раскрыли. Первые уйдут дети, женщины и … — Он оговорился. В их клане почти никто не доживал до старческого возраста. Война, болезни уносили людей быстрее, чем время. Но он должен был договорить. — И отряд для их защиты. Остальные останутся здесь и сдержат вместе со мной нападение. Мы должны дать им время. — Но кажется его уже никто не слушал, погружаясь в мысли о том, что им придётся покинуть дом. Дом где жили их предки. Объявшая боль, вызывала на глазах слёзы. И если мужчины и юноши пытались их проглотить обратно, скрываясь за маской силы, то женщины давали волю эмоциям. Это их дом! Они не могут его просто так покинуть в одну секунду. Но Мадара продолжал, вызывая мурашки по коже у собравшихся. — Наша деревня — это лишь кусочек суши. Люди в нём — вот его главное сокровище. Его сила, знания и мощь.       Учиха согласно кивнули. Какой-то юноша, вышел вперёд и, стараясь сказать громче звона колокола, спросил: — Вы с нами будете стоять и сражаться? — До самого конца, — незамедлительно ответил Мадара, подходя к Учихам. — Это Сенджу? — спросил другой; Мадара кивнул. — Тогда, что мы ждём?! Мы должны сразиться и защитить наших родных, чтобы клан не исчез.       Они быстро распределились на группы. Сопровождающие с Учихами, что не могли вступать в бой по причине возраста, полу или отсутствию должной силы были отправлены по тропе и уже покинули территорию их деревни. Другая же группа, во главе с Мадарой, чтобы организовать засаду.       «Я чувствую, что они сейчас с болью на сердце отдаляются от нашей деревни, проклиная меня и мой неожиданный для них приказ. Мы могли остаться и сражаться здесь все, дабы отстоять наш дом, но я не могу рисковать теми, кто может восстановить клан, если мы не справимся. — Он взглянул на шиноби, что притаились за ним за крышей двускатной крышей библиотеки. Они сжимали в руках свою оружие, готовые применить его незамедлительно, но взгляд был потерян, направлен во тьму. В глубину мыслей. Мадара догадывался о чём они думали. Многие думали и молились богам о том, чтобы их родные без происшествий ушли дальше от клана, глубже в лес. Им же нужно сдержать их, а лучше отбить. — У нас есть потайные арбалеты, но и они не вечны, стрел в них ограниченное количество, а печати, что мы и наши предки наносили для защиты не смогут нас защитить толком. Мы не знаем сколько их будет. Не знаем, на что пойдёт эти отверженные богами безумцы. — Он дернул плечом, не ощущая тяжесть доспехов. — Мы обязаны остановить их!»

***

      Они ступали по холодной земле в лёгкой одежде, с мешками, что всегда стояли на пороге их дома в случае необходимости покинуть клан. И вот он! Этот случай…       Учихам всё ещё с трудом верилось, что это происходит с ними. Казалось, сейчас они откроют глаза и это окажется просто сном. Но разве может всем сниться один и тот же сон? Разве они не чувствуют осеннюю прохладу? Не чувствуют трудность этого пути, что отдалялся от клана?       «Почему Мадара поступил именно так? Он же гений! Мог найти иной способ!» — Подумала куноичи, прижимая к груди ребёнка, завёрнутого в несколько платков, но всё равно его щеки оставались красными и женщине казалось, что жар, начавшийся у ребёнка, стоило им покинуть клан, не хотел спадать. — Нам нужно идти, — с сожалением в голосе сказал один из шиноби, замечая остановившуюся женщину со свёртком в руках. — Я не могу. Мне нужно вернуться! Моему малышу хуже! — кричала та женщина со слезами на глазах от собственного бессилия и злобы на главу клана. — Прошу!       Идущие с сожалением и пониманием слушали её слова. Уж лучше бы они остались и сразились все вместе за дом, чем бежали, как стая испуганных оленей, что услышали треск сломанной ветки под ногой неумелого охотника.              В клане было бы лучше это понимал каждый, но кто попытается перечить молодому главе? — Вы сами знаете, госпожа Юми, что это приказ, — отозвался шиноби, отводя взгляд. Он поправил сумку, доверенную ему Мадарой перед тем, как они покинули клан. «Береги эти свитки. Отвечать за них будешь своей головой». — Я могу позвать ирьенина, если нужно, но мы не можем вернуться. — Собираясь с силами он посмотрел в материнские глаза, на эту женщину, что прижимала к себе больное дитя, ставшего невольной жертву «раскрытия клана».       Вдалеке, за их спинами раздался взрыв. Резко обернувшись, чтобы взглянуть на источник взрыва, они увидели пылающую деревню. Их последняя надежда на возвращение сгорела вместе с огнём.