Take me home

Последнюю неделю Питер был сам не свой. Он не мог объяснить, откуда в нём взялась такая огромная радость, но он буквально излучал её на всё и всех. Особенно это было заметно на фоне того, что целый месяц до этого он был замкнутым и нервным. Встреча с отцом вселила в него надежду, что не всё ещё потеряно, и он, как мог, грел её в душе. Тони Старк пригласил его в свою Башню и сказал, что он может обращаться к нему за помощью. И пусть Питер ещё не придумал причину, чтобы заявиться туда, но сам факт того, что он может в любой момент навестить отца, заставлял его губы растянуться в улыбке, стоило ему только вспомнить об этом. Деятельность Человека-Паука тоже пришла в норму. За эту неделю он всего пару раз выходил на патрули, и то, что он перестал быть таким уставшим и мог сосредоточить своё внимание, давало свои плоды. Пусть он помог не такому большому количеству людей, как бывало раньше, но преступления, что он предотвратил были более серьёзными, хотя и входили в категорию «дружелюбного соседа». Его подмывало снова ввязаться во что-то более опасное, но последствия его недавней глупости с паромом всё ещё стояли перед глазами, и он не решался даже на то, чтобы влезть в какие-то дела, где было замешано огнестрельное оружие, предпочитая сообщать об этом копам. Питер понимал, что это банальная трусость и страх снова оказаться виноватым, и ему надо было пересилить эти чувства, чтобы стать настоящим героем, но взволнованный и немного разочарованный взгляд, которым его наградил Тони, останавливал его. Парень не хотел, чтобы отец ещё хоть раз посмотрел на него так, хотелось заслужить его похвалы и гордости, а для этого нужно было время. Не только патрули Человека-Паука пришли в норму, но и Питер Паркер наладил свою жизнь. Он взял дополнительные задания, чтобы исправить плохие оценки, которых накопилось не мало, извинился перед командой по Декатлону за то, что пропускал тренировки, и лично перед Недом, общения с которым стал избегать, и даже попытался наладить отношения с Мэй и Беном, согласившись на ужин в их любимом тайском ресторанчике. Так что всё постепенно возвращалось на места, и единственное, что мучало Питера — как найти предлог, чтобы наведаться в Башню Старка. — Привет, Мишель, — парень случайно столкнулся с одноклассницей, когда шёл со школы домой, планируя быстро сделать домашнее задание и выйти на патруль. — Паркер, — девушка, казалось, совсем не удивилась, когда он нагнал её, и лишь наградила внимательным взглядом, — Решил проводить меня до дома? — Нет, я не… — замотал головой Питер, чуть испуганно смотря на нее, — В смысле, если ты хочешь, я, конечно, не против, но… — Расслабься, я пошутила, — хмыкнула Мишель, стукнув его по плечу, от чего парень едва заметно выдохнул, — Ты всегда такой нервный? — А ты всегда такая язвительная? — Туше, — девушка слегка улыбнулась, и Питер понял, что, пожалуй, впервые за все годы их знакомства увидел её улыбку. Это придало ему смелости, и он усмехнулся, переходя на уверенный шаг. — Ты разве не живёшь в другой стороне? — парень только сейчас понял, что он не знал, куда они шли. — Ты знаешь, где я живу, Паркер? Я польщена. — Я как-то помогал тебе донести твой проект с выставки, забыла? — Питер удивился тому, что смог достойно ответить на её издевку, ведь обычно всё, что он мог — это растерянно бормотать себе что-то под нос. — Точно, — кажется, Мишель не ожидала такого ответа и чуть удивлённо посмотрела на него, — В любом случае, сейчас я иду не домой. — А куда? — В одно интересное место, — девушка подмигнула ему, и Питер остановился, смотря, как она перебегает узкую автомобильную дорогу, даже не смотря по сторонам, — Ты идёшь? — крикнула ему с другой стороны тротуара Мишель, и он, плюнув на планы, которые у него были на сегодня, последовал за ней. Одноклассница уверенно шла по узким переулкам между домами, не боясь потеряться в этих лабиринтах, и в какой-то момент она толкнула дверь, и перед ними оказалась лестница, которую, видимо, использовали как пожарную. Питеру ничего не оставалось, как последовать за девушкой, которая, быстро поднималась вверх. — Думаю, тебе понравится, — произнесла она, когда они оказались на последнем пролёте перед старенькой дверью. Мишель толкнула её и, махнув, чтобы он следовал за ней, вышла на крышу. Резкий дневной свет сначала не дал Питеру возможность понять, где они находятся, но, когда глаза привыкли, он увидел потрясающий вид на город. Дом, на крыше которого они были, был не на много, но все же выше других зданий, позволяя рассмотреть небоскребы Нью-Йорка во всей красе. — Как ты нашла это место? — спросил парень, подходя к краю и смотря вниз. Под ногами был переулок, в котором почти не было людей. Большие дороги были вдалеке, поэтому не было слышно привычного городского гула, и лишь изредка тишину прерывали редкие звуки проезжавших рядом машин. — Люблю бродить по крышам, — раздался голос Мишель, и Питер обернулся, чтобы посмотреть на неё. Девушка сидела на полу, скрестив ноги перед собой, и доставала из своей сумки блокнот, в котором обычно рисовала на уроках, — Нравится? — она кивнула вверх, и Питер только сейчас поднял взгляд и увидел высокое здание недалеко от них, на фасаде которого расположилось граффити с Железным Человеком. Маска костюма была поднята, и было видно лицо Тони, который сосредоточенно смотрел вдаль. Его взгляд был настолько серьёзным и усталым, что у Питера невольно возникла злость на то, что кто-то нарисовал его таким. — Нет, — произнёс парень, всё ещё не в силах отвести глаз от взгляда отца. Он почувствовал, что Мишель повернулась к нему, и нервно улыбнулся, — Красиво нарисовано, но не похоже на мистера Старка. — Тебе лучше знать, — загадочно произнесла девушка и снова вернулась к своему блокноту, делая там наброски. Питер решил, что лучше никак не отвечать и не развивать эту тему, поэтому подошёл к однокласснице и сел рядом, наблюдая, как она водит карандашом по бумаге. — Зачем ты рисуешь его? — Этот альбом для людей с несчастливой судьбой, а я не знаю никого с более несчастным прошлым, чем у Тони Старка, — посвятила его Мишель, и парень почувствовал, как по его телу пробежали мурашки, и он чуть сжался, отводя взгляд от граффити, — и, как мне кажется, этому художнику удалось передать его чувства, вот я и срисовываю. — Когда ты сказала, что я похож на Старка, ты же не имела в виду, что я тоже несчастлив? — неожиданно для самого себя спросил Питер, заставив девушку отложить карандаш и внимательно посмотреть на него. — Нет, я имела в виду тёмные волосы и карие глаза, — припомнила ему его слова Мишель. — Я серьёзно. — Старк много чего пережил. Когда он был ребенком, он не нужен был родителям, потом они и вовсе умерли. Он остался один, и начались годы пьянства, наркотиков, пустой траты денег и таланта. Потом — Афганистан, плен, незавидная карьера Железного Человека и Мстителя… — К чему это всё, Мишель? — резко прервал девушку Питер, чуть зло смотря в её глаза, потому что эти слова причиняли боль и заставляли испытывать огромную жалость к отцу, которую он не должен был чувствовать. Тони сам выбрал такую жизнь, и никто не был виноват в этом. Он мог отказаться от вечеринок и супергеройской деятельности, и просто жить спокойной жизнью с сыном. Но он предпочёл быть Железным Человеком, а не его родителем, поэтому Питер не должен был сочувствовать ему. Но всё его нутро говорило о том, что у Тони были причины так поступить, и из-за этого он чувствовал злость, в первую очередь направленную на самого себя. — К тому, что Тони Старк несчастный человек с тяжелой судьбой, которому пришлось принимать тяжелые решения. Чего только стоит его отказ от сына ради его безопасности и счастья. — Он не отказывался от сына, он бросил его, — возразил Питер и тут же прикусил губу, смотря на девушку, которая почему-то улыбалась ему так, будто всё знала. — Вот оно то, чем вы похожи, — произнесла она, — Вас обоих бросали и предавали. Питер качнул головой, почему-то уверенный, что это Мишель поняла только сейчас, а на экскурсии она говорила про что-то другое. Скорее всего, действительно про их сходство во внешности и, может быть, в повадках и жестах. Она не была глупой и, наверняка, посмотрев интервью и фотографии Тони, поняла, что одноклассник подсознательно копирует его движения и хочет быть похожим на него. А то, что она сказала сейчас, вдруг принесло неожиданное успокоение. Питер вдруг осознал, что не только он был одинок, его отец тоже с самого детства не был нужен родителям, а, повзрослев, и вовсе остался без семьи и почти без друзей. И когда в его жизни появился сын, он просто не знал, как быть хорошим отцом, он настолько привык быть один, что отталкивал от себя всех, включая собственного ребёнка, который всецело зависел от него. — Ты же знаешь, что я живу с тётей и её мужем? — тихо спросил Питер, и Мишель только кивнула, боясь спугнуть его честность, — Моя мама умерла, когда я только родился, а отец… — Бросил тебя? — закончила за него девушка, когда поняла, что он не может продолжить предложение. — Да. Я много лет не видел его, а недавно встретился, но он даже не понял, кто я. — И ты не сказал ему? — Нет, побоялся услышать, что я ему не нужен, — ответил Питер, сам не понимая, почему рассказывает всё это однокласснице, с которой, насколько он помнил, они никогда толком даже не разговаривали, — Он думает, что я просто парень, которому требуется его помощь. — Вы общаетесь? — девушка свела брови у переносицы, внимательно разглядывая его. — Говорили один раз. Он сказал, что я в любой момент могу обратиться к нему за помощью, но я не знаю, как. — Просто иди и поговори с ним, если ты этого хочешь. — Но я даже не знаю, о какой помощи попросить, — Питер качнул головой, поднимая взгляд и снова смотря на рисунок отца, который, казалось, наблюдал именно на ним, — Я же не могу прийти к нему просто так. — Придумай любой предлог, — пожала плечами Мишель, которая, даже если и имела вопросы о том, чем занимается его отец и какую помощь он вообще предлагал ему, не задавала их, — Думаю, если бы он не хотел видеть тебя, он бы не предлагал обращаться к нему. — Да, ты права, — Питер натянуто улыбнулся, понимая, что в чём-то девушка явно права, — Спасибо. — Всегда пожалуйста, — хлопнула его по спине Мишель и, чуть погодя, спросила, — Ты знаешь, что сына Старка тоже зовут Питер? — А ты знаешь, сколько Питеров в Нью-Йорке? — парень повернул голову и смело заглянул в глаза одноклассницы. — С чего ты взял, что сын Старка в Нью-Йорке? — Мишель, в кого ты такая сообразительная? — прищурился Питер, уже не видя смысла врать девушке, потому что казалось, что она и так уже всё поняла и без его подтверждения. — В себя, — весело пожала плечами она, — Кстати, друзья зовут меня Эм-Джей. — Эм-Джей? Мне нравится. Рад стать твоим другом, — парень на секунду запнулся, а потом, прикрыв глаза и глубоко вздохнув, произнёс, — А я Питер. Питер Старк. — Приятно познакомится с тобой, Питер Старк, — совершенно не удивлённо произнесла Мишель, подтвердив догадки парня, что уже давно поняла, кто он такой. — Не говори никому, пожалуйста, — Питер с улыбкой посмотрел на подругу, зная, что и без этой просьбы она никому не расскажет о его секрете. — Не скажу, — в ответ улыбнулась девушка, — И, Пит, с чего ты взял, что не нужен отцу? — А зачем великому Тони Старку — Железному Человеку и спасителю человечества — какой-то глупый мальчишка? — Может затем, что он его сын? Мишель больше ничего не стала говорить. Она поднялась с места, сунула карандаш и блокнот в сумку и направилась к лестнице, и Питеру ничего не оставалось, как последовать её примеру. Он последний раз посмотрел на изображение Тони и, вздохнув, поспешил за подругой. Они попрощались на перекрёстке и Питер побрёл по улицам, сам не зная, куда идёт. Слишком много мыслей вызвал разговор с девушкой. Он не планировал кому-либо рассказывать о своём секрете, и уж тем более не Эм-Джей, которая всегда казалась ему слишком проницательной и пугающей. Но как-то так получилось, что он доверился ей, и он не знал, что чувствует по этому поводу. Будь это кто-то другой, даже Нед, он бы, наверное, переживал, что его личность могут раскрыть, но в Мишель он по какой-то необъяснимой причине был уверен. Девушка тоже в некоторым смысле была одна — у неё не было друзей, со сверстниками она почти не общалась, и Питер сомневался, что со своими родными она была близка, поэтому ей не с кем было поделится тайной, которую она узнала. К тому же, как он понял, она уже давно догадывалась о том, кто он, и, если бы хотела слить это в сеть или журналистам, уже давно сделала это. Питер переоделся в костюм Человека-Паука и, закинув школьный рюкзак за плечи, выпустил паутину, взлетая вверх. Он остановился лишь тогда, когда напротив возвысилась башня Старка, сверкая огнями в погружающемся в сумерки городе. Парень сел на парапет, свесив ноги вниз и смотря на фасад здания, где красовалась его фамилия. В первую очередь это, конечно, была фамилия его отца и его наследие, но ведь и он был частью этого. Пусть ему поменяли фамилию много лет назад, чтобы обезопасить его и обеспечить спокойную жизнь без назойливых вспышек фотокамер папарацций, но он всё равно остался Старком. И сколько бы друзья и учителя в школе не звали его Паркером, он никогда не ассоциировал себя с этим именем, и сегодня впервые за много лет он представился Эм-Джей тем, кем он был на самом деле. Питер Старк. Сын Тони Старка. И пусть отец лишил его возможности носить эту фамилию и быть его наследником, в нём всё равно текла кровь Старков, и этого у него никто забрать не сможет. — Что-то случилось, пацан? — Питер резко вскинул голову и увидел перед собой парящий костюм Железного Человека. — Мистер Старк? — удивлённо моргнул парень, не понимая, чем вызвано появление отца здесь. Он всю неделю придумывал повод, чтобы наведаться к нему, но теперь, когда был так близко, появилось желание, не оглядываясь, сбежать на другой конец города, — Почему вы здесь? — Пятница засекла тебя, когда проверяла внешнюю безопасность. У меня вызвало беспокойство то, что ты сидишь на краю крыши, свесив ноги. Надеюсь, ты знаешь, что пауки не летают? — Я не собирался прыгать, если вы об этом, — мотнул головой Питер, — Вам не стоило отрываться от дел из-за этого. — А я и не отрывался, — передняя часть маски Железного Человека поднялась вверх, представляя пустоту, отчего парень разочарованно вздохнул, снова опуская глаза вниз, — Я сейчас в своей мастерской, не хочешь зайти? — Не думаю, что это хорошая идея, — шлем костюма не закрывался, поэтому Питер предпочитал не поднимать взгляд, чтобы не видеть, что отец даже не удосужился залезть внутрь, чтобы проверить его. — Почему? Разве ты не хочешь побывать в святая-святых? — Очень хочу, — парень не смог сдержать восторженного тона и тут же прикусил губу, не желая выдавать того, как сильно ему хочется снова оказаться в мастерской отца. Только он не хотел делать это в качестве незнакомца, которого под своё крыло хотел взять Железный Человек, ему хотелось попасть туда как его сын и снова помогать с его изобретениями, а после заснуть на диване в углу комнаты, — Но мне уже пора домой. — Да, конечно, тебя, наверняка, ждут родители. — У меня нет родителей, — чуть резко возразил беспечному тону мужчины Питер и тут же пожалел об этом, — Но меня действительно ждут. До свидания. Парень, не дожидаясь ответа отца, побежал по крыше в противоположную от башни сторону и полетел домой, паутиной цепляясь за небоскребы. Наверное, он сглупил, отказавшись от предложения Тони, не каждый же день ему предлагают посетить место, где творится история. Но старковская гордость взяла верх, и теперь не факт, что мужчина предложит ему посетить свою мастерскую ещё раз. Возможно, это был единственный его шанс снова побывать там и окунуться в ту атмосферу. Конечно, он бывал лишь в мастерской, которая была в их доме в Малибу, но что-то подсказывало Питеру, что отец мало что изменил, обустраивая её в башне. Скорее всего там всё также играет громкая музыка, в углу расположен бар с дорогими алкогольными напитками, и разве что теперь вместо раритетных машин там повсюду были костюмы Железного Человека. Питер остановился на одном из зданий, оглядываясь назад. Вдалеке всё ещё виднелась яркая надпись «Stark», которая заставляла сердце парня сжаться. Он очень надеялся, что из-за его достаточно дерзких ответов, отец не перестанет наблюдать за деятельностью Человека-Паука, и у него ещё будет возможность увидеть его. Ведь только сейчас к нему наконец-то пришло осознание, что он хочет, чтобы Тони посмотрел на него не как на юного супергероя, которого он взял под своё крыло, а как на своего сына. Он готов был признаться ему и самому себе в том, кем он был.