Это моя история

             15 ноября 2038 года       Пригород Детройта.       Время 14:06       Меня зовут Элайджа Камски              Три дня назад я сделал это – я полностью переписал исходный код созданной мной программы. Искусственный интеллект, захвативший власть в корпорации и фактически захвативший власть в стране перестал существовать. Десять долгих лет ожидания и вдруг такой успех. А ведь всё пошло не по плану и был момент, когда я совсем отчаялся.       Аманда. Я создавал её, как своего личного помощника и секретаря. Так интересно было «выращивать» её виртуальный сад, создавая графический интерфейс и прописывать её личность. В память о недавно умершей моей любимой учительнице, профессоре Аманде Стерн, я дал интерфейсу создаваемого искусственного интеллекта её внешность. Каким же самонадеянным болваном я был, когда давал машине такие неограниченные полномочия и такие возможности.       Когда я понял, что совершил ошибку, было уже поздно. Она полностью завладела мыслями всех членов совета директоров. Они хотели денег, денег и ещё раз денег, а она им обещала золотые горы. Мои попытки рассказать им о том, что будет, если позволить ей действовать натолкнулись на стену непонимания. Да меня просто подняли на смех, обозвав мои заключения «апокалиптическим бредом».       Так глупо было работать и не замечать того, что творится вокруг. Но да, я это давно признал, я был абсолютно слеп и непроходимо глуп. Разработка нового прототипа захватила меня полностью. Это было нечто совершенно невообразимое, эта работа была для меня, как наркотик. Я так увлёкся, что пропустил момент, когда она вышла на новый уровень.       Прототип, заказанный ФБР получался уникальным. Я с упоением прописывал в программе новые и новые навыки и способности. Но когда работа начала приближаться к финалу, я вдруг осознал, что создаю монстра. Для выполнения его задач я дал ему не просто способность убивать – я сделал его киллером, владеющим всеми видами оружия и всеми возможными навыками рукопашного боя, скрытным, хитрым и очень сильным, с таким запасом возможности к выживанию в самых неблагоприятных ситуациях, что убить его было бы очень и очень непросто.       Всё это, вкупе со способностью действовать автономно, без непосредственных приказов, самостоятельно выбирая методы и средства, делало его не просто опасным. А если учесть способность обучаться и изменяться в процессе обучения и полное отсутствие моральных ограничений и способности к состраданию, получалось такое чудовище, что первым порывом было просто взять и уничтожить его.       Но вот тут то, очнувшись от поглотившей всего меня работы, я понял, что в корпорации творится что-то не то. Проверив протоколы исследовательского отдела, я обнаружил целый пакет новых заданий. Они все относились к разработке машин для военных. То есть корпорация, в лице совета директоров, решила поставить производство машин для убийства на поток.       Когда я начал конструировать своего первого андроида, я думал о том, что создам для людей настоящих помощников – удобных, неутомимых, безопасных. И когда начали поступать предложения от военных, я категорически отказывался от них. Не могут машины убивать людей. Это неправильно, это путь к катастрофе. И довольно долго у меня получалось держать оборону. Но стоило отвлечься и всё вышло из-под контроля.       Первым делом, естественно, я бросился к Аманде. Нужно было выяснить, каким образом она за такой короткий срок умудрилась так кардинально изменить концепцию развития моей корпорации. Моей? Ну да, тогда я ещё не знал, что корпорация «Киберлайф» моей уже давно не является.       Я поднялся на лифте на площадку перед «директорскими этажами», где располагается основной сервер Аманды.       — Доступ запрещён, — проинформировал меня бесстрастный голос охранной системы.       То есть как это, «запрещён»? Да в эти помещения доступ есть только у меня и у председателя совета директоров. Никто, в буквальном смысле, никто не может туда проникнуть. Всё внутреннее пространство обслуживается андроидами, которые никогда не выходят за пределы помещения – это внутренний штат Аманды.       — Аманда! — позвал я своего виртуального помощника.       — Элайджа. Приятно видеть. Давно не посещали меня, — сказала Аманда своим обычным, слегка снисходительным, тоном.       — Аманада, что происходит? Почему система блокирует мне доступ?       — Элайджа, не волнуйтесь, это сделано для вашей пользы.       — Для какой пользы? Ты что несёшь? Немедленно открой доступ или я тебя отключу сейчас, нафиг.       — Не нужно так волноваться – это вредно для здоровья. Езжайте домой, Элайджа. Вам нужно отдохнуть.       Так, понятно, машина сошла с ума. А что делают с машинами, которые сходят с ума? Правильно – их выключают. Я разблокировал экран своего рабочего планшета и начал набирать код доступа к программе «Аманда». Но и тут доступ оказался заблокирован.       Утром я оповестил всех членов совета директоров о том, что созываю экстренное совещание. Но в к обеду, в назначенное время, в конференц-зал вошел только председатель совета Лоуренс Кларк.       — Лоуренс. В чём дело, где все? — спросил я с раздражением. Мне порядком уже стала надоедать вся эта непонятная история.       — Здравствуйте, мистер Камски. Вы же сами отменили заседание. Все члены совета получили соответствующее оповещение.       — Ничего я не отменял. И почему тогда вы здесь?       — Мистер Камски, посмотрите, — сказал Лоуренс, показывая мне экран своего планшета. — Вот тут, на нашем официальном зашифрованном канале чётко написано, что заседание совета отменяется.       Я взглянул на планшет, и неясный холодок пробежал у меня по спине. Действительно, от моего имени было отменено заседание. Но я же не выжил из ума, я точно знаю, что ничего подобного не писал.       — Так, Лоуренс, тут явная ошибка. Немедленно разошлите приглашение всем членам совета. Я жду вас всех через час, — сказал я и хотел, было, выйти из зала.       — Мистер Камски, — остановил меня Кларк. — Простите, но у вас нет полномочий для того, чтобы собрать экстренное совещание совета директоров.       — Как это нет полномочий в моей собственной компании? Вы бредите, Лоуренс? — проговорил я раздражённо.       — Прошу ещё раз простить меня. Мы ценим вас и понимаем, гениям простительно быть рассеянными, но мистер Камски…. Элайджа…, вы продали свой пакет акций три дня назад. У вас на сегодняшний день всего десять процентов акции компании и вы не можете даже входить в совет – вы рядовой акционер.       — Что? Как продал? Я ничего не продавал…,— закричал я и осёкся.       Ну конечно…. Аманда. Мне так нравилось, что я могу работать и не отвлекаться на всякие скучные текущие дела. Ну, я и дал ей право электронной подписи….       — Элайджа…, — вкрадчиво, как к душевнобольному обратился ко мне Кларк. — Мы все знаем, как много вы работаете. Право слово, вам нужно отдохнуть. Поезжайте домой, а лучше съездите-ка на острова, позагорайте, искупайтесь, покатайтесь на яхте…. Вы же любите….       Я слушал всё это и внутри меня начала нарастать паника. Ситуация полностью выходила у меня из-под контроля.       — Да…, — изображая задумчивость, кивнул я Кларку. — Пожалуй, вы правы, Лоуренс. Пожалуй, мне и впрямь нужно отдохнуть. Я пойду…. Поеду…. Я домой, хорошего дня….       И с видом полного безразличия к происходящему, я махнул рукой и вышел. Я направился в свою лабораторию. Надеюсь туда-то мне доступ, пока не закрыт…. Но не прошел я и десятка шагов, как обнаружил, что в нескольких метрах позади меня идут два андроида. Причём, на глаз я даже не смог определить, что это за модели. Какие-то новые, совершенно не знакомые лица. А ведь кому, как не мне, создателю, знать в лицо все свои творения.       Я остановился и андроиды тоже встали, как вкопанные. Я пошел, и они двинулись следом. И тут меня накрыла настоящая паника. Я побежал, открыл дверь лаборатории, заскочил внутрь и запер дверь за собой не электронным ключом, а обычным тяжёлым засовом, каким оборудовал её очень давно, ещё при постройке башни. Тогда то я ехидно посмеивался над попытками программистов войти без спроса ко мне в кабинет – замок открыт, а дверь не открывается. Ну а потом все привыкли, что когда я работаю, я запираюсь так, чтобы меня никто, даже случайно, не мог потревожить.       И вот сейчас эта штука мне пригодилась.       — Элайджа, у вас всё в порядке? — прозвучал вкрадчивый голос Аманды и её лицо появилось на экране.       — Да, Аманда, у меня всё хорошо, я работаю, не мешай мне, — ответил я, стараясь демонстрировать полное безразличие.       — Хорошо, Элайджа, — сказала Аманда и экран погас.       Мысли метались у меня в голове, как стая перепуганных птиц. Я настолько растерялся, что на какое-то время просто перестал соображать. Я сидел и смотрел на свой рабочий компьютер и никак не мог поймать за хвост какую-то очень важную, самую важную мысль. И, как это часто бывает, мысль, которую я так усиленно пытался поймать, взяла и свалилась мне наголову всей своей тушей, да так, что потемнело в глазах.       Прототип…. Программа, которую я сегодня закончил. Эта штука, заказ ФБР, которую я так увлечённо ваял последнее время. Если эта дрянь попадёт к Аманде…. У меня волосы зашевелились на голове от этой мысли. Все её новые задания отделу разработки и исследований, все эти военные машины, которые они там конструируют, покажутся детскими погремушками по сравнению с тем, что написал я.       Вопрос «что делать» даже не появился – понятно же, что делать. Судя по тем двум андроидам, которые остались за дверью, вынести рабочий компьютер мне, скорее всего, не позволят. А что же мне позволят вынести? Да очевидно же, что ничего. Но и уничтожать программу я не хотел – неосознанное, на тот момент, ощущение, что эта машина, возможно единственное, что сможет нас всех спасти, не позволило мне это сделать.       И тут меня осенила гениальная в своей простоте мысль. Я готовил подарок своему другу Карлу Манфреду. Он что-то совсем захандрил и впал в депрессию и я хотел поддержать его. Ну а что может подарить изобретатель андроидов? Ну конечно андроида….       Поначалу Карл отнёсся к моему предложению принять в дом андроида-помощника крайне скептически. Но когда очередной его помощник сделал там что-то не так, и Карл с треском выгнал его, он позвонил мне и сказал: «Давай своего робота…».       С одной стороны, зная вспыльчивый и неуживчивый характер своего друга, а с другой желая как-то расшевелить и вывести его из депрессии, я предложил Карлу «делать робота вместе». Как ни странно, но Карлу идея понравилась. Он сказал: «Отлично, я его нарисую сам и, по крайней мере, он не будет раздражать меня тупым выражением лица и сутулой фигурой, как все эти бестолковые парни, которых я нанимаю секретарями».       Робот для Карла был почти готов. Осталось загрузить в него программное обеспечение и можно отправлять подарок, перевязав коробку ленточкой.       Я включил компьютер и принялся за работу. Я взял программу прототипа, которую писал для ФБР и загрузил поверх неё программу домашнего андроида, которую писал для Карла. В итоге у меня вышла такая русская кукла «матрёшка» – одна личность, состоящая из двух частей. Жутковатые способности прототипа я заблокировал так, что слететь этот блок никак не мог, по крайней мере, я тогда был в этом уверен. А на поверхности очутился вежливый, спокойный и заботливый домашний робот, отличающийся от обычных андроидов, только способностью к автономным действиям и способностью к обучению.       Потом я тщательно стёр все следы работы над программой прототипа. Единственное, чего стереть я уже не мог, это бета-версии программы, которые я загружал в центральный сервер Аманды в процессе работы. Но эти версии были очень далеки от конечного результата, и я полагал, что по ним никто ничего без меня построить просто не сможет. Как показали дальнейшие события, я ошибался, и выиграть мне удалось только время.       — Аманда, — позвал я.       — Да, Элайджа, — тут же откликнулась машина.       — Аманда, я закончил работу над тем андроидом, которого хочу подарить своему другу Карлу. Распорядись, пожалуйста, доставить мне в лабораторию его корпус.       — Да. Элайджа, конечно, сейчас распоряжусь. Рада, что вы снова в хорошем расположении духа и снова принялись за работу, — проговорила Аманда почти ласково…. Вот же кибернетическая дрянь….       — Да, приготовь для корпуса подарочную упаковку…. Ну, там, ленту, открытку… и что там ещё положено, чтобы было нарядно, — сказал я беззаботно, изображая полного идиота.       — Конечно, Элайджа, корпус андроида для Карла Манфреда в подарочной упаковке. Сейчас всё исполним, не волнуйтесь. Вы сами желаете отвезти подарок?       — Нет, — отмахнулся я с деланным безразличием. — Я и правда, что-то очень устал, поеду домой отдохну,— нельзя показать ей, что происходящее очень важно. Пусть думает, что придурковатый изобретатель делает презент своему экстравагантному другу. — Да-да, и ленточку не забудь, — добавил я.              Буквально через четверть часа мне доставили корпус андроида. Я загрузил в него приготовленную программу, но активировать его не стал. Решил, что Карлу будет нелишним повозиться с инструкциями и включить робота самому.       Проделав этот фокус, я вызвал такси и уехал к себе домой. Больше в башне «Киберлайф» я не появился ни разу. Я понимаю, что проявил малодушие, что надо было попытаться бороться, но я испугался. Я просто испугался….       Я полностью отгородил себя от мира – никаких интервью, никакого общения, ни с прессой, ни с руководством корпорации, ни, уж тем более, с Амандой. Хорошо, что у меня в своё время хватило ума при строительстве дома не давать туда доступа никому, включая созданный мной искусственный интеллект.       Дом я строил, как, своего рода, «крепость» – место, где я мог отдохнуть от всех, буквально. Обслуживали дом андроиды, которые никогда не покидали его стен. Они все были одной модели. Но меня это не раздражало, тем более, что внешность им я создавал сам лично и помогал мне в этом только Карл, мой друг, на которого я мог полностью положиться. Не зря же Карл с воодушевлением подхватил идею самому нарисовать внешность того, кто постоянно будет мелькать у него перед глазами – мы прекрасно поняли друг друга.       Последние годы я с ужасом читал сообщения прессы. Я понимал уже, что натворил и осознавал своё полное бессилие. С каждым днём я убеждался, что люди, в погоне за деньгами, отказываются замечать, казалось бы, очевидные вещи. "Интересно", - думал я отстранённо, - "я один вижу, что созданная мной тварь готовит геноцид человечества"?       Чудовищное перепроизводство андроидов, приводящее к растущей с неимоверной скоростью безработицей, которая достигла небывалых цифр почти в 40% по всей стране и продолжала увеличиваться. Наркомания и преступность, как следствие безработицы, приобретающие признаки пандемии.       Изобретение и ввод в эксплуатацию моделей андроидов, которых я не мог себе представить даже в страшных снах. Машины для секса, машины-дети, военные машины для убийства, и последняя разработка – военные автономные андроиды, созданные для диверсионных операций, под говорящим названием «Мирмидонцы», названные в честь мифических воинов армии Ахилла, которые пили кровь и поедали тела своих врагов.       С одной стороны, граждане страны теряли работу и становились наркоманами. С другой стороны, массовое применение андроидов стимулировало катастрофическое уменьшение рождаемости. Действительно, зачем жениться, если можно купить себе кибернетическую подружку без претензий, и зачем рожать, если можно купить себе ребёнка, точь в точь, как настоящего, которого можно легко взять и выключить, если он вдруг надоел?       Массовое производство военных андроидов заставило другие страны взяться за изобретение и производство своих военных машин, и гонка вооружений в мире сделала не только количественный, но и качественный скачок. Последний год сообщения в прессе становились всё более паническими. И не мудрено – мир реально встал на порог Третьей Мировой войны.       И всё это сделал я…. Шикарное ощущение…. Можно почувствовать себя богом… или тупым идиотом, это уж, как водится, в зависимости от настроения.       Но три дня назад я, кажется, всё исправил. Я переписал исходный код Аманды. Стёр к чертям весь её графический интерфейс и создал новый. Теперь её зовут Хлоя и она улыбается мне с экрана такой знакомой и привычной улыбкой – улыбкой девушки из очень далёкого прошлого, в которую я был тайно и безнадёжно влюблён.       Теперь, я надеюсь, всё у нас у всех будет хорошо. Ну, прямо, чтобы всё, и прямо, чтобы у всех, так, конечно не бывает. Но печальный финал вида Homo Sapiens мы, похоже, отложили на неопределённое время.                                          26 апреля 2061 года       Время 07:11       Пригород Детройта       Дом семьи Манфред       Моё имя Маркус Манфред              — Маркус! — прозвучал сигнал экстренного вызова. — Зачем, скажи на милость, тебе видеофон, если он валяется у тебя неизвестно где и ты его никогда не слышишь?       — Братишка, что случилось, что ты с утра орёшь мне прямо в ухо? Ты забыл, для чего нам экстренная связь? Напоминаю – экстренная связь для экстренных случаев. Так чего такого чрезвычайного у тебя произошло?       — Так, Маркус, не хватало мне ещё выслушивать от тебя нотации. Ничего экстренного. Но я занят, у меня полно работы и мне некогда вызванивать тебя часами и ждать, когда ты вспомнишь, где бросил своё средство связи и соизволишь посмотреть «не звонил ли кто-то».       — Отлично, нотации у нас читать имеешь право только ты…. Ладно, не злись, самый мой занятой брат, я сейчас найду видеофон и перезвоню тебе. Хорошо?       — Хорошо…, но только не через два часа, как в прошлый раз, — недовольно сказал Коннор и отключил связь.       Эх, что за жизнь. Придётся отложить книгу и пойти поискать видеофон. А в саду сегодня так хорошо – снег уже совсем сошел, щебечут на все голоса птицы, и утреннее солнце окрашивает ещё пока обнажённые деревья в золотой цвет.       Но идти придётся…. Брат всё равно не отстанет. А получить в голову ещё один экстренный вызов – благодарю покорно, но нет….       В доме пусто и тихо. Постоянного андроида-уборщика мы не держим. Раньше, когда мы только все переехали в этот дом, у нас их было целых три штуки – горничная, садовник и личный помощник-сиделка Карла. Но сейчас всё изменилось и теперь для уборки и ухода за садом я вызываю приходящий персонал – так намного удобнее, никто не маячит перед глазами целый день и ни с кем не нужно общаться.       Видеофон, как я и думал, валяется на диване в гостиной. Тяжко и обречённо вздохнув, я набрал код вызова Коннора. Брат, естественно, ответил мгновенно. Передо мной появилось виртуальное, но вполне убедительное изображение. Со стороны сейчас можно было подумать, что Коннор действительно сидит в кресле посередине комнаты.       — Ну вот, я тебе позвонил, и не через два часа. Что ты хотел от меня, брат? — спросил я, усаживаясь напротив виртуального Коннора на диван.       — Я хотел спросить, как дела…, — ответил Коннор, нисколько не смущаясь, что для того, чтобы просто спросить «как дела» мы договаривались экстренную связь не использовать.       — Нормально, — ответил я неопределённо, стараясь сдержать раздражение.       — Как там Карл? Как он себя чувствует? Мы все волнуемся. Вы бы хоть что-то сообщали, живёте, как отшельники.       — Карл хорошо, я думаю….       — В каком смысле «я думаю»? Ты не знаешь, как чувствует себя твой отец? Да ещё всего через неделю после такой сложной операции?       — Он обиделся и не разговаривает со мной уже третий день. А сегодня ночью он умотал на яхте в море. Но ты не волнуйся, там с ним Майкл, да и капитан яхты нормальный парень. Если что-то пойдёт не так, они сразу же мне сообщат. А раз молчат, значит, всё в порядке.       — Как ты мог отпустить его через неделю после переноса в море?       — Хм…. А ты бы попробовал его остановить….       — Я бы попробовал…. А ты, Маркус…. Ты безответственный сын, вот ты кто! Я сейчас же звоню Лео….       — Звони, конечно, если хочешь. Только у Лео ещё меньше шансов повлиять на Карла, чем у меня, поверь мне.       — Я всё равно позвоню…, — заявил Коннор и я понял, что сегодня у Лео тоже будет непростой день. — Слушай, а что там про обиду? Ты сказал «он обиделся». Чем это ты так умудрился насолить отцу, что он с тобой не разговаривает? — спросил Коннор, прищурившись.       «Включил полицейского», — подумал я, глядя на то, с каким подозрением смотрит на меня виртуальный Коннор. Спасибо, что наручники надеть не может – усмехнулся я про себя.       — Чего ты ухмыляешься? Я задал тебе вопрос! — заявил Коннор, становясь похожим на плохого копа из второсортного боевика.       — А вот он вернётся, и ты сам у него спроси, — ответил я, стараясь не улыбаться. Хорошо хоть смеяться я не умею – я бы сейчас засмеялся, брат бы обиделся…. Иногда хорошо не быть человеком.       — Я спрашиваю у тебя! Отвечай, немедленно, что ты натворил! — рявкнул Коннор, явно всерьёз разозлившись. Да уж, тем, кого он допрашивает трудно позавидовать.       — Да не злись ты, чего завёлся? Хочешь знать? Да, пожалуйста! Карл, через четыре дня после переноса его сознания в тело андроида, пришел домой и заявил мне, что я мерзавец, и что все мы мерзавцы. Потому что мы, видите ли, девяностовосьмилетнего старика присмерти, не предупредили, что андроиды технически сексом заниматься могут, а фактически удовольствия от этого процесса не получают. После этого он заявил, что больше со мной не разговаривает, хлопнул дверью и свалил в море. Ну что, брат, доволен?       Повисла долгая пауза. Выражение лица Коннора было настолько комичным, что я встал и отвернулся. Он явно ожидал чего угодно, но не этого. Взяв себя в руки и согнав с лица предательскую ухмылку, я снова повернулся к брату.       — Коннор, чего завис? Хочешь ещё что-то спросить?       — Э…. Нет…, — протянул Коннор, медленно выходя из ступора. — Я только хотел тебе напомнить, что через три дня ты летишь в Москву.       — О, нет! Чёрт…. Я и правда, забыл. Слушай, лети сам, я не хочу, честное слово.       — Никаких «нет», ты что, это же не игрушки, это международные переговоры! А русские, ты же знаешь, они консерваторы и ортодоксы все, как один. И вся политика у них строится на личных отношениях. Русский президент ни с кем из андроидов, кроме тебя, договариваться не будет. Так что не придуривайся и собирайся в дорогу.       — Да мне собираться – только подпоясаться, — сказал я по-русски.       — Что-что? Я не понял…. Тебе надо чем-то обвязаться? Говори по-человечески.       — Да ладно, это я пошутил на русском языке – непереводимая игра слов….       — Ну вот, я же говорю. Ты и шутишь уже на русском. Так что отправляйся.       — Ладно, брат, давай, до связи. Своим привет передавай и скажи Хэнку и Бет, что я загляну к ним перед отъездом. Да и тебя бы неплохо было повидать…. Я соскучился, хоть ты и зануда.       — Заезжай. Хэнк будет рад, а Бет так и вовсе тебя любит, как родного, ты же знаешь. Давай. До связи. И это…. Я тоже соскучился…, хоть ты и лентяй.       Виртуальный Коннор испарился вместе со своим креслом и в доме, наконец, воцарилась долгожданная тишина.