Сломанные крылья

      Хагрид заканчивал заваривать чай. Он решил это сделать после того, как услышал, что творилось в замке этим вечером. Лесничий относил Филчу еженедельную порцию сушёных вяленых угощений для сов. Они были специально изготовлены из полосок оленины и крольчатины, а также птицы, которую удалось поймать на охоте. Хищники любили их, и это безумно радовало Хагрида. Сытые совы были счастливыми совами, а счастливые совы доставляли письма вовремя. Так что в интересах каждого было то, чтобы совы оставались довольными.       Лесничий также хотел поговорить о Крэббе, Гойле и Малфое. Когда они начали отрабатывать наказание с ним, он не был уверен, что Гойл или Малфой смогут усвоить урок. Крэбб смог, Хагрид видел понимание в его глазах. Он решил рассказать об этом Снейпу. Возможно, мальчик смог бы помогать ему и дальше. Было бы отлично, если у него появится помощник, ведь всегда есть животные, которым нужен уход.       Он ожидал, что Снейп явится к нему в любой момент. В замке ходили слухи, что Гарри Поттер является анимагом и все это время был фамильяром Северуса. Хагрид знал, что это тяжёлый удар для Северуса, имеющего тесную связь с ястребом. Да, он будет здесь рано или поздно. Но Хагрид никогда не чувствовал себя счастливее, чем сегодня, когда услышал, что Гарри вернулся в целости и сохранности. Он догадывался, что мальчик скоро появится. Лесничий знал о его сильной любви к чаю и булочкам, которые приготовили эльфы этим вечером.       По всей видимости, Гарри будет занят сейчас учебой. В отличие от отца, который чаще был на берегу озера, чем в замке, его сын пытается усердно учиться. И это радовало Хагрида. Возможно, у Гарри даже появятся привычки его матери. Лили всегда считала, что учеба лучше игр. Как и Северус, который всегда отдыхал, когда учился.       «Лили была одна из немногих, кто мог рассмешить Снейпа, — подумал Хагрид. — Интересно, — закончил свою мысль он, — унаследовал ли ее сын и этот талант?»       Свобода заставлял иногда улыбаться Северуса. Сейчас же Хагрид надеялся, что это случится когда-то снова. Гарри нуждался в любви и человеке, который даст ему её. Северусу нужен был кто-то, кто показал бы ему, что он достоин любви, поскольку из-за сурового отношения отца у него развились проблемы с уверенностью в себе. И это было то, что понимал только Хагрид. Он осознал это в ту ночь, когда ухаживал за шестнадцатилетним Снейпом. Северус хорошо скрывал свою уязвимость своим острым языком, вспыльчивостью и маской бесчувственного слизеринца, но если бы вам удалось заглянуть за ее пределы (что непросто), вы бы снова увидели неуклюжего шестнадцатилетнего парня, желающего дружбы, но не знающего, как попросить об этом.       Раздался стук в дверь, и Хагрид встал, чтобы открыть.       — Здравствуй, Северус. Хочешь чаю?       Снейп выглядел расстроенным, но кивнул и вошел в дом лесничего.       — Я пришел, чтобы вернуть это тебе, — сказал он, протягивая снаряжение для соколиной охоты. — Я полагаю, ты слышал, что мой… фамильяр больше не со мной?       Хагрид смерил его довольно грустным взглядом, взял сумку и поставил ее в угол возле очага.       — Да. Я слышал, что Свобода — это Гарри. Что он анимаг.       Снейп кивнул, стиснув зубы.       — Это верно. Незарегистрированный анимаг, как и его чертов отец!       Хагрид кашлянул.       — Ну, не совсем. Джеймс был оленем.       Северус нахмурился.       — Ты знаешь, что я имею в виду. Он обманул меня.       — Я знаю, это тяжело, Сев, терять то, о чем ты заботишься. Но, может быть, еще не все потеряно.       — Что ты имеешь в виду, Хагрид? — резко спросил Снейп, принимая чашку чая, которую протянул ему мужчина, и размешивая молоко с двумя кусочками сахара. — Свобода ушел, он никогда не вернется. На самом деле, он вообще никогда не существовал. Там был только Поттер, сын Джеймса, в облике ястреба.       — Северус, послушай, что ты говоришь. Гарри также сын Лили, помнишь?       — Как я мог забыть? У него ее глаза.       — На мой взгляд, у него есть нечто большее. Он тихий и присматривает за теми, кто нуждается в присмотре.       — Ах, да, святой Поттер! — усмехнулся профессор зельеварения. — Он предал и обманул меня, а ты пытаешься оправдать его.       — Северус Снейп! — строго сказал Хагрид. — Ты слышишь себя? Ты говоришь как один из твоих студентов, а не как взрослый профессор! А теперь заткнись, парень, и послушай меня хоть раз. — Он бросил на собеседника взгляд, полный крайнего неодобрения.       Северус поморщился. Он не слышал такого тона от Хагрида более пятнадцати лет, и это все еще заставляло его чувствовать себя пристыженным, как первокурсник.       — Я… прости, Хагрид. Я злюсь не на тебя. — Его извинения были неловкими, потому что он не привык к подобному. На самом деле, в его жизни было только три человека, перед которыми он когда-либо извинялся — его мать, Лили и Хагрид. Потому что они были единственными, кого он по-настоящему уважал.       — Да, я знаю. Ты злишься на себя за то, что снова позволил кому-то подобраться слишком близко. И ты злишься на Гарри за то, что он не тот, кем ты его считал. Верно?       — Да. Свобода был… он был хорошим товарищем. Я никогда не ожидал… когда он преобразился передо мной и той сукой в кабинете… Я не мог этого понять, не сначала… а потом узнал, что этот сопляк обманывал все это время… — Северус задрожал. — Как, по-твоему, я должен себя чувствовать, Хагрид? Он выставил меня дураком!       — Я знаю, Северус. И это могло бы быть правильно, если бы вместо Гарри был Джеймс. Но ты забываешь, Сев, что Гарри не его отец.       — Конечно, это не так!       — Ты, парень, продолжаешь думать, что Гарри ведет себя, как Джеймс. Только он никогда не знал своего отца и не может быть его копией. Ты понимаешь, о чем я говорю?       Северус на мгновение замолчал, обдумывая то, что сказал Хагрид.       Его наставник был умен. Хагрид знал, что лучший способ для Северуса признать правду — это изложить ее спокойно и позволить ему сделать свои собственные выводы. Снейпу не нравилось, когда его заставляли высказывать свое мнение, и он становился только более упрямым, если вы пытались запихнуть свои взгляды ему в глотку. Именно так Дамблдор обращался с Северусом в прошлом, и именно поэтому он не хотел доверять этому человеку и всегда относился к его словам с подозрением.       — Ты хочешь сказать, что я отношусь к Гарри так же, как и к Джеймсу.       Хагрид кивнул.       — Ага. Точно. Позволь мне спросить тебя кое о чем. Когда ты был в том кабинете, и Амбридж собиралась приказать аврорам арестовать тебя, что сделал Свобода? Северус задумался.       — Он… налетел на них… защищал меня. И даже… угрожал Амбридж. — Северус все еще слышал сердитый крик ястреба в своей голове. «Никто не причинит вреда моему волшебнику!» И Снейп не был уверен, что Поттер не понимал, что делал, потому что даже когда он снова стал мальчиком, все еще угрожал злой ведьме.       — Да. Вот это то, что сделал бы Гарри. Он всегда защитит друга, как и его мама.       — Пока она не решила, что друг больше не достоин защиты, — мрачно сказал Северус.       Здоровяк вздохнул.       — Ах, Северус. Лили была в гневе, когда говорила тебе все это. Сомневаюсь, что хотя бы половина сказанного была правдой. Как и то, что было сказано тобой. Тогда вы оба были вспыльчивыми молодыми дураками, позволив своей гордости и темпераменту говорить за вас.       — Да, — тихо признал Северус.       «И я боюсь, что снова повторил ту же ошибку. И снова мой характер взял надо мной верх. Неужели я обречен вечно повторять ошибки прошлого?»       — Почему Гарри превратился обратно?       — Почему? Потому что… иначе его бы исключили.       — Но это не единственная причина, не так ли? Что он сказал, когда трансформировался? — спросил Хагрид. — Давай, Северус, перестань быть таким чертовски упрямым, пока я не надавал тебе подзатыльников.       Северус вспомнил ту ночь. Когда Свобода трансформировался, Гарри направил свою палочку на Амбридж и сказал:       «Не трогай его, стерва! Хочешь знать, где Гарри Поттер?! Так вот он я! И если ты хочешь причинить вред Северусу, тебе придётся сперва пройти через меня».       — Он… сделал это для меня. Амбридж пыталась арестовать меня по сфабрикованным обвинениям, и Свобода… пытался защитить меня.       — Теперь ты хочешь сказать, что этот человек хочет тебя обмануть? Хочет выставить тебя дураком?       — Нет… но… он знает все, Хагрид. О моем прошлом… Темный Лорд… Лили… одно слово, и он может уничтожить все, ради чего я работал…       — Я тоже, Северус. Но почему ты не боишься меня? — мягко спросил Хагрид.       Северус уставился на него.       — Ты спас мне жизнь. Дважды. Если бы не ты, я был бы мертв в шестнадцать.       — И ты тоже спас его. Дважды. Как и он тебя. Думаю, тогда и была сформирована связь, Северус. Ты должен дать ему шанс. — Хагрид положил руку поверх ладони с длинными пальцами. — Знаешь, не все из нас предают.       Северус ничего не сказал, но его глаза впились в другого мужчину, настороженные, полные страха и боли, как у шестнадцатилетнего подростка, которым он когда-то был.       «Смею ли я доверять? Он прав? Неужели Поттер… Гарри больше, чем его отец?..»       — Я не знаю. Я думаю… может быть, уже слишком поздно. Мы поссорились… Я сказал то, чего не должен был говорить…       Хагрид приподнял бровь.       — Что ж, парень, тогда ты знаешь, что можно сделать. Всего два слова.       Но Снейп лишь помотал головой.       — Не сейчас.       — Это то, что ты сказал, когда рассказал мне о вашей ссоре с Лили. И когда вернулся от Пожирателей Смерти. Ты сказал, что тебе нет прощения, помнишь? Но ты ошибался. Нет ничего настолько плохого, что нельзя было бы простить. Я знаю Гарри, Северус. Он нуждается в тебе так же сильно, как ты нуждаешься в нем. И если тебе удастся поговорить с ним, как сейчас со мной, он будет вполне готов простить тебя. Гарри не такой, как Сириус или Джеймс.       — Он растрепал всем, что был моим фамильяром. — возразил Северус, все еще испытывая страх. — Теперь все всё знают, черт возьми.       — И что? Это так плохо, Северус? Что студенты знают, что ты можешь вылечить раненого ястреба?       — Это плохо для моего прикрытия. Если Темный Лорд когда-нибудь узнает, что моим фамильяром был Гарри Поттер…       Хагрид вздрогнул.       — Ты мог бы сказать ему, что не знал? Что превратил его обратно, подозревая, кем он является по-настоящему? Я имею в виду, никто не знает, почему он трансформировался, кроме тебя, Гарри и Амбридж.       — Да, я полагаю, что так. Он мог бы поверить в это… И, по крайней мере, Поттер был найден. Но было бы лучше, если бы мальчик держал рот на замке… — проворчал профессор зельеварения.       Северус потянулся за булочкой, задев рукой кувшин с молоком и опрокинув его.       Молоко растеклось по столу.       — Черт возьми! — Северус выругался и полез в карман за носовым платком. — Не могу поверить, что был таким неуклюжим…       — Сев, несчастные случаи всегда случаются, — успокоил его Хагрид, вставая, чтобы взять тряпку.       Вместо носового платка Северус обнаружил письмо. «А? Что это?» Он вытащил его. Обратного адреса не было, только его имя. Снейп пробормотал несколько заклинаний, чтобы найти неприятные проклятия и тому подобное, но выяснилось, что конверт был чист.       Хагрид вытер пролитое молоко, пока Северус вскрывал конверт.       Внутри был один-единственный лист пергамента.       Северус развернул его и прочел следующее: Дорогой профессор Снейп,

Я пишу это, чтобы кое-что объяснить, и прошу вас сначала прочитать это, прежде чем бросать в камин. Знаю, вы думаете, что я расскажу всем ваши секреты, но клянусь клятвой волшебника и могилой моей матери, что НИКОГДА не предам Вас. Я умею хранить секреты и хранил их всю свою жизнь. Но в любом случае, я пишу это, чтобы сказать вам, что не рассказывал всем, что пострадал и был вашим фамильяром.

Амбридж решила использовать меня в качестве наглядного примера, как нельзя использовать магию. ОНА рассказала классу, как я стал незаконным Анимагом и поранился, и как вы нашли меня, вылечили и сделали своим фамильяром. Я бы никогда не сказал им — НИКОГДА! Рон и Гермиона не знали об этом до этого дня.

Я так сильно хотел проклясть ее, профессор, за то, что она взяла что-то личное и вот так разболтала об этом по всей школе. Думаю, Амбридж сделала это нарочно. Мне так хочется рассказать всем о её страхе птиц, но я не буду опускаться до ее уровня.

Пожалуйста, сэр, вы должны мне поверить. Я знаю, что в прошлый раз сказал кое-что, что выходило за рамки дозволенного, и приношу свои извинения. Я просто хочу, чтобы вы знали правду, вот и все.

С уважением,

Гарри Поттер

      Северус дважды перечитал письмо, тщательно проверяя, нет ли в нем чего-нибудь неуместного или неправдивого, но ничего не нашел. Простой стиль и язык письма были присущи пятнадцатилетнему мальчику. Пятнадцатилетнему мальчику, которому нечего скрывать. Который явно боялся, что ему не поверят, и который по какой-то неизвестной причине, казалось, искал одобрения профессора зельеварения. Который так же стал жертвой мерзкой злобной ведьмы.       Он отложил письмо и пробормотал несколько ругательств.       Хагрид вопросительно посмотрел на него.       — Это от Поттера, — коротко сказал Северус. — Он пишет, что никогда никому не рассказывал о том, что был моим фамильяром. Это была Амбридж.       Черные глаза горели с почти вулканической силой.       — Ах. Как я и думал. Видишь ли, это за ней тебе нужно присматривать. Тебе и Гарри. Я доверяю ей настолько, насколько я могу ее заколдовать, а как ты помнишь, мне больше не разрешают использовать мою палочку.       — Я доверяю ей еще меньше, старый друг.       — Значит, ты готов дать Гарри второй шанс?       Северус молчал несколько долгих минут. Затем сказал:       — Я подумаю об этом. Возможно, недооценил его.       Хагрид понял, какой большой уступкой было для гордого человека признать это, и не стал настаивать на большем. Сегодня он одержал маленькую победу. На данный момент этого было достаточно.       — Ты сделаешь это, Северус. Понаблюдай за мальчиком, и, может быть, ты увидишь что-то, чего раньше не замечал.       — Я постараюсь. — Он взял с тарелки булочку и съел ее.       Хагрид налил им по второй чашке чая и рассказал Снейпу о том, как провел остаток дня, ухаживая за животными, и как, по его мнению, Крэбб мог бы стать хорошим помощником.       Это удивило Снейпа. Он никогда не думал, что именно Крэбб послушает Хагрида.       — Если ты думаешь, что ему пойдут на пользу дополнительные уроки, Хагрид, можешь взять его. Изучая то, что делаешь ты, он может также научиться отворачиваться от тьмы.       Хагрид просиял.       — Хорошо. Еще булочку, профессор?       Снейп лишь отмахнулся.       — Нет. Если я съем слишком много, я не смогу поддерживать свой имидж. Никто не испугается, если я буду ковылять по подземельям. — Он ухмыльнулся. — А теперь я действительно должен вернуться к проверке тестов. — Он поднялся на ноги, пряча письмо в карман. — Спасибо. Ты мудр, Хагрид, мудрее даже Альбуса.       Полувеликан покраснел.       — Ах, Северус. Я учусь на собственных ошибках, и в этом состоит моя мудрость. Не бойся признавать свою неправоту. Даже когда это касается только тебя и близкого человека. Если тебе удастся прожить так же долго, как мне, то ты тоже можешь стать мудрым.       Профессор зельеварения одарил своего наставника кривой полуулыбкой.       — Я сомневаюсь в этом. Боюсь, мой характер будет проклятием до самой смерти.       — Но, по крайней мере, ты знаешь, как бороться с этим, Северус, — глубокомысленно заметил Хагрид. — Возможно, ты захочешь дать Гарри несколько советов.       Профессор зельеварения фыркнул.       «Как будто он будет принимать от меня указания. Но, возможно, Хагрид прав. В конце концов, кто может лучше преподавать уроки контроля, чем тот, кто сражался с демоном почти каждый день своей жизни?»       — Увидимся, Хагрид.       Затем он развернулся и направился обратно к замку, его широкие шаги покрывали землю. Ему было о чем подумать. Вторник, день 6:       Гарри проснулся в то утро, опустошенный и измученный. Он знал, что отчасти это было связано с недосыпом по ночам. Мальчик был внизу, в общей комнате, и изучал ту задницу, в которую попал. Рон снова предложил сыграть в волшебные шахматы, но Гарри отказался, заставив рыжего нахмуриться и прорычать:       — Мерлин, Гарри, ты превращаешься в клона Гермионы мужского пола. Скоро ты начнешь приходить на занятия пораньше.       Гарри отложил перо и одарил собеседника ровным взглядом, напомнившим их профессора зельеварения.       — Рон, ты не мог бы, пожалуйста, заткнуться? Или ты думаешь, что у меня такое большое желание учиться? Это не совсем то, как я хочу проводить свое свободное время или выходные, но разве есть другой выбор? Если я не закончу все, Амбридж, не колеблясь, сломает мою палочку. Так что… мне придётся работать изо всех сил. Понял? А теперь, почему бы тебе не пойти и не поиграть в шахматы с близнецами? Мне нужно закончить это чертово эссе по зельеварению.       Он вернулся к записи различий между стручками звездного тумана и волшебными бобами. Не то чтобы эссе было трудным, но Снейп хотел, чтобы на нем было два фута пергамента, а это означало, что Гарри пришлось искать больше различий, чем он помнил из занятий. Он потер глаза и выпил стакан тыквенного сока, стоявший у его руки. Гарри заснул где-то около двух часов ночи, а потом ему снова приснился умирающий Седрик.

***

      Гарри потер запястье в том месте, где находился браслет. Оно было нежным и немного опухшим. Гарри не знал, что с этим делать, и продолжал наносить на него небольшое количество настойки растопырника, когда мог. Но сыпь всегда возвращалась и с каждым разом становилась все хуже. Мальчик терпеть не мог браслет, но до сих пор Амбридж не разрешала снять его.       Гарри протер глаза и заставил себя встать с постели. У него кружилась голова, и хотелось просто проспать год. Мальчик взглянул на свою сумку и мрачно нахмурился. Он безостановочно работал над заданиями почти неделю и, похоже, не продвинулся ни на йоту. Это нечестно! Гермиона была права, сделать все будет почти невозможно. В сутках действительно не хватало часов. Может быть, если он просто перестанет спать? Он знал, что есть зелье, которое заставляет бодрствовать всю ночь — стимулирующее зелье. Вероятно, Гермиона могла бы сварить его вместе с ним? Или для него?       Он снова потер глаза. Открыв их, мальчик увидел сидящую на его кровати странную сову, которая зажимала в клюве маленький конверт.       Гарри взял его.       — Спасибо! — Он призвал лакомство и накормил сову, которая ткнулась в него носом, а затем улетела.       Гарри нетерпеливо вскрыл письмо, сразу поняв, от кого оно. Сириус, Гарри,

Я так рад, что с тобой все в порядке. Не могу даже передать, насколько сильно. Когда я услышал, что ты пропал, чуть не сошел с ума. Особенно после того, как этот старый болван Дамблдор отказался позволить мне продолжать твои поиски после первых нескольких дней. Честно говоря, не ожидал, что буду просто сидеть здесь и ничего не делать! Черт возьми, я чуть не лишился рассудка, скажу я тебе. Я ненавижу сидеть взаперти. Напоминает мне Азкабан.

Итак, ты Анимаг, не так ли, малыш? Это здорово! Поздравляю! Ты чем-то похож на своего отца. У тебя точно есть его талант к Трансфигурации! Не говоря уже об умении управляться с метлой и приятной внешности. Повезло тебе! Он бы гордился тобой, Гарри.

Должен сказать, я был удивлен, что Снейп действительно заботился о тебе, пока ты был в форме ястреба. Почему-то Снивеллус не кажется мне человеком, который заботится о животных. Скорее всего, они будут использованы для приготовления ингредиентов для зелий. Но я рад, что он наконец-то сделал что-то хорошее.

О том инциденте на пятом курсе со Снейпом, твоим отцом и мной… Ну, нам было пятнадцать, и мы были глупы. Что еще я могу сказать? Твой отец, я думаю, выпендривался перед Лили. Кроме того, мы несильно причинили вред маленькому подонку. И поверь мне, мы хотели этого после того, как он обозвал твою маму.

К седьмому году Джеймсу удалось немного успокоиться, но в основном благодаря твоей маме. Лили поставила ему ультиматум — больше никаких колдовств и розыгрышей, иначе она бросит его. Она была драконом, твоя мама. Мы все знали, что лучше не будить в ней зверя. Она быстро произносила заклинания и быстро «кромсала» своим языком. Хотя никогда не мог понять, что она нашла в Снейпе. Ну что ж. Мы все совершаем ошибки.

Будь осторожен, Гарри. Эта новая директриса, похоже, настоящая злодейка. Хотел бы я поговорить с тобой с глазу на глаз. Есть шанс добраться до камина и связаться со мной? Если да, сделай это. Но если нет, не волнуйся. Я здесь в любое время, когда тебе нужно будет поговорить, хорошо?

Сохраняй хладнокровие и если что шли сову.

С любовью, Бродяга       Письмо Сириуса несколько приободрило его. Но то, что он сказал о Снейпе, совсем не понравилось ему.       «Что это за причина — нам было пятнадцать и мы были глупы?»       Гарри нахмурился.       «Мне пятнадцать, но я бы никогда ни с кем так не поступил — даже с Малфоем, сопляком. Но это потому, что я подвергался издевательствам со стороны Дадли, Пирса и их компании. Это немного другое, когда тебя избивают каждый день»       Гарри пожевал нижнюю губу. Из того, что Ремус и Сириус рассказали ему, они проводили половину своего свободного времени, разыгрывая людей и проклиная Северуса ради забавы. И некоторые их розыгрыши были не очень смешными, в отличие от Фреда и Джорджа, которые взяли за правило нападать на всех своими глупыми шутками, и их эффект никогда не длился больше часа или двух. Была разница между безобидными магическими шутками и теми, которые мародеры использовали против Северуса. Большая разница, и Гарри беспокоило то, что Сириус не признавал свою ошибку.       Может быть, в детстве он и не знал ничего лучшего, но теперь он взрослый и, конечно же, должен понимать разницу? Это было странно, но у Гарри не имелось никакого достойного образца для подражания, когда он рос. Все, что у него было, — это Дадли и сочувствие к другим. И все же он никогда не хотел стать таким, как его кузен или Вернон, вообще. Вместо этого он вырос полной противоположностью.       Гарри задавался вопросом, каким был бы Дадли, если бы он рос как Гарри? Изменило бы что-то это? А как насчет Джеймса и Сириуса? Если бы они знали хотя бы часть того, через что они заставили Снейпа пройти, стал бы Сириус так быстро смеяться над этим инцидентом на пятом курсе? Или в Визжащей Хижине? Почему-то Гарри в этом сомневался.       Он почувствовал внезапную вспышку негодования по отношению к своему двоюродному брату, отцу и крестному. По большей части у них было привилегированное детство. Они никогда не знали, каково это — мерзнуть и голодать, бесконечно заниматься домашними делами, и никто никогда не обнимает тебя и не говорит, что гордится тобой. Они никогда не носили обноски, и их не называли уродами. У них было нормальное детство, и все же они потратили его впустую, будучи хулиганами.       «Я никогда не был по-настоящему ребенком. Никогда не был одним из них. У нас с Севом это общее. Как он, должно быть, злился на моего отца и Сириуса за это. Могу понять, потому что иногда я действительно ненавидел Дадли за то, что он получал все даром, чего у меня никогда не было, как бы я ни старался. Это действительно отстой».       Пятнадцатилетний подросток покачал головой, вспоминать те дни было бесполезно. Гарри быстро кинул письмо в огонь в камин общей комнаты, ни за что не повторив ошибку Гермионы. Прошлой ночью она призналась ему, что уронила письмо от Сириуса, вызвавшее ярость Амбридж и приведшее к тому, что Гарри раскрыл себя. Гермиона сильно раскаивалась и плакала, говоря, что не хотела, чтобы профессор Снейп был обвинен ведьмой или арестован, и никогда не желала, чтобы Гарри тоже пострадал. Подросток обнял ее и сказал, что прощает, что это была просто глупая ошибка, и, видит Бог, он совершил много своих собственных.       Гарри отряхнул руки, а затем вышел из общей комнаты, спустившись в холл на завтрак. В кои-то веки он проснулся первым из своих соседей по дому. Сегодня у него были двойные Чары, Уход за магическими существами и двойная Трансфигурация. Гарри просто надеялся, что сможет продержаться весь день без сна, хотя ни одно из этих занятий не было скучным ни в малейшей степени.       Было ощущение, что он не спал месяц. В последнее время, когда мальчик пытался произнести заклинание, оно казалась… вялым и медленным. Гарри посмотрел на браслет на своем запястье и подумал, может быть, всё из-за него. Амбридж уверяла его, что это только ограничивает его способность превращаться, но что, если она ошибалась? Способен ли браслет влиять на его магию?       Он зевнул и пожалел, что студентам не разрешали пить чашечку хорошего дымящегося кофе. Это разбудило бы его, безусловно. «Я надеюсь, Северус прочел мое письмо. Иначе, это будет ад, потому что в четверг я пойду на зельеварение. Если, конечно же, мне удастся пережить сегодняшний и завтрашний дни, не упав в обморок».       Его друзья тоже вскоре присоединились к завтраку. Сначала Гарри был очень голоден, но стоило ему взять один кусочек блинчика, и он внезапно почувствовал отвращение. Мальчик отодвинул тарелку, откусив всего несколько кусочков. Ничто больше не казалось вкусным. Все казалось либо пресным, либо напоминало опилки. Было ли так со всеми анимагами? Он никогда не видел, чтобы МакГонагалл теряла аппетит. Может быть, это случилось только с ним?       Наверху, за преподавательским столом, Северус наблюдал за Поттером, делая вид, что полностью его игнорирует. И то, что он заметил, сильно встревожило его. Мальчик выглядел так, словно был на исходе, бледный и изможденный. Он почти ничего не ел. Северус бросил взгляд на Минерву. Не могла бы она предложить, чтобы Поттеру разрешили перерывы на некоторое время?       Если бы Поттер попал в Слизерин, Северус, помимо всего прочего, пичкал бы его питательным зельем и средством для снятия стресса. Снейп решил сообщить об этом Минерве, надеясь, что профессор уговорит мальчика принять их. И он наконец-то хорошо выспится.       «Мне нужно поговорить с мальчиком, но мой график расписан на два дня вперёд. В четверг я свободен. Надеюсь, Поттер тоже. Постараюсь найти его и поговорить. Я просто надеюсь, что хуже от этого не будет».       Затем он развернулся к Минерве и сказал вполголоса:       — Минерва, ты заметила, что Поттер выглядит немного взвинченным? Вялый, усталый? Возможно, тебе нужно дать ему дозу или две питательного зелья и средства для снятия стресса?       Минерва выглядела удивленной, потому что Снейп редко предлагал лекарства для студентов из других факультетов.        — Да, я думаю, что это была бы хорошая идея. Спасибо, Северус.       — Без проблем. Я пришлю их тебе с Твикси.       Этим же вечером Макгонагалл пригласила Гарри к себе в кабинет и, дав ему два зелья, спросила, всё ли с ним в порядке.       — Я в порядке, профессор, — бойко солгал Гарри. Ну, это была не совсем ложь. Подросток действительно почувствовал себя лучше после того, как принял зелья. — Просто немного устал, но я справлюсь.       Она задумчиво посмотрела на него.       — Вы уверены, Поттер?       — Да, мэм. — Гарри поблагодарил Мерлина, что перед ним сейчас находился не Снейп. Он бы моментально его раскусил, не задав ни одного вопроса. Но МакГонагалл не была Снейпом, и она доверяла Гарри. Профессор думала, что он скажет ей, если что-то случится не так, как поступило бы большинство подростков. Макгонагалл не понимала, что Гарри не был похож на это самое большинство и научился подавлять любые чувства боли или болезни в детстве, чтобы не быть обузой для взрослых.       — Отлично, но не забудьте завтра хорошо позавтракать и поужинать, я ясно выразилась? Вам нужна еда, чтобы иметь энергию для произнесения заклинаний. И имейте в виду, молодой человек, ложитесь спать в приличное время. Не позже одиннадцати.       — Да, профессор.       Гарри решил, что ляжет спать в одиннадцать, но проснется через час и продолжит заниматься.       — Тогда спокойной ночи.       — Спокойной ночи, — он помахал ей рукой, прежде чем выйти за дверь.

***

      — Н-но, Гарри, принимать стимулирующее зелье опасно, — возразила Гермиона, когда он загнал ее в угол после того, как девушка выполнила домашнее задание в общей комнате. — Это может вызвать привыкание, и даже я никогда его готовила.       — Я знаю, но мне нужно это. Я должен закончить работу вовремя. Пожалуйста, помоги Гермиона.       — Да, конечно, но, Гарри… Я действительно не думаю, что это хорошая идея. Может быть, ты возьмешь мои конспекты?       Гарри покачал головой.       — Нет, не хочу списывать у тебя. Сколько времени потребуется, чтобы сделать зелье?       — Несколько часов. Я могла бы сделать это завтра, в подземелье номер три. Вероятно, там никого не будет, а у профессора Снейпа занятия только после обеда.       — Отлично. Тогда ты сваришь его для меня?       Неохотно, но темноволосая ведьма согласилась.       — Но я приготовлю тебе только один флакон, Гарри, и ты должен пообещать мне тщательно соблюдать дозировку.       — Обещаю, — подросток мило улыбнулся. — Спасибо, Гермиона. Ты только что спасла мне жизнь.       Она вздохнула.       — Почему-то я в этом сомневаюсь. Позволь мне пойти и посмотреть рецепт.       Рон оторвался от своего домашнего задания, когда юная ведьма встала и вышла из комнаты.       — Куда она направляется? За еще одной книгой из библиотеки?       — Нет. Ей нужно провести кое-какие исследования, — ответил Гарри. — Проверишь меня на прорицание, Рон?       — Конечно. Ты знаешь, что Прорицание стало намного проще с тех пор, как Флоренц начал преподавать, — заметил Рон, принимая образец теста от своего друга.       — Расскажи поподробней. И ты заметил, Амбридж больше не проводит эти досадные внезапные проверки?       — Да, и я знаю почему. Потому что она боится кентавров. Они наполовину люди, и у нее из-за них крыша поехала. — Рон еще больше понизил голос. — Близнецы сказали, что планируют что-то грандиозное, чтобы свести ее с ума, может быть, навсегда. Это как-то связано с переносным болотом. И много фейерверков «Зонкос».       Гарри ухмыльнулся.       — Звучит круто. Может быть, они могли бы добавить что-нибудь с крыльями, потому что другая слабость Амбридж — это… птицы. Она их терпеть не может.       Нос Рона дернулся.       — Я скажу своим братьям. Спасибо за подсказку.       Затем он снова обратился к бумаге, которую держал в руке.       — Хорошо, назови три небесных знака, которые предвещают большие перемены или потрясения?       — Э-э… комета, которую видели в ночном небе, красное небо ночью, и… э-э… Четверг, день 8:       Он все еще писал и читал, когда остальные легли спать. Гарри бодроствовал всю ночь, и когда рассвело, все еще чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Мальчик решил отложить свои книги, на этот раз сильно не продвинувшись в анимагии, и пойти прогуляться. Он был нервным, ему нужно было двигаться.       Гарри надел новую униформу и выбежал на улицу. Он провел час перед завтраком, прогуливаясь и избавляясь от ненужной энергии, и даже тогда не почувствовал усталости. Цвета казались ярче, образы четче, даже воздух, которым дышал, был чище. Мальчик почти чувствовал себя так же, как в тогда, когда был ястребом.       За завтраком, который он практически проглотил, Гермиона украдкой бросала на него обеспокоенные взгляды.       — Гарри, ты хорошо себя чувствуешь?       — Лучше не бывает. Почему ты спрашиваешь?       — Ты уверен?       — Да, не волнуйся.       В тот день у них было двойное Зельеварение, и Гарри даже не волновало, что Снейп снова проигнорировал его. Мальчик был наполнен огромным количеством энергии и практически скакал вокруг своего котла. Рон же просто пялился на него.       — Гарри, ты в порядке?       — Просто супер. Я чувствую себя великолепно. Почему ты спрашиваешь?       — Потому что ты кажешься таким… я не знаю… счастливым и нервным… И это всё зелье, приятель.       — Я знаю. Я чувствую себя великолепно. — Он взял свой маленький нож и подтащил к Рону кучу корней акации. — Позволь мне нарезать их для тебя. Мне нужно что-то сделать.       Гриффиндорец быстро измельчил корни, а затем ему пришлось ждать, пока раствор настоится. Это было трудно, так как Гарри чувствовал, как энергия беспокойно закручивается в нем, и он не мог стоять на месте, ему хотелось двигаться. Его рука отбивала неровный ритм по бедру, а палец ноги постукивал по полу, но этого не было частично видно из-за его котла.       Снейп прошелся по комнате, смотря на готовку каждой пары. Когда профессор добрался до котла Рона и Гарри, он взглянул на раствор, пробормотал:       — Достаточно, — затем уставился на Гарри. — Поттер, есть ли причина, по которой вы не можете стоять спокойно ни минуты?       — Хмм? Что, сэр? — ответил Гарри. — Нет, сэр. Я просто сегодня немного нервничаю.       Северус резко нахмурился.       — Хорошо, держите себя в руках.       — Да, сэр.       Северус отлетел в сторону, размышляя.       «Что не так с этим мальчиком? Он дергается так, как будто выпил стимулирующее зелье».       Снейп знал эти признаки прекрасно, так как сам иногда принимал его, отправляясь к Темному Лорду. Оно отлично подходило тогда, когда Северусу нужно было быть начеку целую ночь и продолжать преподавать на следующий день.       «Если этот глупый ребенок взял его, я разорву его на куски. Разве он не знает об опасности этого зелья? Оно заставляет чувствовать себя прекрасно в течение добрых двадцати четырех часов, но после этого это всё проходит, и начинается сильная усталость».       Это было одной из причин, по которой профессор зельеварения не вводил это зелье до шестого или даже седьмого курса, хотя сделать его было не так уж сложно. Оно было слишком соблазнительным, но отказ от него на целый день приводил человека в депрессию и меланхолию, а также вялость.       Профессор зельеварения не спускал с Поттера глаз весь урок, отмечая более явные признаки. Мальчик продолжал бессознательно переступать с ноги на ногу, а левая рука время от времени подергивалась. Его глаза также были неестественно яркими, а дыхание учащенным.       Губы Северуса сжались. Гарри почти пришёл в себя после энергичного путешествия, которое дало зелье.       «Ему понадобится антидот, если я хочу хоть как-то с ним поговорить. Я приготовлю его как раз перед тем, как он придет ко мне в кабинет».       Северус в последний раз проверил зелье каждого, прежде чем сказать, что у них осталось меньше десяти минут, чтобы закончить и разлить свои растворы по бутылкам.       Гарри почти пожалел об этом, но осторожно перелил зелье во флакон, и Рон пометил его. Прежде чем Рон успел поднести его к столу Снейпа, Гарри схватил его.       — Я отнесу. Не переживай.       — Хорошо, — сказал Рон, все еще бросая на него странный взгляд. Затем он поспешно ретировался. Класс Снейпа был не из тех, на которых ему хотелось задерживаться.       Когда Гарри поставил зелье, Северус наклонился и тихо сказал:       — Мистер Поттер, нам нужно кое-что обсудить. Будьте в моем кабинете после обеда, ровно в два часа.       Гарри моргнул.       — Вы имеете в виду, что хотите поговорить со мной?       — Разве я только что не сказал это?        — Э-э… да, вы это сделали. В два часа. Я буду, сэр. До свидания! — он практически выбежал за дверь.       Снейп закатил глаза.       «Поттер, после нашего разговора я отберу это чертово зелье. Оно влияет на тебя хуже, чем могло быть. Черт бы побрал Минерву за то, что она не рассказала об опасностях его использования! Поттер, вероятно, использовал его, чтобы помочь себе успевать учиться и делать домашние задания».       Множество студентов использовали его… сначала. До того, как начинали становиться зависимыми.

***

      Гарри откусил свой бутерброд за обедом. Его аппетит снова начал ослабевать, но ему было все равно. Поттеру всё еще нужно было прогуляться, он все еще нервничал. Гарри пригласил Гермиону и Рона с собой, но девушка читала нумерологию, а Рон сказал, что собирается вздремнуть.       Мальчик просто пожал плечами и выбежал из зала через двойные двери. Гриффиндорец пустился в стремительный бег и вскоре достиг края территории за хижиной Хагрида. Внимательно оглядевшись, Гарри исчез среди деревьев, направляясь к тайной поляне, которую он часто посещал с Северусом, когда был ястребом, и один или два раза до этого тоже.       К тому времени, как подросток добрался до неё, большая часть зелья выветрилась, и он больше не был наполнен безграничной энергией. Гарри чувствовал приятную усталость.       Подросток проскользнул на красивую поляну и сел на траву. Он посмотрел на часы. Отлично, у него был по крайней мере час до встречи со Снейпом.       «Интересно, чего он хочет? Прочитал письмо и хочет поговорить об этом сейчас? Или у меня низкие результаты по зельеварению или что-то в этом роде?»       Внезапно Гарри почувствовал сильную усталость, и его страх провалить зельеварение усилился. Если он не получит хотя бы пятерку, его не допустят к обучению в авроры. Мальчик слышал, что они очень избирательны и требовательны.       Гарри положил голову на колени и заснул. Но его сны быстро превратились в кошмары. Он снова увидел смерть Седрика, услышал смех Волан-де-Морта. Затем Темный Лорд превратился в Амбридж, которая вонзила в тыльную сторону ладони кровавое перо. Алые капли забрызгали землю… и он завыл, но никто не слышал, никому не было дела. Они все ушли, умерли или заблудились. Гарри остался один… брошенный…       Мальчик проснулся весь в поту. Он поднял глаза и, к своему ужасу, увидел, что солнце почти село. Гарри взглянул на часы и понял, что уже два.       «О, черт! Я опоздал к профессору Снейпу»       Гарри подумал о том, что хорошо было бы встать, но по какой-то причине это потребовало слишком больших усилий. Он слишком устал. Все, чего ему хотелось, — это остаться здесь. Кого волновало, что он пропустил небольшой разговор со Снейпом? Ничто больше не имело значения.       Волна сокрушительного отчаяния и одиночества накрыла его. Гарри закрыл лицо руками, резко захотев заплакать. Но он не был трусом, не так ли? Подросток покачал головой. Может быть, так оно и было, и именно поэтому ему приходилось быть одному.       Рукав кофты задрался, и Гарри посмотрел на запястье, где красовался серебряный браслет, знак его позора, знак звериной души, и подросток почувствовал еще большую горечь и злость. Он позволил ей связать себя, как зверя. Что же тогда делало его не трусом? Бесполезный, ни на что не годный урод, как сказал бы дядя Вернон.       Гриффиндорец закрыл глаза, но это не помогло. Насмешки эхом отдавались в его голове. Он так чертовски устал! Его больше ничего не волновало. Подросток потерял все — анимагическую форму, дружбу с Северусом, родителей… Какой смысл продолжать? Он никогда не закончит свои чертовы задания, и эта жабья сука сломает палочку, а затем его вышвырнут из школы, и этим все завершится. Тогда Темный Лорд найдет и убьет мальчика, чтобы исполнить пророчество.       Гарри умрет так, как жил… нелюбимым.       Темнота и холод захлестнули его, и он утонул в их глубинах.

***

      Северус снова взглянул на часы и стиснул зубы. Где же ходит этот мальчишка? Было уже десять минут третьего, а Поттер все еще не явился. Неужели он думает, что может прийти в любое время, когда ему заблагорассудится? Профессор специально сказал мальчику, чтобы тот приходил вовремя, но он опоздал.       «Я дам ему ещу пять минут, затем пойду искать его. Не позволю никому подвергать мой авторитет сомнению».       Северус вернулся к проверке эссе. Пять минут прошло. Поттера не было.       Снейп с резким скрипом отодвинул стул и встал. Он позаботится о том, чтобы Поттер понял, что значит приходить вовремя. Профессор вышел из своего кабинета и направился в Гриффиндорскую башню.       Он сказал пароль, «Храброе сердце» и вошел в гостиную, напугав до смерти нескольких первокурсников, игравших во Взрывающегося Снейпа.       — Профессор Снейп! — пискнули они.       — Кто-нибудь знает, где Гарри Поттер или его друзья, Уизли и Грейнджер?       Прошла секунда перед тем, как кто-то ответил.       — Уизли спит, а Гермиона в библиотеке. Но я не знаю, где Гарри.       — Он не возвращался после обеда?       — Нет, сэр.       Северус резко выдохнул через нос. Затем профессор развернулся и вышел.       — О-о-о. Гарри точно получит наказание, — пробормотал позади него первокурсник. — В последнее время он довольно странный.       — Он всегда такой.       — Нет, сегодня хуже.       Дыра в портрете закрылась. Снейп был достаточно зол, чтобы назначить Поттеру наказание прямо сейчас. Куда убежал этот проклятый ребенок? Северус направился к выходу из замка, рассуждая, что Гарри, возможно, спустился к Хагриду и потерял счет времени.       Но и у него Поттера не было.       — Он снова пропал? — встревоженно спросил Хагрид.       — Да, я назначил ему встречу, как ты и говорил, но он не пришел! — Северус зарычал. — Нахал!       — Ты же не думаешь, что он снова трансформировался?       — Надеюсь, что нет. Даже если это случится и Амбридж узнает…       — Ты искал его на твоей поляне, Северус?       — Нет, но стоит попробовать. Спасибо, Хагрид.       — Тогда удачи, Сев. И помни, не разрешай своему характеру говорить за тебя.       — Постараюсь, — ответил Северус, затем выскользнул из хижины и отправился в Запретный лес.       Северус быстро, но бесшумно шел по лесу. Его ботинки не издавали ни звука на тропе.       «Ему лучше быть там, иначе я задушу его собственными руками. После того, что случилось в прошлый раз, черт возьми, он должен знать, что лучше так не уходить! Особенно если он действительно находится под воздействием стимулирующего зелья. Когда ты выходишь из этого состояния, ты превращаешься в кровавое месиво, и тебе нужен кто-то, кто поможет тебе пережить это».       Снейп осторожно раздвинул завесу листвы и выглянул из-за нее. Профессор резко вздохнул с облегчением. Там сидел Поттер, выглядевший так, словно наступил конец света.       Снейп убрал в сторону листву и вошел.       — Я так и думал, что найду вас здесь, — вот и все, что он сказал, сохраняя совершенно нейтральный тон.       Гарри дернулся так сильно, что чуть не упал.       — Как вы нашли меня?       — Простая дедукция. Вас не было ни в Гриффиндорской башне, ни у Хагрида. Следовательно, вы могли бы находиться здесь. — Снейп сделал шаг вперед, изо всех сил стараясь сдержать свой гнев. Мальчик выглядел как в аду, его глаза казались выжженными дырами в голове, лужами отчаяния и боли. Северус не был уверен, что из этого было из-за зелья, а что из-за психического состояния Поттера. Вероятно, сочетание того и другого. — Вы пропустили встречу со мной.       Мальчик безразлично пожал плечами.       — И что? Это что-то значит? Дайте мне наказание, почему бы вам этого не сделать?       — Вы думаете, я здесь поэтому? — тихо спросил Северус. Он сделал еще один шаг вперед, вытаскивая зелье из своей мантии.       Гарри отвел взгляд и пробормотал в землю:       — Не знаю, но мне наплевать. Оставьте меня в покое!       — Оставить вас в покое, зачем? Чтобы вы утопили себя в чувстве вины и самобичевании?       — Не знаю. Я чувствовал себя прекрасно, пока вы не сказали мне встретиться с вами… сэр. Вы все разрушаете.       — Вы и раньше не были в порядке, Поттер, — сурово вмешался Северус. — Вы были под воздействием стимулирующего зелья, не так ли?       Гарри кивнул.       — Теперь эффект начал проходить, и вот результат. Вы чувствуете себя подавленным, измученным и безнадежным. Один из самых неприятных побочных эффектов этого зелья. Я принес вам антидот. Выпейте. Он поможет немного.       Он протянул пузырек подростку.       Гарри проигнорировал это. Вместо этого поднялся на ноги и сердито посмотрел на профессора.       — В какую, черт возьми, игру вы играете, Снейп? Вам наплевать на меня. Я просто ваш студент. Почему вы переживаете за меня?       Их взгляды встретились. Внезапно напряжение на поляне усилилось, когда разгневанный молодой волшебник столкнулся лицом к лицу со своим бывшим спасителем, и его магия зашевелилась в ответ на это.