Грозовая ведьма

      Карма, такая… карма. Влипать в истории, это явно что-то из родового таланта, вне зависимости от того, в каком мире, как и когда она родилась. Семья, похоже, теперь тоже особой роли не играет. Ну не зря в дневниках предков писалось, что раз родившись в роду любимых детей Смерти, на все жизни обретёшь её покровительство и специфическую удачу. Если, конечно, не откажешься…       Гретта отказываться не собиралась.       Потому, наверное, и не удивилась почти, пройдя по следу заинтересовавшего её артефакта и наткнувшись на… кого-то. Точно сказать, кем был древний старик в вороньих перьях, она не смогла при всём желании. И не человек вроде, да только и человеческим тянет. Не маг, не волшебник, но обладает такой силой, что впору вспомнить древние сказки из прошлой жизни, о великих и могущественных колдунах.       Странный дедок. Слепой, но удивительно прыткий и сильный. Артефактор. Мастер Кузнец. Что было на самом деле даже внушительнее.       Незрячим мастером волшебницу давно не удивить, напротив, тот, кто видит мир не глазами, порой искусней зрячих. Они видят больше и лучше, как бы странно подобное не звучало. А уж понимают и подавно…       Сам Талбот так и не сказал, кем является. Пришлось изрядно за ним побегать, чтобы поймать. Не факт, кстати, что она его и поймала. Где-то половину уверенности, Гретта поставила бы на то, что ему тоже стало интересно.       Впрочем, отпираться, что сам оставил шкатулку с колечком на подоконнике номера в Намимори, старик не стал. Рассмеялся только вороньим смехом, да похвалил за наблюдательность.       Навевало воспоминания. Помнится, в прошлом мире все сколько-нибудь интересные волшебники были с безуминкой. Гретта тогда только вздохнула, поправила очки, дернула за завивающийся бачок и с новыми силами пошла на штурм загадки под именем Талбот. Дедок был с прибабахом и постоянно удирал: прежде чем говорить, его следовало найти и удержать на месте хоть пару минут.       Собственно вот так она и обрела своего учителя по артефакторике...       Впору подумать про карму.       Но это было весело, нельзя отрицать. Гретта и не отрицала.       Талбот знал очень много о мире вокруг, видимом и невидимом, открытом и скрытом. Жил он в лесной глуши, предпочитая делать всё так же, как делали его предки. Учитывая, что жил старичок не первую сотню лет - и даже не пятую, специфика была соответствующей. С другой стороны, он не имел ничего против того, чтобы Дель-Спиро училась одновременно где-то ещё. Так что в вожделенный медицинский она всё-таки попала.       Спать, конечно, было практически некогда, но Гретту совсем не волновали такие мелочи. В самом деле, если разыскиваешь новые знания, режим дня должен быть гибок и не нормирован.       Сказки про Пламя посмертной воли и древние цивилизации завораживали. Как и все по-настоящему старые легенды, они были жестоки, кровавы и жутковаты, но не без глубокой сути и смысла. Пожалуй, кто-то другой, примеряющий их на современную мораль и взгляды, имел все шансы назвать истории слишком страшными, но глубинное знание подсказывало, что только на таких и можно чему-то научиться.       Ванильно-рафинированные сказочки с прекрасными принцессами и добрыми рыцарями, как правило, держатся ровно до магического слова END на финальной заставке, а затем ждёт быт и разбитые розовые очки. Потому что жизнь не умеет быть ровной и беспроблемной. Это не жизнь, а существование какое-то. Даже если и получится, очень скоро приестся и надоест.       История этого мира была вот такой вот жутковатой сказкой.       Пламя, Шаманы, система Равновесия.       Совсем не странно, что созданная в спешке и на коленке, пусть древними и могущественными существами, но явно недоучками и раздолбаями - да-да, одно другого не исключает, - Три-Ни-Сетте работала криво и косо. Как часто бывает с прототипами. Это же многое объясняло: внешний вид Реборна и Верде, как минимум.       Кем в этой истории был Талбот, оставалось решительно непонятно, но Гретту это и не особо интересовало. Любопытно было, скорее, при чём тут она? Потому что совсем посторонним людям такое обычно не рассказывают. Интуиция недвусмысленно сигнализировала о большой и жирной… жабе. Оставалось надеяться, что её не назначат на роль очередного Избранного...       ...А потом из ниоткуда появился мужчина в костюме, шляпе и серебристой маске в клеточку.       Что ж… на реакцию Гретта никогда не жаловалась, а нелюбовь к пафосным выходам образовалась у неё задолго до того, как она переродилась в этом мире. И если горе-грабитель отделался всего лишь сковородкой, а Стражи цветочными горшками, то “последнему” Шаману довелось ознакомиться с весьма заковыристыми заклинаниями из арсенала боевого артефактора. И нет, разумеется, ей не было стыдно.       Талбот был в восторге!       Древний Мастер не жаловал своего сородича по многим причинам, и хотя время от времени снисходил до пары разговоров, видеть, как совсем ещё девочка от души проходится по нежно лелеемой гордости Шамана, было приятно. Честно говоря, Гретта не была уверена, что правильно понимала их отношения.       С Древними всегда так. Все, кто живёт столь долго, рано или поздно уходят от человеческого восприятия. Обучаться это ей не мешало, но, конечно, накладывало свою специфику.       Что же касается Шахматноголового… Кавахиры - можно подумать, она могла бы его не узнать, - он отделался не слишком серьёзно. Куда больше Туманника задело, что она проигнорировала его иллюзии. Гордость древнего существа получила весьма чувствительный пинок.       Впрочем, волшебница давно переросла тот возраст, когда на неё действовали доброжелательно-укоризненные взгляды, особенно от людей ей едва знакомых.       А уж когда это чу… чело туманного происхождения решило обрадовать её пробудившимися генами Шаманов, и вовсе пожалела, что не приложила посильнее. Как правило, подобные сюрпризы всегда приводили к проблемам и неприятностям.       Хотя, кажется, подобные мысли, озвученные вслух обидели его ещё сильнее. Ну, да ладно. Она ведь не обязана быть пай-девочкой и радовать всех встречных-поперечных? Вот и отлично. Осталось выяснить, что данному индивиду от неё надо.       Её расчётливый и подозрительный взгляд снова насмешил Кузнеца. Или всё дело во взгляде побитой собаки у Хранителя равновесия?       А впрочем, какая разница?       Кататься на своей шее Гретта в любом случае не даст. Даже ради общего блага. Особенно ради общего блага.       Осталось донести эту мудрую мысль до всех заинтересованных, найти место с лучшим обзором, запастись солёными орешками и, устроившись с комфортом, наблюдать, кто и что будет делать.       И не забыть держать при себе тяжёлую палку, чтобы бить по наглым, загребущим ручонкам, которые к ней будут тянуться. Это обязательно. Да.