«Приходи сегодня вечером в тренировочный зал.»
— Похоже, скоро не будет у тебя твоего Эрика. Грубые и слишком резкие слова Майры кольнули Данай в сердце с такой силой, что у той заслезились глаза. Разумеется, это не значило, что Эрик уже приглядел кого-то, но вот, похоже, кто-то пригляделся к нему. Раньше бы Данай сразу же отметнула вероятность того, что Эрик поддастся флирту со стороны, но сейчас, в период, когда они начали разговаривать друг с другом как неприятели, она уже не была так уверена в его верности. — Что мне теперь делать? — Данай спрятала лицо руками, едва сдерживая слезы. — Может, просто не отдавать? — Успокойся ты, — приказала Майра. — Скажи спасибо, что решили передать через тебя. Но и сидеть сложа руки тоже нельзя. Передай ему все, а сама вечером приди… — Помешать? — по-детски простонала Данай. — Понаблюдать, — цокнула смуглянка. — Это шанс убедиться, насколько Эрик верен тебе. Эрик в это же время сидел в конце другого ряда, за одним столом с Карлом и Уолтером — капитанским. Им не хватало только Дэвида, но тот до того, как стать капитаном, был в числе местных поваров, а потому вполне мог приготовить себе еду сам. Уолтер был, как всегда серьезен, но вот другим было очень весело. Они бурно обсуждали что-то, словно мира вокруг не было вовсе, и такими их можно было увидеть только в этой непринужденной обстановке. Выглядело это даже обворожительно, но почему сейчас от этой картины Данай было так тоскливо и… ностальгично?***
— Выходишь замуж? За Эрика? — лицо Фора выражало смешанные эмоции шока и недовольства. — Ты серьезно? Данай, стоящая у противоположной колонны, обескураженно опустила глаза: — Мог бы поздравить… Совсем рядом с ее ногой едва ли не потоком стекали дождевые капли с обломка верхнего этажа. Отсутствие стены открывало обзор на часть Бесстрашия и Чикаго, над которыми с самого утра висели настолько мрачные тучи, что создавалось ощущение остановившегося поздним вечером времени. Такая унылая погода была редкостью и сейчас как нельзя лучше описывала настроение Фора. — Ты хоть понимаешь, какой опасности подвергаешь нас? Поверить не могу, что Мэйсон пожертвовал жизнью за это. — Что значит «пожертвовал»? — простодушно спросила Данай. — С чего ты взял, что он мертв? — А что, по-твоему, с ним могло случиться? — раздражение Фора нарастало все больше. — Люди просто так не пропадают, Данай. Его убили, потому что он скрывал наши результаты. Если и сам не был дивергентом… Девушка замотала головой, чувствуя неприятное покалывание от вставшего в горле кома, а лицо, намокшее от дождя, хорошо скрывало подступающие от обиды слезы. — Он пытался отвести от нас подозрения, а ты идешь в лоб к тем, кто желает таким, как мы, смерти. Почему, думаешь, я отказывался от повышения все это время? — А тебе не приходило в голову, что если бы ты стал капитаном, нам было бы проще избегать внимания? — окрысилась Данай. — Если бы ты согласился, мы бы уже давно были в их слепой зоне. Слова сестры заставили Фора не просто сбавить тон, но и вовсе замолчать. Приближенные Макса были подвержены проверке в первую очередь, даже если бы его повышение дало им преимущество, рано или поздно он бы попался, а вместе с ним раскрылась бы и Данай — так он считал. Идти на этот шаг было слишком рискованно, у этой слепой зоны не было никакой гарантии, поэтому лучшим решением было не напоминать лишний раз о себе, и Фора раздражало, что Данай не могла этого понять. — Ничего не изменилось… — надуто продолжала она. — Ты, как всегда, думаешь, что знаешь все лучше других. Может, ты только делаешь вид, что защищаешь меня? — Ты же знаешь, что это не так, — теперь настала очередь Фора глотать комок горечи. — А как? Если бы было иначе, ты бы сбежал вместе со мной! Дождь… в тот вечер тоже шел дождь. Ливень не оставил на маленькой Данай ни одной сухой ниточки, но она продолжала ждать, верно и упорно, с таким же промокшим мешком яблок и хлеба. Она ждала и ждала, потому что была уверена, что Фор скоро последует за ней. Но этого не произошло — он не пришел. Она простояла под дождем достаточно долго, чтобы в скором времени заболеть. Наверное, она бы так и умерла под тем мостом, укрытая какими-то промокшими тряпками, если бы ее не нашла Нора. Заботиться о больном ребенке будучи изгоем было очень непросто, и Айзек не мог просто взять и оставить их так. Затем присоединился Натан, потом Логан. Маленькая девочка сплотила их и стала центром новой семьи, пусть и не самой благополучной, но зато определенно самой счастливой. — Мы собирались уйти вместе, почему в последний момент ты передумал? — капли дождя на ее лице больше не могли скрывать выскользнувшие слезы. — Изгои, совершенно чужие люди, позаботились обо мне лучше, чем ты. Резко брошенное слово ударило Фора в самое сердце, и он выдержал этот удар молча. Ему было жаль, очень жаль, что он не пришел ни тогда, ни после. Он переживал, каждую ночь думал как она, жива ли, голодна или поела то, что он собрал ей в тот вечер, нашла ли теплое место. Он потерял надежду снова встретить ее, жалел, что был настолько слаб, что сестре было безопаснее в голоде и холоде, чем с ним дома. Когда он увидел Данай на Церемонии Выбора, он пошел в Бесстрашие не задумываясь. Это был шанс все исправить, начать все сначала. Прошлое так просто не забывается, но как он мог объяснить ей, что не смог пойти следом, потому что иначе подверг бы их обоих еще большей опасности? Сестра бы никогда не смогла понять, и теперь Фор убедился в этом еще больше… Через месяц состоялась свадьба, которую праздновало почти все Бесстрашие. Макс, как всегда, произнес воодушевляющую речь, Карл проиграл спор и в наказание набил рукава, а Уолтер устроил конкурсы в стиле Бесстрашия: взбирание по отвесной стене Ямы высотой в небоскреб, такой же высоты прыжок на канатном тросе, спарринги на выбывание, армрестлинг, в котором Эрик обыграл Дэвида. Это был праздник масштабом во всю фракцию, и Данай была счастлива, но… было так странно видеть столько ликующих лиц, среди которых не было ни одного родного по крови. Всей семьей отпраздновать ее свадьбу никогда бы не вышло, но она всегда представляла, что Фор будет рядом в этот значимый для любой девушки день. Он не пришел, хотя и не мог не слышать свадебного шума, который был в разы громче повседневного. Вместо этого он сверлил взглядом Чикаго, а торжествующие крики слышались ему как рев толпы в Колизее под тяжелый шаг палача:«Ура, еще двух дивергентов нашли!»
***
Данай появилась в тренировочном зале только после обеда, но даже за это короткое время пребывания она успела удивить группу отсутствием своего привычного энтузиазма. Сообщение с голографического проектора не выходило у нее из головы, и она просто молча наблюдала за ходом тренировки, без советов и «специальных предложений». Ее настроение изрядно забеспокоило четверку друзей, и Уилл подтолкнул Трис назначить тренировку именно сейчас, хотя та и без лишнего напоминания собиралась подойти к инструктору. — Данай, я хотела узнать, — скромно сцепив руки, подошла Трис, — можно ли устроить еще одну дополнительную тренировку? Сегодня вечером, например.«Понаблюдай. Это шанс убедиться, насколько Эрик верен тебе.»
— Нет, — не задумываясь ответила она не своим, командным голосом, и Трис оторопела. Прайор хотела было спросить, все ли у нее в порядке, но что-то внутри оттянуло у нее желание сделать это, и девушка, немного погодя, уже собиралась вернуться к тренировкам, когда вдруг Данай выдала: — Хотя подожди…«Понаблюдай, понаблюдай…»
Майра всегда давала ей советы, которые не подходили Данай по темпераменту, и все же она следовала им. Но сейчас… она не могла побороть в себе желание сделать все с точностью да наоборот. Как она могла просто наблюдать за мужем и положившей на него глаз девушкой? Это было равносильно тому, что она, прознав об измене, вместо того, чтобы помешать или все выяснить в лоб, спряталась бы в шкафу и наблюдала за их свиданием. Ну уж нет! — Думаю, сегодня можно. Скоро финальный тест, а ты еще в красной зоне. Приходи, если останутся силы. Трис кивнула, решив не допытывать инструктора лишними вопросами, хотя последние ее слова заставили все внутри убогой неприятно сжаться. Совсем скоро Эрик приказал группе построиться в несколько колонн: их воспитывали как солдат, и грамотное построение также входило в обучение. — Итак, — первым начал Эрик, — совсем скоро вы будете сдавать финальный тест по итогу первого этапа. Но перед этим у вас будет несколько испытаний, которые значительно повлияют на вашу позицию в таблице. Сегодня мы проведем один из них. — Сейчас вас распределят на две группы, — продолжил Фор. — Данай выдаст вам куртки и нарукавники с датчиками передвижения. После этого мы поедем в Чикаго, где вы начнете испытание. — А… что за испытание? — как всегда первее всех поинтересовался Уилл. — Забег. Вы пройдете полосу препятствий, которая пролегает по всему городу. Оценивать вас будут по отдельности, но проигравшей команде достанется меньше очков, учитывайте это. Группе предстояло пройти серию преград в городских условиях. Это напоминало полосу с препятствиями в тренировочном зале, которую пытался пройти Питер, только в больших масштабах. Качество прохождения, конечно, учитывалось, но и медлить тоже было нельзя — это грозило лишением ценных очков. Группу распределили в зависимости от места в таблице: первый номер в команде с последним; второй — с предпоследним, и так далее, попарно на две команды. Делалось это для уравнения шансов, но бойцам, находящимся на высоких местах, это, конечно же, не особо понравилось. Не хотелось все-таки проигрывать и терять высокие места из-за слабых звеньев. Однако это готовило их к командной работе: бесстрашных часто распределяли по заданиям группами. В конце концов, именно слаженная командная работа и не позволила человечеству полностью исчезнуть. Пока Фор распределял молодняк по группам и отвечал на прибавившиеся в их головах вопросы, Данай стаскивала куртки и нарукавники на приготовленные столы. Делала она это быстро и несосредоточенно, а потому в какой-то момент стопка курток опустилась на край стола и перевесила за него. Реакция бесстрашного помогла ей спасти от падения только половину, а остальной грозило изваляться в грязи на бетоне, если бы не вовремя поспевшая чужая рука. — Ой, — послышалось фальшивое удивление Питера, словно именно он подстроил это, — осторожнее. — Спасибо, Питер, — торопливо выдала рыжая, даже не подняв на него глаз, и принялась укладывать съехавшую кипу одежды. — Вы сегодня сама не своя, Данай, — парень оперся одной рукой о стол. Девушка промолчала: даже оправдываться не было сил. Это немного задело Хейеса, и он опустил взгляд на пол, где и заметил выпавшее устройство. В другом случае он бы не постеснялся прочитать сообщение, но Данай была рядом, а доля уважения и желание выделиться в ее глазах не позволили сделать это при ней, поэтому он просто поднял и протянул ей его. — Кажется, вы уронили. Данай молча выхватила проектор, когда Питер заметил на заднем плане приближающегося Эрика, который ненадолго отлучался по просьбе подручного, и поспешил уйти, обиженно бубня себе под нос похвалу за помощь, которую он так хотел услышать: «Спасибо тебе, Питер. Ты такой хороший парень. Что бы я без тебя делала?». Проходящий мимоходом Эрик вдруг решил остановиться у стола, и сделал это очень нерешительно. Небольшая жестикуляция, чтобы помочь себе подобрать слова, а затем мягко опустившийся на стол кулак Данай уловила боковым зрением, но упорно пыталась не замечать его, продолжая проверять датчики слежения в стопках нарукавников двух разных цветов. — Все нормально? — наконец выдавил из себя капитан, куда-то спрятавший свою привычную строгость. — Да. — На тебе лица нет. От Данай последовало упрямое молчание. — Если что-то случилось… — Я в порядке, ясно? — вспылила девушка, хлопнув по кипе одежды. Только теперь, взглянув в его ничего не понимающие серые глаза, она поняла, насколько сильную обиду испытывала к нему. Да, он не был виновником того сообщения, не был в курсе и даже ничего не подозревал, но… женское воображение настолько сложная вещь, что оно не подвластно даже самой женщине. С того момента, когда Данай вышла из столовой, в ее голове уже крутились отвратительные картинки, где Эрик был с другой: улыбки, объятия, поцелуи… Это едва не довело ее до слез. Ничего из этого еще не успело произойти, но она уже на подкорке сознания считала его изменником. И теперь в горле застрял ком, а на глаза уже начинали наворачиваться слезы, поэтому Данай поспешила принести еще партию нарукавников, лишь бы не оставаться с Эриком, и это только сыграло ему на руку. Разумеется, такое поведение его не успокоило, но еще издалека он не мог не заметить, как Питер передал ей проектор, который она в порыве непонятных ему негативных чувств благополучно оставила на краю стола. Оглянувшись через плечо, Эрик лишний раз убедился в том, что Данай нет рядом, и осторожно зажал устройство в руке. Самым подходящим местом оказалась недалеко стоящая колонна, расположившаяся на пути к выходу, за которой он и остановился, нажав на кнопку маленького проектора в центре. Неоновая подсветка текста, который приглашал в тренировочный зал, осветила всплывшие в памяти Эрика улыбки и подмигивания Питера, которыми он периодически одаривал Данай. Впервые за все это время у него внутри все забурлило с такой неистовой силой, сердце заколотилось в неудержимом гневе, дыхание стало настолько горячим, что он, казалось, вот-вот начнет дышать огнем, а единственная мысль, возникшая в голове, крутилась как заевшая пленка:«Я его убью!»