Сказания с дальних болот

      Питер появляется в столовой только в полдень, медленно подходит к кулеру. Набирает воды в бумажный стаканчик и жадно пьет. Пройдя мимо, Дэвид оставляет на крышке кулера начатый блистер с таблетками. С благодарностью посмотрев на него, Питер выдавливает на ладонь сразу две и запивает их водой. Сидящий в своем углу Матеус с усмешкой на него смотрит, вилкой ковыряя свой поздний завтрак – легкий овощной салат.       – Проснулся? – спрашивает он, когда Варга облокачивается на крашеную стену рядом со стойкой кулера и с меланхоличным выражением на бледном лице смотрит в потолок, ожидая, когда подействует лекарство.       – Вроде того… – откашлявшись, произносит он, не поворачивая головы на голос. – Вчера произошло что-то серьезное?       – Да нет… – протягивает Матеус, отодвигая свой почти нетронутый салат и оборачиваясь к Варге всем корпусом. – Просто вы с Купером…       – М? – Питер наконец разлепляет сонные глаза и недоуменно на него смотрит. Губы агента растягиваются в улыбке, когда он понимает, что Варга все же был слишком пьян вчера.       – Ты хоть что-то помнишь вообще? – хмыкает Матеус, с самодовольным видом опираясь пухлой щекой на кулак и с интересом рассматривая Питера. Тот, задумавшись, прикидывает что-то в уме, но на ум ничего толкового не приходит, и он бросает бесплотные попытки вычленить из памяти что-то, помимо разрозненных несвязанных друг с другом кусочков.       – Смутно, – наконец выдает он, вздохнув. Матеус, едва сдерживая смех, указывает на него самого. Варга непонимающе оглядывается, но понять ничего не может. А потом обнаруживает себя в свитере Купера.       – Ну, с учетом того, сколько ты вчера выпил, это не удивительно, – хмыкает агент, наблюдая за Питером, который пытается вспомнить, как вообще умудрился одеться и доползти до столовой в полусне.       – А что было? – наконец интересуется Варга, подходя к столику и садясь напротив. Матеус неопределенно пожимает плечами и снова пододвигает себе салат, делая вид, что решил все же его съесть. На деле просто ковыряет его еще сильнее, выбирая свежие мелконарезанные огурцы и кукурузу.       Питер роняет голову на руки, пытаясь все же вспомнить хоть что-нибудь. Разрозненные картинки медленно складываются воедино: бутылка, вторая, шестая, вода, затекшая за шиворот и Лорка, уснувший в ванной, которого просили не трогать. Книга Бун, которую она забыла у Купера, с цветастой закладкой, которую кто-то выронил. Обсуждение какого-то абзаца, за который зацепился взгляд, и, наконец, тонкие нити магии, оплетавшие все вокруг. Свое же лицо напротив, будто смотрит в зеркало, но совершенно чужими глазами.       Будто чья-то длинная когтистая лапа проводит по его спине, режет тонкую кожу, впивается в нервы и тащит назад. Питер чувствует тихие, почти невесомые шаги в коридоре, ведущем к столовой, хотя по идее не должен бы. Поднимает голову, и недвижимо смотрит в одну точку, пока Матеус рассматривает немую сцену и откровенно веселится, пока с его вилки с чавкающим звуком расплескавшегося масла не падает огурец.       – Доброе утро, Уильям, – говорит Питер, не оборачиваясь, но прекрасно зная, что тот, как и он, подошел к кулеру, чтобы набрать воды.       – Доброе… Питер, – Купер застывает, не успев донести стаканчик до лица, но потом, засомневавшись, берет со стойки начатый блистер таблеток и выщелкивает сразу две, чтобы туман в голове ушел как можно скорее. Варга долго смотрит, как тот осушает стакан и наливает еще один, чтобы «наверняка». Допив, Уильям оглядывается, замечая на себе потрепанную футболку Питера, и проводит рукой по нестриженым черным волосам, встопорщившимся со сна.       – Теперь понял? – широко улыбается Матеус.       – Теперь да, – отзывается кто-то из них. Понять, кто именно, уже не представляется возможным.