Save me (Be my girl)

playlist: SZA feat. Justin Timberlake - The Other Side Кента одинаково любил всех своих шестерых дядей, но не любил семейные сборища. Не то, чтобы он не считал себя приверженцем каких бы то ни было развлечений и приятного беззаботного общения. Совсем наоборот. Проблема крылась в другом. И имя этому "другому" было Пак Сатори. Молодой человек отвлёкся от своих грустных мыслей и вымученно вздохнул, сфокусировав полный безнадёги взгляд на содержимом шкафа с одеждой. Генетика наградила его воистину по-мужски складным телосложением. Заслуг отца и матери в этом вопросе тоже не следовало отнимать. Чонгук часто брал Кена на хореографические тренировки, где тогда ещё маленький мальчик пытался повторять за знаменитой k-pop-семёркой сложные танцевальные движения. И, надо сказать, весьма успешно. Иза же учила сына кататься на скейте и мотоцикле, что тоже было усвоено им достаточно быстро и вполне благополучно. Всё это, а ещё несколько лет занятий тхэквондо и плаванием - и вуаля: широкие плечи и сильная спина; о напряжённые брюшные мышцы можно чужую кисть вывихнуть; а подкачанные упругие ляжки вообще вне конкуренции - даже сам Чонгук-старший иногда сетовал, что у него в эти же годы всё выглядело намного плачевнее. Грех жаловаться. И Кента не жаловался. Он искренне любил своё тело и исправно продолжал работать над ним. Исключительно для здоровья. Он вообще любил всё, чем занимался: и танцы, и спорт. Вернее, пытался любить. Однако на всех этих мероприятиях его преследовала вездесущая Пак Сатори. Словно под копирку, дядя Чим и тётя Мел вели эту оторву туда же, куда ходил он. С самого раннего детства Кен и Сато росли соперниками во всём: постоянно мерились игрушками, оценками, подарками на праздники, количеством стран, в которых успели побывать с родителями, спортивными достижениями.. С каждым годом это нелепое "перетягивание одеяла" становилось только маразматичнее. А в нынешнем учебном году сестрица вообще как с катушек съехала. Не проходило ни дня, чтобы она не вытворила с его школьными вещами какую-нибудь пакость. Иза говорила, что это похоже на запоздалый пубертат, однако Кента больше склонялся к другому варианту: девчонка просто чувствует, что он стал обходить её в тех областях, в которых раньше они шли почти на равных, и таким образом старается хоть как-то компенсировать свой интеллектуальный урон. Порча вещей куда больше волновала маму, чем самого парня. Для него важнее оказывался стресс, полученный в результате всех этих внезапных выходок ненормальной Пак. Он держался как мог - об этом просил его отец. "Она же девочка. Девочек обижать нельзя", - твердил Чонгук. Но эпизодически Кента всё-таки взрывался и "давал дрозда" несносной хулиганке, после чего и его, и Сатори неизменно ожидал совместный многочасовой родительский лекторий на тему их аморального поведения. Кену было стыдно перед дядей и тётей, но он почему-то всё равно никогда не признавался, что первой начала их дочь. Она тоже не признавалась, и из-за этого он молча злился на неё ещё сильнее. - Йа-а.. Да пофиг, - раздражённо цокнул молодой человек и стащил с первого попавшегося под руку тремпеля футболку. - Всё равно вечер, считай, испорчен. В комнату постучали. Кента замер с полунатянутой на торс тканью. - Сына-а, ты готов? - послышался за дверью голос Изанами. - Папа уже приехал и ждёт нас в машине. - Почти, мам, - откликнулся старшеклассник и поспешно дёрнул футболку вниз, закончив свой обряд одевания. - Ты же помнишь, что в десять мне нужно будет сбежать по делам? - Как об этом вообще можно забыть? Ты повторяешь мне одно и то же уже сотый раз за последние два часа, - возмутилась снаружи Нами. - Перцовый баллончик взял? - Зачем он мне? - снова замер, но уже с недозастёгнутым на джинсах ремнём напрягшийся Кента. - На случай, если Сато решит зажать тебя в уборной дяди Намджуна и постричь налысо, - раздался за дверью будничный голос Изы. - Ха ха ха. Очень смешно, мам, - с досадой в голосе наигранно продекламировал Кента и заправил кончик ремня в пряжку. - Извини, конечно.. Но ты ведь не думаешь, что она действительно простила тебе сегодняшнюю жвачку в её волосах? - обеспокоенно поинтересовалась из коридора Нами, заставляя себя перестать улыбаться. - Её жвачку, - уточнил молодой человек и, брызнув на шею каплю туалетной воды, поставил флакон на место. - А разве есть разница? - с сожалением хмыкнула снаружи Нами. - Послушай, сынок.. Я знаю, что она опять полезла к тебе первой, и мы с папой всегда будем на твоей стороне, но.. если тебе интересно моё мнение.. Сегодня ты категорически перегнул палку, Кен-и. Я звонила тёте Мелати. Ребёнку пришлось остричь её длинные волосы. Для любой девочки это - психологически болезненный процесс. Особенно, если девочка не планировала в ближайшие дни делать себе стрижку. - Она. Стёрла. Ластиком. Десять. Процентов. Моего. Экзаменационного. Чертежа, - ледяным тоном отчеканил Кента, борясь с нахлынувшими на него неприятными воспоминаниями сегодняшнего происшествия, и, открыв, наконец, матери дверь, обиженно посмотрел ей в глаза. - Пусть скажет спасибо, что не к затылку приклеил. Мам.. Закругляйся нагнетать, меня и так весь вечер типает от предвкушения. - Бедное моё золотко.. - сопереживающе ласково погладила его по щеке мать. - Всё ещё не хочешь воспользоваться нашим с папой предложением и перевестись в другой класс? - Это не выход. Это признание поражения, - развеял надежды Изы в пух и прах сын. - Не собираюсь я из-за Пак отказываться от своего будущего. Мне нравится архитектура, и из этого класса я никуда переводиться не буду. Точка. Пусть сама чешет, если что-то не устраивает. - Упрямый, как отец, - улыбнувшись, покачала головой Нами. - Пообещай, что будешь сегодня предельно осторожен. - Окей. Буду прятаться за твою спину, если вдруг увижу, что она сокращает между нами дистанцию, - съязвил Кента, но, уловив искреннюю тревогу во взгляде матери, которая не особо отреагировала на шутку, вздохнул и произнёс: - Не волнуйся. Жвачек я с собой не брал. - Зато я взяла, - усмехнулась и загадочно мигнула бровями вверх-вниз Нами, затем наклонилась к улыбающемуся сыну и шепнула: - Только папе не говори.. Лину ни разу в жизни не удавалось выиграть у брата в гляделки. Тот всегда смотрел долго, упорно, настойчиво, даже несколько маньячно, и это слегка пугало. Молодой человек откинулся на спинку стула, закатил глаза, шумно выдохнул, поправил очки, подвинув их повыше к переносице, и приглушённо проговорил: - Тихая, спокойная, размеренная жизнь не для тебя, да? - Однозначно, - расплылся в улыбке Гу. - И всё равно - нет, - твёрдо заключил Лин. - Да, - уверенно возразил Чонгук-младший - он знал, что последнее слово снова будет за ним, требовалось лишь чуточку терпения. - Мать с отцом узнают - нас обоих публично сдадут в детский дом, - ощущая вкус надвигающегося поражения в этом еженедельном противостоянии, снял очки и устало протёр пальцами глаза молодой человек. - Чёрт.. Не будь занудой, Лин, - раздражённо фыркнул Гу. - За год ни разу не спалились. Я не так часто тебя прошу. - У меня завтра в это время пары, - как обычно рискнул отмазаться брат-близнец. - Господин Чонг на больничном, значит матана у вас не будет. А если на физику вместо матана сгоняешь с другой группой и после улизнёшь оттуда минута в минуту - как раз успеешь, - скрестил руки на груди Чонгук-младший. - Опупеть.. И давно тебе слава Саги Норен покоя не даёт? - раздосадованно уставился на него Лин. - Ладно. Запарил. Скажу проще: я не хо-чу. - Ладно. Тогда я через два дня очень не захочу идти на физ-подготовку, - победно улыбнулся и пожал плечами Гу, удовлетворённо заметив, как мгновенно "потух" его братец. - А там как раз намечается шикарная сдача нормативов.. Чудные, твои любимые прыжки в длину.. Роскошная стрельба из лука по мишени.. А какой изумительный бег десяти кругов по стадиону на время, ммммм.. - наигранно прикрыв глаза, сладко протянул Гу и трогательно посмотрел на брата. - Наверно уже ненавидишь меня? - Моя ненависть к тебе уже двадцать первый год измеряется квадратными метрами этой квартиры.. Вот гадство.. Хотел же поправиться кило на десять, - улыбнулся и сокрушённо покачал головой Лин. - Где? - Раздевалка спортзала. В четыре тридцать. Там как раз будет перерыв, - ответил счастливый художник. - Маску не забудь. Засветишься - скандал грянет на всю Южную Корею. Я уже никак не смогу прикрыть, - искренне беспокоясь о брате, напомнил Лин. - Буит сделано! - наигранно став в солдатскую стойку, отсалютовал ему Гу. - Что замышляете, хулиганы? - прищурилась Лан Мэй, облокотившись плечом о дверной косяк комнаты Лина. - Зависит от того, что ты успела подслушать, солнышко, - резко обернувшись на её вкрадчивый голосок, подмигнул сестре Чонгук. - Ничего. Но мне это и не нужно. Мы же всё-таки тройняшки. Я прям в воздухе чую запах вашей очередной авантюры, - очаровательно скривила носик девушка и улыбнулась. - Это у Лина в экзаменационном проекте транзистор перегорел, - ткнув пальцем в непонятную гору микросхем на столе брата, сыронизировал Гу и покосился на того в поисках поддержки. - Ого. Ты выучил слово "транзистор"? - саркастично приподнял одну бровь Лин, однако, получив тычок в предплечье от нетерпеливого братца, быстро подкрепил его предположения утвердительным "угу". Лан Мэй сочувственно поглядела на Лина и, переведя умоляющий взгляд на Чонгука, произнесла: - Гу, не смей втягивать его в свои приключения. Лин не такой. - А какой? - насмешливо подколол её Чонгук-младший и демонстративно присел на краешек стола брата, собираясь внимательно её выслушать. - Скромный, честный и ответственный, - ничуть не растерялась Лан Мэй, не заметив, как залился краской стыда моментально отвернувшийся к компьютеру "по делам" Лин. - По крайней мере, он хотя бы не палится, в отличие от тебя, и в глазах родителей выглядит именно таким - скромным, честным и ответственным. Не лишай их последней надежды. - Чёрт.. Это было слишком.. прямолинейно, солнышко, - в шутку приложил ладонь к своему сердцу и печально склонил голову Чонгук, хотя обидно ему стало сейчас вполне реально: он уже долгое время ощущал себя лишним в этой семье, и подобные высказывания брата и сестры, пусть даже в шутку, задевали его похлеще нравоучений отца и матери. Лан Мэй действительно тонко чувствовала все перепады настроения близнецов, поэтому и настоящая реакция Гу на её слова от неё ни на миг не укрылась. Девушка вздохнула, подошла ко всё ещё улыбающемуся, но, судя по взгляду, мысленно поникшему брату, крепко обняла его и приглушённо сказала: - Ты же отлично знаешь, как сильно я люблю тебя, Чонгук. Но ты никого не слушаешь и гнёшь свою линию. От этого страдаем мы все. И раз уж я не могу защитить тебя от самого себя, могу же я попробовать защитить от твоих проделок хотя бы Лина? - Не переживай, сестрёнка, скоро всё изменится. Обещаю тебе, - заботливо чмокнул её в висок Гу, осторожно отодвинул от себя и встал. - А давайте-ка лучше поднажмём. Вот-вот родители с работы приедут - мы должны быть готовы к выходу. Оторвёмся же на этом скучном семейном сборище как следует! - Скучном?.. - иронично улыбнулась Лан Мэй. - Уверена, ты будешь немало.. эммм.. обескуражен. - Чем? - вдруг повернулся к ней на стуле Лин и заинтересованно наклонился вперёд. - Батюшки-свет.. Неужели нам сегодня наконец-то разрешат пить.. детское шампанское??.. - в шуточном ужасе прикрыл рот рукой Гу и под смех Лина стал стирать со щёк несуществующие слёзы радости. - Смейтесь, смейтесь, - загадочно расплылась в ехидной улыбке Лан Мэй. - Я, пожалуй, посмеюсь потом. Когда вы оба будете стоять, уронив челюсти на пол. С этими словами девушка, весело хмыкнув, вышла из комнаты, оставив братьев недоумённо переглядываться и в полной растерянности пожимать плечами. Несмотря на то, что на самом деле бантаны не являлись друг другу даже дальними родственниками, сколько себя помнил Кента, они всегда держались вместе покруче самой настоящей семьи. Его отец бесконечно нежно и уважительно относился как к своим названным братьям, так и к их жёнам и детям. Посему младшенькие бантанчики с самого своего рождения были обласканы любовью и заботой всех четырнадцати взрослых, не считая родных бабушек, дедушек, дядюшек и тётушек. Первые полчаса с того момента, как Кен и его родители очутились в доме семейства старших Кимов, всё шло замечательно. Джин, Хосок и Юнги по семейным обстоятельствам пришли в гордом одиночестве. Джин как обычно оккупировал кухню и помогал Чинхо с готовкой. Хотя, кто кому помогал, - это ещё предстояло разобраться. Хосок занимал остальных какой-то чрезвычайно захватывающей байкой. Юнги же задремал в первом попавшемся кресле, и его никто не трогал, ибо это было чревато как минимум очень нехорошим, не предвещающим ничего доброго, взглядом. Кента не заметил, как постепенно расслабился. Он стоял у окна и смотрел на симпатичный садик на заднем дворе дома дяди Намджуна, когда сбоку послышался знакомый голос: - Мысленно строишь там беседку? - Привет, дядя Джин, - улыбнулся ему молодой человек. - Привет, Чон-младший, - по-отечески приобнял его Сокджин. - Как настрой? Ещё не сдох тут с нами от скуки? - Да с чего бы? У меня самые весёлые дяди и тёти, - успокоил его Кен. - Вот с языка снял! Особенно дядя Юнги сегодня зажигает. Прям-таки брызжет весельем! - нарочно переигрывая с щенячьим восторгом, подхватил эту мысль племянника Джин, кивая головой на спящего в кресле друга. - А если встану? - не открывая глаз, внезапно угрожающе улыбнулся Шуга, традиционно напугав вздрогнувшего от неожиданности старшего бантана. Тот схватился за сердце и трагично выдохнул: - Айщщщ.. Тушёнку тебе в мо.. - Здесь дети, - резко прервал его некорректное возмущение Юнги и предупреждающе зыркнул на хёна. - Знаешь, Кен-и.. То, что я дожил до таких лет обычным латентным невротиком, - это какое-то необъяснимое чудо. Потому что твой дядя Юнги.. - ..самый офигенский дядя на этой чёртовой планете, - заговорщически подмигнул Шуга Кену, у которого от смеха подрагивали плечи, а потом совершенно буднично взглянул на Джина и спросил: - Так что там с ужином? - ..??.. Айщщщ!!! Мои рыбные котлетки!!! - округлив глаза, вскрикнул Сокджин и со всех ног бросился на кухню под сдавленный хохот Юнги и Кенты. Как раз в эту минуту для юноши и закончился весь его душевный мир и покой. Он обернулся на толкотню у входной двери, и улыбка в мгновение ока сползла с его лица: пока его родители как ни в чём не бывало любезничали с появившейся на пороге четой Пак, на парня через всю гостиную в упор смотрела пара зелёных девичьих глаз. И читались в этом взгляде вовсе не приветствие и радость от долгожданной встречи. Кента взволнованно выпрямился. - Смело, - послышался рядом спокойный женский голос. - Ей идёт. - Мне не жить, нуна.. - не поворачиваясь к Сюин, тихо отозвался Кен, разглядывая окрашенные в ядовитый зелёный цвет, отрезанные по плечи волосы Сатори. - Да не трясись ты, - чуть наклонилась в бок и на секунду мягко коснулась его плеча своим Сюин, продолжая говорить своим успокаивающим тонким мелодичным голосом. - В этих стенах тебе ничего не грозит. Сато слишком уважает моих родителей. Она скорее наваляет тебе потом. В школе. - Не полегчало, но всё равно спасибо, - страдальчески взглянул на девушку Кента, а когда обернулся обратно на входную дверь - Сатори там уже не было. Молодого человека прошиб холодный пот. Зрение сфокусировалось до упора, и глаза в панике стали на скорости перемещаться с точки на точку по всей территории просторной комнаты в поисках угрозы для жизни. Однако внимание Кена отвлекли очередные гости - прибывшее на семейный ужин большое семейство младших Кимов. Отец поманил его и Сюин рукой, приглашая присоединиться к стану встречающих, и Кента, с опаской озираясь по сторонам, двинулся вслед за шагающей к гостям молодой симпатичной хозяйкой дома. В общей суматохе приветствий и переобуваний в домашние тапочки Лан Мэй уловила справа неестественное затишье и, повернув голову к братьям, чуть не зашлась своим привычным задорным заливистым гоготом: оба стояли, как вкопанные, и вылезшими из орбит удивлёнными глазами таращились на неторопливо шествующую к ним очаровательную девушку. - Привет, Сю! - радостно помахала ей Мэй, которая уже порядком заскучала по своей лучшей подруге за пару лет отсутствия оной рядом по причине учёбы за рубежом. - Наконец-то ты вернулась, и в нашей женской банде прибыло! - Привет, дорогая, - подошла к ней вплотную и изо всех сил обняла ту Сюин. - Я же говорила, что они обалдеют, - тихо хихикнула ей на ухо Мэй. Сюин улыбнулась одним уголком губ, довольно хмыкнула в ответ, но тут же вернула себе милое, максимально равнодушное выражение лица и отодвинулась от подруги, чтобы поприветствовать остальных. - Привет, Гу, - почти невесомо на один короткий миг приобняла девушка всё ещё следящего за каждым её движением в высшей степени изумлённого молодого человека, затем проделала то же самое и с Лином, но тот вдруг бесцеремонно сгрёб её в охапку и восторженно воскликнул: - Сюин! Вот это сюрприз! Когда вернулась?! - Вчера вечером, - мило улыбнулась Сю, аккуратно освобождаясь от объятий и краем глаза наблюдая за продолжающим пожирать её поражёным взглядом Чонгука-младшего. - Тебя не узнать! Потрясающе выглядишь! Огонь! - всё ещё не мог поверить в то, что видит, Лин. - А ну, покрутись! Глаза Сюин чарующе сверкнули от удовольствия, она сделала шаг назад и сделала такой неспешный изящный поворот вокруг своей оси, что у Ким Чонгука на мгновение перестало биться сердце. Это была абсолютно не та Сюин, которую он знал два года назад. Тогда она больше походила на забавный милый пончик, который трогательно дулся, когда слышал от Гу в свой адрес этот эпитет. Он вечно при встрече шутил над ней, мог ущипнуть за пухленький бочок, ласково потрепать за щёчку. И чем взрослее они становились, тем больше она обижалась на все эти его дружеские подколы. Но Чонгук уже не мог остановиться и делал это по инерции. А теперь.. Теперь он почему-то застыл на месте, как столб, и у него даже мысли не возникает протянуть к ней руку и совершить что-то подобное. Да он даже обнять её в ответ не смог - тело будто одеревенело. Сюин словно стала какой-то совсем взрослой, недостижимой, чужой - совершенно другим человеком. Её тоненькая фигурка, мягкие неторопливые движения, плавная походка хищницы, спокойный, песней разливающийся по его венам голос, умиротворённый взгляд, ленивая улыбка завораживали посильнее любых масляных красок, которые приводили его в эстетический экстаз.. - Сейчас же выброси эти мысли из своей головы, - услышал он в ухе напряжённый баритон Намджуна и, вздрогнув, очнулся от своих размышлений: народ уже рассосался, и Гу выглядел чертовски глупо, стоя в одиночестве у входной двери в одном домашнем тапочке. - Втянешь её в свои позорные делишки - я из тебя эмаль для покраски заборов сделаю. - Да боже ж мой, дядя Намджун! Ничего такого я не думаю, она же мне как сестра! Фу, кошмар какой. Как тебе такое в голову могло прийти? Чтобы я.. и Сюин.. Господи.. - как можно более натурально оскорбился обиженный Чонгук-младший. - Да я бы даже в страшном сне такое представить побоялся! - Э, не перегибай, - отвесил ему лёгкий подзатыльник Джун. - Что значит "побоялся"? Красивая же какая! - Очень, - подтвердил Гу, поймав любопытным взглядом усаживающуюся за стол девушку. - Так! Даже не думай, сказал! - снова одарил его подзатыльником лидер. - Да за что, дядя Намджун!? - прикрыл ладонью затылок молодой человек, жалобно хлопая ресницами. - Шуруй за стол, Микеланджело, - легонько подтолкнул еле успевшего подцепить на ногу второй тапок Чонгука Рэпмон и, улыбнувшись самому себе, пошёл за ним следом.