Искусство ниндзя: Стокгольмский синдром

На третьи сутки пребывания в своем убежище, девушка уже не пыталась предпринимать попытки сбежать, потому что каждый день она тратила всю имеющуюся чакру, но абсолютно ничего не давало результатов. Посланные ей сигналы оставались без ответа, а кроме мелких животных в округе и легкого присутствия Учихи из-за слоняющегося неподалеку клона, ей не удалось больше никого обнаружить. Куноичи все еще пыталась убедить себя, что рано или поздно ее найдут, ведь Коноха никогда не оставит своих людей в беде, и ее друзья тоже… Но с каждым уходящим часом, с каждым новым закатом пустого бесполезного дня, надежда на спасение угасала. За это время от безделья Яманака перетаскала из леса несколько густых кустов азалии и астильбы и высадила их рядом со входом в дом. Фиолетовые и розовые крупные цветы разных размеров благоухали, пропитанные солнцем, и хорошо прижились благодаря близости озера, немного поднимая настроение поникшей куноичи. Каждое утро на пороге дома действительно появлялся небольшой пакет с едой на день — молоко, овощи, иногда хлеб или какие-то простые блюда. Без особого энтузиазма и без капли сомнений в безопасности, девушка ела в одиночестве в своем тихом пристанище. Она даже и забыла, что такое тишина — только оказавшись здесь наедине с собой и своими мыслями, без каких-либо связей, она осознала, как прекрасна может быть тишина. Хорошие шиноби передвигаются, как звери: таясь перед броском, бесшумно, незаметно, выжидая столько, сколько нужно. Но лучшие делают это как птицы — мало кто догадывается поднять голову наверх и посмотреть, что угроза уже пикирует и спастись от нее невозможно. Итачи летел через ночной, на первый взгляд казавшийся пустым, лес. Но на самом деле жизнь кипит тут ключом круглосуточно — хищники начинают охотиться, их добыча убегает, крупные звери снимаются с лёжки и перемещаются поближе к еде, а токующие птицы собираются на полянах с самого раннего, еще объятого ночным холодом, утра. Эта ночь выдалась особенно теплой — солнце прогрело и землю и воду в течение дня, поэтому Яманака решила не коротать ночь внутри душной комнаты, а выйти к озеру. Укрыв плечи тонким одеялом и подобрав его так, чтобы оно не свисало слишком низко к земле, блондинка скинула обувь на камнях и по колено вошла в воду. Круглые камешки приятно ощущались под ступнями, прохладная вода вызывала мурашки на коже, но ей нравилось. Она глубоко втянула в себя влажный холодный воздух, прикрыв глаза и прислушиваясь к шумному стрекотанию цикад и кузнечиков, населяющих густые озерные заросли. Кое-где над зеркальной гладью воды, нарушенной лишь шевелением ее ног, то и дело вспыхивали крохотные огоньки — светлячки. Сейчас был редкий момент, когда она забывала о своем плене и просто наслаждалась природой, которую перестала замечать, живя в шумном муравейнике. Ее расслабленность и умиротворение подействовали так сильно, что сенсорика даже не сразу заметила более явное чем обычно присутствие знакомой чакры. Нукенин все прыгал с ветки на ветку, полы его плаща развевались, словно вороньи крылья, листья деревьев с каплями росы скользили по лицу, соскальзывая по щекам и оставляя на память лишь тонкие дорожки воды. Только цель гнала вперед молодого шиноби, он был сосредоточен и не думал ни о чем другом. Еще несколько метров — и его нога ступила прямо на водную гладь озера, почти ничего не изменив в окружающей обстановке, заставив лишь слегка колыхнуться воду. Почти сразу же он заметил девушку в лунном свете, будто и не проходило тех дней с их последней встречи. Клон неподалеку развеялся стаей ворон за ненадобностью и Учиха сразу узнал о ее бесплодных попытках к бегству. Перед глазами пронеслись картинки ее яростных ударов по деревьям, и остатки их до сих пор валялись недалеко от дома. Даже в таком измотанном состоянии смогла концентрировать чакру в руках и наносить такие точные удары. Сильна. В последние дни она уже не пыталась биться лбом в стену, и поняв, что это бесполезно, оставила свои попытки бежать. Смирение все же настигло ее, и теперь она копила силы и просто наслаждалась мгновением. Еще подходя к дому брюнет обратил внимание на раскидистые кусты, с таким трепетом высаженные у входа. Очень немногие люди способны видеть красоту вокруг себя. Нацепив шоры, как лошади на пашне, они идут к мелочным целям, навязанным им, не осознавая, что весь их выбор — это выбор, сделанный за них давным-давно. Но она — другой человек, она не только способна ловить мгновение, но еще и созидать. — Нам пора идти. Дорога будет трудная, поэтому я был бы очень признателен, если бы мне не пришлось вести тебя силой. — Итачи достал предварительно взятый с собой бежевый просторный плащ, подбитый флисом, и вручил девушке. — Будет холодно. Шутка ли? Они направлялись в горы! Здесь было небезопасно находиться — Коноха уже наверняка отправила своих шиноби на поиски пропавшего сенсора. Учитывая то, что некоторые члены клана Инузука могли вести по следу невзирая на дождь и прочие погодные радости, улавливая буквально молекулы запаха, время было на исходе. Отправиться в другую страну, в труднодоступные районы Камня, было хорошей идеей — это дало бы Итачи еще весьма внушительное количество времени. Только бы не пришлось опять лишать тебя сознания, ты и так натерпелась. Наверное, ты думаешь, что я отвратительный человек? Еще бы. Придет время, и, возможно, все узнают правду об Учиха, как бы мне не хотелось скрыть ее. Ино молча выслушала о его намерениях уходить отсюда и опустила взгляд вниз, задумчиво рассматривая круги на воде, расходящиеся в стороны от их ног. Ступни замерзали от холодной воды, но физические неудобства уже перестали волновать девушку. Она не обращала особого внимания на холод или вкус еды, на кровоточащие руки, по локоть в царапинах от колючих кустов, с которыми она возилась. Внутреннее угнетение было настолько велико, что физический дискомфорт она просто перестала замечать. Подняв на него потухшие глаза, она молча взяла из его руки плащ, выходя из воды и обуваясь. Затем так же молча пошла в дом. За это время она успела перебрать десятки вариантов того, что было бы в ее силах сделать. Одним из них она собиралась воспользоваться сейчас. Подойдя к футону, Яманака скинула с плеч уже успевшее нагреться одеяло и наклонилась, чтобы забрать свои сетки. В условиях подобного проживания не было особой необходимости в аксессуарах, поэтому сетки на локтях и коленях она не носила — они так и лежали все время у изголовья ее постели. Подхватив их пальцами с пола, куноичи подняла только три, а четвертую сетку кинула на скомканное одеяло. Если меня будут искать, наверняка задействуют Инузука. Уверена, они смогут отследить меня по запаху. Заткнув оставшиеся сетки за пояс своей юбки-шорт и взяв пустую бутыль из-под молока, Ино вышла из дома, закрывая за собой сёдзи и накидывая на плечи теплый плащ. Под тяжестью ночной прохлады земля быстро отдавала свое тепло, поэтому чем дальше в ночь, тем прохладнее становилось — и сейчас теплый плащ был уже как раз кстати. По дороге к озеру она окинула взглядом цветочные кусты, любовно высаженные перед домом. Было немного грустно, потому что проведя здесь даже такое короткое время, она привыкла. А главное — она знала каждый метр этой местности, а значит, чувствовала себя хотя бы в минимальной безопасности. А сейчас предстояло снова оказаться где-то в неизвестности и снова потерять почву под ногами. Все так же молча она прошла мимо озера к небольшому ручью и присела на одно колено, набирая воду в бутыль. Этот ручей все это время был для нее источником питьевой воды — вода в нем была очень холодная и кристально чистая. Да, Учиха приносил воду и другие напитки, однако в голове явно отложился эпизод с ее пробуждением в этой лачуге, когда горло слипалось от обезвоживания, а потому она решила взять с собой воду, чтобы не попасть больше в ситуацию, когда она будет вынуждена принимать что-то из его рук. Закрыв бутылку крышкой, девушка полностью закрылась плащом, подойдя к краю озера и снова поднимая безразличные глаза на нукенина. Они отправились сразу же. Путь действительно оказался долгим и непростым — через лесные заросли, водоемы. Они шли напрямик, не огибая препятствий и не ища удлиненного, но более безопасного маршрута — приходилось идти и по горам, и пересекать ущелья. Чем дальше они шли, тем более явно Яманака понимала — он ведет ее туда, где до нее уже точно не смогут дотянуться. По дороге ей удалось незаметно скинуть еще две своих сетки, чтобы оставить след. Оставалась только одна, и ее девушка хотела оставить для нового убежища. А еще, у нее появился план. Что если… втереться к нему в доверие? Он уже абсолютно точно меня не отпустит. Но если мне подыграть? Хорошо себя вести, усыпить его бдительность, а затем подгадать момент и ранить, или даже убить. Я ведь симпатичная, почему бы не попытаться его охмурить? Каким бы преступником он ни был, он все равно в первую очередь мужчина. По дороге он вообще не разговаривал с ней, даже на минимальном уровне. Она понимала, что у них привал, когда он останавливался, и что привал заканчивался, когда он застегивал плащ и поднимался на ноги. Приходилось все время держать его в поле зрения. Наверное со стороны это выглядело так, будто она просто пялится на него — но поддержание постоянного зрительного контакта становилось залогом безопасности. Больше всего в жизни Ино ненавидела неизвестность, а слежка за каждым микродвижением Учихи создавала ощущение минимального контроля над ситуацией. Так она приметила много особенностей. Например что нукенин довольно плавно движется. Его шаги тяжелые и неторопливые. Он медленно расстегивает плащ, чтобы вытащить руку и держать ее в согнутом состоянии; так же плавно поправляет растрепавшийся хвост волос. Делает все неторопливо и размеренно, на контрасте с боем. Во время их схватки куноичи заметила, насколько резки были его движения — печати, техники. Но сейчас он был, словно темная вода, холодная и обволакивающая. Иногда Ино даже засматривалась — было трудно считать его врагом, когда она скользила взглядом по его тонким чертам лица. Он был совсем молод и, хоть и имел тяжелый взгляд, казался довольно симпатичным. Если я сыграю достаточно правдоподобно, то смогу ранить его и сбежать. А он ведь не убил меня, когда была возможность… Что это? Нелепая мысль, проскользнувшая в голове девушки, заставила ее на секунду сбавить шаг, но затем возобновить его. Она испытывает к нему… жалость? Не бывать такому. Он забрал ее у семьи, у друзей, у родной деревни. Он похитил ее и силой удерживал в угоду своим планам, хотя она совершенно случайно встретилась на пути! Но ведь он не убил ее. Присматривал, приносил еду. Дал плащ, чтобы она не мерзла во время путешествия. Заботился о своей пленнице? Яманака помотала головой, пытаясь избавиться от кома назойливых снующих мыслей, которые путались в голове, словно змеи, и не давали адекватно воспринимать все, что происходило сейчас. Ей нужна была максимально чистая голова, чтобы не упустить момент сбежать, когда он ей представится. Второе убежище находилось на высоте не меньше трех тысяч метров над уровнем моря. Дорога туда была трудна, но она все же была, всего-то нужно было одолеть несколько очень хорошо запрятанных перевалов, где ветер, гуляющий по ним, исключал, что останутся хоть какие-то следы. По мере восхождения из почти летнего климата шиноби попадали в зимний. Изо рта начинал идти пар, кое-где уже лежал снег, а температура уже была немного ниже нуля на пару-тройку градусов. Чем выше они поднимались, тем становилось холоднее и труднее идти. Куноичи по самый нос куталась в плащ, накидывая на голову капюшон, пытаясь укрыться от пронизывающего ветра. Она шла шагах в десяти позади за его спиной, иногда закрывая глаза и ориентируясь по сенсорике, потому что из-за ветра глаза сильно слезились. Он плавно, как и всегда, остановился и на какое то время замер на месте. А это значило, что они, наконец, пришли к пункту назначения. Прямо перед ним в скале была выбита арка, закрытая высокой деревянной дверью. Напротив нее плоский пятачок примерно в двадцать квадратных метров, дальше — крутой обрыв, высота небольшая, но подняться обратно без подготовки будет тяжело. Снизу ничего не просматривалось, сверху же, напротив, открывалась прекрасная панорама на окрестности. Зайдя внутрь, Итачи неторопливо прошел к дальней стене и разжег огонь в небольшом полуразвалившемся камине. По бокам длинного стола в центре комнаты стояли деревянные скамьи, в нише слева от входа был сложен запас продуктов, на лавках — несколько ведер с водой, а на полу — пушистый ковер. Сбоку была еще одна комната, задрапированная темным выцветшим полотном, в которой находилась небольшая кровать. По стенам шла довольно затейливая резьба по камню. Складывалось впечатление, что помещение довольно древнее и было экспроприировано после того, как его забросили и забыли. Свет попадал сюда через хитро расположенные окошки, видимо, тут не обошлось без зеркал. С отоплением тоже было не все так просто, но в комнате стало ощутимо теплее всего через четверть часа. Ну вот и здравствуй новая темница… Зайдя в дом, девушка оценивающе окинула взглядом помещение, которое гораздо больше походило на тюрьму, чем предыдущее. Хотя, одновременно с этим, оно и больше было похоже на обычный дом, чем тот домик на берегу озера: пушистый ковер на полу, теплый камин, маленькая, укрытая за тканью, комната, которую Ино сразу идентифицировала как спальню. Здесь было гораздо уютнее, наверное оттого что на улице бушевал ветер со снегом, а внутри стараниями нукенина в камине приятно потрескивал огонь. Пока Учиха возился с растопкой, Яманака обошла по стенке все помещение, пытаясь понять, насколько вообще реально отсюда сбежать. Хотя она с этой мыслью почти попрощалась — они были очень далеко от Конохи, если и бежать отсюда — то только днем, когда высока вероятность быть обнаруженной, и в полном обмундировании, как минимум с запасом воды. А это уже было гораздо сложнее, чем просто выйти из дома и пойти куда глаза глядят. Теперь куноичи была даже не уверена, сможет ли она найти способ устроить побег. Оставалось надеяться только, что сетки, которые она сбрасывала по дороге сюда, не сгинут под снегом и наведут ее товарищей на след, потому что другого спасения просто не оставалось. Даже не разговаривает со мной… ни одного слова не проронил с начала путешествия. Задумал что-то? Пройдя мимо Учихи, едва не задевая его плечом, но включив полный игнор в ответ, Ино села на пол рядом с камином, протягивая руки к огню. Тепло… Учиха уселся у стола, покопавшись в запасах еды, и достал какие-то овощи. К мясу он относился равнодушно, зато уминал овощи и водоросли, краем глаза поглядывая на спутницу. К столу он ее не приглашал, но места вполне хватало, чтобы к нему присоединиться. В общем-то говоря, Итачи был довольно нелюдимым и необщительным человеком, постоянно напрягая голову тяжелыми мыслями, пытаясь, как атлант, держать небо на своих плечах — но порой делать это удавалось с трудом. Определенный уголок его сознания не покидали думы сожаления, что приходится силой удерживать девчонку вдали от дома, как будто он злой дракон из детских сказок. Но одновременно с этим были еще кое-какие фрагменты оценочного восприятия. Она была симпатичной, с характером, вызывала уважение и любопытство, было и чему улыбнуться и снисходительно посмеяться — словом, всего понемногу. Но своих эмоций нукенин практически никогда не выражал — боялся ослабить оборону. Ураган чувств, присущий всем Учиха, прятал и подавлял несгибаемой силой воли. Привык делать это за много лет, даже сильно раньше переломного момента. Осталось совсем немного времени, прежде чем он снова отправится в путь. На этот раз он ничего не говорил, потому что был подавлен более обычного. Сказалась и суровая погода, и усталость с дороги, и то, что он не знал, хотели ли его слушать. Скорее, нет, чем да. И что они могли сказать друг другу, пленница и надзиратель? Любое слово, произнесенное искренне, теряло всякую цену, и цели пары были прямо противоположные, а потому молодой шиноби не стал испытывать судьбу, не имея лишних сил на попытку диалога и натягивание очередной безразличной жесткой маски. Мышцы по всему телу неприятно ныли от долгого пути и физической нагрузки. Девушка скинула с плеч теплый плащ, согревшись, но все так же осталась сидеть около огня, краем уха слушая возню нукенина, который теперь сел за стол, решив перекусить. Как ни странно, есть совсем не хотелось. Не отрывая взгляда от пляшущего пламени, она обняла колени руками, положив на них голову. Интересно, что сейчас делает отец? Поди, так погряз в своих заданиях, что даже и не понял до сих пор, что меня уже четыре дня дома нет. Сдерживаясь, чтобы не дать слезам покатиться по щекам, девушка помотала головой и поднялась на ноги, скидывая плащ на одну из скамеек. Учиха к тому времени закончил с едой, отправился в соседнюю комнату и растянулся на кровати, решив скоротать в отдыхе пару часов, что имел в запасе. Казалось бы, чего проще — вырвись в дверь, да беги со всех ног. Только что помешает ему в один момент меня найти. Не хочу опять попасть в эту центрифугу шарингана, слишком долго потом восстанавливаться… Проведя еще какое-то время в осмотре жилища, Ино отметила для себя несколько приятных деталей: во-первых, когда помещение прогрето, по полу можно ходить даже босиком; во-вторых, здесь был запас продуктов и воды, а значит ей не обязательно каждый день дожидаться новой партии. А еще это значит, что он может оставить ее без постоянного присмотра на более длительное время. В-третьих, покопавшись в продуктах, девушка обнаружила простенькую посуду, которую можно было использовать для приготовления горячих блюд, которые были бы весьма кстати в таких погодных условиях. Перспектива того, что она будет уверена в безопасности приготовленной еды, несомненно, радовала. Так же, как и ее разнообразие. Если я приготовлю что-то на двоих, будет ли слишком очевидно, что я хочу наладить отношения? Если я пленница, то, наверное, это будет подозрительно и он сразу заподозрит подвох. Девушка как раз задумчиво разглядывала продукты, прикидывая, что бы она смогла приготовить сегодня, в тот момент когда из комнаты с кроватью послышался глухой кашель. Трудный переход все же оставил на Учихе свой отпечаток. Поначалу она не придала этому значения, подумав, может он простыл по дороге сюда — с чего бы ей волноваться за его самочувствие? Сам привел ее в горы! Но кашель все не прекращался, и перерастал в захлебывающийся, и это девушку заставило занервничать. Так сильно простыл? Или дело не в этом? Если он умрет здесь, мне же на руку, смогу спокойно сбежать. Какой ужасный кашель… Медленно и тихо подходя к полотну, Ино заламывала пальцы и слегла покусывала губу. То ли оттого, что ей было жаль его, то ли от того, что она вдруг осознала что он слаб, и у нее появился шанс. Мысли таким водоворотом проносились в голове, что она не могла точно сказать, чего ей хочется больше — побежать к нему и узнать в чем дело или схватить что-нибудь тяжелое и закончить эту историю со своим пленом. Сердце бешено стучало, от этого сбилось и дыхание — от избытка кислорода голову начало даже слегка кружить. Почему я должна ему помогать? Но он ведь не убил меня, когда мог, хотя у него была сотня вариантов. Нет, я не могу… Проиграв внутреннюю борьбу с самой собой, девушка сделала два больших шага вперед и отодвинула рукой ткань, заглядывая в комнату. Слегка свесившись с кровати, Учиха заходился кашлем, и девушке хватило лишь взглянуть поближе, чтобы понять, что это вовсе не простуда. Кровь стекала по его ладони и уже оставила несколько капель на полу, а кашель все не останавливался. Вот черт… Развернувшись на месте, Яманака подлетела к импровизированной кладовой зоне с продуктами — среди посуды она приметила пару небольших отрезков ткани, похожих на полотенца. Пока она возвращалась в спальню, разворачивая ткань, ее посетила еще одна мысль о том, что помогать врагу — совсем не то, что она может себе позволить, но эта мысль быстро растворилась в голове. Выбор уже был сделан. И она четко понимала, что раз он не убил ее, то и она не имеет морального права отказать ему хотя бы в помощи. Нырнув за палантин в комнату, куноичи села на колени перед ним на полу. Протянув руку она замешкалась, всего на пару секунд, все еще борясь внутри со страхом прикасаться к нукенину. Но инстинкт медика и чувство жалости было сильнее — обвив его запястье пальцами и отодвинув его руку, она приложила к губам ткань и снова прижала его ладонь обратно. Я не смогу такое вылечить, судя по всему тяжелая болезнь легких, нужно детальное обследование… Но, думаю, попытаться избавить его от приступа кашля мне под силу. Все еще продолжая нервно прикусывать губу, Яманака несмело приложила раскрытую ладонь к его грудной клетке, заходя большим и указательным пальцем на ключицы. Ее рука вспыхнула зеленым свечением. Она даже не решалась смотреть в его глаза, лишь сосредоточилась на процессе регенерации. Ей было страшно увидеть в них злость, потому что она, хоть и не решаясь, но прикоснулась к нему; или того хуже — шаринган, потому что, возможно, напугала молодого преступника своим внезапным появлением. На фоне этих несомненно сильных чувств и причин, была еще одна — маленькая и почти незаметная — куноичи боялась поднять на него глаза, потому что находилась близко к его лицу. Ей было очень неловко. Но все лишние мысли были откинуты в сторону, потому что иначе она просто не смогла бы применить медицинскую технику. Приступ был немного тяжелее обычного, хотя Итачи знал, что рано или поздно это закончится. Однако, через пару мгновений он заметил сверкнувшие волнением голубые глаза, а еще через несколько секунд ему заботливо подсунули тряпицу, уложили и начали лечить. Исцеляющее касание было неэффективно против причины симптомов, но оно успокаивало раздраженные ткани, и нукенин перестал судорожно дергаться с каждым новым спазмом через считанные минуты. Он поднял свои черные глаза на девушку, но для блондинки как будто ничего больше не существовало — она сосредоточенно продолжала использовать медицинскую технику, хоть в ней уже и не было такой нужды. Рука с длинными тонкими пальцами лежала на груди, окутанная изумрудным сиянием. Итачи взял девушку за запястье, намереваясь убрать ее — ведь лучше ему все равно не станет — однако, повинуясь внезапному наитию, накрыл ее ладонь сверху и прижал к себе. Гений клана Учиха с самого детства был один. Отпечаток великой войны прошлого рубцом перечеркнул всю его жизнь, он потерял единственного по-настоящему верного друга, своими руками прикончил девушку, которая испытывала к нему чувства, своих собственных родителей, а также еще много людей, с которыми имел приятельские отношения. Итачи упал в омут отчаяния с головой, и лишь четкое следование цели и хладнокровие помогали ему оставаться на плаву. Но сейчас монолит его характера впервые дал трещину. Это было настолько неожиданно, сюрреалистично, но все-таки возможно — человек, которого он пленил, помогал ему, пусть даже и было очевидно, что делает это неохотно, но не может поступить иначе. Видимо, воля Огня все еще живет в шиноби Конохи. Я рад, что мои старания не пропали даром, пусть и пришлось обрезать засохшие ветви древа селения. Учиха испытывал безмолвную благодарность, пытаясь не показать этого, но уже не мог этого сделать — сосуд эмоций переполнился, они вырывались на волю, и эта маленькая фамильярность, когда он взял ее руку в свою, не была единственной вещью — в его взгляде тоже что-то поменялось. Куноичи смогла поднять на него глаза лишь в тот момент, когда он внезапно накрыл ее руку своей большой и теплой ладонью. Это было максимально неожиданно для девушки, которая сидела и была готова в любой момент закрыться руками, чтобы избежать удара, потому что очевиднее было получить в ответ недоумение и агрессию, чем вот такой нежный жест. В ней что-то дрогнуло, когда она встретилась с ним взглядом. В нем не оказалось привычного равнодушия, которого она искала. Ино была из тех шиноби, кто мог тонко чувствовать людей — не только по чакре, но и по настроению. У девушки был весьма высокий уровень эмпатии, который в сочетании с хиденом и сенсорикой позволял хорошо ориентироваться в бою. И сейчас она увидела в его взгляде целое море боли. Теплый… Почему-то захотелось свернуться клубочком у него под боком от нежности такого простого жеста, даже не смотря на то, что навязчивая мысль об опасности продолжала терзать разум. Щеки девушки слегка порозовели от участившегося сердцебиения и она облегченно выдохнула, поняв, что его кашель отступил, и она даже не получила по лицу за дерзость. — Спасибо, — одними губами беззвучно шепнул Итачи. Он не знал, что еще можно было сказать, но слова тут были, наверное, излишни. После непродолжительного отдыха он подумывал отправиться обратно на выполнение миссий, и черт знает что еще ему сулила судьба, но теперь ему хотелось остаться тут чуть дольше — а всему виной она. Куноичи, наверное, и не знала, что значит даже крупица внимания для такого, как Учиха, человека, который последние несколько лет видел лишь боль, страдания и смерть и все это время выживал в одиночестве, твердо шагая к своей цели. Вторая волна непонятного чувства накрыла Яманака, теперь еще глубже вгрызаясь в душу и переворачивая все внутри с ног на голову. Благодарит… меня? Куноичи еще несколько секунд смотрела прямо в его глаза, пытаясь отыскать там еще что-нибудь новое для себя, но услышав его фразу она снисходительно улыбнулась, прикрывая глаза. Да, она только что оказала помощь тому, кто заслуживает смерти. Тому, кто держит ее в плену. Но тому, кто такой же обычный человек, который может быть слабым и благодарным. А этого было достаточно, чтобы конкретно в этот момент испытать к нему симпатию вместо ненависти, которой, наверное, итак в его жизни было слишком много. — Как твое имя? Слова прозвучали тихо, но твердо. Нукенин переменил позу и поднялся, присев на кровати, положив локоть на согнутое колено и слегка наклонившись вперед, к ее лицу. Выглядел он уже гораздо лучше — бледность спала, и напоминанием о недавнем происшествии был лишь пропитанный кровью кусок ткани, который он выронил на пол. Солнце уже опускалось, и освещение в комнате меняло оттенок, становясь розовато-алым. Причудливые блики скользили по комнате, создавая завораживающую картину уютного теплого дома, кардинально меняя первое впечатление об этом месте, как о тюрьме. Когда Учиха сел на кровати, девушка отодвинулась от него подальше и поднялась с пола, подхватывая пальцами испачканную тряпицу. — Я… Ино. — тихо ответила она глядя в пол и сминая в руках ткань, а затем быстро вышла из комнаты, приводя в движение полотно завесы. Оказавшись наедине с собой и уже не чувствуя на себе взгляд, куноичи снова облегченно вздохнула, опуская плечи и потирая лоб. Она готовилась к куда худшему варианту развития событий, поэтому теперь с души как будто камень свалился. Даже два камня — те, которые боролись в ней, будучи на двух противоположных чашах весов. Сейчас она почувствовала, как голова постепенно проясняется. Подойдя к камину, девушка подкинула еще пару крупных дров в огонь, понимая, что к ночи станет еще холоднее. А та была совсем не за горами: благодаря системе света, которая оказалась устроена здесь, все жилище пронзали насыщенно-розовые лучи, которые говорили о том, что солнце уже постепенно садилось. Оглянувшись вокруг, Ино подхватила со скамьи плащ, на ходу накидывая его на плечи, и вышла из дома, осторожно прикрывая за собой дверь и как бы пытаясь сказать — я не бегу, я все еще здесь. Яманака не смогла сдержаться, чтобы не полюбоваться закатом в горах. Подойдя к самому краю площадки, она прикрыла глаза и глубоко втянула в себя морозный воздух. Ветер стал постепенно стихать, снегопад тоже прекратился, а потому теперь перед ней открылся потрясающий пейзаж. Горные пики, устланные белым покрывалом снега, переливались на солнце, будто леденцы. Красно-рыжие лучи отражались в крупных сосульках, опасно свисающих с края обрывов, и терялись в наледи горных ступеней. Куноичи скинула капюшон, подставляя лицо легкому холодному ветру. Почему лишь с тех пор, как я попала во всю эту историю… я чувствую себя по-настоящему живой? Провожая взглядом последние лучи быстро заходящего солнца, она думала о доме и друзьях, которые, наверное, уже подняли всех на уши и ищут ее. А хочется ли ей теперь быть найденной? Она беспокоилась о родителях и о том, что они непременно будут волноваться, но… что в домике у озера, что здесь, на вершине заснеженной горы, она чувствовала себя как никогда живой. Дышала так, словно никогда до этого не дышала, и ощущала себя так, будто вся ее жизнь до этого момента была просто сном. Рядом с ним совсем не так, как я себе представляла. Может, он взял на себя чужую вину? Не верю я что он может быть отъявленным преступником. Он совсем не такой, как о нем говорят… я точно знаю. Вытащив руку из-под плаща, Яманака взглянула на свою ладонь, которую он так осторожно держал в своей руке, и задумчиво наклонила голову набок. Разве убийца… способен на такое тепло? Заходя обратно в дом и скидывая плащ на край скамьи, Ино бодрым шагом направилась к продуктам, гремя ящиками и упаковками. Глянув на нее, можно был сказать, будто что-то в ней изменилось — она вдруг стала энергичной и смелой, а еще на ее лице расплылась едва заметная улыбка, словно она вернулась сюда совсем другим человеком. Но на самом деле она просто вновь стала самой собой.