Что ты видишь в темноте?

В несколько заячьих тихих прыжков маленькая пиратка достигла среднего размера деревянной бочки с порохом, притаившись за ней, пока Гроза Небес с шумом втягивал дым из трубки, издавая звуки удовольствия в виде мычания, при которых земля под ногами вздрагивала по всей платформе с крылатыми рейтарами. Гроза Небес решил полюбоваться рассветом, заслонив его свет своим громадным гардеробным телом-шкафом. «Как некстати!» — недовольно подумала девочка, наполовину высунув из-за бочки голову с рыже-розовой пушистой шевелюрой, заплетенной в толстые три косы. — Эй, Шанти, что ты тут делаешь? Миниатюрная девочка с пушистой рыже-розовой шевелюрой встрепенулась, она повернулась к мужчине с таким же грозным и гигантским телом с иссиня-черной бородой в одеждах из меха, из которых выпирали мускулы, напоминавшие жесткие каменистые уступы. Он выглядел как грозный титан, по силе и могуществу совсем немного уступал Грозе Небес, но в глубине глаз светилось старческое добродушие. Он сердито сдвинул брови, заметив маленькую пиратку со спины, и пригрозил ей пальцем-бутылкой. — Разве Зоран не предупреждал тебя о том, чтобы ты не вздумала сейчас даже приближаться к крылатым рейтарам без присмотра и без сопровождения? — проговорил он. Девочка, опасливо оглядываясь на Грозу Небес, который, к счастью, стоял на другой стороне площадки с летающими аппратами и ничего не слышал, покачала головой и, сложив руки, с тихой мольбой посмотрела на пирата с иссиня-черной бородой; в ее взгляде прочитывалось «Не выдавай, молю!» Предостерегавший пират недовольно долгим взглядом всматривался в лицо девочки, затем махнул рукой и ушел. «ДА!» — радостно подскочила девочка. — Папаша, уйдите, я вас прошу! — про себя бормотала девочка, высовываясь между бочками. Гроза Небес в последний раз втянул воздух из курильной трубки, громко кашлянул и, завершив сеанс курения плевком, напевая под нос потопал по круглой винтовой деревянной лестнице из балок, которые угрожающе скрипнули под весом пирата, к пиратским баракам. Девочка готова была танцевать от счастья: на каменистой площадке больше никого не осталось, так что в пять оперативных ловких прыжков и перекатов она с легкостью могла добраться до ближайшего крылатого рейтара, вскочить в сидение, завести мотор и воспарить в небо, что она благополучно и сделала. Благо, усилившийся ветер, веявший кругообразной воронкой из недр загадочной пропасти Долины Воздушных Змеев, способствовал плавному и быстрому скольжению рейтара по небесным просторам. Пиратка с наслаждением полной грудью вдыхала горный сухой и в то же время прохладный воздух; она привстала с сидения, одной рукой держась за руль, а другой за спинку сидения, и издала радостный звонкий крик, эхом огласивший Долины и ясное светло-голубое небо. Девочка дернула ручку мотора изо всей силы вперед и, бухнувшись обратно в кресло, надавила на педаль: ей нужно было больше скорости, больше движения, больше ощущения силы воздушного напора. Затем ей захотелось получить изрядную дозу адреналина: пристегнув себя крепко ремнем к креслу, пиратка направила крылатый рейтар еще вперед, а затем резко поднялась вверх и описала в воздухе петлю, переворачивая машину и себя вместе с ней вниз головой, не боясь тошноты и головокружения. Причем в момент описания петли она замедлила скорость, чтобы полюбоваться тем, как солнечный лучеобразный крест, исходивший от светила линейными шарами, перевернется вместе с ней. Переведя дух после опасного трюка, пиратка повела выше к пикам медно-ржавых гор, следя пытливым взором за прыжками солнечных рассветных лучшей, обрисовывавших позолоченной дымкой горные контуры, и полетом белоснежных чаек, прилетевших в Долину из морских краев. Рассветные полеты на крылатом рейтаре были одной из самых больших слабостей, предоставлявших невыразимое удовольствие девочке, все свои двенадцать лет коротавшей среди грубых, грозных и оглушительно-громких мужланов. Безусловно, она любила свободный гордый дух пиратов, атмосферу воинственного веселия, вечерних гуляний, своего титана-отца, всегда признавала себя пираткой до мозга костей — по духу и по крови, гуляла с пиратскими детьми, в основном состоявших из неотесанных кривляющихся мальчишек, носившихся по базе с палками, с нелепо разукрашенными лицами и улюлюкавших. Шанти тоже забавлялась с ними и носилась, пока в какой-то момент ей не стало скучно, поведение пиратских детей казалось невыносимой бессмыслицей, ей чего-то очень не хватало. Она стала искать достойную компанию в виде природы, горных долин, дымящихся парами из земных недр пропастей, птиц, за которыми она наблюдала с высоты рейтара. Опьяненная воздухом и усталостью от скорости, взбудораженного адреналина, Шанти парила вдоль гор на большой высоте, рассеянно и сонно втягивая и вытягивая взором разворачивавшиеся и сворачивавшиеся рассветные лучи, пока что-то не привлекло ее внимание внизу. — Так, а это что у нас там? — Шанти так резко схватила бинокль из небольшого открывающегося дверцей багажника, что чуть не разбила его о руль. Поднеся бинокль глаза, она навела их на две точки, упорно шествовавшие по дороге и приближавшиеся к подъему из балок над пропастью. Это были чужаки: один высокий, статный, другой пониже. — Что?! — вскричала возмущенно-грозно пиратка. — Какая наглость! Да как они посмели! Ее одолевали одновременно и пиратский гнев, и в то же время предательское любопытство. Она вытащила из-под ног и натянула на плечо лук, испещренный со всех сторон перьями, на всякий случай, сосредоточилась, вновь нажала на ручку и опустилась ниже, чтобы лучше разглядеть непрошенных гостей. Когда удалось опуститься достаточно низко, чтобы изучить путников и достаточно высоко и далеко, чтобы они ее не заметили, Шанти еще раз навела на них бинокль. — Какой красавчик, смотри-ка! — заметила Шанти, наводя объектив на смоляные густые волосы и статную фигуру молодого человека. — Чужак, это очевидно, тогда почему на нем пиратская одежда? Что-то здесь нечисто. Ну, сейчас они ответят сполна. Пиратка сместила объектив на другую фигуру, ростом пониже, и вдруг издала восхищенный возглас. — Какая прелесть! — вырвалось у нее в приливе умиления при виде мальчика с кошачьими ушками, хвостом, золотыми сверкающими на солнце волосами и доверчивым невероятно добрым белым лицом, как будто списанного с картинки. — Какой же он милашечка! Шанти до того была умиленная миловидным образом мальчика, что желание стрелять в путников или натравить на них банду пиратов напрочь отпала. Интерес к странникам взрос, и девочка решила проследить за ними: все-таки нечасто встречаются в их краях столь миловидные чужаки. Путники устало брели и, опасливо оглядываясь на пропасть, карабкались по балкам вверх. За ними увязалась какая-то диковинная птица. «Громкокрыл? Он не нападает на них, а следует за ними. Вот это да! У них что, громкокрыл в роли фамильяра? Традиция заводить фамильяров давно ушла в историю!» — громкокрыл только подогрел вспыхнувший резко мощный интерес пиратки к двум странникам. Шанти медленно парила над путниками высоко-высоко, не отводя бинокль. Мальчик-сильвестрон с золотистыми волосами остановился отдышаться, опасливо косясь вниз, сквозь щели балок, где твердой поверхности и близко не было видно. «Бедненький! — девочке стало жаль путников, к которым прониклась откровенно интересом и симпатией. — Им нужно как можно скорее дойти до конца Долины — подальше от Базы, чтобы банда босса их не заметила, иначе им несдобровать». Шанти пришла в голову мысль предупредить их, но не решалась, так как если папаша Гроза Небес узнает, что она помогала чужакам (автоматически причислявшимся к врагам), то ей достанется. Запрут на месяц, если не больше, в бараке на самом высоком пике холма, и никуда не будут выпускать. Она и так нарушила запрет Зорана и тайком решила воспользоваться крылатым рейтаром. Но мысль помочь странникам не покидала. «Ладно. Я просто подлечу к ним и быстро предупрежу — и никто не узнает», — определилась Шанти, решительно рванув ручку мотора и пикируя к Перевалу Клыка, куда вел подъем из балок. Там она думала их встретить и предостеречь. Но не успела она добраться до горы, как над головой пронеслось жужжание пропеллера чужих крылатых рейтаров, которые перегнали ее и мчали на огромной скорости к Перевалу. — О нет, Карл и Гурд! Эти сморчки перегнали меня! — Шанти гневно ударила кулачком по ручке мотора и схватилась за нее, чуть не выломав с корнем. — Нет, так не пойдет! Они мои! Почти поравнявшись с уступом, Шанти увидела, как пришельцев поймали в сетку, заковали руки в деревянные колодки и вели допрос, сопровождавшийся угрозами. Карл — среднего роста человечек с хитрым взглядом, которым он маскировал природную неуверенность в движениях, с выделяющейся ярко-красной шляпой. Он смахивал движениями и увиливающим взглядом воробья, смешно скачущего на ветке. Гурд — тот самый титан с иссиня-черной бородой, с которым Шанти пересеклась поутру. — Но у нас есть причина, по которой нам во что бы то ни стало нужно пройти через эти земли! — заявил отчаянно золотоволосый мальчик. — Ничего не знаю, — категорически отрезал Гурд. — Раз вы дошли досюда, значит вы видели расположение нашей базы. Вас ждет смерть! — Но мы ничего не видели и не знаем, где ваша база! — не сдавался Эван, на его глаза навернулись слезинки. — Эван, держи себя в руках, — шепнул Роланд, ткнув легонько локтем мальчика в бок. — По законам воздушных пиратов нарушение небесных границ карается смертью. Приступим же к исполнению приговора! — глаза Карла блеснули недобрым огоньком. Эван весь помертвел от ужаса и теснее боком льнул к Роланду, который, чувствовалось, напрягся, но оставался завидно уравновешенным и не терявшим самообладания. — Вот именно, нарушение небесных границ! А на небесные границы мы не претендовали, так как шли пешком, — язвительно-резонно заключил Роланд, подключая в помощь дипломатический и рациональный ход. Гурд вдруг задумался и не секунду опустил оружие, которое направил на странников, и зачесал подбородок. Но Карл не особо жаждал напрягать мозг, взвешивать контраргумент и, соответственно, признавать собственную неправоту, а потому сделал вид, что ничего не слышал. — Довольно, умник, не увиливай. Вердикт один — смерть. Прощайте! — Нелла! — вылетело из уст мертвенно-бледного Эвана, который зажмурил глаза, когда Карл навел свой арбалет на Роланда. — Мерзавцы, полные идиоты! — выругалась Шанти и, подлетев, проделав узловые пируэты в воздухе, к Перевалу, выпрыгнула из рейтара и, мастерски кувыркнувшись в воздухе, приземлилась мягко, подобно кошке, на свои острые спичечные согнутые ножки и руки. — Ш-шанти? — заикнулся Карл, выдавая всю свою неуверенность и неловкость. Он аж попятился при виде девочки. — Можешь открыть глаза, — вполголоса заметил Роланд, усмехнувшись. Эван неуверенно приоткрыл зажмуренные веки, но от неожиданности еще больше испугался и встрепенулся при виде девочки, упавшей непонятно откуда — просто из воздуха, и смотрел на нее с расширенными глазами, не зная, чего ожидать от нее. Она была такой тоненькой, маленькой, с острыми ножками и ручками; ее причудливого цвета розово-рыжие волосы, заплетенные косицами, пышными локонами на концах развивались во все стороны при каждом движении вместе с простым старым протертым платьицем и меховой накидкой. Все движения ее были легкими, плавными и парящими. Девочка напоминала ярко-зеленый тонкий листок, сорванный и погоняемый ветерком по воздуху, а она просто беззаботно отдавалась этому ветряному потоку. На тонко обрисованном с острым подбородком личике сияли задором, неукротимой жаждой приключений и движения вперед темно-зеленые глаза. В данный момент миленькое личико пылало гневом. Трудно было поверить, чтобы такое маленькое хрупкое существо могло остановить и даже напугать двух взрослых жестоких пиратов, но так и случилось. Роланд, несмотря на серьезность ситуации, выдавил слышный только Эвану смешок, наблюдая за тем, как Карл и Гурд попятились и смотрели на девочку как на ниспосланное с неба наказание на двух нашаливших школьников, которых застали на месте преступления. Эван выглядел еще больше растерянным и перепуганным при виде Шанти, чем даже в тот момент, когда на него был направлен арбалет. — Эй, ты чего? Ты хрона-убийцы так не испугался, как эту девочку? — проговорил Роланд. Эван не нашел, что сказать; он встряхнул головой, вспоминая, что он будущий король и должен в любой ситуации держаться стойко. — Это что вы тут такое вытворяете? Вы совсем умом тронулись? — маленькая девочка нападала на двух пиратов, став руки в боки, краснея от гнева. Она наступала на Гурда и Карла, как маленькая собачка чихуахуа, от лая у ног которой хочется скрыться куда подальше с глаз долой. — Объясните. — Мы… Мы… — Задумали устроить самосуд втайне от босса? — Ну… — Или вы как будто не знали, что за голову нарушителей небесных границ назначена награда Воздушного Альянса? Если вы убьете пленников, это будет равносильно умышленному стремлению к наживе, КОТОРОЕ НАКАЗУЕМО! — рявкнула Шанти, даже подпрыгнув. С ней подпрыгнули и ее три косицы, обвивавшие венчиком ее маленькую головку. — Нет, что ты… Мы не… — забормотал что-то невразумительное Карл. — Ну раз так, — перебила мычание Карла Шанти, — тогда вам следует отвести этих ребят к боссу и спросить его, как с ними поступить. — Поняли. Будет сделано, Шанти, не беспокойся. — Только… Шанти, только, пожалуйста, не выдай нас Зорану… Ты ведь помнишь утром… Мы в расчете, — деликатно намекнул Гурд. Шанти посмотрела на Гурда, прищурив глаза. Она поняла, что это шантаж. — По рукам! — Роланд, все не так просто с этой пираткой, раз ее боятся даже двое сильных мужчин, — грустно заметил Эван. — Как бы нам не ждать с ее стороны худшего. — Мне не кажется, что у нее могут быть плохие намерения. По крайней мере нам остается верить в лучшее. В крайнем случае дождемся подходящего случая и сбежим, — серьезно суммировал услышанное и увиденное Роланд. — Хорошо, если бы эта девчонка сопровождала нас одна, тогда сбежать от нее нам бы не составило труда. Разве мы бы не справились с маленькой пираткой? Может, я ошибаюсь, но она добродушно на нас взглянула. — Я не-не уверен, — икнул Эван, опасливо поглядывая на девочку, рассеянно наблюдая за развивающимися волнами розово-рыжими толстыми косицами и складками мехового плаща, словно завороженный. Эван не мог до конца дать себе отчет в том, что именно, связанное с пираткой, вводило его в оцепенение. Он ее боялся, хотя она совсем не казалась ему страшной. — Вы отведете пленников без меня — у меня сейчас время патруля, — деловито и важно давала указания пиратка Гурду и Карлу Шанти. — Но Шанти, ведь Зоран запретил тебе самостоятельно использовать крылатый рейтар без надобности. Все ради твоей же безопасности. Ты ведь знаешь, что выверны ведут себя в последнее время подозрительно активно, — Гурду вернулось его пиратское мужское чувство собственного достоинства. — Он мне запретил самостоятельно вылетать на прогулки далеко, а прямую обязанность патрулирования окрестностей Базы никто не отменял. Я ведь не буду улетать далеко от Базы, — пояснила девочка. — Хотя логики со стороны босса не вижу. Какой смысл запрещать мне выбираться на прогулки и в то же время сохранять за мной обязанность патрулировать Долину Воздушных Змеев? — Ну во время патруля ты не одна, а в сопровождении взрослых, — ответил Гурд. — Ладно, довольно болтать. Встретимся на Базе, — оборвала бессмысленный разговор Шанти и повернулась в сторону Эвана и Роланда. Лицо ее моментально изменилось и стало необыкновенно мягким и дружелюбным, не оставив следов недавнего гнева. Она приблизилась к пленникам вплотную и склонилась к Эвану, чуть ли не соприкасаясь с ним лбом, заглядывая изучающе и, вместе с тем, сговорчески ему в лицо. — Меня зовут Шанти. Не переживайте, босс у нас толковый, все будет заметано, — быстро и шепотом проговорила девочка. И хотя тон ее был дружелюбный и обнадеживал, Эван еще больше почему-то испугался, особенно когда увидел ее лицо так близко. Она выпрямилась, но вдруг снова наклонилась к Эвану и Роланду и как бы между прочим, не без ноток гордости, добавила: — К тому же, он мой любимый папочка, — пиратка хихикнула. — Да ладно, — только и смог выдавить из себя Эван. Они с Роландом переглянулись, не зная, радоваться им из-за данной полученной информации или плакать. Шанти запрыгнула в летательный аппарат и скрылась на нем за скалами. — Эй вы, следуйте за нами, — грозно велел Гурд. — Да поживее! Эван и Роланд обреченно поплелись все так же с зажатыми в колодках руками. База Воздушных Пиратов замыкала перепутье троп Перевала Клыка и была окружена крепостью-забором из остроконечных гигантских деревянных стволов. База Воздушных Пиратов представляла собой мини-город или даже королевство со своим административно-правовым укладом, законами. Штаб пиратов, инфраструктура, гостиницы, таверны, жилые участки располагались в деревянных домах из таких же острых зубчатых деревянных стволов, из которых изготовлены были крепостная стена и ворота. Многие жилые бараки построены прямо на пиках скал, на которые надо было взбираться по лесенкам из досок — точно таким же, как та, по которой взбирались Эван и Роланд над обрывом к Перевалу Клыка. По базе сновали туда-сюда крепкие здоровые мужчины-пираты в пиратской одежде, неизменным постоянным элементом которого выступало наличие любой какой-то детали, изготовленной из кожи или меха, будь то накидка или дорожный плащ, как у пиратской девчонки Шанти, Гурда и Карла. Многие пираты ходили со специально обнаженным торсом, демонстрируя свою телесную и мускулистую мощь. Женщины и девушки носили свободные платья, сарафаны или штаны с длинными туниками, обхваченные поясом, иногда плащи-накидки из того же меха и куполообразные шапочки, но они казались не такими свирепыми и грозными, как мужчины. Только одежда, оружие выдавали в них пиратское происхождение, а в целом они вели себя спокойно и вполне типично для женского пола, кроме патруля и пиратских походов, занимались стандартными домашними хлопотами, воспитывали детей, которые, подрастая, сбивались в кучи и изображали из себя грозных пиратов, а по сути вели себя как дикари в джунглях. База утопала в испарениях, приносимых ветрами из недр Долины Воздушных Змеев, но местные жители привыкли к ним и не обращали внимания. — К кому вы нас ведете? К Грозе Небес? — спросил Роланд, выгибая руку, которую колодка тяжело сдавливала. — К нему самому, — небрежно бросил Гурд, — так что трепещите. — Если заметим хоть какое-то странное действие с вашей стороны, немедленно сбросим вас с обрыва, — пригрозил Карл, встряхнув арбалетом, которое он держал наготове в руках впереди себя. — Роланд, что же нам теперь делать? — Эван совсем поник. Нападение почти на финале пути воздушных пиратов было неожиданным. И он боялся, что перед смертью не увидит Неллу, не попрощается с ней. Эван был готов к худшему. Роланд, в противовес мальчику, оставался взвешенным и сосредоточенно задумчивым. — Нам придется пока просто подчиниться. Мне кажется, рано паниковать. Пиратская девчонка сказала, что Гроза Небес толковый, а это значит, что, возможно, с ним можно будет вести вменяемый диалог и прийти к разумному соглашению. — Ты продумываешь, что ему сказать? — спросил Эван. — Не совсем. Лучше всего действовать и говорить по ситуации, видеть реакцию и психологию человека. Я взвешиваю наши возможности — «алиби», так сказать. — Ждите здесь. Я пойду извещу и созову пиратский совет о прибытии чужаков. Карл, проследи за ними, — отдал распоряжение Гурд, покинув Эвана, Роланда и Карла и через пять минут вернулся: — Следуйте дальше за мной. Пленники послушно последовали за Гурдом и Карлом в сердцевину Базы Воздушных пиратов. Они пересекли узкую каменистую тропу над обрывом, пока не ступили на саму жилую территорию. Возле небольшого пика, подпиравшего лестничную площадку в виде кольца, из которого протягивались в воздухе подъемы к «воздушным» баракам, уже собралась группа из восьми, включая Гурда и Карла, мощных, мужланов-пиратов, судя по всему, составлявших штаб-совет и руководство всего «пиратского королевства». По центру стоял представительного вида самый крупный пират с длинной серебристой бородой, походивший на умудренного опытом старейшину: уверенность и властность выражало все его лицо. Он стоял, скрестив на груди руки, и грозно и, в то же время, оценивающе уставился на Эвана и Роланда. — Судя по всему, этот седовласый пират и есть Зоран Гроза Небес? — предположил Роланд. — Вероятнее всего, — плохо скрывая нараставшее волнение, ответил Эван. — Так вот они — эти самые чужаки, верно? — промолвил седовласый пират. — Что это за птицы такие попались? Ну, вы отдаете себе отчет в преступлении, которое совершили, и в том, какого наказания достойны за столь немыслимую дерзость? Эван набрал воздух в рот, чтобы что-то сказал, но Роланд не дал ему. — Мы не преступники и не нарушали ваш закон. Мы готовы отстаивать наши права перед судом, Зоран Гроза Небес, — решительно и хладнокровно заявил Роланд, глядя седовласому большому пирату прямо в глаза не моргая. — Хе-хе, вот как, молодой человек? Ну что же, извольте, — усмехнулся пират. — Только Гроза Небес не я. — Прошу представить нас ему. — С удовольствием. Но Гроза Небес не может вас сейчас принять. Ни сейчас, ни сегодня. — А когда же? — Возможно, завтра. Если у него будет настроение с вами возиться после именин. А пока, Гурд, Карл, в темницу в подвале этих двоих до завтрашнего дня! — объявил пират.

***

Ночь накрыла темным покровом Долину Воздушных Змеев, но вместо покоя, подготавливавшего землю ко сну, принесла звуки яростного и необузданного веселья в честь дня рождения Зорана Грозы Небес, потрясавшего массивностью своей персоны, как в физическом, так и душевном планах, воздух. Сквозь стены темницы, расположенной в подвале, выкопанном в глубоком отверстии скалы, уходящей вниз, к источникам паров, в каньоны, долетали, хлопки, звуки бьющегося не то стекла, не то тарелок, оглушающего хохота, барабанов, пьяных бесцеремонных выкриков, гула тяжелых ног. Только узникам горного подвала, освещающегося тонким светом дуги полумесяца, было не до веселия. Эван сидел на соломенной подстилке на холодном полу, уткнувшись головой в колени, силясь не расплакаться, совершенно подавленный и не в силах некоторое время выдавить себя ни одного слова. Иногда он поднимал голову и поглядывал на Роланда, но уже в сотый раз поражался тому, что его старший друг держался как обычно, взвешенно и хладнокровно, будто ему не привыкать пребывать на волоске от смерти. Роланд сидел молча, погрузившись в какие-то рассеянные раздумья. Эвану было так плохо и грустно, что ему хотелось подсознательно, чтобы Роланд хоть как-то выразил свои эмоции. А Роланд неотрывно смотрел на свои руки, а точнее на правую руку и бог весть о чем думал. Наконец, Эван не выдержал: — Как нелепо глупо получилось! Мы пережили столько испытаний, проделали такой длинный и опасный путь, одержали победы над монстрами, а почти до конца пересекли Долину Воздушных Змеев — и попали в ловушку воздушных пиратов! А ведь сколько предупреждений касательно воздушных пиратов мы получали и от тетушки Марты, и от странствующего торговца, и я сам много слышал о них, и мы с тобой на пути вспоминали об опасности — я не пресек ее. Я еще даже не стал королем, а уже втянул нас с тобой в неприятности, которых можно было избежать, — сетовал Эван горестно. Роланд не сразу ответил, всё так же не отрывая взгляда с правой руки, на которую упал блеклый свет месяца, и Эван разглядел смутно очертания кольца на безымянном пальце. Эван вспомнил почему-то своего отца — короля Леопольда: когда король попадал в затруднительные ситуации, тоже имел привычку смотреть на кольцо и прокручивать его вокруг пальца. Кольцо навевало ему воспоминания о маме Эвана, которой он хранил верность всю свою жизнь даже после ее смерти. Эван очень грустил и сожалел о том, что никогда не видел мамы, т.к. она умерла спустя год после его рождения, но у него было ощущение, что он знал ее по рассказам отца и любил ее. Наверное, и Роланд… «Быть может, Роланд вспоминает ее, как отец мою маму…» — задумался вскользь Эван, на миг о злоключениях. Свет стал светить более интенсивно, и Эван понял, что ошибся: на безымянном пальце Роланда было не свадебное кольцо, а заурядное серебряное кольцо-арсенал, которым Нелла снабдила их обоих. Видимо, Эван нафантазировал много, подсознательно сравнивая в последнее время Роланда со своим отцом даже в привычках, манерах, действиях, мудрости. Почему-то Эван ощутил необъяснимое разочарование, втайне ему так хотелось разгадать хотя бы часть тайн личной жизни Роланда: чем он жил, с кем был связан, кого любил, кто и что волновало его мысли. И хотя Роланд тепло и по-отечески, как и Аранелла, опекал Эвана, он все равно как будто сохранял непроницаемый стеклянный щит на своей личной жизни, на прошлом, на судьбе в том другом, неведомом мире. Эван горячо привязался к Роланду, и ему так хотелось, чтобы хоть немного открылся ему — о, как он этого хотел! — но старший друг по-прежнему держался тепло-отстраненно. Какая бездна, пугающая и притягательная, сияла в его темных глубоких глазах! И вот, возможно, завтра его и Роланда, убьют, а Эван так и не узнает ближе человека, ставшего для него за это время дорогим. Но, судя по всему, Роланд не настроен был умирать. — Не вини себя, Эван. Это я виноват во всем, что произошло. Я дал слово Нелле, что смогу тебя защитить. Но не смог его сдержать, — вдруг ответил Роланд. Эван думал, что Роланд вообще его не слышал, погруженный в свои мысли, и не ответит ему. — Но… — Это, в первую очередь, мой промах. Но наши промахи — неотъемлемая часть пути и испытания. Помнишь, как ты говорил, что готов к любым сложностям, неудачам, промахам? Вот они — в чистом виде. Сейчас не время зацикливаться на собственных ошибках, а надо двигаться и думать, как нам вести себя завтра, когда предстанем перед судом Грозы Небес. Уверенный и решительно настроенный тон голоса Роланда действовал на Эвана благотворно, получше любого успокоительного. — Ты думаешь, нам удастся выбраться отсюда и избежать смерти? — спросил Эван удивленно. — Я давно уже не склонен к школьной мечтательности и гаданиям на кофейной гуще. Я предпочитаю в подобных ситуациях действовать, — отрезал Роланд, оторвав взгляд от кольца и восстановив зрительный контакт с мальчиком. — Да, шансы преимущественно велики, чтобы избежать наказания. Снаружи подвала послышались чьи-то быстрые шаги, звук щелкнувшей замочной скважины, и в дверях вскоре показалась пиратская «принцесса» — дочь лидера воздушных пиратов Зорана Грозы Небес. В одной руке она держала фонарь перед собой, во второй тарелку с остывшими свиными битками. Шанти специально нетерпеливо дожидалась того желанного момента, когда ее дорогой папочка-именинник достаточно опьянеет после десятой бутылки рома, чтобы улизнуть с веселия, незаметно вытянуть связку ключей с ключом от подвала из кармана брюк не менее пьяного Карла, который трынькал на балалайке, совершенно не попадая в ноты с блаженно-детским выражением лица, и даже заглянуть к добродушной Магги –молодой «пиратэссе», которая, помимо того, что занималась контролем торгового оборота в пиратской деревне, отлично готовила и организовала пир на всю Базу. Магги, по женской доброте душевной и из сострадания к незадачливым узникам, передала им еды с ломившегося преимущественно мясными блюдами пиратского стола. — Вот еда для вас, — девочка силилась придать своему лицу выражение отстраненности и холода и гордо запрокинула пушистую голову. При аромате еды у Эвана жалобно заурчало в животе, и он только сейчас осознал, что ничего, как и Роланд, с самого утра не ел. Но когда встретился с гордым взглядом Шанти, вдруг сильно смутился. — Спасибо тебе большое, — ответил искренне и спокойно Роланд, который чувствовал себя на три десятка лет старше Шанти, и ему не было оснований смущаться и теряться. — Мне пришлось тайком сбежать с папашиных… кхм, простите, Зорана Грозы Небес именин. Он ничего о моем визите не знает. Чур, ничего ему не говорить! — выпалила девочка, с вызовом, которым она пыталась затушить душившее любопытство, бросая взгляд в сторону Роланда и Эвана. Эван все еще не мог одолеть какую-то неловкость перед этой дерзкой пиратской девчонкой, поэтому Роланд, со смешком посмотрев на принца, отвечал за него. — Мы ничего не скажем, обещаем. А тебе мы очень благодарны за помощь и за заступничество. Если бы не ты, нас бы сразу пристрелили те двое ваших ребят, — сказал Роланд. — Хм, пусть бы они только попробовали! — гневно воскликнула Шанти. — Да как бы они посмели такое самоуправство? Шанти протянула тарелку с битками Эвану. — С-спасибо, — выдавил из себя Эван, не зная, что с этой тарелкой делать. Некоторое время Шанти стояла, наблюдая за узниками, пока они ужинали, молча, как будто не хотела уходить, ища повод поговорить с ними. В конце концов, нахмурив брови, с осторожностью оглянувшись на дверь и убедившись, что никто не идет, а звуки веселья все еще долетают снаружи, присела на корточки рядом, поскольку сесть было некуда, кроме как на холодный пол, оперев руками подбородок. Высокомерная маска сошла с лица Шанти, освободив всецело место для уже нескрываемого интереса. — Откуда вы шли и куда направлялись? Роланд посмотрел на Эвана, давая понять, что пора бы ему тоже поддержать беседу. — Э-э-э, мы… Мы направляемся из Коронелла к концу Долины Воздушных Змеев. — Из Корнелла? А куда? — Ну, к Колыбели Божества. — Куда?! — воскликнула Шанти. — К Колыбели Божества, — повторил Эван, озадаченно и опасливо глядя на пиратку. — Зачем? — Это допрос? — вклеился в разговор Роланд, тихо рассмеявшись. — Нет, интересно! — воскликнула Шанти, потирая маленькие розовые ладошки друг о дружку. — Так зачем? Эван поняла, что девчонка не отстанет, да и что он потеряет, если скажет ей правду перед лицом смерти, в наступлении которой он был уверен, в отличие от Роланда? Да и, к тому же, во-вторых, они далеко за пределами Коронелла, где его не будут искать и арестовывать, а, в-третьих, они же рассказали о великих планах странствующему торговцу? — Мы идем заключить договор со святым защитником. Глаза Шанти округлились от удивления. — Что? Зачем??? Не хотите ли вы сказать…? Не может быть! — Шанти посмотрела оценивающе на Роланда. — Вы собираетесь стать королем? — Не я, а он, — Роланд качнул головой в сторону Эвана. — Ты??? — Шанти буквально прилипла взглядом к золотоволосому ушастому мальчику. — Я Эван Дорисфан Няндал! — в Эване вдруг проснулась затихшая почти не месяц после потрясений и поражений в Коронелле королевская гордость, и он изменился в лице. На этот раз он с вызовом посмотрел на Шанти, чего даже Роланд не ожидал от своего кроткого и скромного протеже. Эвану казалось, что Шанти начнет едко подтрунивать над ним по поводу его возраста, что он, мол, мальчишка и какой из него король, но, к неожиданности мальчика, пиратка, наоборот, посмотрела на него с неподдельным интересом и даже восхищением. — Так ты тот самый несостоявшийся король Коронелла, которого наглец-крыс погубил и вместе с тобой устроил весь этот бардак — о нем слагают легенды! Ты выжил? — в болотно-зеленых глазах Шанти блеснуло сострадание. Эван ничего не сказал, опустив голову. «Допрос» Шанти прервал сильный удар о решетки узкого и маленького окошка, как будто что-то огромное и громоздкое врезалось на лету. Кроме удара, железные перекладины потрясли шипящие и сверкающие электрические разряды. Шанти вскочила на ноги от испуга и отпрянула к стене, о которую оперся Эван. — Что это было? — Может, молния? — предположил Роланд. — Но на улице дождем и не пахнет, — возразила Шанти, придя в себя. — Может, шаровая молния? Могу пойти проверить. — Нет, сидеть! — скомандовала девочка, строго посмотрев на Роланда. — Я сама! Шанти дернула плечами, снова запрокинув голову и, немного мешкая у порога, пересилила себя и вышла за двери. Через минуту она вернулась с неописуемым восторгом на лице, неся на плече громкокрыла. Птица была такой огромной, что маленькая пиратка немного ссутулилась под его тяжестью, и ей пришлось нагнуться, чтобы птица не ударилась о дверной проем. — Атлас! — воскликнул радостно Эван. — Ты нашел нас! Спасибо тебе! Громкокрыл, огласив подвал громким хлопком крыльев и криком, перелетел на плечо Эвана и щелкнул его в ухо. — Видимо, когда нас схватили, Атлас отбился по дороге, а, обнаружив, что нас нет, принялся искать, — заметил Роланд. — Какая умная птица! Так она и в самом деле ваша! — Шанти осмелилась погладить перышки громкокрыла, чего последний был совсем не против. — Так тебя зовут Шанти? — спросил Роланд, возвращаясь к теме разговора. — Да. А вас? — Роланд. — Эван, — Эван представился еще раз, опустив регалии. — Приятно познакомиться. Итак, времени у нас мало, — Шанти деловито сдвинула брови. — Гуляние скоро закончится, и, если босс обнаружит, что я здесь, мне несдобровать. — Каковы наши шансы? — Достаточно велики, — ответила девочка, пристально вглядываясь по очереди в глаза Роланда и Эвана, затем, после короткой паузы, как будто что-то взвешивая, добавила: — Ведите себя естественно и говорите напрямую все как есть, откровенно. Любое утаивание и увиливание, если Зоран их уловит даже в интонации вашего голоса, может стоить снижения вашего шанса выиграть пиратский суд. Папаша прямой человек, и любые уловки ему просто непонятны. — Ясно, — Роланд понимающе кивнул. — И еще, самое важное. Отстаивайте свою правоту уверенно и держитесь с достоинством. Зоран уважает личностей с чувством собственного достоинства и воспринимает их как равных, даже если они окажутся противниками или врагами. — Это тоже ясно, — Роланд отлично знал подобные психологические тонкости любого вида дипломатического процесса. — Тогда удачи вам! Я очень хочу, чтобы вы победили! — от всего сердца произнесла Шанти, сжав кулачки. Эван немного успокоился, и в процессе разговора он все больше стал привыкать к девочке, проникаясь к ней доверием и чувствуя, что Шанти в самом деле пришла к ним с добром, и если бы не она, они бы с Роландом давно были бы мертвы. — Шанти, мы тебе признательны за помощь и совет, и теперь мы твои должники. Боюсь, мы сейчас в беспомощном положении и у нас ничего нет, но, может, есть способ, в который мы смогли бы тебе отплатить? — решительно спросил Эван, совершив победу над самим собой. Шанти постояла в раздумьях. Ее взгляд упал на птицу, и ее лицо оживилось. — Подарите мне этого громкокрыла! — вырвалось из ее уст желание прежде, чем она осознала недостаток скромности в своей просьбе. Но она отогнала колющие в глубине души угрызения совести: она ведь дочь лидера воздушных пиратов Зорана Грозы Небес и не привыкла, чтобы на ее просьбы отвечали отказами, и она не привыкла просить — она чаще всего заявляла о своем желании — и его исполняли. Нет, Шанти нельзя было определить однозначно капризной и не знающей меры ни в чем. Как раз таки чувство меры и совестливость были заложены в ней от природы и развиты в процессе воспитания в рамках пиратских кодексах чести, однако импульсивность, холерическая темпераментная натура временами способствовала тому, что желания и эмоции вырывались из-под контроля и бежали впереди паровоза, опережая чувство меры, призванное взвешивать их и проявлять их соразмерно и гармонично. Но, так или иначе, чувство меры догоняло скачущие импульсы и вовремя их обуздывало. Поэтому Шанти добавила: — Пожалуйста, если это не слишком серьезная жертва для вас. Эван и Роланд вопросительно переглянулись. Роланд подал одобряющий сигнал кивком головы Эвану. — Мы, конечно, успели привязаться к Атласу за тот недолгий путь, который мы с ним проделали, но мы рады будем на самом деле, если он перейдет в надежные руки, — ответил Эван. — Правда?! — радостно воскликнула Шанти, захлопав в ладоши. — Вас точно моя просьба не затруднит? — Точно, — кивнул уверенно Эван. Шанти по привычке чуть не бросилась душить в объятиях Эвана и Роланда, как она обычно душила своих соплеменников, но вовремя спохватилась, вспоминая о хороших манерах, которым Зоран Гроза Небес пытался ее учить, но в которых сам далеко не преуспевал. Двери подвала вдруг опять распахнулись — и Шанти от неожиданности отлетела к стене. На пороге предстал Гурд, который со всего размаху бахнулся головой о потолок и завыл, расточая щедро ругательства. Шанти посмотрела на Гурда с ужасом, но, судя по всему, Гурд плохо соображал после пьянки, и это было весьма на руку. Шанти уверена была, что к утру Гурд не вспомнит, что был здесь и видел принцессу воздушных пиратов с пленниками, приговоренными к суду и, вероятно, к смерти. — Ой, друзья! ИК! Кажется, я ош-ш-ИК! Да что такое — ик! Ош-ши-ИК-бся! Где мой дружбан? Точнее дружбаны? — Кто твои дружбаны? — небрежно кинула Шанти, став руки в боки. — Гурд, иди опохмелись. На что ты похож? — Ой, у-узнички — ИК! — Гурд как будто только заметил Эвана и Роланда. — Нате, пейте! Гурд ткнул в Эвана и Роланда большущие деревянные кружки, похожие на бочки, обрызгав их щедро каплями пива. Эван с отвращением посмотрел на желтую жижу в кружке. Он никогда не употреблял спиртное (томнее, ему не приходилось), а тем более пиво, и не знал, что с ним делать. — ПЬЕМ ЗА ЗДРАВИЕ ГРОЗЫ НЕБЕС!!! — взревел Гурд, выпив пиво и бросил о каменный пол, так что она раскололась, затем смачно облизнулся и вытер рукой подбородок. — А вы чего не пьете? Не хотите здравия Зорана? — Гурд стал на них наступать. — Пейте! — шепнула Шанти Эвану и Роланду, став позади них. Роланд спокойно, хотя и не испытывал особого удовольствия, выпил чашку. Ему в армии и на работе приходилось часто пить с друзьями, хотя у него не было особой страсти к пиву и пил он больше по традиции. Роланд предпочитал более благородные напитки, такие как вино, виски например. Да и от рома он не отказался бы, но выбирать не приходилось. Эван с кислым лицом отпил немного, но пиво показалось ему отвратительно кислым и дальше сделал вид, что выпил, чтобы Гурд от него отвязался. — Вот так-то! Почитайте Зорана Грозу Небес! — Все, проваливай отсюда! — Шанти выпихнула слабо соображающего и воспринимающего реальность Гурда, отведя его ближе к Базе. Пиратка вернулась попрощаться с Эваном и Роландом и пожелать еще раз удачи, а затем покинула их. Под воздействием пива в разных дозах, Эван и Роланд тут же повалились на пол спать, избавившись от тревог и терзаний по случаю завтрашнего разбирательства перед советом воздушных пиратов.