Шкура медвежья

Ледяной контейнер. На улице минусовая температура. Шон ранен и в шёлковой рубашке. Её саму внезапно прошиб холодный пот, когда она осознала, что увлеклась поиском выхода и совсем проморгала тот момент, когда наступила полнейшая тишина. Плюнув на гордость, резко развернулась и буквально кинулась к Шону, который лежал, закрыв глаза. Проклиная собственную глупость, дотронулась до его руки и с ужасом ощутила что те превратились в самые что ни на есть куски льда. — ШОН! — кажется, это будет сегодня её криком дня. Тот даже не шелохнулся. — Чёрт-чёрт-чёрт! Шон, я не просто так пожертвовала тебе свои колготки и лезла через забор с впервые в жизни сделанным маникюром! Очнись, немедленно! — Е… щё. прять… ми… нтщек. мам… Джульетт выдохнула — по крайней мере, он ещё жив. Плюнув на приличия, она аккуратно схватила его за плечи, приподняла и уселась напротив него, обхватив ногами и накрывая обоих своей гигантской шубой. Она не могла мысленно не поблагодарить Деклана за так необходимый сейчас подарок, но призналась себе, что «шкура убитого медведя» ей, если честно, совсем не по душе. Джулс прислушалась к дыханию Шона, которое было слабым, а весь он словно источал холод и девушка непроизвольно поёжилась. — Ты будешь мне должен, — пробормотала она, взяв его ладони в свои, — будешь очень должен. Да пожизненно, если на то пошло! Она медленно запустила его ладони под тёплый пиджак и тут же вскрикнула, ощутив, как ледяные руки Шона дотронулись до её талии сквозь тонкое платье. Сам он по-прежнему не подавал признаков жизни. Чёрт, главное продержаться до приезда Карлтона! Шон уже потерял сознание, чем вогнал Джулз в настоящую панику. Дыханием она пыталась хоть немного согреть его лицо, хоть как-то разбудить его, пока вконец не стащила с себя шубу и укутала в неё Шона, поняв, что все её действия не сильно помогают. Их нашли спустя полчаса. Но даже сейчас, глядя на то, как Шона перевязывают и закутывают врачи в тёплые электрические одеяла, Джулз неотрывно следила за его дыханием, опасаясь, что оно внезапно прервется. Карлтон пытался отвести ее в сторону и накрыть таким же теплым одеялом, но она только отмахнулась и вцепилась в каталку, на которой лежал Шон. Боже, пожалуйста, пусть он откроет глаза и скажет какую-нибудь глупость. Да что угодно. Гас также встревоженно наблюдал за другом, который выглядел до ужаса безжизненно. И хотя врачи сказали, что вскоре Шон должен прийти в себя, Джулс и Гас хотели убедиться в этом лично. Затолкав каталку в машину скорой помощи (и Гаса с Джулс, которые бросились следом внутрь, протиснувшись через толпу полицейских и врачей), они отправились в больницу. Сидя в машине, Джулс какое-то время просто смотрела на бессознательного Шона, после чего аккуратно нашла ладонь его под одеялом и слегка ее сжала. Всё такая же холодная. Признаться себе, она с трудом представляла, что случится, если… Вздрогнула, почувствовав, что пальцы Шона шевельнулись, и перевела взгляд на его лицо. Тот смотрел на нее крайне осоловелым взглядом и часто моргал. — Долго я спал? — Шон! — воскликнул Гас, вскакивая и едва не падая в движущейся машине прямо на раненого. Он бросился к другу, отчего тот сдавленно застонал, ощутив, как Гас ощутимо сжал его в объятиях. Вместе с раненым плечом. Джулс тут же высвободила свою ладонь и почувствовала невероятное облегчение, глядя, как тот жалобно воет под натиском дружеских крепких объятий Гастера. Так, кажется, она наконец вспомнила как дышать. — Дружище, я уже похоронил тебя, — едва не рыдая, воскликнул Гас, не ослабляя хватки. — Даже уже мысленно начал раздавать твои вещи… Разумеется, приставка осталась бы мне. Чёрт, придётся её вернуть… — Ггаас… — Вот куда девать тонну твоих клетчатых рубашек ещё не решил. Мне они совершенно не к лицу. — Ру…кааа… — И ту гигантскую коробку с хлопьями я уже забрал себе, так что… — Чтоо? — прохрипел Шон, активно дёргаясь в кипе одеял и гневно глядя на Гаса, который тут же потупился и сжал губы. — Ты забрал моё самое шикарное вложение за все эти годы? Там килограмм двадцать! Да я собирал эти кольца полжизни! — Эй, они также и мои! — упёрся Гас, скрестив руки и делая упрямое выражение лица, — Давай-ка вспомним, сколько раз обманом ты крал у меня эти кольца! — Ээ… ммм… — Сколько раз ты втихую подъедал по ночам мою порцию или вытаскивал со дна коробки приз? — Гас угрожающе навис над Шоном, но тот также упрямо уставился на друга и они принялись сверлить друг друга яростным взглядом, пока Шон не ляпнул: — Что ж, тогда мне будет не так грустно тебе сообщать, что твой костюм на мне! Частично… и почти целый, — быстро добавил он, глядя, как меняется лицо друга. — Возможно, что-то осталось на заборе. И в баре тех мафиози. Если его не украли, конечно. Но штаны пока целы! Гас схватился за сердце и сел на пол. Другую руку он прижал ко лбу и издал нечленораздельный звук (возможно, писк и крик одновременно), после чего достал платок и высморкался. — Нет, я не плачу, это просто простуда… Так, сейчас я немного подышу… Господи, здесь пахнет как в больнице, мой нос чувствует это даже с насморком… И укачивает-то как… Шон покосился на Джулс, которая молча смотрела на них и не подавала голос. Поймав взгляд Шона, только криво улыбнулась и отвернулась. Почему-то не получалось выдавить из себя хоть слово. — Гас… Помнишь, что я говорил про целые штаны полсекунды назад?.. Тут такое дело… твои мармеладные мишки оттаяли в кармане и теперь стекают по моей ноге… Эти одеяла чертовски пекут, не поверишь… — Я убью тебя, Шон. Я потратил на этот костюм три зарплаты, три! — прорычал он, вставая и грозно нависая над Шоном. — Кажется, я выбрал не лучшее время, чтобы это обсуждать, — панически отозвался Шон, снова задергавшись под одеялами, в которые он был плотно замотан, — Я ранен и замёрз! И черт, я словно буррито в лаваше! Джулс, спаси меня!.. Гас, ладно, ладно, ты можешь забрать себе ту коробку с хлопьями! — Я ее УЖЕ забрал, Шон! — ДЖУЛС!